ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ — Ничего нет прекраснее смерти (Радость моя) (С. Калугин)

Входит в альбомы «Nigredo» (1994), , «Двери! Двери!» (2005)

КОММЕНТАРИИ к ПЕСНЕ:

radost_moya
Рис. из буклета альбома «Nigredo».

***

Из интервью с С. Калугиным, январь 1995 г.:

— А вот как насчет параллелей с Наумовым?

СК: Где?

— В «Ничего нет прекраснее…» Многие завсегдатаи наумовских сейшенов, говорят: вот «Радость» — типичный Наумов, нет?

СК: «Радость»? Ну е… вот уже чего не думал. Там из Баха есть цитата, там, где «плачь, мы уходим отсюда, так плачь…» — это осознанно.

***
Из интервью с С. Калугиным, газета «Крымская правда», №100(23963) от 03.06.2006:

— Если вы православный, почему у вас в песнях так часто тема смерти встречается?

— Главная тема для православного человека — это смерть. Римляне же называли христиан танатофилами — влюблёнными в смерть. Подлинная жизнь лежит через врата смерти. Схимники (высшая степень монашества) — это же живые мертвецы. Они умерли уже при жизни. И будучи мёртвым, продолжают жить в этом теле и проводить сюда токи иного мира. Я хочу написать песню «Ночь живых мертвецов» — о том, что душа не умирает.

***
Из интервью с С. Калугиным, газета «Мир Зазеркалья» №21 (172), 10’2004 г.:

— Вы не испытываете страха перед смертью?

С.К.: Отец Роман, мой хороший друг, сказал однажды замечательную фразу: «Людям кажется, что они боятся смерти. На самом деле они боятся того, что будет после смерти». Я могу сказать: чем больше живёшь, тем дальше отступает страх. Человек клеточками начинает ощущать саму нетревожность этого факта, и скорее его волнует то, что будет после.

***
Пресс-конференция группы ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ, 30 июля 2004:

— …журналисты неоднократно лягали Калугина за фразу «ничего нет прекраснее смерти». Издеваются, – мол, неужели молодежь выйдет на улицу распевать такие строки?

Сергей Калугин: Было бы здорово, если бы пели. Ну вот, например, группа ARTЕЛЬ. Что потерялось? Вы сегодня сами слышали, они играли свою вещь, которую ранее исполняла ARTЕЛЬ…

— Это ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ!

Сергей Калугин: Да. Это ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ. Ничего не умерло, все живо. Еще добавилось что-то. Еще какие-то листочки раскрылись. Лотос продолжает раскрываться. В этом смысле смерть ARTЕЛИ – это ее воскресение.

— С этим понятно. Согласен. А по поводу процитированной строчки?

Сергей Калугин: Я могу сказать таким журналистам только одно: до тех пор, пока они не будут иметь мужество встать с этой темой лицом к лицу, они не будут жить. Ключ к жизни лежит только в смерти. И только осознав смерть, поняв смерть, приняв смерть, научившись умирать, можно начать жить. А до этого жизнь представляет собой реальную смерть. Жизнь в состоянии зомби, трупа. Да, это трудно, это больно, это страшно. Это мучительно, потому что люди отвыкли сейчас работать над чем бы то ни было. Сейчас ведь основное требование их существования… Как эти нелюди говорят? А! «Не грузи!» Что значит «не грузи»? Это значит – «не заставляй меня думать». Разумеется, что такой удар по морде как «ничего нет прекраснее смерти», думать заставляет. Именно этого эти медузы и боятся. Мое им пожелание – прекратить быть медузами и стать рыцарями, как это и полагается.

Алексей Бурков – электрогитара: Смерть – это вообще основная тема и мотив наших произведений.

Сергей Калугин: Да, мы только об этом и поем.

Алексей Бурков – электрогитара: Смерть и Любовь, Покой и Свобода. Все это – имена Бога.

***
Из интервью с С. Калугиным, OSKOLKI № 9,Спб 1998:

— Должен ли исполнитель нести ответственность за слушателя?

C. Калугин: Это достаточно актуальный вопрос. Был случай, когда человек отстрелил себе башню, наслушавшись песни «Радость Моя». Я очень долго думал: чувствую ли я свою вину по этому поводу или нет? И когда я немножко узнал о судьбе этого человека — он прошёл несколько войн и явно искал такой выход — я перестал ощущать ответственность за подобные ситуации. Я выдаю некие энергии, а как человек это воспринимает и как этим пользуется — это его дело. Я просто стараюсь говорить честно то, что думаю и переживаю, а уж к каким выводам придёт человек… Некоторые начинают стрелять в толпу, наслушавшись BEATLES — это вообще бред. Я не думаю, что художник должен нести ответственность за подобные ситуации.

— То есть у Вас нет страха за то, что фраза «Ничего нет прекраснее смерти» даст начало новой религии?

C. Калугин: А это старая религия, это нормальная христианская позиция.

— Но каждый её интерпретирует по-своему, потому что нельзя назвать нынешнее увлечение религией серьёзным к ней отношением.

C. Калугин: Да, конечно. Я уже как-то рассказывал такой интересный случай: мы с женой были во Псково-Печёрском монастыре, в пещере, и ходили там в полном блаженстве — святое место, спать там можно лечь в этих пещерах, на этих гробах! Одновременно пришли туристы, которые на всё это смотрели и явно находились в состоянии тотального ада: кругом черепа, гробы — только бы бежать оттуда! Они в страшном сне такое увидеть не могли… И рай, и ад человек всегда таскает с собой. Совершенно естественно, что нормальный религиозный человек воспримет песню «Радость Моя» как ведущую вверх. Человек, который упёрся в некие мрачные пространства, может воспринять её как некрофильский гимн. Но сама песня за это не ответственна — в ней достаточно много пластов, и если человек сам их не раскроет, то это его проблема.

***
Из интервью с С. Калугиным, декабрь 1998 (Петрозаводск) — Январь 1999 (Москва):

— Энергетика твоих песен невероятно мощна, а у кого-то даже способна сорвать башню. Знаешь, конечно, суицидальные случаи с фанами западных идолов типа JUDAS PRIEST и пр. Бывало ли такое с кем-то из твоих поклонников?

С.К.: Такая история (по крайней мере одна) имела место. Но человек, застрелившийся после “Радости”, — всю жизнь искал смерти: его пронесло через все войны последних лет (Абхазия, Приднестровье и т.д.) и что тут сказать… “Государыня, если ты хотела врагов — кто же тебе смел отказать?” Высокие энергии — опасная вещь, они могут вынести в космос, но они же могут тебя убить, если ты не работаешь с собственным пониманием.

— Конечно, у человека, прошедшего войну, психология обычно обострена… Но разве припев “Ничего нет прекраснее смерти“ уже сам по себе не подразумевает определенного исхода?

С.К.: Конечно нет. Это нормальная христианская жизнеутверждающая фраза. Христиан пораженные язычники в первые века н.э. называли “влюбленными в смерть”. Сейчас это сознание выхолощено, но его нужно воскрешать. Христианин влюблен в жизнь, но он влюблен — через смерть. Смерть — единственный ключ к подлинной жизни, и испугавшийся поднять этот ключ получает вместо жизни — смерть. Увы, но большинство тех, кто кажется нам живущими — на деле мертвы. (Общая задумчивость.)

— Интересно, что Пелевин, не считающий себя христианином, в рассказе “Синий фонарь” утверждает то же самое… Всё это правильно. Но как быть с теми, для кого эта тонкая разница неощутима, кто за любовью к смерти не видит ничего более брутальной танатофилии? Слова-то звучат одинаково…

С.К.: … Но «шарик шарику рознь» (Мэри Поппинс). Иногда люди заигрываются, а иногда им и впрямь настолько х.ёво… Иногда и правда, хотят проснуться, а как это сделать — не знают, вернее им лень. Лень подумать. А бывают случаи совсем страшные. А бывает — люди делают это от страха смерти, как ни странно.Я не знаю — только надеюсь, что Господь дает кресты посильные…

***
Из интервью с С. Калугиным в г. Тюмени:

— К кому вы обращаетесь «мальчик» в своих песнях в «Нигредо», по крайней мере в двух из них — в «Луне над Кармелем» и в последней?

— Достаточно сложный вопрос… В каждом из нас присутствуют, очень грубо и очень условно, но можем так сказать, присутствуют две неких ипостаси. Первая, это то, что существовало предвечно и всегда будет существовать и второе — то, что возникло во времени и развивается. И в принципе, расположено к тому, чтобы развиться из точки абсолютного небытия в точку абсолютного бытия. То есть слиться с этим предвечным. 
В этом смысле каждый человек двусоставен, и возникают моменты, когда его предвечное «я» обращается к его временному «я». Зачастую это субъективно переживается как богообщение. И как может то, что находится вне времени, было и будет всегда, обращаться к тому, что родилось во времени и проистекает во времени, и конечно в конечном счете? Скорее всего да, оно так именно и будет обращаться: «мальчик». То бесконечно частое, что родилось во всеобщем, и то, что в конечном итоге выльется в это всеобщее. Можно говорить, что это взаимоотношение бессмертного духа и смертной души. Что-то в этом роде.

***
Осанна! — молитвенный возглас древних евреев, употреблявшийся при торжествах и молитвах: спаси, охрани! См. сцену въезда Христа в Иерусалим:

Евангелие от Матфея, 21:6-11 :

Ученики пошли и поступили так, как повелел им Иисус:
привели ослицу и молодого осла и положили на них одежды свои, и Он сел поверх их.
Множество же народа постилали свои одежды по дороге, а другие резали ветви с дерев и постилали по дороге;
народ же, предшествовавший и сопровождавший, восклицал:
осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних!
И когда вошел Он в Иерусалим, весь город пришел в движение и говорил: кто Сей?
Народ же говорил: Сей есть Иисус, Пророк из Назарета Галилейского.

***
Сергей Калугинъ’s Journal, 16.01.2009:

«Радость» в переводе на сибирский!!!

В своё время Костя Крылов вызвал дикий хохлосрачъ телегой о том, что украинский- всего лишь диалект великорусскаго, и в качестве примера привёл, как мог бы звучать некий сибирский язык, ничуть не менее своеобычный чем малороссiйская мова. Похоже, что идея пошла в народъ :

УМИЛЬНОСЬ МОЯ
(НИЧОВО НЕТ РОЗПРЕКРАСНЕЕ ДОХА!)

Баюн — Сергей Калугин (леполадна чета «Трьопка святых»), толмач — Ember.

Умильнось моя, вот и всьо,
Хворь задохнула в деннице,
В милых перстах облаков
Шыпичными дорогами катитса
День, не народившысь ешшо.

Передых! Как льохко и вольготно!
Вихорь вливатса нам в вокна,
Времьо. Выйдали из дома,
Мы киличнули город,
Мы стоим над крутяком,
Сречаючи свьоток!

Умильнось моя, вот и всьо,
Хвори боле не бут,
Вагранятса алтыном камени,
И пыхнули умки —
Осанна —
Воздрало и сонечко!

Свет нас прорезал наскрозь,
Мы открыты гля света,
Малуха, ты врубилса, чо лучилось с тобой
В ето вутро? Врубилса…

Чо ж, буран дерко сфиюсит и мы
Веком оттолкньомса от хряста.
Мы ворвьомса на нашенской боре
В мулечны пазорь-от доха…

Умильнось моя, мы летим!
Высочее и высочее,
Городы проканат под нами
И шубунки с радосным рьовом
Взмыват под само-то небо
Прошшаючись с тобой.

Всьо гля тебя в етот день —
Камени, умки, елани!
Ето вутро — култышна гостинка земи,
Дык вобчи йо в век же с собой!

Хнюч! Мы изайдам отсель, хнюч!
Небы в мулечной завирухе!
Токо буран пазоря, дык хнюч!
Ничово нет розпрекраснее доха!

Хнюч! Слыхаш? Небо гаркат нас, дык хнюч!
С гулом рухнутса времьони своды!
От вольготы лихой ты веньгай!
Той безгранной и трашной вольготы!

Хнюч, мы изайдам ввек ить, дык хнюч!
Скрозь белсветы, чо везе прокинулись!
Ето умки пазоря! Дык хнюч!
Ничово нет розпрекраснее доха!

(с)- http://www.volgota.com/umil-nos

 

_______________________________________________________________________

Текст песни «Ничего нет прекраснее смерти
(Радость моя…)»:

Игорю Ускову, художнику

Радость моя, вот и все.
Боль умерла на рассвете.
В нежных перстах облаков,
Розовым шелком струится
Еще не родившийся день.

Вздох мой, как стало легко!
Воздух вливается в окна,
Время. Мы вышли из дома,
Мы стоим над обрывом,
Встречая рассвет.

Радость моя, вот и все,
Боли отныне не будет
Золотом плавятся горы
И вспыхнули реки —
Осанна! —
И солнце взошло.

Свет пронизал нас насквозь!
Мы прозрачны для света!
Мальчик, ты понял, что стало с тобой
В это утро? Ты понял…

Что ж, скоро ветер окрепнет и мы
Навсегда оттолкнемся от тверди.
Мы ворвемся на гребне волны
В ледяное сияние смерти…

Радость моя, мы летим!
Выше, и выше, и выше,
Города проплывают под нами
И птицы с ликующим криком
Взмывают под самое небо
Прощаясь с тобой…

Все для тебя в этот день!
Горы, и реки, и травы,
Это утро — последний подарок Земли
Так прими его в Вечность с собой!

Плачь, мы уходим отсюда, плачь,
Небеса в ледяной круговерти,
Только ветер Сияния, плачь,
Ничего нет прекраснее смерти!

Плачь, слышишь — Небо зовет нас, так
плачь,
С гулом рушатся времени своды,
От свободы неистовой плачь,
Беспредельной и страшной свободы!

Плачь, мы уходим навеки, так плачь,
Сквозь миры, что распались как клети
Эти реки сияния! Плачь!
Ничего нет прекраснее смерти!

март 1993 г.

_______________________________________________________________________

<<< Вернуться на главную страницу группы ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ

<<< Вернуться на страницу «Дискография группы ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ»

<<< Вернуться на страницу «Песни группы ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ по алфавиту»

Автор и координатор проекта «РОК-ПЕСНИ: толкование» — © Сергей Курий