Рубрика «Параллельные переводы Льюиса Кэрролла»
<<< пред. | СОДЕРЖАНИЕ | след. >>>
Рис. Джона Тенниела.
(больше иллюстраций см. в «Галерее Льюиса Кэрролла»)
ОРИГИНАЛ на английском (1865):
Just then she heard something splashing about the pool a little way off, and she swam nearer to make out what it was: at first she thought it must be a walrus or hippopotamus, but then she remembered how small she was now, and she soon made out that it was only a mouse that had slipped in like herself.
“Would it be of any use, now,” thought Alice, “to speak to this mouse? Everything is so out-of-the-way down here, that I should think very likely it can talk: at any rate, there’s no harm in trying.” So she began: “O Mouse,<14> do you know the way out of this pool? I am very tired of swimming about here, O Mouse!” (Alice thought this must be the right way of speaking to a mouse: she had never done such a thing before, but she remembered having seen in her brother’s Latin Grammar, “A mouse—of a mouse—to a mouse—a mouse—O mouse!”)* The Mouse looked at her rather inquisitively, and seemed to her to wink with one of its little eyes, but it said nothing.
“Perhaps it doesn’t understand English,” thought Alice; “I dare say it’s a French mouse, come over with William the Conqueror.” (For, with all her knowledge of history, Alice had no very clear notion how long ago anything had happened.) So she began again: “Ou est ma chatte?” which was the first sentence in her French lesson-book. The Mouse gave a sudden leap out of the water, and seemed to quiver all over with fright. “Oh, I beg your pardon!” cried Alice hastily, afraid that she had hurt the poor animal’s feelings. “I quite forgot you didn’t like cats.”
“Not like cats!” cried the Mouse, in a shrill, passionate voice. “Would you like cats if you were me?”
“Well, perhaps not,” said Alice in a soothing tone: “don’t be angry about it. And yet I wish I could show you our cat Dinah: I think you’d take a fancy to cats if you could only see her. She is such a dear quiet thing,” Alice went on, half to herself, as she swam lazily about in the pool, “and she sits purring so nicely by the fire, licking her paws and washing her face—and she is such a nice soft thing to nurse—and she’s such a capital one for catching mice—oh, I beg your pardon!” cried Alice again, for this time the Mouse was bristling all over, and she felt certain it must be really offended. “We won’t talk about her any more if you’d rather not.” “We, indeed!” cried the Mouse, who was trembling down to the end of his tail. “As if I would talk on such a subject! Our family always hated cats: nasty, low, vulgar things! Don’t let me hear the name again!”
“I won’t indeed!” said Alice, in a great hurry to change the subject of conversation. “Are you—are you fond—of—of dogs?” The Mouse did not answer, so Alice went on eagerly: “There is such a nice little dog near our house I should like to show you! A little bright-eyed terrier, you know, with oh, such long curly brown hair! And it’ll fetch things when you throw them, and it’ll sit up and beg for its dinner, and all sorts of things—I can’t remember half of them — and it belongs to a farmer, you know, and he says it’s so useful, it’s worth a hundred pounds! He says it kills all the rats and—oh dear!” cried Alice in a sorrowful tone, “I’m afraid I’ve offended it again!” For the Mouse was swimming away from her as hard as it could go, and making quite a commotion in the pool as it went.”
So she called softly after it, “Mouse dear! Do come back again, and we won’t talk about cats or dogs either, if you don’t like them!” When the Mouse heard this, it turned round and swam slowly back to her; its face was quite pale (with passion, Alice thought), and it said in a low trembling voice, “Let us get to the shore, and then I’ll tell you my history, and you’ll understand why it is I hate cats and dogs.”.
——
Л. Головчинская. Из комментариев к изданию «Alice’s Adventures in Wonderland»
(М.: Издательство «Прогресс», 1967):
О Mouse — Перевод на английский язык существующего в латинской грамматике звательного падежа (О mouse). Льюис Кэрролл неоднократно подчеркивает живой ум Алисы, ее наблюдательность, любознательность и сообразительность. Она интересовалась всем и естественно заглядывала в книги своего брата, в том числе и в латинскую грамматику. Она запомнила странную форму О mouse, которую она там вычитала и решила, что данная ситуация как нельзя более подходит для того, чтобы ее употребить.
William the Conqueror — Вильгельм I Завоеватель, герцог Нормандии (1027-1087), вторгся со своими войсками в пределы Англии и в 1066 г. одержал знаменитую победу при Гастингсе. Был английским королем с 1066 по 1087 гг. С приходом норманнов французский язык (его северный нормандский диалект) стал официальным языком Англии, на нем говорили в течение двух веков при дворе английского короля, в судах, в государственных учреждениях и т.д.
Ou est та chatte? (фр.) — Где моя кошечка?
…she’s a capital one for catching mice — … она здорово ловит мышей. Интересно отметить, что Алиса неоднократно вспоминает свою кошку Дину, единственное существо из прошлого, о котором она говорит с нежностью.
if you’d rather not — если вы предпочитаете этого не делать
Don’t let me hear the name again. — Чтобы я больше не слышала этого имени.
—-
Из примечаний к интерактивной образовательной
программе «Мир Алисы» (Изд-во «Комтех», 1997):
14 — O Mouse — Перевод на английский язык существующего в латинской грамматике звательного падежа (О mouse). Позвать мышь, используя звательный падеж, — вполне логичная мысль для Алисы.
—-
Комментарии А. Александрова к изданию «Алиса в Стране чудес «
(серия «Бестселлер на все времена») — Эксмо; Москва; 2015:
* — A mouse – of a mouse – to a mouse – a mouse – O mouse! – Это именительный, родительный, дательный, винительный и звательный падежи соответственно.
____________________________________________________
Перевод Нины Демуровой (1967, 1978):
Тут она услышала какой-то плеск неподалеку и поплыла туда, чтобы узнать, кто это там плещется. Сначала она решила, что это морж или гиппопотам, но потом вспомнила, какая она теперь крошка, и, вглядевшись, увидала всего лишь мышь, которая, видно, также упала в воду.
– Заговорить с ней или нет? – подумала Алиса. – Сегодня все так удивительно, что, возможно, и она умеет говорить! Во всяком случае, попытаться стоит!
И она начала:
– О Мышь! Не знаете ли вы, как выбраться из этой лужи? Мне так надоело здесь плавать, о Мышь!
Алиса считала, что именно так и следует обращаться к мышам. Опыта у нее никакого не было, но она вспомнила учебник латинской грамматики, принадлежащий ее брату.
«Именительный – Мышь,
Родительный – Мыши,
Дательный – Мыши,
Винительный – Мышь,
Звательный – О Мышь!»
Мышь взглянула на нее с недоумением и легонько ей подмигнула (так, во всяком случае, показалось Алисе), но не сказала в ответ ни слова.
– Может, она по-английски не понимает? – подумала Алиса. – Вдруг она француженка родом? Приплыла сюда вместе с Вильгельмом Завоевателем…
Хоть Алиса и гордилась своим знанием истории, она не очень ясно представляла себе, что когда происходило. И она опять начала:
– Ou est ma chatte? <Где моя кошка? (франц.) — Н.Д.>
В учебнике французского языка эта фраза стояла первой. Мышь рванулась из воды и вся затрепетала от ужаса.
– Простите! – быстро сказала Алиса, видя, что обидела бедного зверька. – Я забыла, что вы не любите кошек.
– Не люблю кошек? – вскричала пронзительно Мышь. – А ты бы их на моем месте любила?
– Наверно, нет, – попробовала успокоить ее Алиса. – Прошу вас, не сердитесь! Жаль, что я не могу показать вам нашу Дину. Если б вы только ее увидели, вы бы, мне кажется, полюбили кошек. Она такая милая, такая спокойная, – задумчиво продолжала Алиса, лениво плавая в соленой воде. – Сидит себе у камина, мурлычет и умывается. И такая мягкая, так и хочется погладить! А как она ловит мышей!.. Ах, простите! Простите, пожалуйста!
Шерстка у Мыши стала дыбом. Алиса поняла, что оскорбила ее до глубины души.
– Если вам неприятно, не будем больше об этом говорить, – сказала Алиса.
– Не будем? – вскричала Мышь, трепеща от головы до самого кончика хвоста. – Можно подумать, что я завела этот разговор! У нас в семье всегда ненавидели кошек. Низкие, гадкие, вульгарные твари! Слышать о них не желаю!
– Хорошо, хорошо! – сказала Алиса, торопясь перевести разговор. – А… собак… вы любите?
Мышь промолчала.
– Рядом с нами живет такой милый песик! – радостно продолжала Алиса. – Мне бы очень хотелось вас с ним познакомить! Маленький терьер! Глаза у него блестящие, а шерстка коричневая, длинная и волнистая! Бросишь ему что-нибудь, он тотчас несет назад, а потом сядет на задние лапки и просит, чтобы ему дали косточку! Чего только он ни делает – всего не упомнишь! Хозяин у него фермер, он говорит: этому песику цены нет! Он всех крыс перебил в округе и всех мыш… Ах, боже мой! – грустно промолвила Алиса. – По-моему, я ее опять обидела!
Мышь изо всех сил плыла от нее прочь, по воде даже волны пошли.
– Мышка, милая! – ласково закричала ей вслед Алиса. – Прошу вас, вернитесь. Если кошки и собаки вам не по душе, я о них больше ни слова не скажу!
Услышав это, Мышь повернула и медленно поплыла назад. Она страшно побледнела. («От гнева!» – подумала Алиса).
– Вылезем на берег, – сказала Мышь тихим, дрожащим голосом, – и я расскажу тебе мою историю. Тогда ты поймешь, за что я ненавижу кошек и собак.
.
____________________________________________________
Как раз в тот момент она услыхала, как что-то барахтается в луже недалеко /от нее/, и подплыла ближе, чтобы выяснить, что же это было такое: сначала она подумала, что это, должно быть, морж или гиппопотам, но потом она вспомнила, какой маленькой она теперь была, и вскоре она поняла, что это всего-навсего мышь, которая угодила <«поскользнулась и упала»> /в лужу/, как она сама.
‘Стоит ли <«будет ли смысл в том, если»>,’ подумала Алиса, ‘заговорить с этой мышью? Здесь внизу все такое странное, что я ничуть не удивлюсь, если <«мне думается, очень вероятно, что»> она умеет разговаривать: во всяком случае, попробовать не повредит <«нет вреда в том, чтобы попробовать»>.’ И вот она начала: ‘О Мышь! Вы не знаете, как выбраться из этого озера? Я очень устала плавать здесь, о Мышь!’ (Алиса подумала, что это, должно быть, уместный способ обращения к мыши: она никогда не делала ничего подобного прежде, но она помнила, что видела в латинской грамматике своего брата, ‘Именительный — мышь — родительный — мыши — дательный — мыши — винительный — мышь — звательный — о мышь!’)
Мышь взглянула на нее <= Алису> с некоторым любопытством, и ей <= Алисе> показалось, что /Мышь/ подмигнула ей одним глазком <«одним из своих маленьких глаз»>, но ничего не сказала.
‘Возможно, она не понимает по-английски,’ подумала Алиса; ‘Полагаю, это французская мышь, прибывшая с Вильгельмом Завоевателем. [8]’ Дело в том, что при всем ее знании истории, Алиса имела довольно смутное представление о том, когда именно происходили те или иные события <«Алиса не имела очень ясного представления о том, как давно что-нибудь произошло»>.
И она начала снова, /сказав/: ‘Ou est ma chatte? [9]’ что было первым предложением в ее учебнике французского. Мышь стремительно рванула из воды, и, казалось, задрожала всем телом от страха. ‘О, прошу прощения!’ поспешно воскликнула Алиса, испугавшись, что оскорбила чувства бедного животного. ‘Я совсем забыла, что вы не любите кошек.’
‘Не люблю кошек!’ вскричала Мышь визгливым возмущенным голосом. ‘А ты любила бы кошек на моем месте <«если бы ты была мной»>?’
‘Наверное, нет,’ сказала Алиса успокаивающим тоном: ‘не сердитесь из-за этого. А все-таки мне хотелось, чтобы я смогла показать вам <= и все же жаль, что я не смогу показать> вам нашу кошку Дину: я думаю, вы полюбили бы кошек, если бы только смогли ее увидеть. Она такая милая тихоня,’ Алиса продолжала говорить, /обращаясь, скорее/ к себе самой, плавая лениво в лужице, ‘она так мило сидит и мурлыкает у камина, облизывая лапы и умывая мордочку — и ее мягкую /шерстку/ так приятно ласкать <«она такое милое мягкое существо, когда ее берешь на руки»> — а как здорово она ловит мышей — о, прошу прощения!’ снова воскликнула Алиса, потому что на этот раз шерсть у Мыши стала дыбом, и она была уверена, что /Мышь/, должно быть, была по-настоящему оскорблена. ‘Мы больше не будем говорить о ней, если вы не желаете.’
‘Ну да, конечно, мы; ну да!; неужели!; да ну!; ну и ну!’ воскликнула Мышь, которая дрожала до самого кончика хвоста. ‘Как будто я бы стала разговаривать на такую тему! Наша семья всегда ненавидела кошек — отвратительные, низкие, грубые твари! Не хочу больше слышать этого имени!’
‘Я больше не буду /упоминать это имя/!’ сказала Алиса, торопясь сменить тему разговора. ‘А а вы — вы любите — собак?’
Мышь не ответила, поэтому Алиса живо продолжила: ‘Такой милый песик живет рядом с нашим домом, которого я бы хотела показать вам! Маленький терьер с блестящими глазками, знаете ли, с такой длинной вьющейся бурой шерсткой! И он всегда принесет обратно вещи, после того как ты бросишь их, и он делает стойку и просит свой обед, и всякие другие штуки — я не могу припомнить и половины — и он принадлежит фермеру <= хозяин у него фермер>, знаете ли, и он говорит, что он /приносит/ столько пользы, что стоит сотню фунтов! Он говорит, что /пес/ убивает всех крыс и — о, Боже!’ воскликнула Алиса печальным голосом, ‘Боюсь, что я снова ее обидела!’
Потому что Мышь уплывала прочь от нее изо всех сил <«так быстро, как она только могла»>, довольно бурно нарушая спокойствие лужицы при этом <«пока она плыла»>.
Поэтому она крикнула ласково ей вслед, ‘Мышь, милая! Пожалуйста, вернитесь /снова/, и мы не будем говорить ни о кошках, ни о собаках, если они вам не нравятся!’ Когда Мышь услышала эти /слова/, она развернулась и поплыла медленно назад к ней: ее мордочка была совершенно бледной (от гнева, подумала Алиса), и /мышь/ сказала тихим дрожащим голосом, ‘Давай доберемся до берега, и тогда я расскажу тебе мою историю, и ты поймешь, почему я ненавижу кошек и собак.’
—-
ПРИМЕЧАНИЯ:
8 — William the Conqueror — Вильгельм I Завоеватель (ок. 1027-1087), герцог Нормандии. В 1066 высадился в Англии и, одержав знаменитую победу при Гастингсе, стал английским королем. С приходом норманнов французский язык (точнее его нормандский диалект) на два века стал официальным языком Англии.
9 — Ou est ma chatte? (фр.) — Где моя кошка?
____________________________________________________
Анонимный перевод (издание 1879 г.):
Вдруг, на том конце лужи заплескалось что-то. Соня подплыла разузнать, что такое. Она, было, струсила, но потом успокоилась и подумала на мышь.
„Точно — мышь. Не заговорить ли мне с нею,» думает Соня. „Здесь все так удивительно, что и мыши, пожалуй, говорят; я этому нисколько бы не удивилась. Попробовать разве? — Спрос не беда. Мышь, мышка! Скажите, пожалуйста, как мне выбраться из этой лужи? Я совсем измучилась, плавая в ней, да и растаять боюсь!»
Мышь с любопытством обратилась острыми глазками на Соню, прищурилась, но ничего не отвечала.
„Она, может быть, не понимает по-русски,» думает Соня. „Может быть это мышь французская, пришла в Россию с Наполеоном. Посмотрим, скажу что-нибудь по-французски.»
Первое, что ей вспомнилось из французских уроков, она и сказала: „ou est ma chatte?»
Как прыгнет мышь одним скачком вон из лужи, стоит вся трясется. Соня догадалась, хоть и поздно, что сильно напугала ее. „Ах, простите меня, пожалуйста!» поспешила она извиниться
«я совсем забыла, что вы не любите кошек.»
„Не люблю!» сердито и резко завизжала мышь, «Посмотрела бы я как ты на моем месте стала бы целоваться с кошкой.»
„Уж, конечно, не стала бы,» вкрадчиво говорить Соня, желая помириться с мышью. «Только, пожалуйста, не сердитесь. Но знаете ли, если бы вы хоть раз взглянули на нашу кошечку Катюшу, наверное полюбили бы ее. Уж такая наша Катюша ласковая, такая милашка!» болтаясь в луже, припоминает Соня, совсем забыв про мышь.» Уж такая эта Катюша у нас драгоценный зверок: сидит около печки, курлычит, лапки себе лижет, мордочку умывает! И такая она чистенькая, мягонькая, тепленькая! С рук бы не спустил. А какая мастерица ловить мышей…. Ах, что же это я опять!… пожалуйста., простите!» спохватилась вдруг Соня, взглянув на мышь.
А эта стоить натопорщенная.
„Ну, теперь уж непременно обиделась», думает Соня. „Лучше нам вовсе об этом не говорить», успокаивает она мышь.
«Нам!!!» закричала мышь, а сама трясется с головы до самого кончика хвоста. „Стану я говорить о такой гадости! В нашем семействе всегда ненавидели кошек. Гадкий, низкий, подлый зверь — вот что! И что бы уши мои не слышали, глаза мои не видали!… Прошу покорно меня этим не угощать.»
„Не буду, не буду. Давайте разговаривать о другом», предлагает Соня, стараясь придумать, чем бы развлечь мышь. „Скажите, какое ваше мнение о собаках? Любите ли вы собак?» На это мышь ни гу-гу. Соня обрадовалась.
„Есть у нас, знаете, около дома, премиленькая собачка,» начинает Соня. „Вот уж понравилась бы вам! Глазки у нее быстрые, острые; шубка темная, кудрявая и уж каких, каких штук она не знает! Хозяин ее, наш староста, не нахвалится Жучкой. Такая, говорит, смышленая, полезная, за сто рублей не отдать. В амбарах у него всех крыс, да мы….»
„Ах, батюшки, что же это я опять!» остановилась Соня. И жалко, и совестно ей. „Ах, какая досада, опять я вас нечаянно обидела!» Соня оглянулась на мышь, видит — удирает от нее мышь, что есть мочи и такую подняла плескотню в луже, что страсть!
Тогда Соня тихим, мягким голосом стала ее к себе звать. „Мышка, душенька, пожалуйста, вернитесь! Право не стану больше говорить о кошках и собаках — вижу теперь как они вам противны.»
Мышь на эти слова, тихо стала подплывать к Соне. Лицо у нее было бледно, как смерть (верно со злости, подумала Соня); и говорит мышь дрожащим голосом: „Выйдем на берег; там я расскажу тебе повесть моей жизни, и ты поймешь тогда, почему я ненавижу кошек и собак.».
.
____________________________________________________
Перевод М. Д. Гранстрем (1908):
В эту минуту она услышала позади себя плеск: вероятно кто-то упал в пруд. Аня поплыла в ту сторону и увидела, что в пруд упала мышка.
Мышка посмотрела на нее с любопытством и поплыла дальше.
«Может быть, она говорит по-русски,— подумала Аня, — а может быть, это французская мышь. Заговорю-ка я с нею по-французски».
— Ou est ma chatte? — обратилась к ней Аня, вспомнив первый урока, французскаго языка.
Мышка высоко подпрыгнула из воды и затряслась от страха.
— Ах, извините, пожалуйста! — спохватилась Аня. — Я забыла, что вы терпеть не можете кошек.
— А ты любила бы кошек, если б была на моем месте? — злобно крикнула ей мышка.
— Нет, я тоже не любила бы их,— ответила Аня. — Пожалуйста, не сердись на меня… Но я все-таки хотела бы познакомить тебя с моим Васенькой. Ты наверное полюбила бы этого котика. Он такой красивый, спокойный, так мило мурлычет перед камином, так старательно моет лапкой свою мордочку, точно гостей называет, и отлично ловит мышей…
Мышка съежилась от страха, и шерсть ея поднялась дыбом.
— Прости, прости, — поспешно сказала Аня. увидев, что снова а мышку. — Оставим этот разговор.
— Прошу тебя, — сказала мышка, — Никогда не говорить о кошках. Все мы ненавидим этих противных кровожадных животных!
— Не буду, не буду говорить о них!.. — успокаивала мышку Аня и поспешила переменить разговора. — А любишь ли ты собачек?
Мышка промолчала.
— Нот у нашего соседа — продолжала Аня, — есть чудесная собачка! Шерстка у ней кудрявая, ушки на макушке, главки кругленькие, блестящие!.. Она носит поноску, служит и ходит па задних лапках, умеет просить, прыгает через обруч, знает много других фокусов, отлично ловит мышек и… ах, я опять обидела тебя!…
При этих словах мышка в страхе поспешно поплыла от Ани.
— Милая мышка, вернись, вернись ко мне! — крикнула ей Аня. — Я не буду больше говорить о кошках и собачках.
Мышка обернулась и дрожащим голосом сказала ей:
-— Поплывем к берегу: там я разскажу тебе свою историю, и ты узнаешь, отчего я терпеть не могу собак и кошек.
____________________________________________________
Перевод Александры Рождественской (1908-1909):
В это время недалеко от нее послышался плеск, и она поплыла в ту сторону, чтобы посмотреть, кто там. В первую минуту ей пришло в голову, что это морж или бегемот, но она вспомнила, какой стала крошечной, и поняла, что плывет мышка, которая, должно быть, так же как и она сама, нечаянно упала в пруд.
«Будет ли какой-нибудь толк, если я заговорю с этой мышкой? — подумала Алиса.- Здесь все такое необыкновенное, что, может быть, и она умеет говорить. Во всяком случае, ничего дурного не будет, если я попробую».
— Не знаешь ли ты, мышка, куда нужно плыть, чтобы выбраться из этого пруда? — спросила она. — Я очень устала плавать, милая мышка!
Мышка пытливо взглянула на нее и как будто прищурила один глаз, но ничего не ответила.
«Должно быть, она не понимает по-английски, — подумала Алиса. — Может быть это французская мышка, прибывшая с Вильгельмом Завоевателем».
— Qu est ma chante? — сказала она первую фразу из своего французского учебника.
Мышка подпрыгнула и задрожала от страха.
— О, простите меня, пожалуйста! — поспешила сказать Алиса, от души жалея, что так напугала бедную мышку, — я забыла, что вы не любите кошек.
— Не люблю кошек! — пронзительно дрожащим голосом воскликнула мышка. — А любили бы вы их на моем месте?
— Должно быть, нет, — кротко ответила Алиса. — Пожалуйста, не сердитесь. А мне все-таки очень хотелось бы показать вам нашу кошку, Дину. Вы, я думаю, полюбили бы кошек, если бы увидали ее. Она такая хорошенькая! А как мило мурлычет она, когда сидит около огня, лижет себе лапки и умывает мордочку. Я очень люблю держать ее на руках, и она молодец: великолепно ловить мышей… — Ах, пожалуйста, простите! — снова воскликнула Алиса, видя, что мышка до того обиделась и испугалась, что вся шерсть поднялась у нее дыбом. — Мы не будем больше говорить про нее!
— Мы! — воскликнула мышка, дрожа до самого кончика хвоста, — как будто я стану говорить про такие вещи! Все наше племя ненавидит кошек — этих мерзких, низких, грубых животных! Не произносите больше при мне этого слова!
— Не буду, — ответила Алиса и спеша поскорее переменить разговор, спросила:
— Любите ли вы собак?
Так как мышка не ответила ни слова, то Алиса снова заговорила:
— Около нашего дома живет такая миленькая собачка. Мне очень бы хотелось показать ее вам. Это терьер — вы знаете их? У, него хорошенькие, блестящие глазки и длинная кудрявая шерсть. И он поднимает вещи, если бросишь ему, и служить, когда хочет, чтобы ему дали пообедать, или просить чего-нибудь вкусного. Это собачка фермера, и он говорить, что она очень полезна ему, что он не возьмет за нее и ста рублей. Он говорить, что она отлично убивает крыс, и мы… Ах, Господи, я опять испугала ее! — жалобно воскликнула Алиса, видя, что мышка торопливо поплыла от нее, так сильно загребая ногами, что пошли по пруду, и на нем буря.
— Милая мышка! — ласково позвала она ее. — Пожалуйста, вернитесь! Мы не будем больше говорить ни про кошек, ни про собак, если вы не любите их.
Услыхав это, мышка повернула назад и тихонько поплыла. Мордочка ее побледнела («оттого, что она очень рассердилась», подумала Алиса), и она сказала чуть слышно, дрожащим голосом, обращаясь к Алисе:
— Поплывем к берегу. Там я расскажу вам мою историю, и вы поймете, почему я ненавижу кошек и собак.
____________________________________________________
Перевод Allegro (Поликсена Сергеевна Соловьёва) (1909):
Как раз в это время она услыхала, как что-то плещется немного подальше и поплыла в ту сторону, чтобы узнать, что это такое. Сначала ей показалось, что она видит моржа или гиппопотама, но потом она вспомнила, какой стала маленькой и поняла, что перед нею была просто Мышь, соскользнувшая, как и она, в озеро слез.
— Стоить ли попробовать заговорить с нею? — подумала, Алиса. — Все здесь так необыкновенно, что я не удивлюсь, если окажется, что она говорит. Во всяком случае, надо попробовать.
И она начала:
— О, Мышь, знаете ли вы, как выбраться из этого озера? Я очень устала все плавать, о, Мышь!
Алисе казалось, что с мышью следует разговаривать именно так. Это был первый случай разговора с мышью в её жизни, но она помнила, что видела в латинской грамматике своего брата: „мышь — мыши — мыши — мышь — о, мышь!“
Мышь посмотрела на нее весьма подозрительно и, как ей показалось, подмигнула одним глазом, но ничего не сказала.
— Может быть, она не понимает по-английски, подумала Алиса. — Весьма вероятно, что это французская мышь, прибывшая с Вильгельмом Завоевателем.
(Несмотря на свои обширные исторические познания, Алиса не совсем ясно отдавала себе отчет в том, когда что было).
И она начала снова:
— Ou est ma chatte? — Это была первая фраза её французского учебника. Мышь подпрыгнула из воды и вся заметно задрожала от страха.
— О, простите меня! — вскрикнула поспешно Алиса, испугавшись, что сделала неприятность бедному зверку. — Я совсем забыла, что вы должны не любить кошек.
— Не любить кошек! — воскликнула Мышь пронзительным и дрожащим от волнения голосом.
— А вы бы их любили на моем месте?
— Вероятно, нет, — отвечала Алиса мягко. — Не сердитесь, пожалуйста. Но мне бы очень хотелось показать вам нашу кошку Дину. Я уверена, что вы полюбили бы кошек, если б только увидели ее. Это такое милое спокойное существо. — И Алиса продолжала, отчасти обращаясь къ себе самой и лениво перебирая руками и ногами в соленой воде:
— Как она славно мурлычит, сидя у огня, вылизывая свои лапки и умывая мордочку. И как приятно ее кормить, такую тепленькую, мягонькую… а какой она молодец, как ловко мышей ловит… о, простите меня! — снова воскликнула Алиса, так как на этот раз вся шерстка на Мыши встала дыбом и Алиса поняла, что она серьезно обиделась. — Мы лучше не будем об ней говорить, если это вам неприятно.
— Не будем, вот именно! — воскликнула Мышь, дрожавшая с головы до самого конца хвостика.
— Как будто бы я могла когда-нибудь вести разговор о таких вещах! Наша семья всегда ненавидела кошек. Гадкие, низкие, пошлые существа! Не произносите при мне больше этого слова!
— Не буду, не буду, — уверила ее Алиса, торопясь переменить тему разговора.
— Любите ли вы… любите ли вы собак? — Мышь ничего не отвечала, и Алиса продолжала поспешно:
— Недалеко от нас живет такая миленькая собачка. Как бы я хотела вам ее показать! Маленький терьер с блестящими глазами и длинной курчавой шерстью. Он поднимает и приносит вещи, которые ему бросают, служит на задних лапках, когда просит есть, и делает множество разных фокусов, я уж теперь всего не помню. Это собака одного фермера, и, хозяин её говорить, что она очень много пользы приносить и стоить сто фунтов. Он говорит, что она убивает всех крыс; и… о, Господи! — воскликнула Алиса опечаленными голосом, — я, кажется, опять ее обидела!
Мышь уплывала от неё изо всех сил и произвела целую бурю, покрыв волнами всю воду соленого озера.
Алиса стала звать ее самыми нежными голосом:
— Милая Мышь! Вернитесь, и мы не будем больше говорить ни о кошках, ни о собаках, если вы их не любите.
Услышав эти слова, Мышь обернулась и потихоньку поплыла назад. Ея мордочка побледнела („от волнения»— подумала Алиса) и она произнесла тихим дрожащим голосом:
— Выйдем на берег, и я расскажу вами мою историю. Тогда вы поймете, почему я ненавижу кошек и собак.
____________________________________________________
Перевод М. П. Чехова (предположительно) (1913):
Алиса стала барахтаться в нём, стараясь выбраться из него на берег.
«Это мне в наказание за то, — подумала она, — что я такая рёва!»
Послышался всплеск воды, и кто-то ещё другой забарахтался в озере. Чтобы лучше увидеть, кто это такой, Алиса поплыла в том направлении, откуда доносился всплеск, и скоро увидела, что это была мышь, которая не знала, как спастись, и тоже куда-то плыла в сторону.
«Разве заговорить с ней?» — подумала Алиса.
И, набравшись храбрости, она подплыла к ней и спросила:
— Не знаешь ли ты, Мышка, как выбраться из этого озера? Я уже устала в нём барахтаться!
Мышь пытливо, как показалось Алисе, оглядела её, подмигнула ей одним глазом, но не ответила ничего.
«Быть может, она не говорит по-нашему, — подумала Алиса, — и не училась иностранным языкам».
Мышь испугалась её и поплыла от неё прочь, так сильно загребая лапками, что по озеру пошли волны и поднялась даже целая буря. Алиса стала её умолять:
— Милая Мышка, — сказала она, — вернись ко мне! Я не буду разговаривать с тобой ни о кошках, ни о собаках, которых ты, вероятно, боишься, а просто хочу тебя попросить: выведи меня на берег!
Услышав эти её слова, Мышь повернула и поплыла к ней.
— Пойдём на берег! — сказала она Алисе.
____________________________________________________
Перевод Владимира Набокова (1923):
Тут она услыхала где-то вблизи барахтанье и поплыла по направлению плеска, чтобы узнать, в чем дело. Сперва показалось ей, что это тюлень или гиппопотам, но, вспомнив свой маленький рост, она поняла, что это просто мышь, угодившая в ту же лужу, как и она.
— Стоит ли заговорить с мышью? — спросила себя Аня. — Судя по тому, что сегодня случается столько необычайного, я думаю, что, пожалуй, эта мышь говорить умеет. Во всяком случае, можно попробовать. И она обратилась к ней: «О, Мышь, знаете ли вы, как можно выбраться отсюда? Я очень устала плавать взад и вперед, о Мышь! (Ане казалось, что это верный способ обращения, когда говоришь с мышью; никогда не случалось ей делать это прежде, но она вспомнила, что видела в братниной латинской грамматике столбик слов: мышь, мыши, мыши, мышь, о мыши, о, мышь!)
Мышь посмотрела на нее с некоторым любопытством и как будто моргнула одним глазком, но ничего не сказала.
— Может быть, она не понимает по-русски, — подумала Аня. — Вероятно, это французская мышь, оставшаяся при отступлении Наполеона». (Аня хоть знала историю хорошо, но не совсем была тверда насчет давности разных происшествий.) «Ou est ma chatte», — заговорила она опять, вспомнив предложенье, которым начинался ее учебник французского языка. Мышь так и выпрыгнула воды и, казалось, вся задрожала от страха.
— Ах, простите меня, — залепетала Аня, боясь, что обидела бедного зверька. — Я совсем забыла, что вы не любите кошек.
— Не люблю кошек! — завизжала Мышь надрывающимся голосом. — Хотела бы я знать, любили ли вы кошек, если б были на моем месте!
— Как вам сказать? Пожалуй, нет, — успокоительным тоном ответила Аня. — Не сердитесь же, о Мышь! А все-таки я желала бы, — продолжала она как бы про себя, лениво плавая по луже, — ах, как я желала бы вас познакомить с нашей Диной: вы научились бы ценить кошек, увидя ее. Она такое милое, спокойное существо. Сидит она, бывало, у меня, мурлыкает, лапки облиывает, умывается… И вся она такая мягкая, так приятно нянчить ее. И она так превосходно ловит мышей… Ах, простите меня! — опять воскликнула Аня, ибо на этот раз Мышь вся ощетинилась, выражая несомненную обиду. — Мы не будем говорить о ней, если вам это непризтно.
— Вот так — мы не будем!.. — воскликнула Мышь, и дрожь пробежала по ее телу с кончиков усиков до кончика хвоста. — Как будто я первая заговорила об этом! Наша семья всегда ненавидела кошек. Гадкие, подлые, низкие существа! Не упоминайте о них больше!
— Разумеется, не буду, — сказала Аня и поспешила переменить разговора — А вы любите, ну, например, собак? — Мышь не ответила, и Аня бойко продолжала: — В соседнем домике такой есть очаровательный песик, так мне хотелось бы вам показать его! Представьте себе: маленький яркоглазый фоксик, в шоколадных крапинках, с розовым брюшком, с острыми ушами! И если кинешь что-нибудь, он непременно принесет. Он служит и лапку подает и много всяких других штук знает — всего не вспомнишь. И принадлежит он, знаете, мельнику, и мельник говорит, что он его за тысячу рублей не отдаст, потому что он так ловко крыс убивает и… ах, Господи! я, кажется, опять вас обидела!
Действительно, Мышь уплывала прочь так порывисто, что от нее во все стороны шла рябь по воде.
Аня ласково принялась ее звать: «Мышь, милая! Вернитесь же, и мы не будем больше говорить ни о кошках, ни о собаках, раз вы не любите их».
Услыхав это, Мышь повернулась и медленно поплыла назад; лицо у нее было бледно (от негодования, — подумала Аня), а голос тих и трепетен. «Выйдем на берег», — сказала Мышь, — и тогда я вам расскажу мою повесть. И вы поймете, отчего я так ненавижу кошек и собак».
.
____________________________________________________
Перевод А. Д’Актиля (Анатолия Френкеля) (1923):
В этот момент она услышала, что кто-то плещется неподалеку, и подплыла ближе, чтобы выяснить, кто это такой. Первой ее мыслью было, что это морж или гиппопотам. Но вспомнив, как мала она сама, она сообразила,, что эго только Мышь, попавшая в пруд так же случайно.
— Есть ли какой-нибудь смысл,— подумала Алиса,— заговорить с этой мышью? Здесь внизу все так необыкновенно, что я думаю, скорей всего она умеет говорить. Во всяком случае, попытка не пытка.
И она начала:
— О, Мышь! Не знаешь ли ты, как выбраться из этого пруда? Я очень устала от плавания, о, Мышь!
(Алиса полагала, что это и есть правильный способ обращения к мышам. Правда, она его еще ни разу не пробовала, но она прекрасно помнила, что видела в латинской грамматике старшего брата: именительный — мышь, родительный — мыши, дательный — мыши, винительный — мышь, творительный — мышью, звательный — о, мышь!)
Мышь поглядела на Алису несколько испытующе и, казалось, подмигнула одним из своих маленьких глаз, но ничего не сказала.
— Может быть, она не понимает по-русски?— подумала Алиса.— Может быть, это французская мышь, пришедшая вместе с Наполеоном?
(Потому-что при всем своем знании истории Алиса не имела представления о том, когда какое событие случилось.)
И она начала снова:— Ou est ma chatte?— фразу, стоявшую первой в ее французском учебнике.
Мышь сделала судорожный прыжок из воды и задрожала с головы до пят от ужаса.
— Ах, извините, пожалуйста!— воскликнула поспешно Алиса, боясь, что она затронула больное место бедного зверька.— Я совсем забыла, что вы не любите кошек!
— Не люблю кошек!— вскричала Мышь резким взволнованным голосом.— А ты любила бы кошек, если бы была мной?
— Как вам сказать? Пожалуй, нет,— ответила успокоительно Алиса,— не сердитесь на меня, пожалуйста! А все-таки, мне хотелось бы показать вам нашу кошку Дину: мне кажется, вы примирились бы с кошками, еслиб только увидели ее. Она такое милое спокойное создание,— продолжала Алиса, лениво плавая по пруду,— и она так мило сидит, мурлыча, около камина, облизывая лапки и умываясь, и ее так приятно гладить, и она такой молодец в ловле мышей, и… ах, пожалуйста, простите!— снова вскричала Алиса, потому что на этот раз Мышь вся забилась от ужаса, и Алиса была уверена, что глубоко ее оскорбила. — Мы больше не будем говорить о ней, если вам не хочется!
— «Мы», скажите, пожалуйста!— воскликнула Мышь, дрожа от головы до кончика хвоста.— Как будто я стану разговаривать на эту тему! Наша семья всегда ненавидела кошек: гадкие, низкие, противные созданья! Я не могу даже слышать их имени!
— Я больше не буду!— сказала Алиса, торопясь переменить тему разговора.— А вы… а вы… а собаки вам нравятся?
Мышь ничего не ответила на это, и Алиса быстро заговорила:
— Около нашего дома вертится всегда такой хорошенький песик — как бы я хотела вам показать его! Маленький светлоглазый терьерчик, понимаете… Он всегда приносит то, что вы бросите, и он служит, когда хочет есть, и всякие другие штуки — я не вспомню и половины их. Он принадлежит одному человеку, понимаете, и человек этот говорит, что он так полезен, что он его ни за какие деньги не продаст! Человек этот говорит, что он душит крыс и… ай, батюшки!— вскричала горестно Алиса,— боюсь, что я снова ее обидела!
Потому-что Мышь уплывала от нее изо всей силы, производя даже волнение в пруду.
Алиса нежно позвала ее:
— Мышка, милая! Вернитесь ко мне, и мы больше не будем говорить ни о кошках, ни о собаках, раз вы их не любите.
Когда Мышь услышала это, она повернула и медленно поплыла обратно. Ее мордочка была бледной (от гнева, решила Алиса), и она сказала низким дрожащим голосом:
— Доберемся до берега, и я расскажу тебе свою историю — тогда ты поймешь, почему я ненавижу собак и кошек!
____________________________________________________
Перевод Александра Оленича-Гнененко (1940):
Тут она услышала, будто кто-то плещется совсем недалеко от неё, и подплыла ближе, чтобы рассмотреть, что там такое. Сначала она подумала, что это, может быть, морж или гиппопотам, но затем вспомнила, как она теперь мала, и вскоре разглядела, что это только Мышь, которая, подобно ей самой, поскользнувшись, упала в озеро.
«Есть ли какой-нибудь смысл, — размышляла Алиса, — заговорить с этой Мышью? Но здесь всё так необычно, и я почти убеждена, что она умеет говорить. Во всяком случае, нетрудно попробовать». И она начала:
— О Мышь! Знаете ли вы выход из озера? Я очень устала, плавая в нём, о Мышь! (Алиса думала, что это самый правильный способ разговаривать с Мышью: она никогда прежде не делала ничего похожего, но- вспомнила то, что читала в латинской грамматике своего брата: «Мышь — мыши — мышью — о мышь!»)
Мышь смотрела на неё несколько вопросительно и, казалось, подмигивала ей одним из своих маленьких глаз, но ничего не отвечала.
«Может быть, она не понимает по-английски, — подумала Алиса. — Я предполагаю, это французская Мышь, которая прибыла ещё с Вильгельмом Завоевателем». (Так как при всех её познаниях в истории Алиса не очень ясно представляла себе, как много лет назад это случилось.) — Итак, она вновь начала по-французски:
— Уэ ма ша? (Где моя кошка?) — что было первым предложением в её французском учебнике.
Мышь неожиданно сделала скачок из воды и, казалось, затрепетала от ужаса.
— О, прошу прощенья! — поспешно поправилась Алиса, опечаленная тем, что оскорбила чувства бедного животного. — Я совершенно забыла, что вы не любите кошек.
— Не люблю кошек! — вскричала Мышь пронзительным, страстным голосом. — А ты любила бы кошек, если бы ты была мною?
— Ну, возможно, нет, — сказала Алиса примирительным тоном. — Не сердитесь на это! И всё-таки жаль, что я не могу показать вам нашу кошку Дину: я думаю, вы полюбили бы кошек, если бы только могли её увидеть. Она такое милое, тихое существо, — обращаясь наполовину к самой себе, продолжала Алиса, лениво плавая в озере. — И она так заботливо чистится у огня. И лижет свои лапки, и моет мордочку… И она такая нежная и аккуратная, когда её кормишь… И она так замечательно ловит мышей!.. О, простите меня! — воскликнула Алиса снова, так как Мышь вся ощетинилась, и она ясно почувствовала, что Мышь на этот раз окончательно разгневана. — Мы не будем больше говорить о ней, если вы этого не желаете.
— Мы не будем говорить, в самом деле! — вскричала Мышь, которая вся дрожала вплоть до кончика хвоста. — Как будто бы я хотела говорить об этом! Мы, мыши, всегда ненавидим кошек: омерзительные, низкие, пошлые существа! Я не хочу слышать этого слова!
— Я не буду больше, — сказала Алиса, сильно затрудняясь найти другой предмет разговора. — Любите ли… любите ли вы… собак?
Мышь не ответила, и Алиса горячо продолжала:
— Есть такая милая, замечательная собачка, совсем недалеко от нашего дома… Маленький терьер с блестящими глазами, знаете ли… с… о! такой длинной, кудрявой каштановой шерстью! И он хватает всё, что вы бросаете ему, и становится на задние лапки, и просит обедать, и чего только он не умеет делать! Не могу вспомнить и половины всего. Знаете ли, он принадлежит фермеру, и хозяин говорит, что он очень полезен и стоит сто фунтов! Фермер говорит, что терьер истребляет всех крыс и… о дорогая! — вскричала Алиса огорчённым тоном. — Мне очень жаль, я снова вас рассердила! — так как Мышь поплыла прочь от неё с быстротой, на какую только была способна, по пути производя в озере настоящее волнение.
Тогда Алиса ласково позвала Мышь:
— Дорогая Мышь! Вернитесь обратно, и мы больше не будем говорить ни о кошках, ни о собаках, если они вам не нравятся.
Когда Мышь услышала это, она повернулась и медленно поплыла назад к Алисе; её мордочка была совершенно белая («От гнева», — подумала Алиса.) Мышь произнесла глухим, дрожащим голосом:
— Выйдем на берег, и тогда я расскажу тебе свою историю, всю до конца, и ты поймёшь, почему я ненавижу кошек и собак.
____________________________________________________
Перевод Бориса Заходера (1972):
От этих печальных размышлений ее отвлек сильный плеск воды. Кто-то бултыхнулся в пруд неподалеку от нее и зашлепал по воде так громко, что сперва она было подумала, что это морж, а то и бегемот, и даже чуточку испугалась, но потом вспомнила, какая она сейчас маленькая, успокоилась («Он меня и не заметит», — подумала она), подплыла поближе и увидела, что это всего-навсего мышка, которая, очевидно, тоже нечаянно попала в этот плачевный пруд и тоже пыталась выбраться на твердую почву.
«Заговорить, что ли, с этой Мышью? Может, она мне чем-нибудь поможет? — подумала Алиса. — А уж говорить-то она, наверное, умеет — что тут такого, сегодня и не то бывало! Заговорю с ней — попытка не пытка». И она заговорила:
— О Мышь!
(Вас, наверное, удивляет, почему Алиса заговорила так странно. Дело в том, что, не знаю, как вам, а ей никогда раньше не приходилось беседовать с мышами, и она даже не знала, как позвать (или назвать) Мышь, чтобы та не обиделась. К счастью, она вспомнила, что ее брат как-то забыл на столе (случайно) старинную грамматику, и она (Алиса) заглянула туда (конечно, уж совершенно случайно) — и представляете, там как раз было написано, как нужно вежливо звать мышь! Да, да! Прямо так и было написано:
Именительный: кто? — Мышь.
Родительный: кого? — Мыши.
Дательный: кому? — Мыши.
А в конце:
Звательный: — О Мышь!
Какие могли быть после этого сомнения?)
— О Мышь! — сказала Алиса. — Может быть, вы знаете, как отсюда выбраться? Я ужасно устала плавать в этом пруду, о Мышь!
Мышь взглянула на нее с любопытством и даже, показалось Алисе, подмигнула ей одним глазком, но ничего не сказала.
«Наверное, она не понимает по-нашему, — подумала Алиса. — А-а, я догадалась: это, наверное, французская мышь. Приплыла сюда с войсками Вильгельма Завоевателя!
(Хотя Алиса, как видите, проявила обширные познания в истории, справедливости ради надо подчеркнуть, что она не слишком ясно представляла себе, когда что случилось.)***
По-французски Алиса знала из всего учебника твердо только первую фразу и решила пустить ее в ход.
— Ou est ma chatte? — сказала она.
Мышь так и подпрыгнула в воде и задрожала всем телом. И не удивительно, ведь Алиса сказала: «Где моя кошка?»
— Ой, простите! — поспешила извиниться Алиса, догадавшись, что огорчила бедную мышку. — Я просто как-то не подумала, что ведь вы не любите кошек.
— «Не любите кошек»! — передразнила Мышь пронзительным голосом — А ты бы их любила на моем месте?
— Наверное, наверное, нет, — примирительным тоном сказала Алиса. — Вы только не сердитесь! А все-таки я бы хотела познакомить вас с нашей Диночкой! Вот ручаюсь, если вы ее только увидите, вы сразу полюбите кошечек! Она такая ласковая, милая кисонька, — продолжала Алиса вспоминать вслух, не спеша подплывая к Мыши, — и она так приятно мурлычет у камина, и так хорошо умывается — и лапки, и мордочку моет; и она так уютно сидит на руках, и она вся такая мягонькая, пушистая — одно удовольствие, и она так здорово ловит мышей… Ой, простите меня, пожалуйста! — опять закричала Алиса, потому что Мышь вся ощетинилась, и уж тут не приходилось сомневаться, что она возмущена Алисиной бестактностью до глубины души. — Не будем больше о ней говорить, раз вам так неприятно, — смущенно пролепетала Алиса.
— Говорить? — с негодованием пискнула Мышь, задрожав до самого кончика хвоста. — Стала бы я говорить о таком неприличном предмете! Я и слышать об этом не желаю! В нашем семействе всегда терпеть не могли этих подлых, мерзких, вульгарных тварей! И прошу вас — больше ни слова!
— Не буду, не буду, — торопливо уверяла ее Алиса. — А вы… а вы любите… любите… собачек? — нашлась она наконец. Мышь не отвечала. Алиса сочла ее молчание за согласие и с воодушевлением продолжала:
— Вот и хорошо! Как раз около нас живет чудный песик, вот бы вам его показать! Представляете, хорошенький маленький терьер, глазки блестят, а шерстка — просто восторг! Длинная, шоколадная и вся вьется! И он умеет подавать поноску, и служить, и давать лапку, и чего-чего только не умеет, я даже не все помню! Его хозяин говорит, он бы с ним ни за какие тысячи не расстался — такой он умный и столько пользы приносит, он даже всех крыс переловил, не только мы… О господи, — сокрушенно перебила себя Алиса, — какая я бестактная девочка!
Несчастная Мышь тем временем уплывала от своей собеседницы что есть духу — только волны шли кругом.
— Мышенька, милая, хорошая, вернитесь! — умильным голосом закричала Алиса. — Честное-пречестное, больше ни слова не скажу ни про Кы, ни про Сы! Услыхав это обещание, мышь повернула и медленно поплыла обратно; мордочка у нее была довольно бледная («Наверное, очень сердится», — нолумала Алиса).
— Выйдем на сушу, дитя, — сказала Мышь еле слышным, дрожащим голосом, — и я расскажу тебе мою историю. Тогда ты поймешь, почему я ненавижу как Тех, так и Этих.
—-
Примечание переводчика:
*** — Вильгельм Завоеватель высадился со своей дружиной на берегах Альбиона в лето 1066.
Рис. В. Чижикова (1971)
Рис. Г. Калиновского (1974).
____________________________________________________
Перевод Александра Щербакова (1977):
Где-то неподалеку раздался всплеск, и Алиса поплыла туда посмотреть, что случилось. Вдруг это морж или бегемот! Но, вспомнив о постигшем ее уменьшении, она только кивнула головой, увидев, что это всего-навсего мышка. Мышка, которая поскользнулась и упала в воду точно так же, как и она сама.
«Есть ли смысл к ней обращаться? — подумала Алиса. — Впрочем, здесь все шиворот-навыворот, и она, вполне возможно, умеет говорить. Попытка не пытка. Попробуем».
И она начала:
— О Мышь! Не знаете ли вы, как отсюда выбраться? О Мышь, я очень устала плыть.
Алиса никогда до сих пор не обращалась к мышам и решила, что «О Мышь» — это самые подходящие слова. У ее брата в учебнике латинского языка было написано, как склоняется слово «мышь»:
Именительный — мышь,
Родительный — мыши,
Дательный — мыши,
Винительный — мышь,
Звательный — О Мышь.
Мышь с любопытством оглянулась на Алису, вроде бы даже подмигнула, но промолчала.
«Наверное, она не понимает по-английски,- подумала Алиса. — Вдруг это французская мышь, которая приплыла сюда с Вильгельмом Завоевателем?» (При всех своих познаниях в истории Алиса не очень ясно представляла себе, как давно это произошло.) И она сказала:
— У… э… ма шат?
Это была первая фраза в ее учебнике французского языка: «Где моя кошка?»
Мышь чуть из воды не выпрыгнула и затряслась от страха.
— Ой, простите, пожалуйста! — торопливо воскликнула Алиса, поняв, что ее слова задели Мышь за живое.- Я совсем забыла, что вы не очень любите кошек!
— Не очень? — пронзительно и взволнованно пискнула Мышь. — А вы на моем месте очень бы их любили?
— Пожалуй, нет, — примирительно ответила Алиса. — Но вы не сердитесь. Я бы с удовольствием познакомила вас с нашей Диной. Вы совсем иначе стали бы относиться к кошкам. Она привела бы вас в восхищение! Ласковая! Спокойная! — Алиса плыла не спеша и, забывшись, продолжала: — Как она мило мурлычет у огня, как она облизывает лапки, как она умывается, как ее приятно погладить — она такая мягонькая! А как она ловит мышей… О, простите, пожалуйста! — закричала Алиса, видя, как ощетинилась Мышь, теперь уже наверняка обиженная.- Раз вы не хотите, мы не будем больше говорить о кошке!
— «Мы»! — воскликнула Мышь, дрожа до кончика хвоста.- Ничего себе «мы»! Воля ваша, а я о ней и говорить не собиралась! У нас в роду кошек не выносят! Противные, вульгарные, низкие существа! Я имени их слышать не хочу!
— Я больше не буду! — сказала Алиса, торопливо придумывая, о чем бы еще таком поговорить. — Давайте… давайте поговорим о собаках. Вы любите собак?
Мышь не ответила, и Алиса бойко затараторила:
— Возле нашего дома есть такая милая собачка! Хотите, я вас с ней познакомлю? Такой терьерчик с блестящими глазами! Шерстка курчавая, коричневая! Бросите палку, а он принесет. Он умеет служить и благодарить. Он еще много-много что умеет, только я не помню. Его хозяин фермер говорит, что он стоит сто фунтов! Он очень полезный. Он охотится на крыс и… Ой! Я опять ее обидела,- опечалилась Алиса. А Мышь, подняв целую бурю, торопливо отплывала в сторону.
Тогда Алиса тихо и жалобно сказала:
— Мышка, милая! Вернись, пожалуйста. Я больше ни слова не скажу ни о кошках, ни о собаках, раз ты их не любишь.
Услышав эти слова, Мышь повернула и медленно поплыла обратно. Она была бледная-бледная, наверное, от волнения, и сказала тихим, дрожащим голосом:
— Вот доберемся до берега, а там вы узнаете, почему я ненавижу кошек и собак.
____________________________________________________
Перевод Владимира Орла (1988):
Вдруг она услыхала, как что-то плещется неподалеку, и повернула на шум, чтобы разобраться, в чем дело. Сперва ей почудилось, что это резвится шаловливый Кит или, на худой конец, купается Гиппопотам, но тут вспомнила, какой стала маленькой, и поняла, что перед ней — мышь, которая свалилась в море слез и теперь пускает пузыри.
«Может быть, стоит с ней заговорить? — заколебалась Алиса.- Раз уж сегодня все шиворот-навыворот. Не исключено, что это говорящая мышь. Попробуем!» И она обратилась к Мыши с такими словами:
— О, Мышь! Как мне отсюда выбраться? Я уже устала плавать. О, Мышь!
Именно так, считала Алиса, и положено разговаривать с мышами. Правда, раньше ей этого делать не приходилось, но тут она припомнила, что в одном старом учебнике, где слово «мышь» склонялось во всех-всех падежах, было написано так:
Именительный — мышь
Родительный — мыши
Дательный — мыши
Винительный — мышь
Творительный — мышью
Предложный — о мыши
Звательный — О мышь!
Мышь хитро посмотрела на Алису, подмигнула, но промолчала.
«Может, она не говорит по-нашему, — рассудила Алиса. — Это, вероятно, Французская Мышь. Она приплыла к нам из Франции вместе с Вильгельмом Завоевателем». Алиса так подумала, потому что проходила Вильгельма Завоевателя по истории. Он и правда приплывал в Англию, да только девятьсот лет назад.
На этот раз Алиса заговорила с Мышью по-французски:
— Ou est ma chatte?
Это предложение было напечатано на самой первой странице Алисиного учебника, а значило оно: «Где моя кошка?»
Мышь встрепенулась и забулькала.
— Что я наделала! — вскрикнула Алиса, понимая, что обидела ни в чем не повинное животное.- Простите, пожалуйста! Я и позабыла, что вы, наверное, не любите кошек!
— Наверное, не люблю! — повторила Мышь визгливым, срывающимся голоском. — А ты бы любила кошек на моем месте?
— Вряд ли, — примирительно сказала Алиса. — Вы только не сердитесь, но мне бы очень хотелось познакомить вас с моей кошкой Диной. Честное слово, если бы вы ее увидели, вы бы просто влюбились во всех кошек сразу. Она такая ласковая, добродушная киска,- мечтательно говорила Алиса, размеренно плавая по кругу. — Она любит посидеть у огня, сидит себе, умывается и мурлычет… или спит у меня на коленях… или ловит мышей… Ой, извините! — закричала Алиса, потому что Мышь опять забулькала, и чувствовалось, что она не на шутку обижена. — Я, честное слово, не нарочно. Если вам неприятно, не будем больше об этом говорить.
— «Если вам неприятно»! Нашла, о чем говорить! — заголосила Мышь, трясясь от носа до кончика хвоста. — Как будто это я завела разговор! Ненависть к кошкам у меня в роду. Они все гордячки! Слышать о них не желаю!..
— Ну конечно, конечно, — поспешно перебила ее Алиса, не зная, о чем бы еще поговорить. — Скажите, вы любите… э-э-э… собачек?
Мышь промолчала, и Алиса смело продолжила:
— Рядом с нами живет один славный песик. Вы много потеряли, если до сих пор с ним не познакомились. Такой, знаете, фокстерьер с блестящими глазками и курчавой шерсткой… Если бросить палочку, он ее вам принесет, а еще он умеет стоять на задних лапах и служить. Словом, всего и не припомнишь. Хозяин взял песика на дачу. И он говорит, этот песик такой полезный, прямо незаменимый! Переловил на даче всех крыс и… Ну вот, опять! — огорчилась Алиса. — Снова я вас обидела.
Между тем Мышь была уже далеко и изо всех сил работала всеми четырьмя лапами, так что по морю слез пошла легкая рябь.
Алиса ласково окликнула ее:
— Уважаемая Мышь! Вернитесь! Я больше не буду ни про собак, ни про… кошек, если они вам не по душе.
Услыхав это, Мышь развернулась и медленно поплыла назад. Она была бледна («от душевного потрясения», решила Алиса) и дрожащим, хриплым голосом проговорила:
— Знаешь что, давай выберемся на берег, а там я расскажу тебе Историю Моей Жизни, и тогда ты поймешь, почему я их ненавижу.
____________________________________________________
Перевод Леонида Яхнина (1991):
Алиса попыталась доплыть до берега и тут услышала плеск и бульканье. Кто-то тоже свалился в воду. Да так громко, что она в испуге представила себе бегемота или моржа. Но сообразила, что такую маленькую, как она теперь стала, никакой бегемот не заметит, и смело поплыла на плеск. Она увидела барахтающуюся в воде мышь.
«Позвать ее на помощь? — подумала Алиса. — Если я плаваю в собственных слезах, то почему бы мышке не понимать по-человечески? Но только как ее позвать повежливее?»
Алиса судорожно стала вспоминать что-нибудь и наконец вспомнила то, что нужно, — подходящую страницу из учебника. Там как раз было написано, как разговаривать с мышами. Алиса быстро перебрала в голове вопросы: КТО? КОГО? КОМУ? МЫШКА. МЫШКИ. МЫШКЕ… О, МЫШЬ! — вспомнила она подходящее обращение. Так она и крикнула:
— О, мышь! Не подскажете ли, как мне выплыть на берег? Мне не по вкусу эти соленые слезы. О, мышь!
Мышь только мельком взглянула на нее и вроде бы даже подмигнула, но промолчала.
«Может, она все-таки по-человечески не понимает? — встревожилась Алиса. — А может быть, она просто иностранная мышь?»
И она стала припоминать что-нибудь иностранное о мышах. И вспомнила первую фразу из учебника французского языка: «У э ма шат?»
По правде говоря, это означало: где моя кошка? Но уж очень похоже было на что-то про мышат.
И потому Алиса смело сказала вслух:
— Ou est ma chatte?
Мышь в страхе метнулась в сторону.
— Ах, простите! — спохватилась Алиса, догадавшись, что мыши не по душе разговор о кошках. — Я забыла, что вам не нравятся кошки!
— Не нравятся! — пропищала мышь. — А тебе бы на моем месте они понравились?
— Боюсь, что нет, — растерялась Алиса.
— И я боюсь! — перебила ее мышь.
— Но зачем же вы сердитесь? — примирительно сказала Алиса. — Знали бы вы мою кошечку Дину. Уж она-то вам непременно понравилась бы. Она такая ласковая, так славно мурлычет и так забавно умывается лапкой. А уж мышей ловит!.. Ой, что я? Не сердитесь! — воскликнула Алиса, заметив, как мышь оскалила зубки; — Давайте больше ни слова о кошках.
— Давайте? — возмутилась мышь. — Да я и слова-то этого не произносила. В нашем семействе за такие слова знаете что бывает? Гадкие, противные, мерзкие, отвратительные существа — вот каких слов они достойны!
— Хорошо, хорошо, успокойтесь, — поспешно согласилась Алиса, желая переменить тему разговора, — давайте поговорим о… о собачках! — Мышь промолчала. И Алиса решила, что эта тема как раз самая подходящая. — У наших соседей есть такой очаровательный песик! — восторженно тараторила Алиса. — Вы бы только на него посмотрели. Маленький такой, глазки блестят, шерстка вьется, а сам терьерчик коричневый, ученый, палку приносит, и косточку ест, и служит, и еще много всяких штук знает, я уж теперь не упомню. Его хозяин души в нем не чает и ни за что ни за какие деньги не расстанется. Еще бы, терьерчик даже крыс умеет ловить… Ой, я опять что-то не то сказала!
А мышь уже, рассекая мордочкой воду, быстро-быстро уплывала от нее.
— Мышечка! Вернись! — закричала Алиса. — Милая, больше я ни слова о ко… о мяв-мяв и гав-гав!
Мышь повернула и опасливо поплыла назад. Носик ее побелел то ли от страха, то ли от возмущения.
— Плыви за мной, — дрожащим голоском пропищала мышь. — На берегу я расскажу тебе мою историю. И ты поймешь, почему мне не нравятся ни те, ни другие.
.
____________________________________________________
Перевод Юрия Лифшица (1991, опубликовано в 2017):
Неподалеку раздался сильный плеск. Алиса решила посмотреть, кто бы это мог быть. На первый взгляд, неведомое водоплавающее походило не то на морского котика, не то на бегемотика. Алиса пригляделась, сравнила размеры зверя со своими прежними размерами и поняла: ее товарищем по несчастью оказалась обыкновенная мышь.
«Может ли воспитанная девочка, – засомневалась Алиса, – начинать беседу первой? Боюсь, Мышь не захочет мне отвечать. И немудрено: сегодня было и не такое. Ладно, попробую – не укусит же она меня».
И Алиса рискнула.
– О Мауси! Не подскажете ли, как выбраться из этой противной лужи? О Мауси, если бы вы знали, до чего мне надоело плавать!
(Алиса никогда прежде не общалась с мышами, но к этой Мыши – неизвестно почему – обратилась по всем правилам латинской грамматики. Как то раз Алиса сунула нос в учебник латыни, которую изучала сестра, и наткнулась там на страницу со сплошными мышами: мауси, опять мауси, снова мауси, и наконец – о мауси!)
Мышь без особого интереса окинула ее взглядом, прищурилась и с достоинством (как показалось Алисе) промолчала.
«Она что, ничего не поняла? – подумала Алиса. – Может быть, она иностранка? Если да, то, скорее всего, француженка и попала сюда вместе с войсками Наполеона Бурбонапарта».
(Алиса гордилась своим знанием Всемирной Истории, хотя особых оснований у нее для этого не было. Надеюсь, вы догадались почему.)
Она решила снова заговорить с Мышью, на этот раз при помощи самой первой фразы из учебника французского языка – других фраз, к сожалению, припомнить не удалось.
– Ou est ma chatte? – Где моя кошка?
Мышь чуть было не выскочила из воды, от испуга и возмущения ее так и трясло.
– Простите, пожалуйста, – спохватилась Алиса, досадуя на себя за то, что невольно задела бедную зверушку за живое. – Я совсем забыла, вы же не перевариваете кошек.
– Я не перевариваю кошек?! – с негодованием воскликнула Мышь. – Да, не перевариваю. Интересно, переваривала бы их ты, если бы оказалась в моей шкуре?
– Нет, я бы не смогла, – примирительно залепетала Алиса. – Не сердитесь на меня. Если бы вы пообщались с моею Диной, вы бы не так заговорили. Она у меня умница, – продолжала Алиса, лениво загребая руками воду. – Сидит, знаете ли, у камина, вылизывает шерстку, она так умывается. А какая она пушистая! Одно удовольствие – брать ее на руки. А как ловко моя Дина ловит мышей, мышеловки не надо… Ой, простите меня, – прикусила язычок Алиса, заметив, как оскалилась смертельно обиженная Мышь. – Давайте прекратим разговор о Дине, раз это вам не по нутру.
– Прекратим?! Как вам это нравится? – заверещала Мышь; ее всю трясло: от носа до хвоста. – Прекратим! Лично я о кошках даже не заикнулась! Нас, мышей, с детства учат не иметь никаких дел с этими зверями – гнусными, подлыми и пошлыми! Чтобы я больше не слышала от тебя этого слова!
– Как вам будет угодно, – поспешила замять неприятный разговор Алиса. – А как вы относитесь к… собакам?
Мышь не ответила. Алиса, ободренная ее молчанием, затараторила:
– У наших знакомых есть премиленький песик, настоящий терьер. С ним вам бы стоило познакомиться. Шерстка у него коричневая, длинная, волнистая, глазки так и сверкают! Представляете? Забросишь куда нибудь палку – он ее сразу найдет, принесет, сядет на задние лапки и ждет угощения. Он столько всего умеет – не перечесть! Хозяин в нем души не чает. Не отдам его, говорит, ни за какие деньги. Он у меня всех крыс, говорит, перебил и до мышей добира… ет… ся… Ох! – осеклась Алиса. – Опять я вас обидела!
Бедная Мышь резко развернулась и, яростно работая лапками, поплыла прочь. По воде пошли волны.
– Милая Мауси, – ласково позвала ее Алиса, – вернитесь, прошу вас. Честное слово, больше о кошках и собаках я вам напоминать не буду – раз вы их не перевариваете.
Мышь секунду помедлила, потом степенно поплыла назад. Она была очень бледна. («От гнева!» – догадалась Алиса.) Мышь подплыла к Алисе и тихим срывающимся голосом заговорила:
– Давай выберемся на сушу. Там я поведаю тебе мою историю. Ты должна наконец понять, почему я даже слышать не могу об этих… как ты их там называешь…
____________________________________________________
Перевод Бориса Балтера (1997):
В это мгновение она услышала недалекий плеск и поплыла к нему, чтобы посмотреть — морж это или гиппопотам. Но потом вспомнила, какая она маленькая, и действительно, обнаружилось, что это всего лишь мышь, которая попала сюда так же, как сама Алиса.
«Стоит с ней заговорить?» — думала Алиса.- «Тут внизу все так не по-людски, что наверняка животные должны разговаривать; во всяком случае, не мешает попробовать». И она начала речь: «О Мышь, не известен ли вам выход из этого Моря? Я очень устала плавать в нем, о Мышь!» (Алиса считала, что это правильный способ обращения к мыши; ей раньше не приходилось его пробовать, но в латинской грамматике брата, куда она временами заглядывала, было черным по белому написано: «Падежи — Мышь, Мыши, Мыши, Мышью, О мышь!».) Мышь вопросительно поглядела на Алису и даже вроде бы подмигнула одним маленьким глазком, но рта не открыла.
«Может быть, она не знает английского языка,- решила Алиса,- мне кажется, эта мышь — француженка и попала сюда на кораблях Вильгельма Завоевателя». (При всей своей любви к Истории, Алиса не очень точно представляла себе, что когда произошло.) И она снова начала: «Ou est ma chatte?» — в ее учебнике французского это были первые же слова. Тут Мышь подпрыгнула в воде и даже как бы вздрогнула в ужасе. «Ох, простите! — поспешно крикнула Алиса, поняв, что оскорбила лучшие чувства бедной зверюшки.- Я совсем забыла, что вы не любите кошек».
«Лю-юбите! — крикнула в ответ Мышь резким возбужденным голосом.- ТЫ бы их любила, если б была мышкой?»
«Я думаю, нет, — старалась смягчить ее Алиса,- не сердитесь. Все-таки ОДНУ кошку я бы вам показала: это наша Дина. Мне кажется, ЕЕ вы могли бы полюбить. Она такая тихая и милая,- говорила Алиса не то себе, не то Мыши, лениво плавая вокруг нее.- Она так приятно урчит, сидя у огня, лижет лапку и умывается. И с ней так приятно нянчиться! И она такая ловкая — мышей ловит… ах, простите! — опять воскликнула Алиса, потому что у Мыши на этот раз даже волосы встали дыбом, так что было видно: она обиделась по-настоящему.- Давайте не говорить о ней, если пожелаете».
«Давайте! — воскликнула Мышь, дрожа тем временем от носа до хвоста. — Мне, что ли, давать? МЫ никогда не говорим о таких вещах. Мы все всегда НЕНАВИДЕЛИ кошек: мерзкие, низменные, подлые создания! Чтоб я этого слова больше не слышала!»
«Не буду! — быстро проговорила Алиса и попыталась сменить предмет разговора. — А — а… к собакам вы как?» Ответа не последовало, так что Алиса сочла возможным продолжить: «Около нашего дома живет такой замечательный щенок! ЕГО бы я с удовольствием вам показала. Это терьерчик, глаза яркие, и шерстка — просто ах! — такая длинная, коричневая, кучерявая. И он приносит палку, когда бросишь, и делает «служи!», когда просит чего-нибудь за обедом, и еще много чего — я всего и не помню — и его хозяин фермер, и знаете, он говорит: такой ПОЛЕЗНЫЙ — за сто фунтов не отдам — всех крыс истребил, а… ох, извините! — скорбно воскликнула Алиса,- я вас, кажется, ОПЯТЬ обидела…» Мышь тем временем уплывала прочь со всей возможной скоростью, поднимая пену и волну.
Алиса нежно звала ее: «Милая мышка! Ну пожалуйста, вернитесь! Мы НИКОГДА больше не будем говорить ни о кошках, ни о собаках, ЕСЛИ вы их не любите!» Мышь это услышала, обернулась и медленно подплыла.
Ее лицо побледнело (от чувств, как решила про себя Алиса), и она проговорила низким дрожащим голосом: «Давай выйдем на берег, и я расскажу тебе мою Историю, и ты поймешь, ПОЧЕМУ я ненавижу кошек и собак».
____________________________________________________
Перевод Андрея Кононенко (под ред. С.С.Заикиной) (1998-2000):
В этот момент Алиса услышала, как что-то шлепнулось неподалеку за спиной, обдав ее градом брызг. Она развернулась и подплыла поближе, чтобы рассмотреть, что там плещется в воде. Сначала Алиса не могла понять, что это за чудовище — или кит с ушами, или длиннохвостый бегемот. Но вспомнив о своих крошечных размерах, она сразу же признала в этом чудище обычную мышь, которая также поскользнувшись, угодила в море слез.
«Может, попробовать заговорить с этой мышью? А что толку? Хотя, учитывая, сколько чудес сегодня я повидала, вполне вероятно, что она умеет говорить. В конце концов, попытка — не пытка!» — подумала Алиса. Поразмыслив немного, как бы завязать разговор, она начала: «О, Мыши, приветствую вас! Не обладаете ли вы познаниями о том, как выбраться на сушу? А то я очень устала плавать кругами, о, Мыши!» (Алисе никогда раньше не приходилось разговаривать с мышами, а у брата в учебнике русского языка она видела столбец слов: мышь, мыши, мыши, мышь, мышью, о мыши. Этим и объясняется столь странное обращение к мыши, хотя Алисе оно казалось самым верным в подобной ситуации). Мышь посмотрела на нее с откровенным любопытством и даже как будто подмигнула своим глазом, но так ничего и не ответила.
«Может она по-русски не понимает?» — подумала Алиса. — «Тогда, скорее всего, она англичанка, наверное приплыла вместе с Колумбом.» В добавок ко всем своим «обширным» познаниям в области истории, Алиса еще и, мягко говоря, не совсем хорошо ориентировалась в давности событий. Поэтому она ляпнула первое, что ей пришло на ум из ее учебника по английскому языку: «I am a cat!» При этих словах Мышь аж выскочила из воды и, казалось, вся задрожала от ужаса. «Ой! Простите.» — поспешно сказала Алиса, поняв, что задела за живое бедного зверька. — «Я совсем забыла, как вы не любите кошек.»
«Не люблю кошек?!!» — пронзительно завопила Мышь. — «А ты бы на моем месте любила их?!»
«Ну, конечно нет,» — успокаивающе ответила Алиса. — «Не сердитесь на меня.» Далее она продолжала говорить как бы сама себе, плывя медленно, с ленцой: «Все таки я как-нибудь покажу вам мою Дину. Уверена, вы сразу же измените свое отношение к кошкам. Вы даже не представляете, какое она милое, безобидное существо. Сядет возле камина вечером и начнет облизывать лапки и умывать мордочку — так забавно! А как приятно она мурчит, когда с ней нянчишься! А как прекрасно она ловит мышей!..»
«Ой, простите!» — взмолилась Алиса, пытаясь придумать, как ей исправить свою очередную ошибку. На этот раз Мышь вся ощетинилась, и она поняла, что та не на шутку рассердилась. Поэтому Алиса поспешила добавить: «Если вы против, мы больше не будем говорить о ней.»
«Мы не будем?!» — возмутилась Мышь, дрожа от негодования от носа до кончика хвоста. — «Стала бы я говорить о кошках! Наша семья из поколения в поколение ненавидела их: гадкие, подлые, невоспитанные существа! Даже не упоминай о них при мне!»
«Не буду,» — залепетала Алиса, спеша сменить тему разговора, — «А вы… как вы относитесь… м-м-м… к собакам?» Мышь не ответила, поэтому Алиса с воодушевлением продолжила: «У соседей живет очаровательный маленький песик. Я обязательно вас познакомлю с ним! Этакий, знаете ли, маленький коричневый кучерявый пуделёк с блестящими черными глазками! Он может приносить брошенную вами палочку, может стоять на задних лапках и просить лакомый кусочек, и еще он знает много-много других команд, я и то всех из не помню. Его хозяин, фермер, говорит, что этому песику цены нет, потому что ко всему к этому он еще и в погребе всех крыс переловил, и… О, Боже!»
«Боюсь, я снова ее рассердила,» — подумала Алиса. Мышь уплывала от нее что есть мочи развивая скорость; от нее, как от катера, на воде оставался бурный след.
Алиса стала как можно ласковее звать мышь: «Мышь, дорогая! Вернитесь, пожалуйста! Мы не будем говорить ни о кошках, ни о собаках, раз уж вы так их не любите!» Услышав призывы Алисы, Мышь развернулась и медленно поплыла назад. Ее мордочка была очень бледной («От возмущения,» — подумала Алиса). Подплыв, Мышь предложила с дрожью в голосе: «Давай выберемся на сушу, и я расскажу свою историю. Тогда ты поймешь, почему я так ненавижу собак и кошек.»
____________________________________________________
Тут она услышала, как что-то плещется неподалеку, и поплыла туда, дабы выяснить, что именно; поначалу она подумала, что это морж или бегемот, но затем вспомнила, какая она маленькая, и вскоре обнаружила, что это всего-навсего мышь, которая, как и сама Алиса, поскользнулась и свалилась в воду.
«Выйдет ли какой-нибудь прок, — подумала Алиса, — если я заговорю с мышью? Сегодня все такое необычное, что, наверное, она умеет говорить; в любом случае, попытка — не пытка.» Так что она начала: «О Мышь, не знаете ли вы, как выбраться из этого озера? Я ужасно устала, плавая здесь. О Мышь!» (Алиса решила, что именно так и следует обращаться к мыши; она никогда не делала этого прежде, но вспомнила, как однажды заглянула в учебник латинской грамматики своего брата и увидела там правила склонения. «Именительный — мышь, родительный — мыши, дательный — мыши, винительный — мышь, звательный — о мышь!») Мышь посмотрела на нее с некоторым любопытством и как будто даже подмигнула своим маленьким глазиком, но ничего не сказала.
«Может, она по-английски не понимает? — подумала Алиса. — Наверное, это французская мышь, которая приплыла вместе с Вильгельмом Завоевателем.» (При всех своих исторических познаниях, Алиса не очень хорошо представляла себе, что когда происходило.) Так что она начала снова: «Qu est ma chante?[7]» — ибо такова была первая фраза в ее учебнике французского. Мышь вдруг прямо-таки выпрыгнула из воды и шлепнулась обратно, дрожа от ужаса. «Ой, простите! — поспешно воскликнула Алиса, опасаясь, что задела чувства бедного животного. — Я совсем забыла, что вы не любите кошек!»
— Не люблю кошек! — возмущенно крикнула Мышь. — А ты бы их любила на моем месте?
— Ну, наверно нет, — сказала Алиса примирительным тоном, — не сердитесь из-за этого. Но я бы хотела, чтобы вы взглянули на нашу кошку Дину: думаю, вы бы полюбили кошек, если бы увидели ее. Она такое милое создание, — продолжала Алиса, наполовину сама для себя, лениво плывя по озеру, — и она так очаровательно мурлычет, сидя у камина, лижет лапку и умывает мордочку — и она такая мягкая, ее так приятно гладить — и она так замечательно ловит мышей — ох, простите!» — снова вскрикнула Алиса, ибо на сей раз у Мыши вся шерстка встала дыбом — как видно, теперь она была оскорблена не на шутку. — Мы не будем больше говорить о Дине, если вы не хотите!
— Мы, ну как же! — возмутилась Мышь, которую пробирала дрожь до самого кончика хвоста. — Можно подумать, это я начала эту тему! Наша семья всегда ненавидела кошек: гнусные, низкие, вульгарные твари! Даже не упоминай этого слова в моем присутствии!
— Нет-нет, больше не буду! — воскликнула Алиса и поспешила сменить тему разговора. — А вы… вы любите… любите… собак?
Мышь ничего не ответила, так что Алиса пылко продолжила:
— У нас по соседству живет такой чудный песик — мне бы хотелось его вам показать! Маленький терьер с блестящими глазами и такой длинной вьющейся коричневой шерстью — прелесть! Он умеет приносить брошенные предметы, и служить, прося угощение, и вообще, он столько всего умеет — я и половины не упомню! Он принадлежит фермеру, ну, вы понимаете, так тот говорит — от этого пса столько пользы, что за него и сотни фунтов не жалко! Представьте, переловил уже всех крыс и м… ой, нет! — огорченно вскрикнула Алиса. — Боюсь, я опять ее обидела! — ибо Мышь теперь плыла прочь со всей резвостью, на какую была способна, так что по озеру даже пошли волны.
— Мышка, милая! — кротко позвала ее Алиса. — Вернитесь, пожалуйста, и мы больше не будем говорить ни о кошках, ни о собаках, раз они вам не нравятся!
Когда Мышь услышала это, то повернулась и неспешно поплыла назад: ее мордочка была совсем бледной (от гнева, решила Алиса), и когда она заговорила, голос ее был слаб и дрожал:
— Давай выберемся на берег, и я расскажу тебе мою историю, тогда ты поймешь, за что я ненавижу кошек и собак.
—-
Примечание переводчика:
[7] Где моя кошка? (фр.)
____________________________________________________
Тут она услышала всплеск в луже неподалеку и подплыла поближе, чтобы узнать, что это было — сначала она подумала, что это должен быть морж или бегемот, но потом вспомнила какая она сейчас маленькая и вскоре увидела, что это всего лишь мышка, которая поскользнулась также как и она сама.
Имеет ли смысл обращаться к мыши? Здесь внизу все настолько из ряда вон выходящее, что вполне возможно допустить, что она может разговаривать, во всяком случае, попытка не пытка.
В связи с вышеизложенным, она начала так: «О, Мышь! Знаете ли вы путь, выводящий из лужи? Я очень устала плавать туда-сюда, о, Мышь!» (Алиса предположила, что именно так нужно разговаривать с мышами. Она никогда не делала этого раньше, но вспомнила, что видела в латинской грамматике своего брата нечто подобное: «Мышь — мышью -мыше — мышь — о мыши»). Мышь посмотрела на нее с некоторым любопытством, и Алисе даже показалось, что она подмигнула ей одним маленьким глазом, но так ничего и не сказала в ответ.
— Возможно, она не понимает по-английски, — подумала Алиса. — Осмелюсь предположить, что это французская мышь, прибывшая с Вильгельмом Завоевателем( несмотря на все ее знание истории, у Алисы не было четкого представления о том, как давно происходили различные исторические события). Итак, она начала с новыми силами: «Ou est ma chatte?» — это было первое предложение в ее учебнике французского языка.
Мышь внезапно выпрыгнула из воды и забилась в судорогах.
— Ах, прошу прощения! — поспешно закричала Алиса, боясь что оскорбила несчастное животное. — Я совершенно забыла, что вы не любите кошек.
— Не люблю кошек! — вскричала Мышь пронзительным и страстным голосом. — А ВЫ ЛЮБИЛИ бы кошек, если бы были мною?
— Ну, возможно, нет, — сказала Алиса, успокаивающим тоном. — Не сердитесь, пожалуйста. И все же мне жаль, что я не могу показать вам нашу кошку Дину, думаю, что вы изменили бы свое мнение о кошках, если бы увидели ее. Она такая ласковая и тихая, — продолжала Алиса, обращаясь наполовину к самой себе, в тоже время продолжая лениво плавать по луже. — И она так прелестно мурлычит, пристроившись у камина, облизывая лапки и умывая мордочку, и ее так приятно гладить, а как она ловит мышей! О, прошу прощения! — снова закричала Алиса, потому что услышав ее слова Мышь вся ощетинилась и на этот раз Алиса поняла, что по-настоящему оскорбила ее.
— Мы больше не будем говорить о ней, раз вам это неприятно!
— Еще бы! — закричала Мышь, которую пробирала дрожь до кончика хвоста. -Не хватало мне вести об этом разговор! Наш род всегда НЕНАВИДЕЛ кошек — мерзкие, низкие, вульгарные создания! Прошу не произносить больше в моем присутствии это слово!
— Не буду! — вскричала Алиса, судорожно пытаясь сменить тему разговора. — А … вы любите… э-э… собак?
Мышь не ответила и Алиса быстро продолжила: » У нас есть такой хорошенький маленький песик, он живет рядом с нашим домом, мне бы хотелось вам его показать! Маленький терьер с умными глазками и у него, знаете ли, такая вот длинная кудрявая шерстка! И он приносит вам вещи, которые вы бросаете ему, и он делает стойку и просит покормить его, ах, это так изумительно — я не могу припомнить и половины из того, что он умеет делать — его хозяин, фермер, вы не поверите, говорит, что он приносит ему столько пользы — прямо на сотни фунтов. Еще он говорит, что песик уничтожает всех крыс и … ах, боже мой! — вскрикнула Алиса и подумала испуганно: » Боюсь, что опять оскорбила ее!» — потому что Мышь уплывала прочь от нее со всей возможной скоростью и создавая этим настоящие волнение в водоеме.
Алиса ласково взывала к ней: » Милая Мышь! Прошу вас, вернитесь, и мы не будем говорить ни о кошках, ни о собаках, раз они вам не нравятся».
Когда Мышь услышала это, она перевернулась и медленно поплыла назад. Ее лицо было очень бледным («От чувств», — подумала Алиса) и она сказала тихим дрожащим голосом: «Давайте доберемся до берега, а потом я расскажу вам мою историю и вы поймете почему я так ненавижу кошек и собак».
____________________________________________________
Перевод Олега Хаславского (2002):
Тут она услышала какое-то плесканье неподалеку и поплыла к нему с намерением узнать, что это такое – сначала она решила, что это должен быть морж или гиппопотам, но потом вспомнила, какого она сейчас ничтожного размера, и вскоре установила, что плескалась всего-навсего мышь, которая свалилась в воду так же, как и сама Алиса.
«Будет ли какая-нибудь польза, — подумала Алиса, — если я сейчас заговорю с этой мышью? Тут все настолько необычно, что я могла бы допустить присутствие говорящей мыши: во всяком случае, попытка не пытка. И она начала: «О, Мышь, не известен ли вам путь из этого водоема? Мне так надоело плавать здесь, о, Мышь!». (По представлениям Алисы именно так и следовало разговаривать с мышью: ей никогда не доводилось делать этого прежде, но она вспомнила, что как-то видела в Латинской Грамматике своего брата: Мышь, Мыши, Мыши, о Мыши, о, Мышь!
Мышь посмотрела на нее с некоторым любопытством и, похоже, даже подмигнула ей одним из своих маленьких глазок, но не сказала ничего.
«Возможно, она не понимает по-английски, — подумала Алиса, — я бы даже взяла на себя смелость утверждать, что это французская мышь, прибывшая сюда с Вильгельмом Завоевателем». (При всех своих познаниях в истории, Алиса не очень ясно представляла себе, сколько времени назад это могло произойти). Так что она продолжила: «Ou est ma chatte?» — потому что это было первое предложение из ее учебника французского. Мышь внезапно сделала судорожную попытку выпрыгнуть из воды, и казалось, она вся дрожит от испуга. «О, мои извинения! — воскликнула Алиса поспешно, испугавшись, что задела чувства бедного животного. – Я совсем забыла, что вы не любите котов!»
«Не люблю котов?! – закричала Мышь пронзительно взволнованным голосом, — А ВЫ любили бы котов, будь ВЫ на моем месте?»
«Ну, возможно, и нет, — сказала Алиса примирительно, — не сердитесь. И все-таки мне бы хотелось показать вам мою кошку Дину – я думаю, вам пришлись бы по вкусу коты, если бы вы только на нее взглянули. Она такая душка». Алиса продолжала говорить, обращаясь наполовину к себе и лениво продолжая плыть. «И она так миленько сидит у огня, облизывая себе лапки и мордочку, и ее так приятно гладить по мягкой шерстке – и она так мастерски ловит мышей – о, тысяча извинений! — воскликнула Алиса, заметив, что Мышь вся ощетинилась, похоже, оскорбившись уже по-настоящему, — Оставим эту тему, если она вам так неприятна».
«Еще бы! – заверещала Мышь, дрожа до самого кончика хвоста, — Мне только нехватало разговоров на эту тему! В нашей семье всегда НЕНАВИДЕЛИ котов: мерзкие, низкие, вульгарные субъекты! Избавьте меня от необходимости даже слышать об этой породе!»
«Как вам будет угодно, — сказала Алиса торопливо, чтобы как можно скорей сменить тему беседы. – Как вы – как бы это сказать, относитесь – к собакам?» Мышь промолчала в ответ, и Алиса продолжала увлеченно: «Какая прелестная собачка живет в доме по соседству с нами, видели бы вы! Маленький терьер с блестящими глазками, знаете ли, с такой длинной коричневой шерстью! А как он приносит брошенные предметы, а как очаровательно сидит и выпрашивает куски за обедом, и всякое такое – я и половины сейчас не припомню, пожалуй. Он принадлежит одному фермеру, представьте себе, так тот считает его настолько полезным, что говорит, что за такую собаку не жалко отдать и сотню фунтов! Он утверждает даже, что тот передушил на ферме и всех крыс, и всех… – о, дорогая! — воскликнула Алиса с огорчением, — боюсь, я снова обидела вас! Но Мышь уже плыла прочь от нее с такой решительностью в движениях, что производила в озере настоящую бурю.
Видя это, Алиса взяла самый мягкий тон: « Мышь, дорогая! Возвращайтесь, и мы не будем больше говорить ни о котах, ни о собаках, если уж это вам так не нравится!» Услышав это, Мышь повернула назад и поплыла медленно по направлению к Алисе, ее мордочка была бледна («от волнения» — подумала Алиса), и она сказала низким дрожащим голосом: «Давай выберемся на берег, и я расскажу тебе свою историю, и ты поймешь, почему я не люблю котов и собак».
____________________________________________________
Пересказ Александра Флори (1992, 2003):
Вдруг послышался тихий плеск – и Алиса поплыла на этот звук. Сначала она думала, что неподалеку бултыхается Кашалот или Гиппопотам – настолько сильны были волны – а увидела всего только мышь.
«Обратиться к ней? – подумала Алиса. – Кролики здесь говорящие – вдруг и мыши тоже?»
Но легко сказать – «обратиться»! А как? И тут Алисе припомнилась книга ее брата, где она вычитала такую фразу:
О рьяный конь, о конь морской! –
и девочка поняла, что лучшей формы обращения и не придумаешь. Она произнесла:
— О Мышь! О Морская Мышь! Не знаете ли, как выбраться из этого водоема? Я так устала от бесплодных поисков, о Мышь!
Мышь смерила ее взглядом, но не ответила.
«Она что – не понимает по-нашему? – подумала Алиса. – А вдруг она – иностранка? Ну да, занесли ее к нам варяги во главе со Лжедмитрием?»
Алиса, безусловно, знала родную историю, но не так хорошо, как следовало бы…
«На каком же языке с ней говорить? Попробую на французском – во всем мире его понимают».
— У э ма шатт? (Где моя кошка?)
Изо всей французской грамматики Алиса помнила только эту фразу.
Мышь затрепетала и прямо-таки вылетела из воды.
— Да, конечно, — сообразила Алиса. – Я забыла, что вы не очень-то жалуете кошек.
— Не очень-то жалую?!! – взвизгнула Мышь. – А ты бы на моем месте их очень… жаловала?
— Вероятно, нет, — поспешила заверить ее Алиса. – Но Диночка все-таки заставила бы вас иначе взглянуть на кошек. Она такая тихонькая, такая воспитанная… Бывает, уляжется у меня на руках, лапушка, глазоньки зажмурит и нежится. А как ловит мышей! Ой, простите! – вскричала Алиса, поскольку шерстка на Мыши вздыбилась, как иглы на взбешенном дикобразе. – Давайте переменим тему.
— Переменим тему! – сердито передразнила ее Мышь. – Как будто я первая начала! Да в вашем роду к этим моветонным и мизерабельным тварям всегда относились отрицательно: мы их отрицали. Ни слова о них!
— Конечно, конечно! – поспешно сказала Алиса. – А как вы относитесь… к собачкам, например?
Мышь промолчала, и Алиса, ободренная этим, продолжала:
— У наших соседей живет прелестный терьерчик. Вот кто вас очаровал бы! Глазки у него блестящие, ушки остренькие, шерстка темно-коричневая. Он такой умница! Что-нибудь кинешь – а он несет назад. И танцевать умеет и много еще чего. Хозяин говорит, что этому песику цены нет: извел в округе всех крыс и мышшш… Боже мой! Опять я ее обидела!
Мышь улепетывала что было сил – поднялись огромные волны.
— Мышка, дорогая, — стала звать ее Алиса, — вернитесь! Если вы не любите кошек и собак, я о них слова не скажу.
Мышь развернулась и осторожно поплыла назад. Мордочка ее побелела. («От злости», — решила Алиса.)
— Выйдем на берег, дитя, — дрожащим голосом молвила Мышь, — и тогда я поведаю тебе, отчего мне так не импонируют эти отродья.
____________________________________________________
Перевод Михаила Блехмана (2005):
И тут она услышала, как что-то невдалеке шлёпает по воде. Алиска подплыла поближе — посмотреть, что это такое. Сначала она подумала, что это морж или бегемот, но вовремя вспомнила, какая она теперь крошечная, и сообразила, что это — всего-навсего мышь. Должно быть, она тоже поскользнулась и упала в море.
«Заговорить с ней, что ли? — подумала Алиска. — Тут так всё необычно, что, наверно, и мыши умеют разговаривать. Ну, попытка не пытка».
— О Мышь! — сказала она. — Не знаете ли вы, как выбраться из этой лужи? Я так устала плавать, о Мышь!
Алиска считала, что именно так надлежит обращаться к мышам. Конечно, раньше ей с ними разговаривать не доводилось, зато у брата был учебник латинского языка, а там было ясно сказано: именительный — «мышь», родительный — «мыши», дательный — «мыши», творительный — «мышью», звательный — «о мышь!».
Мышь с любопытством посмотрела на неё и, кажется, подмигнула одним глазком, но ничего не сказала.
«Наверно, она иностранка, — подумала Алиса. — Скорее всего, француженка. И приплыла она к нам с войсками Вильгельма Завоевателя». (Алиска не была сильна в истории и постоянно путала имена и памятные даты). Подумав так, она сказала:
— Ou est ma chatte ? — это было первое предложение из её школьного учебника французского языка. В переводе оно означает: «Куда запропастился мой кот?»
Мышь в ужасе дёрнулась, выпрыгнула из воды, плюхнулась обратно и задрожала всем телом.
— Ой, простите, пожалуйста! — затараторила Алиска: надо же так оскорбить бедное животное! — Я совсем забыла, что вы недолюбливаете кошек.
— Недолюбливаю?! А вы бы их любили, окажись вы на моём месте?
— Конечно, конечно, — примирительным тоном ответила Алиска. — Пожалуйста, не сердитесь на меня. А всё-таки, жаль, что вы не знакомы с нашей кошечкой Диной. Думаю, после неё вы полюбили бы всех остальных кошек. Она такая ласточка! — И Алиса принялась рассказывать, плавая по морю туда и обратно:
— Такая хорошенькая! Сидит себе у огня и мурлычет. Лапку облизывает, личико умывает… А какая она мягенькая, пушистенькая — так приятно её гладить! А как она мышей ловит!… ой, простите, пожалуйста! — закричала она снова: на этот раз Мышь так рассердилась и оскорбилась, что её затрясло от усов до кончика хвоста. — Давайте не будем о Дине, если вы против!
— Хорошенькое дело! — воскликнула Мышь, продолжая содрогаться. — Можно подумать, что это я завела такой разговор! Все члены нашей семьи ненавидят котов, этих мерзких, подлых, грубых животных, в которых нет ничего человеческого! Не произносите в моём присутствии это бранное слово!
— Не буду, честное слово, не буду! — пообещала Алиска и поспешила переменить тему. — Скажите, а как вы относитесь… к собакам?
Мышь промолчала, и Алиска радостно продолжала:
— По соседству с нами живёт ужасно симпатичный пёсик! Вы бы его только видели! Маленький такой терьерчик. Глазки блестящие, шёрстка коричневая — длинная, волнистая. Если что-нибудь бросить, он принесёт, и служить умеет, да и вообще он такой умный — всего и не упомнишь. Живёт он у фермера. А фермер говорит, что он приносит большую пользу в хозяйстве, и за него предлагают огромные деньги. Он и крыс умеет убивать, и… ой, мамочка! — закричала она извиняющимся тоном. — Простите меня, я вас снова обидела!
На этот раз Мышь бросилась наутёк, оставляя за собой след, как моторная лодка.
Алиска позвала её ласковым голоском:
— Мышенька, дорогая! Пожалуйста, вернитесь! Давайте не будем о кошках и собаках, если вам не хочется.
Услышав эти слова, Мышь развернулась и медленно подплыла к Алисе. Лицо её было бледнее мела («от негодования!» — подумала Алиса), и она сказала с дрожью в голосе:
— Выберемся на сушу! Я расскажу вам о природе своей ненависти к котам и псам.
____________________________________________________
Вдруг она услыхала неподалёку всплеск и подплыла ближе, дабы выяснить, чего тут; сперва-то решила, дескать морж или гиппопотам,
но после вспомнила, какая сейчас маленькая, и вскоре выяснила, что всего лишь Мышь-К, тоже соскользнувшая с берега.
— Не без толку ли, — подумала Алис. — прям вот так вот к ней обратиться? Здесь внизу всё столь диковинно: почитай, весьма вероятно, она умеет разговаривать; во всяком случае, попытка не пытка.
Ну и начала: «Ка-мыш. не знаете, как выбраться из пруда? Я уж измучилась по нему плавать. Ка-мыш!
(Вроде бы к мышам надо обращаться именно так; прежде-то не доводилось, но она припоминает: видела у брата в Учебнике по латыни, мол в определённых случаях последний слог, то ли предлог, надо перетаскивать на место первого: или наоборот; или не в Учебнике по латыни, а где-то ещё.)
Короче. Мышь-К поглядела на неё с любопытством, вроде бы подмигнула одним глазком, но молчит.
— Вероятно, не понимает по-нашенски. — подумала Алис. — Небось. Мышь-К-то французская, приехала вместе с Уилльямом Завоевателем. (Ибо, невзирая на прекрасные познанья в летописях, Алис не вполне ясно представляет,
давно иль недавно всяческие события происходили.)
Посему начинает по новой: «Ou est ma chatte»* (* — Где моя кошка? (фр.).), то бишь с первого предложенья теперь уж из своего Учебника французского.
Мышка вдруг в воде аж подпрыгнула и вся от страху затрепетала.
«Ой. простите!» поспешно воскликнула Алис, испугавшись, мол оскорбила чувства бедного животного, «совсем забыла — вы ж не любите кошек».
— Не любите кошек! — с писклявой запальчивостью передразнила Мышь-К. — А ты б на моём месте любила?
— Ну, пожалуй, не очень. — утихомиривает Алис, — не сердитесь. А всё ж неплохо б вам познакомиться с Дайной; поглядев на неё, вы. полагаю, к кошкам бы прониклись.
Милая-спокойная зверушка. — задумчиво продолжает Алис, медленно плывя по пруду, — сидит, славно мурлыча у камелька, лижет лапки да умывает мордочку… столь приятно поласкать мятенький-тёпленький комочек… а уж мастерица ловить мыш… ой, простите! — снова воскликнула Алис, ибо на сей раз Мышь-К вся столь ощетинилась, что никаких сомнений: по-настоящему обижена. — Коли не возражаете. больше мы про неё вспоминать не станем.
— Ну да: мы! — заверещала Мышь-К. дрожа от усиков до кончика хвоста. — Стала б я беседовать о таком предмете! Наше семейство испокон веку ненавидит кошек — злобных-подлых-непотребных тварей! Даже слова такого больше не произносите!
— Че’слово не стану! — жутко спешит Алис переменить содержанье разговора. — А вы… любите ли вы… ну. предположим… собак? —
Мышь-К не ответила, посему Алис увлечённо продолжает. — Вот бы показать вам славненького пёсика, живущего неподалёку от нашего дома! Терьерчик со смышлёными глазёнками, понимаете ли, да с эдакой, ой, с эдакой-длинной-кучерявой-коричневой шёрсткой! Кинешь чевон’ть, а он притаскивает, или садится на задние лапки, прося кушать, да всё такое прочее — я и половины не упомню, — хозяин его, ну крестьянин, понимаете ли, говорит, мол столь полезный, цены ему нет!
Перебил, говорит, всех крыс да… ох, батюшки! — печально воскликнула Алис, — вроде б опять обидела!
Ибо Мышь-К уплывает от неё почём зря, в пруду аж поднялось волненье.
Ну она и кличет ласково вслед: «Мышь-К, дорогая! Пожал’ста. вернитесь, раз не любите Ко да Со, че’сло: больше про них ни полсловечка!»
Услыхав обещанье, Мышь-К повернула и медленно к ней подплывает; мордочка прям бледная (от душевного потрясенья. решила Алис), при том говорит дребезжащим голоском:
«Давай выплывем на берег, там кой-чего тебе расскажу’ — вот тогда-то поймёшь. почему кошек да собак терпеть ненавижу.
.
____________________________________________________
Перевод Натальи Мироновой (2008):
Тут она услышала, как что-то ещё бултыхнулось в воду неподалёку. Сначала Алиса решила, что это огромный бегемот или морж, но потом вспомнила, что она сама теперь стала совсем крошечная. Оказалось, что это была мышка, случайно упавшая в воду, как и сама Алиса.
«Может, стоит с ней заговорить? — подумала Алиса. — Я никогда не разговаривала с мышами, но тут всё так странно… Не удивлюсь, если окажется, что она умеет говорить».
И Алиса начала:
— О Мышь, не знаете ли вы, как выбраться из этой лужи? Я уже устала плавать туда-сюда.
Мышь поглядела на неё с любопытством и подмигнула одним глазком, но ничего не ответила.
«Может быть, она не понимает по-английски? — подумала Алиса. — Вдруг это французская мышь?»
Поэтому она попробовала ещё раз:
— Ouestmachatte? — Где моя кошка? — Это было первое предложение во французском учебнике Алисы и единственное, которое она помнила.
Тут Мышь чуть не выпрыгнула из воды и задрожала от страха.
— О, прошу прощения! — торопливо извинилась Алиса, осознав, что невольно испугала несчастную зверушку. — Я совсем забыла, что вы не любите кошек.
— Не люблю кошек! — негодующе взвизгнула Мышь. — А ты на моём месте любила бы кошек?
— Ну, может быть, и нет, — уступила Алиса, стараясь успокоить Мышь. — Не надо сердиться. И всё-таки жаль, что я не могу показать вам мою кошку Дину: думаю, вы изменили бы своё мнение о кошках, если бы её увидели. Она такая симпатичная, такая кроткая, — продолжала Алиса, — она так мило мурлычет… И никто не сравнится с ней в проворстве при ловле мышей… Ой, прошу прощения! — воскликнула Алиса.
Но было поздно: Мышь уже уплывала прочь от неё с таким проворством, что в море слёз поднялась настоящая буря.
Алиса как можно приветливее окликнула её снова:
— Дорогая Мышечка! Прошу вас, вернитесь, и мы больше не будем говорить о кошках, если они вам так не нравятся.
Услышав это, Мышь развернулась и поплыла назад. Глазки её сверкали, усики топорщились. Мышь обратилась к Алисе и заговорила тихим, дрожащим голосом:
— Давай-ка выберемся сначала на берег, и я расскажу тебе свою историю. Тогда ты поймёшь, почему я терпеть не могу кошек.
____________________________________________________
Перевод Алексея Притуляка (2012-2013):
Тут она услышала громкий всплеск неподалеку и погребла туда, посмотреть, что это было. Поначалу она подумала, что это, должно быть, морж или бегемот, но потом вспомнила, что она сейчас совсем маленькая, а вскоре увидела, что это была всего-навсего мышь, которая, наверное, поскользнулась — так же, как и сама Алиса.
«Будет ли какой-нибудь прок в разговоре с мышью? — подумала Алиса — Сегодня всё так необычно, что мышь наверняка должна уметь разговаривать. В любом случае, попытка не пытка».
И она начала:
— О, Мышь, вы не знаете, как можно выбраться из этого слёзоёма? Я уже ужасно устала плавать здесь, о Мышь! (Алиса подумала, что подобная манера изложения и обращения к мыши будет верной. Ей никогда раньше не доводилось беседовать с мышами, но она очень кстати вспомнила латинскую грамматику своего брата. Ну да, именно: «кто? — мышь, кого? — мыши, кому? — мыши, кого? — мышь, кем? — мышью, зовем как? — о, мышь!»)
Мышь посмотрела на Алису с некоторым любопытством; показалось даже, что она подмигнула ей одним глазком. Но ничего не сказала.
«Возможно, она не понимает по-английски, — подумала Алиса. — Полагаю, это французская мышь, приплывшая вместе с Вильгельмом Завоевателем.»
Несмотря на свои познания в истории, Алиса не имела точного представления, насколько давно то или иное событие произошло. Поэтому она начала снова:
— Ou est ma chatte? — это была первая фраза из учебника французского языка.
Мышь неожиданно выпрыгнула из воды, словно намереваясь убежать, и выглядела она при этом крайне испуганной.
— Ой, простите! — поспешно воскликнула Алиса, испугавшись, что задела чувства бедного животного. — Я совершенно забыла, что вы не любите кошек.
— Не люблю кошек?! — воскликнула Мышь дрожащим пылким голосом. — Не люблю кошек!.. А ты бы любила кошек, будучи на моём месте?
— Ну, возможно, нет, — произнесла Алиса примирительно. — Не сердитесь из-за этого. А всё же хотела бы я показать вам Дину, нашу кошку. Я думаю, вы бы сразу полюбили кошек, как только увидели бы её. Она такое милое создание!
Алиса продолжала, обращаясь больше к себе, предавшись воспоминаниям и делая лениво-неторопливые гребки руками:
— Ой, она так мило мурлычет, уютно устроившись у камина, вылизывая лапки и умывая мордашку… И она вся такая приятно-мягкая на ощупь… И она отличный специалист по ловле мышей…
— Ой, простите! — воскликнула Алиса, приходя в себя.
На этот раз Мышь вся ощетинилась от негодования. Или это от страха шерсть на ней встала дыбом. Скорее, да — она выглядела по-настоящему испуганной.
— Мы больше не будем говорить о ней, раз вы не хотите, — поспешила добавить Алиса.
— Ну конечно, мы! — воскликнула Мышь, вся дрожа, от усов до кончика хвоста. — Ещё бы я говорила на подобные темы! Кошки!.. Наша семья всегда ненавидела кошек — этих гадких, низких, вульгарных созданий! И даже не упоминай больше при мне это мерзкое название!
— Да-да, конечно, я больше не буду! — пообещала Алиса, и поторопилась сменить тему разговора: — А вы… вы любите… любите ли вы… собак?
Мышь не ответила, и Алиса нетерпеливо продолжала:
— Вы знаете, у нас по соседству живёт такая милая собачка, хотела бы я вам её показать! Маленький терьер, — ну, вы знаете, — со сверкающими глазками, с такой длинной курчавой рыжей шёрсткой, просто прелесть! Он принесет любую вещь, которую вы бросите, и он так забавно садится на задние лапки и просит чего-нибудь вкусненького, и всё такое… Я не смогу вспомнить и половины вещей, которые он умеет делать, правда. Он принадлежит фермеру, — ну вы знаете, — и фермер говорит, что от этого пёсика столько пользы, столько пользы, что цена ему не меньше ста фунтов! Представьте, — говорит фермер, — он, — говорит, — поубивал в округе всех крыс и…
— О, Господи! — воскликнула Алиса, спохватившись. — Боюсь, я снова обидела её!
И действительно: Мышь уплывала прочь со всей скоростью, на какую только была способна; может быть, при других условиях она и была бы способна на меньшее, но сейчас её яростные движения порождали бурные волны, расходящиеся по всему слёзоёму.
— Милая Мышка! — позвала Алиса кротко и жалостливо. — Пожалуйста, вернитесь, и мы ни за что больше не будем говорить о всяких кошках, собаках и прочих неприятных вещах, раз это вам не нравится!
Услышав её, Мышь повернула обратно и медленно поплыла к Алисе. Её лицо при этом было совершенно бледным (от гнева, подумала Алиса). Приблизившись, Мышь сказала подрагивающим голоском:
— Давай доплывем до берега, и там я расскажу тебе мою историю, и ты поймешь, почему я так ненавижу кошек и собак.
____________________________________________________
Перевод Сергея Семёнова (2016):
Как раз в этот момент она услыхала невдалеке какое-то плесканье и поплыла туда, выяснить, что там такое; сначала ей показалось, что это морж или гиппопотам, но вспомнила, какая она теперь маленькая и быстро сообразила, что всего лишь мышка, которая заскользнула сюда, подобно ей.
«Будет ли прок», подумала Алиса, «если с этой мышью заговорить? До сих пор здесь всё такое было из-ряда-вон-выходящее, и не удивительно, если она говорит; во всяком случае, попробовать не трудно». Она начала, «О, Мышь, знаете ли вы выход из этой заводи? Я устала плавать. О, Мышь!» (Алиса полагала, что именно так следует обращаться к мыши, до сих пор ей не приходилось этого делать, но она вспомнила, видела у брата в латинской грамматике: «Мышь — мыши — мышью — мышь — О, мышь!»). Мышка пытливо взглянула на неё и, ей показалось, мигнула одним из крохотных глазок, но ничего не сказала.
«Может, она не понимает по-английски», подумала Алиса; «Наверное, это французская мышь, пришла с Вильгельмом Завоевателем (Потому что, как ни знала Алиса историю, она не имела ясного представления, как давно что произошло). И она снова начала — «O; est ma chatte?» — первой фразой из французского учебника. Мышка так и выпрыгнула из воды, её, казалось, всю затрясло от страха. «О, извините меня пожалуйста!» поспешно воскликнула Алиса, напуганная, что задела чувства бедного зверька. «Я совсем забыла, что вам не нравятся кошки».
«Не нравятся кошки!» запищала Мышь пронзительным срывающимся голоском: «А вам бы нравились кошки, если бы вы были на моём месте?»
«Ну, наверное, нет», примирительно ответила Алиса: «Не сердитесь. Но как бы мне хотелось показать вам нашу кошку Дину; мне кажется, если вы её увидете, то полюбите кошек. Это такая чудная тихоня», Алиса говорила уже наполовину про себя, лениво барахтаясь в заводи: «она так мило мурлычит у камина, облизывает лапки и моет мордочку — и её так приятно гладить, она такая мягонькая — а уж как умеет ловить мышей — о, извините меня, пожалуйста!» снова воскликнула Алиса, потому что Мышь тотчас вся ощетинилась, и Алиса поняла, что теперь она, точно, обидется. «Не будем больше о ней говорить, если вы не очень хотите».
«Говорить? вот уж действительно!» воскликнула Мышь, дрожа до самого кончика хвоста: «Ещё бы мне говорить о таком предмете! У нас в семье всегда ненавидели кошек; противные, низкие, вульгарные твари! Не хочу и слышать о них!»
«Да не буду я!» сказала Алиса, с молниеносной поспешностью переводя разговор на другую тему: «А как вы — как вы находите — собак?» Мышь не ответила, и Алиса нетерпеливо продолжала: «У нас недалеко от дома есть такой чудесный пёсик, мне так бы хотелось вам его показать! Маленький терьер с бусинками-глазками, и знаете, о! весь в таких длинных коричневых кудряшках. Что ни кинешь, принесёт и ещё встанет на задние лапы и просит свой обед, и всякие такие штуки — я и половины не упомню — он живёт у фермера, и знаете, тот говорил, что это такой полезный пёс, стоит сто фунтов! Говорит, поубивал всех крыс — ой, господи!» воскликнула Алиса тоном полнейшего раскаяния: «Боюсь, опять её обидела!» Ну а Мышь, та во всю прыть плыла прочь от неё, приведя в волнение всю заводь. Тогда Алиса мягко окликнула её: «Дорогая мышка! Вернитесь, мы поговорим ещё о чём-нибудь кроме кошек и собак, если вы их не любите!» И Мышь, услыхав её, медленно развернулась и подплыла к ней: мордочка у неё была совсем белой (от волнения, наверное, решила Алиса), — она заговорила тоненьким вибрирующим голоском: «Когда выдем на берег, я расскажу свою историю, и вы поймёте, почему я ненавижу кошек и собак».
.
____________________________________________________
Пересказ Владимира Бутромеева (2019):
Алиса плыла в луже своих слез и вдруг увидела рядом с собой обыкновенную Мышь. «О, Мышь, не знаете ли вы, как выбраться из этой соленой лужи?» – спросила Алиса. Мышь ничего не ответила. «Может, она не разговаривает по-английски? Возможно, она француженка и говорит только по-французски?» подумала Алиса, и решила сказать что-нибудь по-французски, и брякнула первое, что вспомнила из учебника: «Где моя кошка?» Услышав это, Мышь даже задрожала от страха.
«О, простите меня! – воскликнула Алиса. – Вы, наверное, не любите кошек?» – «А вы любите людоедов? Вернее, девочкоедов?» – вопросом на вопрос ответила Мышь. «Конечно, нет, за что же их любить?» – удивилась Алиса. «А за что я должна любить мышеедов, или, как вы выражаетесь, кошек?» – все так же вопросом на вопрос пояснила Мышь. «Ах да, вы правы», – согласилась Алиса. Мышь продолжала плыть вперед, она повернула к Алисе мордочку и сказала: «Плывите к берегу вместе со своей компанией, в этой луже уже становится тесно, и я расскажу вам свою историю. Тогда вы поймете, почему я ненавижу кошек!»
<Конец ознакомительного фрагмента>
____________________________________________________
Тут она услышала, будто кто-то плещется в воде неподалёку, и поплыла на звук. Поначалу ей показалось, что это морж или бегемот, но она вспомнила про свой маленький рост и поняла, что перед ней простая мышь, также свалившаяся в воду.
«Попробовать заговорить с ней, что ли? — подумала Алиса. — Здесь столько уму непостижимого, что, скорее всего, водятся говорящие мыши. Во всяком случае, вреда явно не будет».
И она начала:
— О мышь, вы не знаете, как выбраться из этого водоёма? Жутко надоело плавать здесь! О мышь!
Алиса полагала, что к мыши надо обращаться никак иначе. Конечно, беседовать с мышами ей не приходилось, но она вспомнила, что в учебнике её брата по латинской грамматике было такое упражнение: именительный — мышь, родительный — мыши, дательный — мыши, винительный — мышью, звательный — О мышь!
Мышь тщательно осмотрела её, и, вроде моргнула малюсеньким глазом, но ничего не сказала.
«Вероятно, она не понимает по-английски,— подумала Алиса. — Кто её знает, может это французская мышь, перекочевавшая к нам вместе с Вильгельмом Завоевателем?» (Видите ли, хотя Алиса обладала немалыми знаниями в области истории, но был у неё один пробел — она всё время путала даты различных событий). И она начала снова:
— У э ма шат?* — так звучала первая фраза в её учебнике французского.
Мышь совершила невероятный прыжок,даже выскочив из воды, затем её всю от страха охватила крупная дрожь.
— Ой, простите, пожалуйста! — быстренько поправилась Алиса, испугавшись, что травмировала чувства бедного животного. — Я совсем забыла, что вы не любите кошек.
— «Не любите кошек»! — бешено завизжала мышь. — А ты бы их любила на моём месте?!
— Скорее всего, нет, — сказала Алиса примирительно. — Не сердитесь, пожалуйста. Жаль, что не могу показать вам нашу Дину. Мне кажется, вы бы изменили своё мнение о кошках, когда бы с ней познакомились. Она такая милая, такая спокойная, — мечтательно произносила Алиса, медленно плавая по водной глади и разговаривая то ли с Мышью, то ли сама с собой.—Сидит у камина, тихонько мурлычет и моет лапкой мордочку. Она мягкая, пушистая, так приятно её гладить. А как ловко она ловит мышей!.. Ой, простите! — вскричала Алиса, потому что Мышь вся ощетинилась, оскорбившись не на шутку. — Мы не будем больше о ней говорить, раз вам не хочется.
— Так прямо и «мы»! Стала бы я возбуждать подобные разговоры! Все в нашем роду терпеть не могли кошек. Мерзкие, низкие, грязные твари! Чтоб больше я не слышала даже упоминаний о них!
— Я больше так не буду, — пообещала Алиса, и поспешила перевести разговор на другую тему. — А вы…вы любите собак?
Мышь не издала ни звука, и Алиса воодушевилась:
— Неподалёку от нас живёт один чудный пёсик, просто загляденье! Сам — терьерчик, у него блестящие глазки, и, знаете, такая длинная, волнистая рыжеватая шёрстка! Бросишь что-нибудь — он сразу притащит; встаёт на задние лапы, чтоб дали вкусненького, и ещё проделывает всякое, я уж половину не помню. Обретается он у фермера, так тот говорит, что от пса пользы фунтов на сто, если не больше, потому как он передавил на ферме всех крыс и мы…ой, — смутилась Алиса.
«Кажется, я опять её обидела», — подумала она, увидев, как Мышь яростно сучит лапками уплывая прочь, и создаёт вокруг себя приличного размера волны. И Алиса смиренно позвала:
— Дорогая Мышь! Вернитесь, пожалуйста, мы слова не промолвим о кошках и собаках, раз вы их ненавидите!
Как только Мышь услышала такие слова, то развернулась и важно поплыла назад.Её мордочка даже порядком побледнела. («От избытка чувств!» — подумала Алиса.)
Дрожащим, тихим голосом мышь проговорила:
— Вот выйдем на сушу, там я поведаю тебе свою историю, и ты поймёшь, почему я ненавижу кошек и собак.
—-
Примечание:
* — Где моя кошка (франц.)
____________________________________________________
Стихотворный перевод Светланы Медофф (2022):
Похоже, тут гиппопотам.
Или гиппопотут?
Ах, это мышь, как великан!
Нет, я, как лилипут!
Вы не подскажете, куда
Мне плыть, чтобы приплыть?»
Алису вежливой всегда
Учили в школе быть.
В ответ ни звука, будто Мышь[15]
Воды в рот набрала.
В Алисе такта выше крыш:
«Я вас не отвлекла?
Вы пропищать могли бы SOS?
Пип-пип – и по волнам
Корабль примчится, и матрос
Забросит кошку[16] к нам».
Как скутер, Мышь рванула прочь.
Алиса со всех рук –
Вдогонку с криком: «Нам помочь
Могла бы кошка-крюк!
Забыла я, что вам коты
Не нравятся порой».
– Порой!? – вскричала Мышь. – Да ты
Смеёшься надо мной!
– О, нет! И впрямь среди мурлык
Бывают шалуны,
Но как пушисты и милы!
Как ловко ловят мы…
– Ты издеваешься, смотрю.
– Простите, я молю!
Я просто кошечек люблю,
Особенно свою.
Собачек тоже. Пёсель наш –
Терьер, безумно мил,
Он хоть на вид такой няш-мяш,
Всех крыс переловил!
Куда же вы? – Но Мышь плыла
Почти что как дельфин.
За ней пернатых несть числа.
Откуда все они?
—-
Примечания переводчицы:
15 — У Кэрролла Мышь то среднего, то мужского пола: сначала он употребляет местоимение it, но в последнем предложении третьей главы дает понять, что Мышь это ОН: Mouse had changed his mind… В русских переводах традиционно этот персонаж женского пола. Судя по поведению Мыши, она скорее девочка: амбициозна, импульсивна и обидчива.
16 — Кошка — абордажный якорь из трех-четырех крючьев.
____________________________________________________
Украинский перевод Галины Бушиной (1960):
Тут вона почула, що поблизу хтось хлюпочеться в калюжі, і підпливла ближче, щоб роздивитися, хто там. Спочатку їй здалося, що то був морж або гіпопотам. Та пригадавши, якою маленькою була сама, вона скоро зрозуміла, що перед нею була звичайнісінька миша, яка також посковзнулася у воду.
— Чи варто, — роздумувала Аліса, — озиватися до цієї миші? Тут все таке незвичайне, тому цілком можливо, що вона вміє розмовляти. У всякому разі, спробувати не завадить.- Отже, вона почала:
— О Мишо, чи ви не знаєте, як вибратися з цієї калюжі? Я вже втомилася плавати тут, о Мишо! (Аліса гадала, що може саме так треба звертатися до мишей. Ніколи раніше їй не доводилося робити цього, але вона пригадала, що читала таке в латинській граматиці свого брата: «Миша-миші-мишу-о мишо!»). Миша запитливо зиркнула на неї і, здавалося, підморгнула своїм маленьким оком, але нічого не відповіла.
— Мабуть, вона не розуміє англійської мови, — подумала Аліса. — Можливо, це французька миша, що прибула сюди з Вільгельмом-завойовником… (Хоч Аліса і знала історію, вона не дуже чітко уявляла, як давно відбувалися певні події). Отже, вона почала знову:
— Ou est ma chatte? (Де моя кішка?)
Це було перше речення з її французького підручника. Миша раптом мало не вискочила з води і, здавалося, аж затрусилася від переляку.
— О, пробачте! — поквапливо вигукнула Аліса, боячись, що вразила почуття бідолашного звірятка.- Я зовсім забула, що ви не любите кішок.
— Не люблю кішок!-гнівно пропищала Миша. — А ти б на моєму місці любила кішок?
— М-м-м… мабуть, ні,- відповіла Аліса лагідно.- Не сердьтеся на мене. Проте мені б хотілося показати вам нашу кішку Діну: ви б полюбили кішок, якби могли побачити її. Це така мила, спокійна кішечка,- продовжувала Аліса майже про себе, ліниво плаваючи по калюжі, — вона так гарно мурчить, коли, сидячи коло каміна, облизує лапки і вмивається…І така гарненька і м’якенька, з нею так приємно гратися… А як ловить мишей!.. Ой! Пробачте!-знову вигукнула Аліса, бо на цей раз у Миші аж шерсть піднялася сторчма, і, певна річ, вона, мабуть, справді образилась. — Ми не будемо більше говорити про Діну, якщо ви проти.
— Ми! Ну, знаєте! — скрикнула Миша, що тремтіла аж до кінчика хвоста. — Як же, потрібно мені говорити про неї! Ми, миші, завжди ненавиділи кішок: гидкі, підлі, брутальні створіння! Не нагадуйте мені про них більше!
— Я не буду, повірте! — запевнила Аліса, поспішаючи змінити тему розмови. — А ви… ви… любите… собак? — Оскільки Миша не відповідала, Аліса продовжувала гаряче: — Недалечко від нас є така гарненька собачка, мені б хотілося показати її вам. Маленький тер’єр з блискучими очима, розумієте, і з… о! з такою довгою кучерявою рудою шерстю! Він уміє ловити речі на льоту, сидіти на задніх лапках, випрошуючи поїсти, і чого тільки він не вміє, я не можу пригадати навіть половини! його господар, фермер, розумієте, запевняє, що це дуже корисний собака, він коштує сто фунтів! Там такий, що давить всіх пацюків і… ой лишенько!- сумно вигукнула Аліса.- Боюся, що я знов образила її!
Справді, Миша пливла щодуху геть і зчинила справжнісіньку бурю в калюжі.
Аліса лагідно покликала:
— Мишо, люба! Будь ласка, поверніться, і ми не будемо розмовляти ні про кішок, ні про собак, якщо вам це так неприємно!
Почувши це, Миша повернула і повільно попливла назад. П обличчя було зовсім бліде (від гніву, подумала Аліса), і вона промовила тихим тремтячим голосом:
— Давай вийдемо на берег, там я розповім тобі свою історію, тоді ти зрозумієш, чому саме я так ненавиджу кішок та собак.
____________________________________________________
Украинский перевод Валентина Корниенко (2001):
Тут Аліса почула, як поблизу неї хтось хлюпочеться, і попливла на хлюпіт, аби з’ясувати, хто це. Спершу вона подумала, ніби то морж чи гіпопотам, але, згадавши, яка вона тепер маленька, зрозуміла, що то — звичайна миша, яка теж звалилась у воду.
— Чи є зараз якийсь сенс, — подумала Аліса, — заходити в балачку з цією мишею? Тут усе таке незвичайне, що балакати вона напевно вміє… Та, зрештою, треба спробувати.
І вона звернулася до неї:
— О, Мишо, чи не знаєте ви, де тут берег? Я вже дуже стомилася плавати, о, Мишо!
Аліса вирішила, що до мишей слід звертатися саме так. Правда, досі подібної нагоди їй не випадало, але колись у братовому підручнику з граматики вона бачила табличку відмінювання:
Наз. миша
Род. миші
Дав. миші
Знах. мишу
Оруд. мишею
Місц. на миші
Клич. мишо!
Миша пильно глянула на Алісу й немовби підморгнула їй крихітним очком, але не озвалася й словом.
«Може, вона не тямить по-нашому? — подумала Аліса. — Може, це французька миша, що припливла з Вільгельмом Завойовником?»
(Треба сказати, що попри всю свою обізнаність з історії, Аліса трохи плуталася в давності подій.) [24]
— Ou est ma chatte?* — заговорила вона знову, згадавши найперше речення зі свого підручника французької мови.
Миша мало не вискочила з води і, здавалося, вся затремтіла з жаху.
— Перепрошую! — зойкнула Аліса, відчувши, що скривдила бідолашне звірятко. — Я зовсім забула, що ви недолюблюєте котів.
— Недолюблюю котів?! — вереснула Миша. — А ти б їх долюблювала на моєму місці?!
— Мабуть, що ні, — примирливо відказала Аліса. — Тільки не гнівайтесь… А все ж таки жаль, що я не можу показати вам нашу Діну. Ви б лише глянули — і одразу б закохалися в котів. Діна така мила і спокійна, — гомоніла Аліса чи то до Миші, чи то до себе, ліниво плаваючи в солоній воді, — сидить собі біля каміна і так солодко муркоче, лиже лапки і вмивається… А що вже пухнаста — так і кортить її погладити! А бачили б ви, як вона хвацько ловить мишей… Ой, вибачте, вибачте!.. — знову зойкнула Аліса, бо цього разу Миша вся наїжачилась, і Аліса збагнула, що образила її до глибини душі.
— Ми більше не говоритимем про це, якщо вам не до вподоби.
— Ми?! Ми не говоритимем!.. — заверещала Миша, тремтячи усім тілом аж до кінчика хвоста. — Начебто я говорила про таке!.. Наш рід споконвіку ненавидить котів — огидні, ниці, вульгарні створіння! Чути про них не хочу!
— Я більше не буду! — промовила Аліса і поквапилася змінити тему. — А чи любите ви со… собак?
Миша мовчала, й Аліса палко повела далі:
— Знали б ви, який милий песик живе з нами в сусідстві! Тер’єрчик — очка блискучі, шерсточка довга-предовга, руда й кучерява! Він уміє всілякі штучки: приносить, що кинуть, служить на задніх лапках — всього й не пригадаєш! А господар його, фермер, каже, що цьому песикові ціни нема, бо він, каже, вигублює до ноги всіх довколишніх щурів… 0-о-ой! — розпачливо зойкнула Аліса. — Я знов її образила!
І справді, Миша щодуху пливла геть, женучи озером рясні жмури.
— Мишечко! шкряботушечко! — лагідно погукала Аліса. — Верніться, прошу вас! Ми вже не будемо говорити ні про котів, ні про собак, якщо вони вам такі немилі!
Зачувши ці слова, Миша розвернулася і поволеньки попливла назад: обличчя в неї було бліде («від гніву!» — вирішила Аліса), а голос — тихий і тремкий.
— Ось вийдемо на берег, — мовила Миша, — і я розкажу тобі свою історію. Тоді ти зрозумієш, чому я так ненавиджу котів та собак.
—-
Коментар перекладача:
*- Де моя кішка? (фр.)
____________________________________________________
Украинский перевод Владимира Панченко (2007):
Раптом вона почула, як хтось недалеко шубовснув у калюжу й гучно заплюскотів по воді. Спершу Аліса подумала, що то, напевно, морж чи бегемот, — аж тут пригадала, яка вона тепер маленька, придивилась — і побачила, що то звичайнісінька миша, яка так само послизнулась і впала у воду.
«Чи заговорити з нею, чи ні? — міркувала Аліса. — Сьогодні все таке чудернацьке, що, може, й миша вміє говорити… Спробую — шкоди з того не буде». І вона заговорила:
— О Мишо! Чи не знаєте ви, як вибратись на берег? Мені так надокучило плавати тут, о Мишо!
Аліса думала, що саме так і слід говорити з мишами. Раніше вона, щоправда, з ними ніколи не розмовляла, але пригадала, що читала колись у братовому підручнику з латини: «Називний — Миша; родовий — Миші, давальний — Миші; знахідний — Мишу; кличний — О Мишо!» Миша здивовано позирнула на неї й легенько (так здалось Алісі) моргнула одним оком, та не сказала нічогісінько.
«Може, вона не розуміє по-англійськи? — подумала Аліса. — Мабуть, це французька миша — припливла сюди разом з Вільгельмом Завойовником…» Хоч як добре Аліса знала історію, вона не уявляла собі, що відтоді минуло вже вісімсот років. Отож вона заговорила знову:
— Ou est ma chatte?
То було перше речення з її підручника французької мови.
Почувши таке, Миша аж підстрибнула у воді й затремтіла з переляку. І не дивно — адже Аліса спитала в неї: «Де моя кицька?»
— Ой, пробачте, благаю! — поспіхом вигукнула Аліса, зрозумівши, що образила бідолашне звірятко. — Я й забула, що ви не любите котів.
— Не любимо котів? — пронизливо скрикнула Миша. — А ти любила б їх на моєму місці?
— Напевно, ні… — відповіла Аліса лагідно. — Тільки не треба сердитись! От якби я могла показати вам нашу кицьку Діну… їй-право, тільки-но ви її побачите, як полюбите котів! Вона така мила, спокійна, — заговорила Аліса радше сама до себе, підпливаючи потихеньку до Миші, — сяде, бува, біля каміна й мурчить, і вмиває лапки та носика. А яка в неї шкурка гарна, м’якенька! А мишей як ловить… ой, пробачте! — вигукнула знов Аліса, бо Миша аж наїжачилась — одразу видно було, що це справді образило її. — Не будемо більше розмовляти про Діну, коли вам це так неприємно.
— Не будемо? — скрикнула Миша, тремтячи аж до кінчика хвоста. — Нащо мені здалося говорити про тих котів! їх увесь наш рід ненавидить: підлі, бридкі, невиховані тварюки! І більше про них — ані слова!
— Гаразд, не буду! — відповіла Аліса, гарячково шукаючи іншої теми для бесіди. — А чи любите… чи любите ви… собак? — Миша не відповіла нічого, отож Аліса радо провадила: — У наших сусідів є чудовий песик — от якби вам показати його! Маленький такий тер’єр, оченята блищать, а шерсть — така довга-довга, бура й кучерява! Він і речі на льоту ловить, і лапку подає, і чого тільки не вміє — я й половини всього не пригадаю! А хазяїн — він фермер, чуєте, — каже, що й за сотню фунтів не продав би його! Такий розумник, каже, — й пацюків усіх передавив, і миш… Ой лишенько! — вигукнула скрушно Аліса. — Я, мабуть, знову її образила!
Миша тим часом щодуху пливла геть — по всій калюжі аж хвилі пішли. Аліса ласкаво обізвалася до неї:
— Мишко, люба! Поверніться, будь ласка! Ми не розмовлятимемо ні про котів, ні про собак, якщо це вам не до душі!
Почувши це, Миша обернулася й попливла поволі назад. Вона аж пополотніла («напевно, з люті», — подумала Аліса) й тихо, перелякано промовила:
— От виліземо на берег, і я розповім тобі свою історію. Тоді ти зрозумієш, чому я так ненавиджу котів та собак.
____________________________________________________
Белорусский перевод Максима Щура (Макс Шчур) (2001):
У той момант яна пачула непадалёк нейкі плёскат і падплыла бліжэй, каб даведацца, што там такое. Спачатку ёй падалося, што гэта які морж альбо гіпапатам, але потым успомніла, якая яна цяпер малюсенькая. І тады высьветлілася, што гэта плюхаецца простая мыш, якая гэтаксама ўвалілася ў ямку з вадой.
“Ці не пагутарыць мне з гэтай мышшу? — падумала Алеся. — Тут унізе ўсё гэтак дзіўна, можа, яна й умее гаварыць. Зрэшты, паспрабаваць не зашкодзіць.” І яна пачала:
— Мышухна! Ці ня ведаеце Вы, як мне вылезьці з гэтага вадаёму? Я вельмі стамілася тут плаваць, Мышухна!
Алеся думала, што акурат так трэба гаварыць з мышамі. Яна ніколі дагэтуль ня гутарыла зь імі, але запомніла табліцу скланеньня, якую бачыла ў падручніку гісторыі мовы, што належаў ейнаму брату:
Назоўны: мыш
Родны: мышы
Творны: мышшу
Клічны: мышухна [0209]
Мыша зірнула на яе даволі падазрона і нібыта падміргнула, але нічога не сказала.
— Можа, яна ня ведае па-простаму, — падумала Алеся. — Гэта, бадай, мыш-францужанка, што прыбыла з войскам Вільгельма Заваёўніка.
Нягледзячы на ўсю сваю абазнанасьць у гісторыі, Алеся, трэба прызнацца, да канца не ўяўляла, калі што адбылося.
І яна пачала зноўку:
— O? est ma chatte?[0210] — бо менавіта гэтая фраза стаяла першай у яе падручніку францускай мовы.
Мыша нечакана аж падскочыла ў вадзе і, здавалася, уся затрымцела ад жаху.
— Ой, выбачайце, калі ласка! — усклікнула Алеся, баючыся, што пакрыўдзіла жывёлінку. — Я зусім забылася, што вы ня любіце катоў.
— Не люблю катоў! — перадражніла Мыша віскліва. — А ты любіла б каты, каб была мышшу?
— Можа, і не, — разважліва адказала Алеся, — але ня варта дзеля гэтага так злаваць. Я б хацела пазнаёміць Вас з нашай коткай Дайнай. Думаю, Вам бы адразу пачалі падабацца каты. Яна такая мілая і спакойная, — працягвала Алеся, гутарачы найбольш сама з сабою і разьняволена плаваючы па копанцы. — Яна сядзіць сабе пры каміне і вядзе салодкую курну, намывае гасьцей. Яна такая мяккая і свойская! І так добра палюе на мыш… Ой, прабачце, калі ласка! — зноў усклікнула Алеся.
Але цяперака Мыша ашчэрылася і нашэршылася. Алеся выразна адчула, што значыць азьвярэць, калі гэтае слова карэктна ўжываць у дачыненьні да мышы.
— Ня будзем пра яе гаварыць, калі Вам ня хочацца!
— Мне ня хочацца? — закрычала Мыша, якую ўсю аж трасло, ад вушэй да кончыка хвосьціка. — Быццам я магла такое гаварыць! У нашай сям’і заўжды ненавідзелі катоў. Гэтых гідкіх, нізкіх, вульгарных істотаў! Не хачу нават слухаць пра іх і чуць іх імя!
— Я праўда больш ня буду! — сказала Алеся, вельмі сьпяшаючыся зьмяніць тэму гаворкі. — А вось Вы… Вы любіце, прыкладам… сабакі?
Мыша маўчала, таму Алеся з запалам працягвала:
— Каля нашага дому жыве такі ладны сабачка… Каб Вы толькі бачылі! Маленькі тэр’ер з бліскучымі вочкамі! Ведаеце, такі кудлаты, рыжы! Вы кідаеце кіёчак ці яшчэ што, і ён зараз вам прыносіць. А яшчэ ён сядае і просіць у вас есьці. І ўсякія штукі ўмее… Нават паловы ня ўспомніш! Ён жыве ў аднаго фэрмэра, ведаеце… А той ім не нахваліцца, кажа, што ён каштуе цэлыя сто фунтаў! І быццам ён усіх пацукоў і… Божа мой, Божа! — закрычала Алеся ў роспачы. — Здаецца, я зноў яе пакрыўдзіла!
А Мыша ўцякала, з усяе сілы перабіраючы лапкамі ў вадзе, так, што хвалі пайшлі.
Тады Алеся пяшчотненька гукнула ўсьлед:
— Мышуля, любенькая! Вельмі прашу Вас, вярнецеся! Мы ня будзем успамінаць ні пра катоў, ні пра сабак, раз яны Вам так не даспадобы!
Мыша пачула, разьвярнулася і павольна паплыла назад. Яе пыска чыста зьбялела. (“Ад расчуленасьці”, — падумала Алеся.) Ціхім дрыготкім голасам Мыша прамовіла:
— Рушма да берагу, а там я раскажу табе маю гісторыю. Ты зразумееш, чаму я гэтак ненавіджу каты і сабакі.
—-
Заувагі Юрася Пацюпы:
0209 — Мыш — мышы — мышшу — мышухна. — У арыгінале камічны прыклад запазычаны з “Камічнае лацінскае граматыкі” (1840) П. Лі.
0210 — Ou est ma chatte? — Дзе мая котка? (франц.) Падручнік францускае мовы (1804), адкуль бярэцца гэты выраз, моцна паўплываў на казку Керала. Пэўна, што Белы Трус як увасабленьне баязьлівасьці і падстаркаватасьці, антыпод Алесі, быў таксама навеяны гэтым падручнікам.
____________________________________________________
Белорусский перевод Дениса Мусского (Дзяніс Мускі):
Раптам яна пачула нейкі пляск недалёка. І яна паплыла бліжэй, паглядзець на таго, хто быў прычынай гэткага пляску. Спачатку Аліса вырашыла, што пэўна гэта морж, альбо гіпапатам; але яна забылася наколькі маленькаю цяпер была, а велізарным зверам была звычайная мыш.
“Лепей ужо мыш, чым нікога,- вырашыла Аліса,- а што, калі папытацца з ёй паразмаўляць? Я ўпэўнена, што ў такім месцы яна проста абавязана ўмець размаўляць, а калі не, якая шкода будзе з таго, што я паспрабую.”
І яна пачала:
“О, Мыш, ці не падкажыце, як мне выбрацца на бераг? Я так стамілася ад гэтага бясконцага плавання!”
(Аліса вырашыла, што гэта найлепшы спосаб пачаць размову з незнаёмаю мышшу. Яна канечне ніколі гэтага ранней не рабіла, але раптам прыпомніла правілы, якія яна падгледзела ў старэйшага брата ў падручніку па Лацінскай Граматыцы: “Мыш — Мышы — да Мышы — з Мышшу — О, Мыш!”). Мыш толькі паглядзела ў яе бок, і Алісе нават паказалася, што Мыш ёй падміргнула, але размову не пачала.
“Можа яна не разумее па-ангельску ?- падумала Аліса.- Раптам гэта французкая мыш, якая прыплыла сюды з Вільгельмам Заваявальнікам.”
(Аліса не вельмі добра ведала гісторыю і не ўяўляла, калі гэта было.) І яна зноў паспрабавала загаварыць:
“O? est ma chatte?” (Дзе мая котка?)
(Гэта было першым сказам ў яе падручніку па французкай мове.)
Мыш ажно выскачыла з вады і пачала дрыжэць ад жаху.
“Ай, прабачце, калі ласка, — хуценька крыкнула Аліса, бо занепакоілася, што вельмі пакрыўдзіла бедную жывёлінку.- Я зусім забылася, што вы не любіце катоў!”
“Не люблю катоў!- выгукнула Мыш, высокім апантаным голасам.- А ТЫ любіла б іх на маім месцы?!”
“Хутчэй не!- адказала Аліса супакойваючым голасам.- Толькі не злуйцеся, калі ласка. Але мне шкада, што я не магу пазнаёміць вас з маёю кошкаю Дзінай. Думаю, вы б змянілі тады свае адносіны да катоў. Яна такая ціхая і ласкавая!- Аліса працягвала, з большага дзеля сябе, павольна плаваючы па вадзе?- А як яна мурмоча, калі сядзіць ля агню і вылізвае свае лапы і мысачку! А якая ж яна мяккая! І як яна цудоўна ловіць мы… Аёй! Я прашу прабачэння,- зноў закрычала Аліса, бо ўбачыла што Мыш натапырылася ад носа да хваста. Яна смяротна пакрыўдзілася,- я даю слова, што болей не буду аб ёй размаўляць!”
“Даеш слова!- енчыла Мыш, якая дрыжэла ўсім целам.- Як ты ўвогуле магла пачаць са мной гэткую размову! Нашая сям’я заўжды НЕНАВІДЗЕЛА катоў: брыдкіх, нізкіх, вульгарных істотаў! Я нават слова гэтага не жадаю чуць!”
“Добра, добра, добра!- сказала Аліса, вырашыўшы, як мага хутчэй змяніць тэму.- А якія вашы адносіны да сабак?”
Мыш не адказала, і Аліса шпарка працягнула:
“У нашых суседзяў жыве такі цудоўны маленькі сабачка! Маленькі яснавокі тэр’ерчык, у яго такая доўгая кудзерыстая поўсць! Як ён спрытна прыносіць палку, калі яе кінуць, а потым будзе сядзець і чакаць пачастунка, а яшчэ ён такі разумненькі і так шмат чаго ўмее… Я і то так бы не змагла… Ён належыць аднаму фермеру, і па ягоных словах, каштуе вялікую колькасць грошаў! А яшчэ ён ва ўсім наваколлі перабіў усіх пацукоў і… Ай, Людцы!- згоршана крыкнула Аліса, — Я зноў вас пакрыўдзіла!”
Мыш цвёрда адплывала прэч, уздымаючы вялікія хвалі.
Аліса пачала размаўляць так мякка і лісліва, як толькі ўмела:
“Мышачка, даражэнькая! Вярніцеся, я больш не буду казаць ані пра катоў, ані пра сабак, калі вы іх не любіце!”
Урэшце Мыш супакоілася і паплыла да Алісы. Яе мыска была вельмі бледнай (напэўна ад злосці, вырашыла Аліса) і прамовіла ціхім дрыжачым голасам:
“Нам трэба рухацца на бераг, а ўжо там я паведамлю табе сваю гісторыю, і ты адразу зразумееш, чаму я ненавіджу катоў і сабак!”
____________________________________________________
***