Автор статьи: Сергей Курий
Рубрика «Зарубежные хиты»
«Иисус Христос, Иисус Христос
Кто ты? Что ты принес в жертву?
Иисус Христос суперзвезда,
Ты и вправду думаешь, что ты тот,
за кого они тебя выдавали?»
(Тим Райс, «Superstar»)
Если существует в мире эталон такого жанра, как «рок-опера», то им безусловно является произведение Эндрю Ллойда Уэббера и Тима Райса под немного шокирующим (для верующих) названием «Jesus Christ Superstar» («Иисус Христос Суперзвезда»). Да простят меня поклонники таких альбомов, как «Tommy» The WHO или «Юнона и Авось» Алексея Рыбникова (в первом практически нет оперы, а во-втором — рока).
Как мне кажется, именно Уэбберу удалось впервые органично смешать в одном произведении характерные черты самых разных жанров — оперы, рока, джаза и даже мюзикла (послушайте трек «This Jesus Must Die» или песню царя Ирода).
Особенности жанра
Для начала попробуем выяснить, что Уэббер позаимствовал из «высокого искусства».
Во-первых, это постоянные репризы — повторяющиеся в течение всего произведения, музыкальные фрагменты. Например, уже во вступительной «Увертюре» можно услышать зачатки тем, которые затем разворачиваются в целые песни — «Heaven on Their minds», «Trial before Pilate» и «Superstar».
Второй оперный прием — это наличие лейтмотива — музыкального оборота, характеризующего определенного персонажа, эмоцию или событие. Например, тема толпы, повторяющаяся в песне торговцев из Храма, просьбах нищих и прокаженных, а также требованиях людей предать Христа суду. Или тема грусти и одиночества, звучащая, как в Гефсиманской молитве, так и в эпилоге, когда Христос умирает на кресте. Кроме того, у основных персонажей, как и в классической опере, есть свои арии и кульминации.
Ну, и, наконец, «Jesus Christ Superstar» изначально задумывалась авторами, как театрализованное представление, что опять-таки характерно для классической оперы. Правда, Уэббер и Райс не могли поначалу найти деньги для столь дорогостоящего проекта, поэтому реализовали замысел в формате двойной пластинки.
Теперь о приставке «рок». В отношеннии рок-оперы — это прежде всего ставка на характерные для рок-музыки электрогитары, синтезаторы и ударные. А инструменты, соответственно, диктуют и приемы — использование риффов, жесткой ритмической структуры, чисто рокового драйва. При этом Уэббер мастерски переплетает рок-риффы электрогитары с классической оркестровкой, что придаёт произведению масштабность и глубину. Именно полифоничность — один из главных «козырей» «Jesus Christ Superstar».
Ну, и напоследок отметим еще одну черту рок-оперы, о которой почему-то забывают почти все исследователи. Это характерные для рок-музыки вокал и манера исполнения. Допустим, ни в одной классической опере невозможен хриплый вокал и надрывная полуистерическая манера исполнения.
Ну, и, конечно, обязательной чертой любой рок-оперы является концептуальность, то есть, построение всего произведения на едином сюжете и единой идее. Вы скажете, что концептуальные альбомы — не редкость в рок-музыке. Да, но четкий связный сюжет для них чаще всего не характерен.
Исходя из вышесказанного, для полноценного восприятия рок-оперы крайне желательно знание текста. Безусловно, музыка «Jesus Christ Superstar» прекрасна и сама по себе, но слушатель, не понимающий о чем идет речь, поверьте мне, очень много теряет. Я до сих пор помню, как заполучил от друга первый подстрочник «Иисуса Христа», напечатанный ещё на печатной машинке. И пускай перевод был весьма корявый, рок-опера просто заиграла новыми красками и до сих пор входит в топ моих любимых альбомов.
Кстати, далее (кроме отдельно оговоренных случаев) я буду использовать неплохой подстрочный перевод неизвестного автора, который я когда-то позаимствовал с сайта http://anna.comcor.ru/superstar/
Иисус эпохи хиппи
Создать эталонную рок-оперу авторам «Иисуса Христа Суперзвезды» помог не только талант, но и само время (конец 1960-х — начало 1970-х), которое подарило рок- и поп-музыке столько открытий, что их разрабатывают до сих пор.
В эту вдохновенную эпоху и встретились два юных английских дарования: композитор с прекрасным классическим образованием Эндрю Ллойд Уэббер и неудавшийся юрист, поэт-самоучка Тим Райс. Оказалось, что они очень подходят друг другу: обоих интересовали современные музыкальные тенденции и оба изначально тяготели к глобальным рискованным проектам.
Эндрю Ллойд Уэббер и Тим Райс.
Впрочем, первые плоды совместного творчества (один из них — рок-опера на библейскую тему «Иосиф и его волшебный плащ-мечта») особого успеха им не принесли. Пока летом 1969 года Уэббер не напомнил своему соратнику-пииту о старой задумке написать что-нибудь этакое размашистое про… Иисуса Христа. Затея была рискованной, но одновременно и перспективной. Многие бородато-хаератые хиппи, с их идеями о нестяжательстве, братстве и духовной свободе, давно уже записали основателя христианства в предтечи бунтовщиков против обывателей и капиталистов.
На том друзья и порешили. Тим Райс решил не распыляться и ограничиться последними (самыми драматическими) семью днями жизни Христа: от триумфального въезда в Иерусалим до распятия. Старый сюжет (с учетом времени и специфики жанра) был заметно переосмыслен. Несмотря на то, что либеральный Ватикан после короткого замешательства одобрит рок-оперу, образы евангельской истории были откровенно неканоничны (хотя, к чести Райса, метаморфозы не перешли рамок приличия). Начать хотя бы с того, что, по словам автора либретто, в рок-опере задуманы три «хороших парня»: Иисус, Мария Магдалина и Иуда!
Даже предавая Христа, Иуда из рок-оперы руководствуется «благими намерениями». Недаром он яростно протестует против платы за предательство:
«(Иуда)
Прочь кровавые деньги!
(Савл)
Чем меньше приличий, тем меньше возни!
(Иуда)
Прочь кровавые деньги!
(Кайафа)
Ну раз можешь взять их, так лучше возьми!
Лучше подумай, на что их истратить?
Хочешь, раздай тем, что беден и стар.
(Савл)
Мы знаем, ты любишь всех нищих, как братьев.
Прими эти деньги как скромный наш дар».
(«Blood money», пер. Я. Кеслера)
Конфликт между Христом и Иудой строится на нарастающем непонимании идей и целей друг друга. Именно Иуда возмущается общением Иисуса с представительницей «древнейшей профессии» Магдалиной. Именно Иуда предупреждает Иисуса об опасности толпы его «фэнов», которая легко может выйти из-под контроля и принести еврейскому народу еще одно бессмысленное кровопролитие. Именно Иуда выражает сомнение в том, понимает ли сам Христос, куда и зачем он ведет своих последователей. Последний вопрос Иуды, по-видимому, является и вопросом автора текста. Ведь это недоумение сквозит, как в открывающей («Heaven on Their minds»), так и закрывающей («Superstar») оперу песнях.
«Слушай, Иисус! Мне не нравится то, что я вижу.*
Все, что я прошу — выслушай меня
и припомни — я же был твоей правой рукой все это время.
Ты зажег в них огонь,
и они думают, что они нашли нового Мессию.
Они растерзают тебя, когда поймут свою ошибку.
Я помню, когда все только начиналось,
не было разговоров о Боге — мы называли тебя человеком.
И поверь мне — мое восхищение тобой не умерло,
но всякое слово, сказанное тобой сегодня
обязательно извращается,
и они растерзают тебя, когда поймут,
что ты их обманывал.
…Слушай, Иисус! Беспокоишься ли ты о своем народе?
Неужели ты не видишь, что мы должны остаться здесь?
Мы оккупированы — неужели ты забыл, как мы унижены?
Я боюсь толпы,
с ней мы становимся слишком громкими.
Они раздавят нас, если мы зайдем далеко,
да, если мы зайдем далеко».
(«Heaven on Their minds»)
«…Почему ты выбрал такое отсталое время
и такую неподходящую страну?
Если бы ты пришел сейчас, ты дошел бы до всей нации.
В Израиле в 4 году до н.э. не было массовых коммуникаций.
Не пойми меня неправильно — я только хочу знать.
Скажи, что ты думаешь о своих друзьях на вершине.
Кто среди вас лучший плод, как ты думаешь?
Был ли Будда, где он сейчас? Там ли, где и ты?
Мог ли Магомет двигать горы, или это лишь реклама?
Думал ли ты умереть именно так? Была ли это ошибка или
ты знал, что твоя смерть побьет все рекорды?
Не пойми меня неправильно — я только хочу знать.
(«Superstar»)
В результате подобного взгляда на деятельность Христа образ самого основателя христианства выглядит не слишком убедительным. Его духовная стойкость и противостояние с фарисеями по-прежнему восхищают авторов, но конечная цель этого противостояния так и не проясняется. В одной из самых знаменитых песен рок-оперы «Gethsemane» («Гефсиманский сад») знаменитая молитва Иисуса — «Авва Отче! все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты» (Мат. 14:36) — превращается в горькое вопрошание к Богу, полное отчаяния, фатальности и непонимания:
«…Я изменился, я уже не так уверен,
как тогда, когда мы только начинали.
Тогда я был вдохновлен,
сейчас я грустен и устал.
Послушай, ведь я действительно превзошел все ожидания
в своих деяниях за три года,
которые стоят тридцати.
Мог бы ты требовать столького от любого другого человека?
Но если уж мне умирать,
то досмотри сказание до конца и сделай то, о чем Ты говорил мне.
Пусть они ненавидят меня, бьют меня, ранят меня,
прибивают гвоздями.
Но я хочу знать, я хочу знать, Боже,
я хочу видеть, я хочу видеть, Боже,
почему я должен умереть?»
Специфика жанра определила и метаморфозы характера Иисуса — в рок-опере он, что называется, «человек на нервах», готовый в любой момент сорваться, впасть в гнев или истерику. В Евангелиях гнев Христа вырывается наружу только один раз — в сцене изгнания торговцев из Храма (эта сцена в рок-опере замечательно отображена в одной из самых любимых мною песен «Temple»).
Кроме того, в последних словах распятого Христа — «Господи, прости их, ибо они не понимают, что творят» — Райс даже хотел изменить текст на «…ибо я не понимаю, что творю», но вовремя одумался.
Впрочем, постановщики русскоязычной версии рок-оперы на сцене Театра Моссовета (в пер. Я. Кеслера) пошли еще дальше: они не удержались, чтобы не процитировать в конце… Пилата из булгаковского «Мастера и Маргариты». То, что фраза в общем-то — ни к селу, ни к городу, никого не озадачило: очень уж захотелось. Но если Тим Райс вольно обошелся с евангельским сюжетом, то Булгаков и подавно. Его Иешуа напоминает больше доброго «блаженного», вроде «Идиота» Достоевского, но никак не Христа. Ни в одном евангелии Иисус не дает повода усомниться в своем психическом здоровье. Исходя из его разговоров, притч, умелого избегания провокаций со стороны фарисеев, он выглядит вполне благоразумным и целеустремленным. И на крест Христос идет вполне целенаправленно и с ясным сознанием, что не исключает редких моментов вполне понятной слабости (в евангелиях их всего два: гефсиманская молитва и слова на кресте «Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?»).
На этом, собственно, и остановимся. Тема трактовок образа Христа очень сложная, поэтому вернемся к рок-опере. Конечно же, редкое известное произведение искусства обходится без любовной лирики. Роль влюбленной в человека «не от мира сего» Райс традиционно отвел Марии Магдалине, а Уэббер написал для нее одну из самых популярных песен рок-оперы — «I Don’t Know How to Love Him» («Я не знаю, как его любить»):
«Я не знаю, как его любить,
что мне делать, как увлечь его.
Я изменилась, да, действительно изменилась.
В эти последние дни я себе кажусь
совсем другой.Я не знаю, как принять это,
я не понимаю, почему он волнует меня.
Он мужчина, всего лишь мужчина,
их у меня раньше было очень много
и всегда по-новому.
Он всего лишь еще один.…Я никогда не думала, что такое будет со мной.
Хотя, если бы он сказал мне, что любит меня,
я бы растерялась и испугалась,
я бы не смогла справиться с этим, просто не смогла бы справиться.
Я бы отвернулась, убежала бы,
я не хотела бы этого знать.
Он меня так пугает.
Я так хочу его,
Я так люблю его».
Что касается Иуды, то, несмотря на сочувственное отношение автора, дальнейшая судьба предателя сюжетно развивается по Евангелию от Матфея: раскаяние и самоубийство.
А вот апостолы выведены в рок-опере в самом оскорбительном виде — этаких наивных суетливых глупцов. Посмотрите, какую песню они умиротворенно напевают, в то время, когда между Иудой и Иисусом развивается драматический диалог:
«Посмотри, как наши испытания и горести,
тонут в этом добром бокале вина.
Не беспокой меня сейчас, я вижу ответы.
Пока этот вечер не стал утром, жизнь прекрасна.
Всегда надеялся стать апостолом.
Знал, что если постараться, то смогу.
Когда мы отойдем от дел, то мы напишем Евангелия
и о нас будут говорить даже после нашей смерти».
(«The Last Supper»)
Пилат — единственный персонаж, выведенный весьма правдоподобно. Он, как и в Евангелии, не желает смерти Христу, но упорство Иисуса и угроза потерять власть заставляют его отправить Христа на казнь.
Последние слова в рок-опере прокуратор Иудеи выкрикивает столь страшным голосом, что мурашки идут по коже:
«…Не буду останавливать твое великое самоуничтожение.
Умри, если ты хочешь, ты, заблудший мученик!
Я умываю руки от твоего уничтожения.
Умри, если хочешь, ты, невинная марионетка!!!».
(«Trial before Pilate»)
Не знаю, как кому, а мне после столь напряженной и трагической сцены, за которой последует распятие, просто физиологически неприятно слушать самую известную песню рок-оперы — «Superstar» — с ее мажорным танцевальным мотивом и подпевками в стиле «бэк-блэк-вокал». Сама по себе песня неплоха, но вот ее расположение в альбоме мне кажется совершенно неуместным.
После этой «песни недоумения» раздаются звуки забиваемых гвоздей, последние слова Иисуса и прекрасная грустная мелодия, повторяющая тему «Gethsemane». Сцена воскрешения отсутствует…
Говорят, что между Уэббером и Райсом был спор: композитор требовал «воскресить» Христа, поэт был против. Как и в споре между Ильфом и Петровым о судьбе Остапа Бендера, победил печальный конец. И это, с моей точки зрения, логично. Христос из рок-оперы, Христос, цели которого никому не понятны, и не мог воскреснуть. Слишком вольная трактовка евангельского сюжета увела в сторону от воскресения… Но, если не считать рок-оперу “канонической правдой о Христе”, то ее значение как яркого и талантливого произведения умалить трудно.
Еще несколько интересных фактов из истории рок-оперы
— Когда в продажу вышел первый сингл с двумя песнями из «Иисуса» (рок-опера еще не была закончена), в прессе прокатился слух, что роль Христа в будущем произведении исполнит Джон Леннон. Учитывая, что норовистый «битл», когда-то шокировал общественность фразой, что «BEATLES стали популярнее Христа», в воздухе запахло скандалом. Тут еще «подсуетился» и пресс-атташе Леннона, заявив, что Джон даст согласие, если роль Магдалины сыграет Йоко Оно. Связываться с этой «сумасшедшей парочкой» авторы «Иисуса…» не захотели, и взяли исполнителями главных партий не слишком известных на тот момент личностей. Иуду спел Мюррей Хэд, Христа — вокалист DEEP PURPLE Ян Гиллан.
Марию Магдалину Уэббэр нашел в каком-то ресторанчике, поющую под гитару. Урожденная гавайка — Ивон Эллимен — оказалась настоящим ветераном этой рок-оперы. Она играла Марию и в первой бродвейской постановке оперы в 1971 году и в снятом на ее основе фильме 1973 года.
— Многие мелодии в «Иисусе…» были написаны еще до работы над рок-оперой и имели совершенно другие тексты. Например, ария Марии Магдалины сперва была песенкой «Канзасское утро», а будущая ария Ирода посылалась на конкурс Евровидения со следующим текстом: «Try it and see, / Won’t you try it with me? / I’ll be happy all my life / If only you would be my wife…» («Попробуй это и посмотри, / Хочешь попробовать это со мной? / Я буду счастлив на всю жизнь, / Если только ты будешь моей женой»). Тим Райс смеялся позже, что песня не выиграла конкурс, так как не была достаточно тупой. Да-а… Куда уж тупее.
— Меткая фраза, обращенная к Христу в конце песни Ирода — «Get out of my life!» («Прочь из моей жизни!») — на самом деле не принадлежит перу Тима Райса. Просто исполнитель Майк д’Або так увлекся, что понес отсебятину…
— В США первая премьера рок-оперы проходила в здании нью-йоркской лютеранской церкви св. Петра.
— 1973 год ознаменовался новым этапом — «Иисуса…» экранизировали. Режиссер Н. Джуисон привез актеров в пустыню и снял еще более модернизированную версию евангельской истории.
Лично для меня, фильм событием не стал, хотя в нем есть несколько любопытных сцен. Например, в храме вовсю идет торговля оружием и порножурналами, царь Ирод предстает в виде этакого «нового русского» в модных очках и с персональным бассейном, а кающегося Иуду преследуют по пустыне два танка. Кстати, роль Иуды сыграл чернокожий актер, что вызвало недовольство определенных слоев населения.
— Первая русскоязычная версия рок-оперы была воплощена на сцене театра Моссовета 12 июля 1990 года. Автором идеи выступил Сергей Проханов (хорошо известный зрителям по к/ф «Усатый нянь», а также по роли волка в детской «рок-опере» А. Рыбникова «Волк и семеро козлят на новый лад»).
Первый эквиритмичный перевод «Иисуса…» сделал Я. Кеслер. Ну, а самым уморительным оказался перевод И. Кочевых (Киев: Манускрипт, 1994). Сравните его перевод одной из моих любимых песен «Pilate’s Dream» («Сон Пилата») с подстрочником:
Подстрочный перевод:
«Мне снилось, что я встретил Галиелянина,
Самого поразительного человека в моей жизни,
У него был взгляд, который вы редко встретите —
Взгляд затравленного человека».Перевод И. Кочевых:
«Во сне увидел я Христа —
Безмолвные уста…
Но линии прекрасного лица
Явили мудреца».
Сравнить русскоязычные переводы рок-оперы можно здесь >>>
Автор: Сергей Курий
Впервые опубликовано в журнале «Твоё Время» №1 2005 (июнь)
См. также:
Эндрю Ллойд Уэббер (Andrew Lloyd Webber) — «The Phantom of the Opera» (1988)