Стихи Д.Р.Р. Толкина в разных переводах — Песня Фродо в память о Гэндальфе

Из книги «Властелин Колец» (кн.2, гл.7)

vk - 25_John Howe
Рис. John Howe.

Раздел: «Параллельные переводы стихотворений Д. Р. Р. Толкина
из эпопеи про Средиземье»

Оригинал (1954)

When evening in the Shire was grey
his footsteps on the Hill were heard;
before the dawn he went away
on journey long without a word.

From Wilderland to Western shore,
from northern waste to southern hill,
through dragon-lair and hidden door
and darkling woods he walked at will.

With Dwarf and Hobbit, Elves and Men,
with mortal and immortal folk,
with bird on bough and beast in den,
in their own secret tongues he spoke.

A deadly sword, a healing hand,
a back that bent beneath it load;
a trumpet-voice, a burning brand,
a weary pilgrim on the road.

A lord of wisdom throned he sat,
swift in anger, quick to laugh;
an old man in a battered hat
who leaned upon a throny staff.

He stood upon the bridge alone
and Fire and Shadow both defied;
his staff was broken on the stone,
in Khazad-dum his wisdom died.

The finest rockets ever seen:
they burst in stars of blue and green,
on after thunder golden showers
came falling like a rain of flowers.

***
Yolanda Mott — Frodo’s Lament for Gandalf

***
Tolkien Ensemble — Frodo’s Lament for Gandalf

***
Adele McAllister — Frodo’s Lament for Gandalf:

______________________________________________

Перевод — Андрей Кистяковский
(к переводу Владимира Муравьёва) (1982)

Бывало, смеркнется чуть-чуть,
И слышен шум его шагов;
Но на рассвете в дальний путь
Он уходил без лишних слов,

На запад или на восток—
Сквозь тьму пещер, простор степной.
Ненастья, ветры, пыль дорог,—
Во вьюжный мрак и южный зной.

В отважных странствованьях он
Прекрасно понимал язык
Любых народов и племен
И огненно-драконий рык —

Воитель с гибельным мечом.
Целитель с чуткою рукой,
Мудрец со старческим челом,
Навек отринувший покой.

Один стоял он на Мосту,
Седой, усталый пилигрим,
Как древний витязь на посту.
Готовый в бой, а перед ним —

Багровый Ужас из Глубин,
Непобедимый, страшный Враг,
Но витязь выстоял — один! —
И канул навсегда во мрак…

А небеса цвели при нем
Ракетами, как дивный сад,
Где искры что цветы горят
И как дракон рокочет гром.

***
Александр Суворов — Гэндальф
(из альбома «Песни Алой Книги — II», 1994)

.

***
Сергей Курий — Песня о Гэндальфе
(из альбома «Побег в Средиземье»), 2013

______________________________________________

Перевод — Игоря Гриншпун
(к переводу Натальи Григорьевой и Владимира Грушецкого 1991 г.)

Его шаги в закатный час
Еще звучали на холме,
Но лишь последний луч угас —
Безмолвно в путь ушел во тьме.

Песчаный вихрь и пенный вал,
Драконий рев и горный гром
Он стойко преодолевал
И шел назначенным путем.

Ему был внятен шум лесов,
Звериный говор, птичий звон;
Он ведал тайны языков
Любых народов и племен.

В сражениях непобедим,
В целении неутомим,
Тяжелой думой изможден —
Усталый вечный пилигрим.

Мудрец, что многое постиг,
Равно на гнев и шутку скор —
Худой серебряный старик,
Идущий тьме наперекор

Один, над бездною, без сил,
Он бился с Сумрачным Огнем,
Но в тяжкой битве жезл разбил
И сгинул — следом за врагом.

Струился в небесах ночных
Каскад невиданных шутих,
И с громом вспыхивал на миг
Горящий золотом цветник…

 

______________________________________________

Перевод — Валерия Маторина (В.А.М.) (1990)

Он вечерами приходил,
По склонам шел во мгле вечерней,
А на рассвете уходил —
В седую дымку Странник Серый.

Он шел с заката на восход,
Из Райвендела в Лихолесье,
Всегда без устали, вперед,
Один по городам и весям.

Язык людей и птиц он знал,
Нес вести хоббитам и эльфам,
Наверно, тайно понимал,
О чем шумит трава под ветром.

Владел мечом, умел целить,
Сгибал под тяжким грузом спину,
Мог громом и огнем разить,
А мог быть просто Пилигримом.

И был он мудр, и ласков был,
И страшным в гневе он казался,
Когда Жезлом своим светил,
А не на палку опирался.

Последний раз на Мост позвал
Огонь и Мрак на поединок —
Сломался Жезл, и ум устал:
Мрак Казад-Дума поглотил их…

В небо бьют фонтаны звезд,
Как букеты пестрых роз,
И ярким золотым дождем
На землю падают потом!

 

______________________________________________

Перевод — Сергей Степанов, Мария Каменкович (1995)

Придя в Заселье ввечеру,
На Холм он заходил всегда
И тихо исчезал к утру,
Ни слова не сказав куда.

Не ведая его дорог,
Куда он шел, не знали мы —
На север, запад, на восток,
А может, к югу, за холмы.

Будь хоббит перед ним иль гном,
Иль эльф, иль птица, иль зверек —
Он на наречье потайном
Со всяким объясниться мог.

О славный меч! О трубный глас!
О длань, целящая недуг!
О неусыпный острый глаз!
О трудный путь! О верный друг!

Он мудро обо всем судил,
И Зло страшилось встречи с ним;
В потертой шляпе он ходил
Повсюду с посохом своим.

Один на каменном мосту
Огню он противостоял,
Но треснул мост — и в пустоту
Бездонных Копей он упал.

Ракеты — «трах!» — над головой!
Зеленый, синий, голубой!
И в довершение чудес
Цветочный дождь идет с небес!

______________________________________________

Перевод — Алина Немирова (2002)

В те дни, когда сумрак стал густ и глубок,
На Круче его услыхали шаги,
И в путь он ушел, не сказав ничего,
И новое утро он встретил в пути.

От мест глухоманных до самого моря,
От северных пустошей к южным холмам,
По гулким ущельям, по тропам Дракона
В лесной темноте он без страха ступал.

С ним хоббит и гном, человек шел и эльф,
С ним малый народ находил свою славу,
И птица на ветке, в норе своей зверь
О нем говорили, и он понимал их.

Смертельный клинок, исцеляющий взгляд
И плечи, как будто державшие мир…
Сияющий жезл — проведет через мрак,
Но больше не будет пути, пилигрим.

Тебя называли король мудрецов,
Ведь мудрое слово — что камень в короне,
Не помнил ты гнева, на шутку был скор
И много о прошлом поведал в дороге.

Предчувствуя гибель, ты вышел один,
И Мрак, и Огонь вызывая на бой.
О тьму, как о камень, ты жезл разломил,
Но мост под тобой поглотил Казад-Дум…

Шутихи взлетают, ракеты не дремлют,
Зеленым и синим взрываются звезды,
И чистое золото сыплют на землю,
Как будто пыльцу из раскрытых бутонов!

 

______________________________________________

Перевод — В. Воседой (псевдоним Владимира Тихомирова)
(к переводу Виталия Волковского 2000 г.):

Бывало, к нам по вечерам
Он заходил на огонек,
А утром, глядь, ушел опять, —
Куда ушел, нам невдомек.

А он — на Север и на Юг,
А он — на Запад и Восток,
То по прямой, а то вокруг,
То вверх, то вниз — в драконий лог.

И с каждым, будь то эльф иль гном,
Зверь, птица иль другая тварь,
Он говорил на их родном,
На языке, звучавшем встарь.

Он — Трубный Глас, Разящий меч,
И он — Целящая Рука,
И груз не для согбенных плеч
Он нес в обличье старика.

Он был мудрец и весельчак,
Он был гневлив, но справедлив,
И мне не верится никак,
Что ныне он уже не жив.

На каменном мосту один
Он в Казад-Думе принял бой,
И Ужас Огненных Глубин
На Дно увлек его с собой.

Любил он гром и блеск шутих
Зеленых, желтых, голубых
И тех, что ливнем с высоты,
Как золотистые цветы.

______________________________________________

Перевод — Александр Грузберг (2000)

Когда в Шире сгущался вечер,
Серой тенью ушел он вдаль,
Провожал его только ветер,
В песне ветра была печаль.

Долги были его дороги,
Реки помнят о нем и леса,
Помнят южных холмов отроги,
И камней говорят голоса.

Он не знал преград в Средиземье,
Проходил он сквозь двери острогов,
Сквозь болота и сквозь метели,
И сквозь ужас драконьих логов.

Все народы от Луне до Харада,
Знал он, как знают свой дом.
Говорил он со зверем лохматым
И с поющим на ветке дроздом.

Меч, разящий врагов наповал,
И рука, придающая силы,
Знаний полная голова —
Пилигрим, бредущий уныло.

Среди магов был он главным,
Страшен в гневе и весел с друзьями
Странник Серый в одежде рваной,
Проходящий между холмами.

Победил он и тень, и пламя.
Он один стоял на мосту…
Его посох разбился о камни,
Канул гений его в темноту.

Был он волшебником света,
Фейерверки делал из звезд,
Делал лучшие в мире ракеты,
Что горели, как огненный дождь.

______________________________________________

Перевод — Аркадий Застырец
(к переводу Александра Грузберга 2002 г.)

Чуть вечер в Шире тьму совьет,
уж на Холме — его шаги;
без слов он в дальний путь идет
задолго до рассветной зги.

Сквозь Глушь до Западных земель,
от пустоши до южных гор,
под дождь, в слепящую метель,
сквозь мрак и смрад драконьих нор.

Эльф, Хоббит, Человек и Гном,
на ветке дрозд, бобер в реке —
с ним говорили на своем,
для всех секретном языке.

В руке целителя — клинок,
спине привычно груз нести;
хранил во взоре огонек
усталый пилигрим в пути.

Он все премудрости постиг
и в шутках был неутомим,
в помятой шляпе наш старик
с тяжелым посохом своим.

На страшный мост отважно став,
Огонь и Темень поборол;
о камень посох свой сломав,
он в Казад-думе смерть нашел.

Взорвется звездный сноп ракет —
зеленый, желтый, синий след,
иль струи золота под гром
цветочным падают дождем.

 

______________________________________________

Перевод — Ирина Забелина

В сумерках серых из норки моей
Шаги его слышал я у дверей.
Едва лишь заря начинала мерцать,
Молча в свой путь уходил он опять.

От севера взгорий до южных гор,
Средь тёмных лесов и драконьих нор,
От степей Глухоманья до Западных стран
Путь его добровольный лежал.

Бессмертных и смертных он понимал,
Вести от птиц и зверей получал,
Хоббит иль эльф, человек или гном
Говорить с ним могли на наречьи родном.

Карающий меч, милосердья рука,
Под грузом забот согнулась спина,
Глаза как угли, голос громче трубы,
Скиталец усталый на долгом пути.

Мудрец на троне среди Мудрецов,
Вспыльчив, но вмиг рассмеяться готов,
В поношенной шляпе и старом плаще
Старик, держащий посох в руке.

На мосту Казад-дума стоял он один,
Багровая Тьма была перед ним.
Но камень жезл волшебный сломал…
Мудрец в пещерах Мории пал.

Ракет прекрасней не делал никто,
Рой огней разноцветных взлетал высоко,
Гром грохотал и дождь золотой
Цветами вспыхивал над головой…

______________________________________________

Перевод — И. И. Мансуров (2003):

Когда в Уделе опускался серый вечер,
Его шаги слыхали на холме,
И каждый раз, не говоря ни слова,
Он удалялся на рассвете прочь.

От Дикоземья и до Западных пределов,
От пустошей и до холмов на юге,
Через драконье логово и потайную дверь,
Сквозь темные леса всегда свободно он ходил.

Он с гномом, эльфом, хоббитом и человеком,
Со смертным людом и с бессмертными народами,
И с птицей, что сидит на ветке, со зверем в логове
Свободно говорил на тайных их наречьях.

Рука его целительна была, но смертоносен меч,
Спина сгибалась под тяжелой ношей,
И голос трубен был, и сам он — как горящий факел,
И как усталый странник на дороге.

Владыка мудрости, что правит на престоле,
Открытый радости, мгновенный в гневе,
Старик в потертой шляпе, все познавший,
Сжимающий в руке терновый посох.

Он на мосту стоял один во Мраке,
Не устрашился он Огня и Тени,
О камень был разбит его терновый посох,
И мудрость его сгинула в глубинах Казад-Дума.

Его волшебные ракеты
Сверкали золотым огнем,
И фейерверки рассыпались
Зелено-голубым дождем.

______________________________________________

Перевод — Татьяна Кухта, Н. Эстель (2021):

Тот вечер был и сер, и тих,
Мы слышали его шаги:
Он уходил, спеша уйти
Туда, где тьма, туман, враги.

Он шел на запад через лес,
Ладонью посох крепко сжав,
И грозный старый лес чудес
Дорогой бед пред ним лежал.

Понятен был ему язык
Всех: Эльфов, Гномов и Людей,
И птицы крик, и зверя рык,
И листьев танец меж ветвей.

Разящий меч, горящий взгляд,
Покой несущая рука,
На плечи груз проклятий взят,
А в сердце– вера на века.

Во гневе скор– отходчив он,
Ему близки и смех, и плач.
Пусть суждены венец и трон–
Сейчас на нем лишь старый плащ.

И вот он на мосту один,
И посох сломан, пропасть ждет,
Огонь хлыстом вокруг седин,
И– гибель огненным дождем.

Огни цветные всех сортов
Взлетали выше облаков,
А после грома дождь златой
Как розы, цвел над головой.

______________________________________________

Украинский перевод — С. Бойко
(к переводу А.В. Неміровой) (2003):

Лиш впала сутінь, на горі
Над Краєм крок його лунав.
Та ще світанок не зорів —
Він мовчазний свій путь почав.

Від диких нетрів за моря,
Від зимних рік до димних гір
Ішов він злу наперекір,
Так як вела його зоря.

Несхибний меч, легка рука
Цілителя від темних чар…
Надлюдський на плечах тягар
У нескінченності блукань.

До ельфів, гномів і людей,
І до рослин, і до тварин,
До смертних і безсмертних він
На їхніх мовах говорив.

О, зоре мудрості і знань,
Швидкий на жарти і на гнів…
О, старче в сірому плащі,
Ти нас від мороку закрив!

Один як промінь на мосту,
Повставши на Вогонь і Тінь,
В нерівній битві переміг,
В Морійську канувши глибінь.

Це був найкращий феєрверк,
Що пишно сяяв між зірок,
Заповнював все небо вщерть
Каскадом вогняних квіток.

______________________________________________

Украинский перевод — Олена Фешовець (2005)

Як вечір в Ширі засірів,
на Пригірку його стих крок;
у довгу путь ще на зорі
пустився він без балачок.

Із Краю Дикого ішов
на Захід він до узбереж:
безсмертний люд – і смертний знов –
дракона лігво – ліс без меж…

Гном, гобіт, ельф чи чоловік,
птах у гіллі чи звір в норі –
до кожного він слово рік,
таємні мови знав старі.

Убивчий меч, міцна рука,
та плечі мов тягар приліг;
хоч голос, як сурма дзвінка, –
дорожня втома валить з ніг.

Правитель мудрий, мав він трон,
палав у гніві, сіяв сміх;
де зараз блиск його корон? –
старе вино, старий і міх…

Сам на мості стояв він, ум
його з Вогню і Тіні кпив;
поглинув мудрість Казад дум,
об камінь патерицю збив…

Найкращі кольори ракет:
зірок зелено синіх лет,
і золоті із громом зливи,
немовби з квітів дощ шумливий.

.

______________________________________________

Белорусский перевод Д. Могилевцева, К. Курченковой (2008)

Сутоньня шэраю парой
вяртаўся ў Шыр з чужых краёў
і нечакана раніцой
сыходзіў у вандроўку зноў.

Ад сонца Поўдня да сьнягоў,
ад Шыру да канцоў зямлі
між гор, пустэчаў і лясоў
шляхі ягоныя вялі.

З плямёнамі усіх краёў
іх роднай мовай размаўляў,
птушыны сьпеў, зьвярыны роў
ён разумеў і пазнаваў.

Быў чараўнік, мудрэц, ваяр,
на сьмех быў хуткі ды на гнеў,
а на плячах – гадоў цяжар,
бясконцых клопатаў і спраў.

Між уладарных – уладар,
пахілы, з кіему руках,
стары з душою, бы пажар,
самотны на чужых шляхах.

На мосьце ён паўстаў адзін –
і перамог агонь і цень,
між Казад Думу чорных сьцен
згас назаўжды яго прамень.

Ракеты лепшыя за ўсіх:
бы зораў россып залатых,
ці пасьля грому дождж агнёў,
ці краскі воблачных палёў.