Автор статьи: Сергей Курий
Статья из рубрики «Культурная зоология»
Почему не повезло чёрному коту?
…Гладя голову мою,
Говорила мать:
«Должен ты сестру свою,
Мальчик, отыскать.
На груди у ней коралл,
Красный и сухой;
Чёрный кот ее украл
Осенью глухой».
(А. Н. Толстой)
«Я мог бы привести бесчисленное множество
случаев, как демоны появлялись в образе кошек…
Но разве есть нужда в приведении всех этих фактов?»
(Варфоломей де Спина «Исследование о ведьмах» XVI в.)
В 350 году римский префект Палладий издаёт указ о привлечение кошек к охране виноградников от грызунов. Однако полностью завоевать Европу домашним кошкам удалось лишь к X веку.
Главную роль в их распространении сыграли христианские монастыри, где быстро осознали полезные качества этих животных. По легенде самым большим кошатником среди римских пап был Григорий I (VI в.), разрешивший кошкам жить в монастырях и сам постоянно носивший в своём рукаве котёнка.
Содома «Св. Бенедикт с монахами».
Кто бы мог подумать, что спустя семь веков его тёзка — папа Григорий IX — в своей булле «Vox in Rama» (1233), направленной против ереси катаров, объявит чёрную кошку воплощением сатаны, противопоставив её «чистому» белому агнцу — символу Иисуса. В истории кошачьего племени началась действительно «чёрная» полоса.
Причин для подобных суеверий хватало.
Во-первых, свою роль сыграло языческое прошлое кошки. Её обожествляли в Древнем Египте, в скандинавской мифологии — на колеснице, запряжённой кошками, разъезжала богиня любви Фрейя, а в Англии кошку считали неизменной спутницей Мэб — королевы фей.
Во-вторых, «подозрение» вызывало само поведение кошки (бесшумная ходьба, «тайные» отлучки по ночам, «оргии», сопровождаемые омерзительными криками), а горящие в темноте глаза производили действительно дьявольское впечатление.
Да что там Средневековье! Некоторые до сих пор плюются через левое плечо, стоит только чёрному коту перебежать дорогу.
Из песни Ю. Саульского на стихи М. Танича:
Говорят, не повезёт,
Если чёрный кот дорогу перейдёт,
А пока, наоборот,
Только чёрному коту и не везёт…Анекдоты:
— Как уговорить женщину продолжить путь, если дорогу перебежала чёрная кошка?
— Легче уговорить кошку вернуться.— А чего это здесь дорога так густо заплевана?
— Роте солдат кошка дорогу перебежала!
Наряду с козлом, кошку стали считать постоянной напарницей ведьм, участницей шабашей и прочих колдовских ритуалов.
Кот, как напарник ведьм, упоминается в шекспировскром «Макбете» («П е р в а я в е д ь м а: Мурлычет кот, зовет. Иду!»). В инквизиторском руководстве Инститора и Шпренгера «Молот ведьм» рассказывается случай, когда ведьмы в обличии огромных чёрных кошек напали на рабочего. Боден в трактате «О демономании ведьм» описывает судебный процесс 1586 года, когда пятерых женщин Вернона обвинили в том, что они в обличьях кошек собирались ночью в замке и развлекали сатану в облике козла, танцуя прямо на его спине.
Hans Baldung Grien. Шабаш ведьм. Кот — в правом нижнем углу.
В народном фольклоре полно историй о том, как чёрной кошке ранят лапу, а затем обнаруживают местную ведьму с перебинтованной рукой.
Ведбма-кошка из сериала «Ведьмы Ист-Энда» (2013).
М. А. Орлов «История сношений человека с дьяволом»:
«Чехи, например, полагают, что кошки этого цвета — просто-напросто черти; из каждой чёрной кошки через семь лет делается ведьма, а из чёрного кота — дьявол. Этим и объясняется, почему колдуны и ведьмы всегда держат у себя черных кошек. Это черти-оборотни, которые им пособляют во всех делах. По русскому поверью черт входит в кошек во время грозы. В России верят, что труп становиться упырем, если через него перепрыгнет кошка. Поэтому в народе покойников зорко оберегают и не впускают туда, где они лежат, кошек».У. Эко «Имя розы»:
«О да! – с улыбкой торжества отвечал Бернард. – Имеются свидетельства и посолиднее! Стефан Бурбонский описывает в своем трактате о семи дарах Святого Духа, как Св. Доминик, проповедовавший в Фанжо, клеймя еретиков, предупредил некоторых бывших там женщин, что сейчас покажет им, кому они услужали ранее. И внезапно выпрыгнул промежду всех ужасающий кот величиною с большую собаку, с огромными горящими глазами и с кровоточивым языком, свисавшим до пупа, с коротким твердым хвостом, так задранным, что на ходу тварь эта показывала всю свою заднюю мерзость, зловонную, как никакая другая… Покружив около тех женщин не менее часу, кот запрыгнул на канат, идущий к колоколу, и вскарабкался на колокол, оставив в церкви свои вонючие извержения. И разве не кот столь превозносим катарами, что Алан Лилльский полагает даже, будто имя они свое взяли от имени catus в честь этого зверя, которого лобызали в промежность, считая за воплощение Люцифера?»
Франциско Гойя «Сон разума порождает чудовищ».
Массовая охота на «ведьм» развернулась в конце XV века, после того, как папа Иннокентий VIII опубликовал буллу «Summis desiderantes affectibus» («Всеми силами души»). Разумеется, досталось и кошкам — недаром в немецком языке слово «катцер» (еретик) напрямую происходит от слова «катце» (кот). Более того — массовое истребление кошек приобрело вид традиционных народных «забав».
Например, в 1344 году во французском городе Мецце началась эпидемия т.н. «пляски Св. Витта» (расстройство, выражаемое в неконтролируемых движениях). Виновницами объявили кошек, в которых якобы вселялся дьявол. В отместку появилась регулярная традиция сжигать 13 несчастных животных в железной клетке. В Париже похожее «мероприятие» — сожжение мешка с кошками на площади — проводили ежегодно на день Св. Иоанна.
Во Фландрии в г. Иперн для кошачьей экзекуции тоже выделили отдельный день — среду на второй неделе поста. В этот день кошек торжественно сбрасывали с высокой башни. «Кошачья среда» просуществовала аж до 1817 года! Вот, как описал последнюю экзекуцию архивариус Иперна:
«Кошачий палач в красной куртке и голубом колпаке, украшенном цветными лентами, сбрасывал животных со штурмовой башни. Некоторым, правда, иногда удавалось выжить и бежать, а зрители преследовали их…»
Кошки, бросаемые в огонь на Плас де Грев.
Иллюстрация из книги «Добрый король Генрих» Абеля Германа.
Из борьбы с дьяволом преследования котов быстро превратились в обычные жестокие развлечения. В Дании развлекались, подвешивая бочку с котами и прокалывая её копьём. В Англии в мешок с кошками стреляли из лука. Однако наиболее изысканным изуверством был т.н. «кошачий орган», для которого подбирали кошек с разной тональностью голосов.
Шарль де Костер «Легенда об Уленшпигеле»:
«В этот день король Филипп (Филипп II — король Испании в 1556-1598 гг. — С.К.), объевшись пирожным, был мрачнее обыкновенного. Он играл на своём живом клавесине — на ящике, где были заперты кошки, головы которых торчали из круглых отверстий над клавишами. Когда король ударял по клавише, клавиша колола кошку, и животное мяукало и пищало от боли».
Надо сказать, что эти жестокие обычаи были характерны не только для христиан-католиков, но и иудеев. Так во время праздника Лаг ба-Омер было принято кидать в костёр… коробку с котятами. Если верить израильским защитникам животных, эта традиция кое-где встречается до сих пор.
Среди прочих суеверий можно вспомнить и обычай замуровывать кошек в стенах домов (иногда с крысой в зубах) или закапывать под порогом – мол, тогда грызуны
будут обходить такое жилище стороной.
Убивали кошек и ради меха, хотя такой мех всегда ценился крайне низко. Ещё в 1127 году архиепископ Карбойль строго запретил монахам носить мех, дороже овечьего или кошачьего. Подобное использование кошек шокировало меня ещё в детстве при чтении стихов Есенина. Как же я тогда невзлюбил деда великого поэта!
С. Есенин:
…Всё прошло. Потерял я бабку,
А ещё через несколько лет
Из кота того сделали шапку,
А ее износил наш дед.М. Булгаков «Собачье сердце»:
«- Что же вы делаете с этими… С убитыми котами?
— На польты пойдут, — ответил Шариков, — из них белок будут делать на рабочий кредит».
Как кошки вновь завоевали популярность?
Средневековые экзекуции над кошками в Средние века — это, конечно, правда. Да, их действительно обвиняли в «сатанизме» и устраивали «кошачьи среды». Но это далеко не вся правда…
Marguerite Gerard.
Начнём с того, что подозрительное отношение к кошкам (прежде всего, чёрным) распространилось лишь в позднем Средневековье (где-то с XV века) и было напрямую связано с, развязанной тогда же, массовой «охотой на ведьм».
Однако, если мы взглянем на средневековые миниатюры и картины, то увидим, что кошек изображали довольно часто и обычно вовсе не в «сатанинском» обличии. Вот кот с мышью в зубах, вот кошечка охраняет головки сыра, вот знатная дама играет со своей любимицей… В тех же монастырях, как держали кошек, так и продолжали держать.
Кошки в средневековых манускриптах.
Любили этих животных и в среде придворной элиты. Известным «кошатником» был, например, Ришелье (что, кстати, правдиво отображено в мультике «Пёс в сапогах», пародирующем «Трёх мушкетёров»). Этот кардинал и главный королевский министр содержал аж 14 кошек с довольно забавными прозвищами — Приам, Парик, Рубин и даже Люцифер!
Очень любил свою кошку и Карл I. Поговаривали, что она была его счастливым талисманом — стоило животному умереть, как английский король тут же лишился головы на плахе Кромвеля.
Однако наибольшей любовью пользовалась кошка Менина, принадлежащая французской герцогине XVIII века — Пуале де Гонди. Рано овдовев, герцогиня так привязалась к своей любимице, что, когда Менина умерла, приказала изваять для неё настоящий мавзолей из белого мрамора. Более того — женщина до конца своей жизни хранила верность Менине, отказываясь заменить её другой кошкой.
«Великая Принцесса Магдалена» (с кошкой породы шартрез).
Сильно грустил по своей кошке и основатель жанра «готического» романа — Гораций Уолпол (1717-1797). Его любимица Селима как-то захотела выловить из аквариума золотую рыбку, но в результате упала туда сама и утонула. Мавзолея Уолпол строить не стал, зато память о кошке увековечили друзья писателя. Поэт Томас Грей написал на смерть Селимы целую оду, а художник Стефен Элмер запечатлел трагедию на картине.
Картина С. Элмера.
Томас Грей, «Ода на смерть любимой кошки»:
У края вазы восседая,
Где вырастил талант Китая
Лазурные цветы,
Скромнейшая из полосатых,
Селима, в мыслях грустноватых,
Смотрела в глубь воды.И чуткий хвост являл забаву,
И снег усов, и лик лукавый,
И лап шерстистый мох,
Мех, испещренный торовато,
Смарагды глаз, ушей гагаты,
Мурлыканье и вздох.Она смотрела — в стенах тесных
Плыли два ангела небесных,
Два гения ручья:
Как пурпур Тира, сине-ал,
Наряд их пышный извергал
Златого блеск луча.Бедняжка Нимфа всё смотрела,
Усы, а позже лапу смело
(Облизывая рот),
Она тянула за наградой:
Из жен любая злату рада,
А рыбе — всякий кот.Самонадеянная дева!
То справа заходя, то слева,
Игру с огнем вела.
Судьба с ухмылкою глядела:
О скользкий лапа край задела —
Селима вглубь ушла.Осьмижды из воды всплывая,
Она мяукала, взывая,
К богам текучих вод —
Дельфин и дщери Океана,
Том и жестокая Сусанна
Несчастью дали ход.Красотки! Пусть узнает всяк
К чему ведет неверный шаг:
За все грядет расплата.
Не всё, что манит мысль и взгляд,
Есть лучшая из всех наград,
Не всё, что блещет, злато.
Даже к чёрному коту в Европе относились не столь однозначно. Например, в Англии он считался добрым талисманом, оберегающим моряков в дальних плаваньях. Поэтому чёрного кота держали, как на кораблях, так и в домах рыбаков.
Что касается Руси, то там кошек вообще никогда не преследовали. Завезены они были довольно поздно — где-то в XII-XIII веках — и поначалу воспринимались, как звери редкие и экзотические. Почти так же, как лесные звери русской сказки воспринимали Кота Котофеевича, «присланного из сибирских лесов воеводой».
В церковном судебнике XIV века — «Правосудие митрополичье» — за похищение кошки налагался штраф в 3 гривны, в то время, как за похищение жеребца требовали всего одну.
Фредерик Мушерон. Любимый кот царя Алексея Михайловича. Рисунок из книги австрийского посла А. Мейерберга «Путешествие в Московию».
Как я уже писал, поначалу кошку ценили, как отменную истребительницу грызунов. В XVIII веке по Зимнему дворцу бегало аж 300 мурлык, специально заведённых для «перевода мышей». В той же роли кошки официально «служили» в почтовых отделениях Лондона. В полицейском отделении Техаса кота даже отметили в штатном расписании, как «контролёра грызунов».
В 1973 году уличного кота Уилберфорса принесли в резиденцию английского премьер-министра — всё с той же целью. Уилберфорс стал настолько знаменит, что известие о его смерти было озвучено Маргарет Тэтчер на заседании Парламента.
Учёные подсчитали, что одна активная кошка может спасти до 10 тонн зерна в год. Недаром во время засилья крыс в Малайзии кошек массово сбрасывали туда прямо с вертолётов на специальных парашютиках…
В общем, как говорил Дэн Сяопин о реформах в Китае: «Не важно, чёрная кошка или белая кошка, если она может ловить мышей — это хорошая кошка».
Некоторые кошки славились и другими «подвигами». Например, нередко рассказывают случаи, как они спасали людей от ядовитых змей. А в английском Ланкастере кошку Пусси даже почтили памятной доской за то, что она своими криками известила о пожаре и тем самым спасла от гибели 6-летнего больного мальчика.
Настоящий культ кошек, как домашних любимцев, начался в XIX веке. Особенно после того, как Гаррисон Уэйр в 1871 году с успехом провёл в Лондоне первую кошачью выставку. В XX веке кошки уже уверенно соперничали в популярности с собаками.
В ряду известных «кошатников» можно упомянуть Уинстона Черчилля, делившего с любимым котом постель и обеденный стол; шахматиста Алёхина, посещающего все игры со своим талисманом — котом Чессом (от англ. chess — «шахматы»); Хемингуэя, который развёл в доме до полусотни необычных шестипалых кошек; Фредди Меркьюри, жившего и умершего в окружении шести белоснежных «персов». Лидер QUEEN даже посвятил своим подопечным две песни: «Mr. Bad Guy» («Коту Джерри, а также Тому, Оскару и Тиффани, а также всем любителям кошек во всем мире») и «Delilah» (Далилой звали его любимую кошку).
Бернард Шоу:
«Человек культурен настолько, насколько он способен понять кошку».Марк Твен «Простофиля Вилли»:
«Говорят, что без кошки — откормленной, избалованной, привыкшей к почитанию — бывают идеальные дома; быть может, не спорю, но доказательства я еще не встречал».
«Кот Ван Гога» с отрезанным ухом и «Кот да Винчи» на картинах Сьюзен Херберт.
Ирина Одоевцева «На берегах Сены»:
«- Я просто не понимаю, — как можно не любить кошек, — продолжает Тэффи. Для меня человек, не любящий кошек, всегда подозрителен, с изъяном, наверное. Неполноценный. Вот даже Вера Николаевна Бунина — на что, уж, кажется она добра и мила, а что она не переносит кошек, боится их, как стена между ней и мной. …Симпатизирую ей сдержанно, признаю все ее бесспорные качества. Но кошек ей простить не могу. Люди для меня делятся на тех, кто любит кошек и кто их не любит».
Как видите, далеко не пребывали в восторге от этих животных. Например, бравый Наполеон Бонапарт так их боялся, что хватался за саблю уже при виде котёнка. Говорят, что в бытность совсем малышом будущего императора панически напугала, прыгнувшая на грудь, кошка.
Не любил этих животных и композитор Брамс. Любимым его развлечением была стрельба из лука по, пробегающим мимо окна, кошкам. А вот американский президент Дуайт Эйзенхауэр сам руки марать не стал, поручив своей охране истреблять всех кошек в окрестностях своего дома.
Тем не менее, большинство людей относятся к кошкам с симпатией. Если верить статистике, то особенно симпатизируют мурлыкам в Австралии, где на 10 человек приходится аж 9 кошек!
О любви к кошкам свидетельствует и множество выведенных пород (оптимисты насчитывают до 74-х, скептики — не более 35-ти). Это и мохнатые «персы» с «ангорками»; и лысые «сфинксы»; и гибкие «сиамы» на чёрных мордочках которых сияют голубые глаза; и кошки с острова Мэн, утратившие хвост из-за генетической мутации; и мэйн-куны, весящие до 15 кг…
Персидская и сиамская кошки.
При этом родоначальником новой породы до сих пор может стать обычная безродная кошка с каким-нибудь особенным признаком. Например, из, подобранного в Ростове-на-Дону, котёнка с вылезшей шерстью вывели т.н. «донских сфинксов».
Слева — бесхвостый кот на памятной манете о-ва Мэн 1994 г.;
справа — донской сфинкс.
Э. Сетон-Томпсон «Королевская аналостанка»:
«…к половине зимы трущобная киска превратилась в кошку редкостной красоты, с чудесной, пушистой шерстью, разрисованной прекрасными полосами. Японец был очень доволен результатом опыта и возмечтал о небывалой славе. Почему бы не послать киску на приближающуюся выставку?
— Видишь ли, Сэмми, — сказал он негру, — предлагать ее как бродячую кошку не годится. Прежде всего необходимо хорошее имя. Ты понимаешь сам, что здесь нужно что-нибудь «королевское», — ничем так не проймешь Никербокеров, как чем-либо «королевским». Что ты скажешь, например, о Королевском Дике или Королевском Сэме? Однако постой, это все мужские имена. Скажи-ка, Сэмми, как звали тот остров, где ты родился?
— Остров Аналостан был моей родиной, сэр.
— Здорово! Королевская Аналостанка, черт возьми! Единственная Королевская Аналостанка с аттестатом на всей выставке. Умора, да и только!».