Информацию об отдельной песне и комментарии к ней можно прочесть, открыв страничку этой песни.
3. Иерофант
(БГ — А. «Джордж» Гуницкий)
4. Как нам вернуться домой
(БГ)
5. Королевское утро
(БГ)
7. Назад к девственности
(БГ)
БГ — голоса и гитары
Лорд А. Рацен — барабаны
А.Титов — бас
Дед Василий — инструменты с использованием клавиш и воздуха
А. Вихарев — таблы и бубны
А.П. Зубарев — гитары и ситар
Индеец О.Гончаров — маковый стебель
Аранжировка духовых и струнных:
А.П. Зубарев и Дед Василий
Микс (1-7): Ю.Морозов и Аквариум
(8): А. Барашкин
ГТ «Добролет», АО «Триарий», 1993.
* * *
БГ, «Краткий отчет о 16-ти годах звукозаписи»:
Наверное, задули новые ветра. Вдруг, как гром среди ясного неба, снова появилось загадочное присутствие по имени «Аквариум» со словами — «Пора опять собирать группу и играть сами знаете что».
Объявление это явственно прозвучало в Иерусалиме; еще месяц мы его обдумывали, потом поехали в Рыбинск — праздновать определенное сочетание звезд тайным, но открытым концертом (была идея выставить на берег Волги мощную звуковую систему — ну и так далее — см. «Electric Kool-Aid Acid Test»); а заодно и снять видео на песню «Бурлак». Поездка превратилась в чистый «Сатирикон» — с ежедневными многочасовыми поездками вверх и вниз по Волге в поисках затонувших церквей, редкой граппой в рыбинском гастрономе и размытыми кладбищами. Тем не менее, поставленная цель была достигнута. Стало ясно, что БГ-Бэнд исчерпал срок своей жизни и пророчество по поводу Аквариума пора осуществлять.
Вскоре Дед — профессиональный дипломат — организовал нам с Титом встречу на нейтральной почве — в гаккелевском «Тамтаме». Через три дня новый Аквариум сел репетировать в привычном ко всему ДК Связи.
В качестве ударника Тит предложил А.»Лорда» Рацена (из бывшего «Телевизора»). Андрей Вихорев с таблами был порекомендован общими друзьями. Начали с двух песен, написанных еще с БГ-Бэндом, но уже явно для Аквариума — «Летчика» и «Царя Сна». И поехало.
В это самое время местные власти Пушкинской, 10 отдали нам огромную пустующую квартиру на послед нем этаже — напротив оффиса ДДТ (Юра Шевчук, собственно, и подкинул мне идею взять ее — «Вон, нап ротив нас, например, пустая квартира. Бери, тебе наверняка дадут» — к моему удивлению действительно дали. Бесплатно.). Там не было, естественно, ни отопления, ни газа, а электричество включалось и выключалось произвольно, но все-таки это было первое помещение, предоставленное миром Аквариуму. За неимением другого места обитания, туда вселился Дедушка со своей семьей (позже за ним последовал Вихрь, а потом мы поставили там студию, где писали все demo к «Навигатору», «Льву» и «Гиперборее»). В силу нечеловеческих условий жизни это был бесстрашный поступок — квартира оказалась, ко всему прочему, не без своих духов. На общем высокопсиходелическом фоне тех лет духи быстро заняли свое место в общей жизни (когда они совсем отбивались от рук, приходилось, правда, идти на крайние меры; приезжал наш давний друг — ясновидец и духогон Григорий, и задавал им жару. Духи на время успокаивались, но из картин на стенах начинали вылезать медведи). Там же происходили все симпозиумы, консилиумы и другие аквариумические праздники. Все это не могло не отразиться на будущем «Рамзесе».
Максимально быстро последовало начало гастролей и по разбитым русским дорогам покатил новый Джаггер наут — уже не акустический партизанский отряд пох мельных сиринов, но мрачные ландскнехты в черной коже с геттобластером на плече (Stones, Hendrix и Tom Petty), десятиминутными гитарными соло и глазами, устремленными в иные измерения.
В Рыбинске были изучены Египетские боги; в Рязани — четыре потока времени и местные монашеские пещеры; в Смоленске появился «Дубровский», в Липецке — «Иерофант». Начали записывать альбом на Ленфильме, задымили всю студию индийскими благовониями, но потом поняли, что свести этот альбом там невозможно и микшировали все на «Мелодии» у Ю. Морозова.
Здравствуй, Рамзес 4-ый!
***
Из интервью с БГ, 1994 г.:
— Вернемся, однако, к вашей деятельности. Ты как-то рассказывал, Борис, что в БГ-Бенд музыканты попадали сложными, чуть ли не мистическими путями. С новым АКВАРИУМОМ было также?
— Мы сели с Сакмаровым и стали думать — что нам делать дальше, потому что песни эти были, и было ясно, что этим дело не ограничится. Кого будем брать в басисты? Сакмаров говорит: «Вот есть Тит (Александр Титов — басист АКВАРИУМА классического состава)». Я сказал, что Тит вроде бы другими делами занят. «Да ни фига он не занят!» Мы встретились с Сашкой, и с первой же секунды встал вопрос о том, что и как конкретно делать, других вопросов не возникло — знакомы мы уже десять лет, и все тараканы личные, которые между нами были, все разбежались. Было понятно, что Алексей Павлович Зубарев — неотъемлемая часть всего этого. Вот уже четыре. С ударником мы подумали, и Тит сказал: «Нужно Рацена (Алексей Рацен — экс-барабанщик группы «Телевизор»)», хорошо, стали играть с Раценым. Сначала совсем друг друга не понимали, но в то же время у меня все время было ощущение, что скоро это все пройдет. И действительно, вот скоро уже два года, как это все работает словно машина, и все очень довольны. Андрей Вихарев появился сам по себе , прямо с первой репетиции. Я очень долго не мог понять, что он вообще делает, но знал, что этому есть место. И сейчас, его дело — одна из составляющих, интегральная часть и этого звука, и подхода, и образа.
***
Интервью с БГ в Ледовом Дворце. г.Киев, 17.11.1993:
— Я бы хотел, чтобы Вы рассказали о тех людях, которые с Вами играют.
БГ: — Ну, со мной — понятно. С Сашкой Титовым — тоже понятно как по «аквариумисту» с 1983 года. Олег Сакмаров, который «Дед Василий», который играет на духовых, на клавишах, на всём остальном, и блестит лысиной, — он как бы старинный очень мой приятель с середины 80-х. Поскольку он был музыковедом, просто и, в принципе, для него не сложно было освоить какие-то инструменты, так что он пришёл и сказал — «вот я на флейте научился играть». И мы сыграли с ним концертик-другой, и мне понравилось. Лёша Зубарев раньше был гитаристом-басистом в группе «Сезон дождей» — по-моему, в лучшей инструментальной группе, которая была в Санкт-Петербурге, с Лёшей мы случайно встретились в поезде. Он сейчас лучший гитарист о которм я слышал в России, за исключением, может быть, Максима Пшеничного, который играл в «Сезоне…» тоже и играет до сих пор. Это — что касается четверых… Лёша Рацен раньше играл в «Телевизоре». Он вообще довольно чудный человек, Тит его привёл. И последний — Андрей Вихарев — появился просто «с чистых глаз», с белого неба, я не знаю откуда он взялся. Его наша няня порекомендовала, и мы играем уже полтора года.
***
Из книги «АКВАРИУМ. Сны о чем-то большем» (М.: ООО Издательский дом «София», 2004):
В июне 92-го года Гребенщиков получил приглашение выступить в Израиле. Необходимость самим потрогать легендарную землю требовала все бросить и ехать. Но устроители не могли потянуть приезд всего «БГ-бэнда» — речь могла идти максимум о двух людях. В конце концов договорились о приезде группы из трех человек: БГ+Сакмаров+Зу-барев. Новым составом репетировали новые песни.
«»БГ-бэнд» начинался концертом в Казани. Новая группа с новыми песнями впервые выступила там же и сразу выехала в Израиль.
По интенсивности впечатлений поездка на землю обетованную неожиданно оказалась сопоставимой с лучшими моментами жизни «БГ-бэнда». По всей стране было сыграно семь концертов с полными аншлагами. Казалось, что мы здесь и сейчас делаем что-то очень существенное, очень важное и для людей, и для себя.
Через много лет на фестивале в Тушино к нам подошли два молодых человека. «Помните, мы с вами выпивали в Тель-Авиве всю ночь? Вы еще были у нас на квартире. Мы вам пели песни и жаловались, что они здесь никому не нужны, и спрашивали, что же делать дальше? А вы сказали: «Если хочется петь — пойте». Мы поняли — Борис Борисыч дает нам путевку в жизнь. Теперь мы называемся «Би 2». Поем песни и теперь нас слушают! Спасибо…»» (Олег Сакмаров)
«Весной 92-го на гастролях написались две песни «Летчик» и «Отход На Север (Царь Сна)», которые мы с «БГ-бэндом»уже не могли сыграть убедительно. Песни требовали чего-то кардинально другого». (БГ)
«В Израиле возникло новое групповое ощущение. Мы понимали, что идем к чему-то целому, к новому этапу». (А.Зубарев)
«Здесь произошло одно из важнейших событий в моей жизни. Борис впервые взял нас в психоделическое путешествие. Переживание первой в жизни кислотной ночи — материал для отдельной книги. В один из кульминационных моментов психоделического вылета Борис взглянул на мое лицо и процитировал сам себя: «Дед Василий, до конца охренев, сказал — наконец-то мы сошли с ума». Так я навечно стал Дедом Василием, а ласково — просто Дедушкой». (Олег Сакмаров)
В августе «БГ-бэнд» сыграл свой последний концерт — на фестивале в Сочи.
«Организаторы поселили нас в Абхазии, в каком-то правительственном пансионате с символическим названием «Гребешок». Прямо во время фестиваля началась грузино-абхазская война. Грузинский десант высадился прямо в нашем санатории и задержавшиеся семьи музыкантов чудом эвакуировались в мирный Сочи. Было страшно… Это было символическим финалом «БГ-бэнда»». (Олег Сакмаров)
«Я стоял на сцене и понимал, что делаю что-то, для меня совершенно постороннее. Происходящее было явно не нужно ни музыкантам, ни слушателям, а музыканты при этом не очень-то были нужны друг другу. Это было совсем не то, для чего я начинал играть концерты. У меня возникло призрачное ощущение того, что что-то кончилось».
«В последнюю ночь я ушел спать, а ребята еще долго сидели на пляже и выясняли отношения. Поутру несколько из них пришли ко мне в номер и сказали, что в этом составе играть больше не могут. Я не удивился — это витало в воздухе». (БГ)
На очереди действительно было воссоединение АКВАРИУМА.
«Сакмаров — всегдашний дипломат и любитель концертов стадионного масштаба — сказал, что Тит снова хочет играть со мной. Мы встретились в клубе «TaMtAM» и поговорили о том. чего нам обоим хотелось бы. Поскольку полуторагодовая эпопея «БГ-бэн-да» был окончена, мои руки были свободны, и я с радостью принял предложение восстановить АКВАРИУМ с новыми людьми». (БГ)
Титов привел с собой барабанщика Лешу «Лорда» Ра-цена («Телевизор»), с которым прежде играл блюзы в проекте «Турецкий чай». Творческий тандем Титов — Рацен означал появление за спиной у БГ, Сакмарова и Зубарева прочной ритм-секции. Дополнил состав перкуссионист Андрей Вихорев. Первое время (92-й — начало 93-го гг.) на афишах писалось «Борис Гребенщиков + новый АКВАРИУМ», но уже летом 93-го года все свелось к классическому названию АКВАРИУМ.
У группы, кроме всего прочего, появился первый настоящий менеджер. С детства увлекаясь театром, Михаил Гольд испытывал раздражение от всех отечественных рок-групп вне зависимости от их статуса и качества. Дело в том, что во времена рок-клуба театр, в котором играл Миша, репетировал в Белом зале Дома народного творчества на улице Рубинштейна. Репетировать мешали волосатые самоуверенные молодые люди, забредавшие постоянно в Белый зал, курящие и орущие в туалете и холле и чувствующие себя’хозяевами Дома народного творчества.
К моменту прихода в АКВАРИУМ Михаил работал мастером на Металлическом заводе. По рекомендации общих знакомых он приехал к Борису после рабочей смены, в спецовке, с грязными, пахнущими металлом руками. «Ну и?» — спросил он Бориса Гребенщикова, глядя ему прямо в глаза. Такого менеджера нельзя было не взять в группу.
Начались репетиции в ДК связи. Через два месяца АКВАРИУМ с новыми-старыми музыкантами выступил в Питере (театр Дворца пионеров), а затем направился на гастроли в Рязань и Смоленск.
Концерт-премьера во Дворце пионеров был, по выражению Михаила Гольда, для группы большой радостью.
«Зал этот впервые впустил в себя рок-группу, и я подумал — пусть лучше будут дорогие билеты, чем мне там, в этом зале, все разнесут. Перед началом концерта иду по коридору и чувствую, что из туалета тянет травой… Явно тянет. Охрана из Большого дома стоит — хоть бы что. Потом я спросил у них. в чем дело. Оказалось, что на фабрике Урицкого была проверка и обнаружили большую партию травы. Чтобы не засветиться, владельцы скинули ее в табак, и целая партия сигарет «Космос» оказалась «заряжена». Сигареты продавались в ларьках и магазинах, а люди очень радовались…»
Весной — летом 93-го года АКВАРИУМ отправился в крупномасштабный тур по любимой со времен «БГ-бэнда» Волге.
«»Дружественный визит древнеегипетской делегации к берегам великой русской реки». Мы искали некий пафос. Похоже, что Борис внутренне над этим смеялся». (М. Гольд)
«На первом же выездном концерте нового АКВАРИУМА в Рязани произошло настоящее психоделическое крещение группы. Чего только не было! Над сосновым лесом шли кислотные дожди, витали духи «Битлз» и Джи-ми Хендрикса, кто-то вытирал мечи о траву, кто-то занимался прикладной магией. После ночи высочайшего безумия группа с утра оказалась на прямом эфире регионального телевидения… Эффект был поразительным. Когда после студии мы шли по улице — на ней останавливался транспорт и люди застывали в изумлении. У меня сохранилась видеокассета с записью этого эфира. Пленка до сих пор передает всю фантастическую атмосферу рождения новой группы». (Олег Сакмаров)
Шутки шутками, но в истории АКВАРИУМА это была первая возможность реально выехать за пределы Москвы — Петербурга с большими и прочными концертами. Нужно помнить, что АКВАРИУМ до 8б-го года не особо допускался к концертной деятельности, да и после 86-го выездные концерты можно было сосчитать по пальцам, а «БГ-бэнд» был все-таки формированием акустическим.
«Теперь мы всю музыку услышали другими ушами, — вспоминает БГ. — Получалось так, что Нечто важное, что было сказано в 60-е в Англии и Америке, в России до сих пор толком не прозвучало. Мы решили воссоздать именно ту часть культуры, которой здесь не хватало».
«Борис всегда был активнейшим меломаном и коллекционером. И он всегда щедро делился своими сокровищами со всеми! А с друзьями и своими музыкантами — прежде всего. Я был рядом с ним почти 20 лет — и такое количество музыки он открыл мне! Психоделическая классика 60-х, новая волна 80-х, все новейшие течения 90-х — все это не просто слушалось, а пропускалось через себя, проживалось, осваивалось и отражалось в собственном музицировании. Мы слушали музыку каждый день — и на гастролях, и в Петербурге. Стало общим местом высказывание — «АКВАРИУМ — это образ жизни», но это — святая правда. Жизнь рядом с Гребенщиковым наполнена музыкой, теологией, разнообразными порывами души. Сказанное о музыке вполне относится и к другим вещам — книгам, фильмам, изобразительным искусствам. Я с пиететом замечал, что Борис готовится к гастролям, как профессор к ответственной лекции, припасая для музыкантов кучу сюрпризов и маленьких подарков: новый альбом Тома Петти, свежий фильм, хорошую историю. А такой подход требует от его друзей взаимной отдачи. Будучи в АКВАРИУМЕ, нельзя не соответствовать уровню, задаваемому Гребенщиковым. Самое страшное — стать для него скучным и неинтересным». (Олег Сакмаров)
Тур «По Волге гуляет Рамзес молодой» сопровождался масштабными саундчеками, на которых исполнялась
почти вся рок-н-ролльная Вселенная — от Элвиса Пресли и Rolling Stones до Тома Петти и Grateful Dead.
«Когда мы пришли в группу, у каждого на гастролях был свой кипятильник, пакетик с едой, ножичек, все были, в общем, автономны. А через полгода ни у кого уже не было кипятильников, все ходили ко мне и к Нине (администратор «А») за чаем и всем прочим и занимались уже другим — это, наверное, очень смешно, но в туре «По Волге гуляет Рамзес молодой» на завтрак музыкантам выдавались витамины. Потому что надо. Я пришел из другой истории — из детского театра. О детях надо заботиться… И мы с Ниной о музыкантах заботились, кормили их домашними котлетами. Потом все поменялось, понадобились более жесткие вещи, но на этом туре это было так.
Концерт в Астрахани охраняли казаки в форме и с шашками, из зала Бориса пытались вынести на руках. Лето, тепло, хорошо, и все происходит само собой, потому что альбом уже случился. Были и бандиты: в Ярославле держали меня под пистолетом — в общем, полноценный такой был тур.
Был еще концерт в Москве для американских друзей. Там выступали Ярмольник со своим «Цыпленком табака» и АКВАРИУМ. Американцы расплатились за выступление большим количеством «Эл-Эс-Ди», а в поезд мы успели купить джин, а на закуску — ничего. Так и ехали, закусывая этим «ничего». (М. Гольд)
Песни продолжали писаться на гастролях и начали складываться в альбом с эпиграфом «Три самые выдающиеся личности в истории мирового рок-н-ролла — это Будда, Рамзес IV и то существо, которое вдохновляло Beatles».
«To, что записывалось для РАМЗЕСА, и то, что записывалось для КОСТРОМЫ, рождалось на ходу, на гастролях; в почеркушках, которые появлялись где-то, и невероятно приятно было находиться при этом рождении. И Борина борьба за звук, которая происходила даже не на концертах и репетициях. У меня есть ощущение, что Боря не очень понимает, как этот звук делать, поэтому сейчас и есть Рубекин, поэтому и есть Гончик — они более технологичны. У Бориса же есть ощущение, и это ощущение он разными способами пытается и пытался доносить. Для меня всегда было очевидно, что речь всегда шла только о том, как все должно звучать, — поэтому к нему люди приближались, так или иначе испытывались, смотрелись, проходили через дом, проводились все религиозные истории — все для того, чтобы объяснить, какое звучание должно существовать. Неумение донести технологично рождает попытки донести это эмоционально». (М. Гольд)
«Мы поставили перед собой сверхзадачу создания эйсид-альбома. который помог бы каждой песне стать дверью в определенную вселенную, — говорил БГ накануне сессии. — Это уже АКВАРИУМ 90-х — музыка без занудности. В идеале я хочу создать русскую музыку, которая будет на высоте 68-го года».
Сразу было понятно, что новый звук потребует серьезного размаха записи. Появилось желание попробовать применить уроки Radio Silence на родной почве.
«»Рамзеса» — по совету Курехина — решили писать на студии «Ленфильма». Дальше была простая задача — найти денег. Я пошел к давним приятелям, занял денег и оплатил студию. Миша, который работал на студии, честно сказал, что не знает, как работает пульт «Моцарт», — в итоге с пультом возились Мартисов и Гончаров. Помещение было темное, неуютное, Борис пытался его освоить палочками и чем-то еще, оно не осваивалось. Борьба шла не на уровне записи, а на уровне попытки победить всю эту фигню, чтобы хоть что-то случилось. Хотя тогда была записана песня «Отец Яблок», привезенная из Алма-Аты, которая до этого ни разу не игралась, а сразу пошла на ленту». (М.Гольд)
Выбор тон-ателье «Ленфильма», представлявшего собой огромный зал, темный и холодный, оказался ошибочным. Саша Титов вспоминает, что с социалистической аурой закрытого предприятия, с пропускной системой и ощущением тотальной заброшенности музыканты боролись, как могли. Стоя над пультом, читали мантры. Задымили студию индийскими благовониями, нотам все равно скорее веяло симфониями Гостелерадио, чем «Алисой в Стране чудес».
«Нам хотелось отыграть весь материал «живьем», -вспоминает Алексей Зубарев. — Но тут началась мощнейшая психостения. Технические условия никакие, провода длиной 48 метров, и ни один звук до пульта не доходит… Какой микрофон ни ставь, от звука гитары и скрипок там не остается ничего. Криминал полный».
«Альбом записывали только-только сформированным составом, — вспоминает концертный «звуковик» АКВАРИУМА Саша Мартисов. — Музыканты, стиснув зубы, работали без комбиков, с какими-то странными барабанами. Это было тяжелое испытание для всех — АКВАРИУМ и технический персонал друг друга просто не понимали».
Когда все инструменты и вокал уже были прописаны, неожиданно выяснилось, что микшировать все это богатство на «Ленфильме» невозможно. Операторы не знали, как работает пульт.
Пришлось нести болванки на «Мелодию» к опытному звукорежиссеру Юрию Морозову.
Когда спустя некоторое время композицию «Летчик» перемастерили для французского сборника Boris Grebenchikov & Aquarium (1991 — 1994), слушателям стало понятнее, как именно представляли звук альбома музыканты.
«»Рамзес» — один из самых любимых мною альбомов нового АКВАРИУМА. Наше посвящение мастерам психоделии 60-х. Сочетание точного изначального знания того, что должно получиться, и свободной импровизации во время записи. Плод слушания любимой музыки и страстного желания попасть в те же пространства, что и наши герои — «Битлз», Хендрикс и прочие божества.
Абсолютно гениальный по замыслу и аранжировкам альбом считается несовершенным по саунду, но я до сих пор люблю каждую его ноту, каждое слово. Ощущение чудесной атмосферы во время записи до сих пор живет во мне. А рождение «Отца Яблок» у ленфильмовского рояля — просто наглядное пособие по музыкальной импровизации.
Играл на флейте и органе-портативе в «Королевском утре» — как в открытый космос выходил. Хор мальчиков в «Летчике» должен был походить на пение ангелов, которое всегда звучало в нас, просто хотелось им поделиться». (Олег Сакмаров)
«На «Рамзесе» мы решили развернуться вовсю — как в России никто никогда не пробовал делать. Мы пошли на значительные расходы, чтобы сделать все по-настоящему. Выло желание сотворить что-то новое и нужное для нашей культуры — как будто мы одни вышли в большой мир, потом вернулись домой и попытались этот свой дом преобразовать. Я не хочу хвалить АКВАРИУМ, но тогда мы шли абсолютно против шерсти. В не слишком человеческих условиях мы пытались все делать по-человечески». (БГ)
***
Из книги А. Кушнира «Хедлайнеры»:
Ранним январским утром 2003 года я получил от БГ электронное письмо следующего содержания: Высылаю тебе твой текст по «Любимым песням Рамзеса IV» с рядом резких корректив. Как-то текст у тебя получился мрачным и скандальным. Все было не так плохо…
Комментарии Борис Борисовича меня не на шутку озадачили. Цитирую. «БГ-Бэнд» мог бы существовать и дальше, если бы они выносили друг друга, а не дрались, как только я выйду из комнаты , — описывал события 92 года Гребенщиков. — Березовой пил невыносимо, Петя Трощенков интересовался только собой, а Сакмаров что-то не поделил со Щуром и уговорил меня не играть с ним… После чего и последовала наша встреча с Титом… А то получается, что я интригами окончил «БГ-Бэнд». Это не в моем стиле, я прошу прощения!
Если исходить из этого эмоционально послания, действительно «все было не так уж плохо». Кто бы спорил? Лично я спорить не стал, внеся в текст про «Рамзеса IV» все необходимые правки. Антология ведь позиционируется как авторизованная — т.е. отражает позицию группы «Аквариум». И взгляды группы «Аквариум». А я — только ретранслятор. Нет проблем.
***
Из интервью с БГ, газета «Бульвар», № 17 (157), 29.04.2008:
— Что, на ваш взгляд, останется из того, что вы создали?
— Вот это не мое дело — считать, что останется… Для меня, как для любого человека, всегда самое важное — сделанное только что. Из прошлого «Русский альбом» я люблю, хотя он уже чуть-чуть устарел — в мире многое изменилось. И эту странную пластинку «Любимые песни Рамзеса IV». Она странная, но она, во всяком случае, светлая.
***
Интервью с Олегом Сакмаровым для Lenta.ru, 02.08.2012:
http://aquarium.lenta.ru/sakmarov.htm
— Существует мнение, что группу переназвали потому, что слово «Аквариум» лучше продается.
Нет-нет. Дело в другом было. В «Аквариум» вернулся Александр Титов, который был мной очень любим и чтим как музыкант и как басист. Он отсутствовал несколько лет по семейным обстоятельствам, а я очень хотел, чтобы он вернулся. И когда Гребенщиков и Титов вместе созрели и решили, что пора забыть разногласия и вместе делать музыку, вот тогда и появился «Аквариум 2.0».
— То есть именно с приходом Титова он почувствовал, что можно вернуть старое название?
— Да. Мы с Титовым на студии на Фонтанке много вместе работали, он был собственником студии вместе с Лешей Раценом, барабанщиком «Телевизора». Там мы писали и «Наутилус», и «Колибри», была веселая компания. И постепенно я сделал все возможное, чтобы Титов вернулся. Потом за ним и Рацен пришел в «Аквариум» на барабанах играть. В общем, эта «фонтанная» компания стала основой «Аквариума 2.0». Гребенщикову это было близко, и несколько лет был замечательный, очень бодрый, хороший и крепкий период, когда мы, не теряя достижений «БГ-Бэнда», вернулись к более рок-н-ролльному мейнстриму. Правда, в концертной фактуре не нашлось места аккордеону Щуракова, но в записях он участвовал почти всегда.
На самом деле, «Аквариум 2.0» отличался очень глубокой психоделичностью. «БГ-Бэнд» был религиозен в хорошем смысле этого слова. По сути, «БГ-Бэнд» держался на духовном экстазе, а «Аквариум 2.0» — на осознанной тяге к психоделии 60-х. БГ постепенно становился буддистом, я тянулся за ним, но буддистом так и не стал. Нас объединяло тогда стремление к познанию и изменению мира путем расширения сознания. Духовная революция 60-х — был выбран такой ориентир, и все аранжировки под это делались, и пути расширения сознания, попадания в транс использовались из 60-х годов, не будем это расшифровывать, но понимающий поймет, о чем речь идет. Это все очень активно прорабатывалось, изучалось, на себе, на своей жизни, и «Аквариум» этого созыва больше всего соответствовал старой гребенщиковской формулировке: «Аквариум» – это образ жизни».
***
В альбом планировалась, но не вошла песня «Дубровский».
_______________________________________________________________________
<<< Вернуться на главную страницу группы АКВАРИУМ
<<< Вернуться на страницу «Дискография группы АКВАРИУМ»
<<< Вернуться на страницу «Песни группы АКВАРИУМ по алфавиту»
Автор и координатор проекта «РОК-ПЕСНИ: толкование» — © Сергей Курий