Рубрика: «Культовые сказки»
<<< Пред. |ОГЛАВЛЕНИЕ| След. >>>
Вышибает у жеребца оба глаза
Подобное сему приключение случилось со мною за несколько времени прежде. В одно моё путешествие, прожил я немалое время в Англии; живя там, вздумалось мне некогда прогуляться по морскому берегу неподалеку от Варвича[41]. Вдруг увидел бегущего на себя с великою яростью морского жеребца[42]; не думавши много, замотал тотчас в подвязку свою два камня и пустил в того зверя; по счастью удалось мне попасть так цельно, что вышиб у него оба глаза. Удивительнее всего то, что лишившись зрения лишился он всей своей дикости и сделался тихим и ручным. Я вскочил к нему на спину, подвязку положил ему в рот вместо узды и поехал на нём прогуливаться по Океану. Меньше нежели в три часа доплыли мы до противолежащего берега, что составит пути не менее трёх сот морских миль. Сколь ни было чрезвычайно такое моё путешествие, но виденное и замеченное мною всё то чрезвычайностью своею превосходит.
|
Примечания Сергея Курия: 41 — Варвич — видимо, имеется в виду английский город Уорик (Warwick). 43 — морской жеребец — мифическое существо наподобие древнегреческого гиппокампа — лощади с рыбьим хвостом.
|
Описание подводных животных
Животное, на котором я ехал, не плыло, но бежало по дну моря с невероятною скоростью, гоня перед собою целые миллионы разного вида и звания рыб, которые никак на всех известных нам нимало не походили, но были совсем отменного и особливого рода. Одни из них имели голову посредине своего тела, а другие на хвосте. Иные сидя в кружок распевали приятнейшие согласные песни; некоторые из них строили из одной воды великолепные прозрачные здания, испещрённые различными красками. Дома у них расположены были самым выгоднейшим и покойнейшим[43] образом для рыбьей жизни; смотря на то погружен я был в неописанное удивление.
Между тем подъехали мы к одному ужасному хребту превысочайших гор. На одной стороне того хребта росли многие леса редких деревьев, на которых произрастали и созревали всякие раки, раковины, устрицы и улитки, равняющиеся величиною своею с пивоваренный чан. Всё то, что ловится из них и привозится на продажу в наших землях в сравнении с ними как пылинка перед высочайшею горою. Раковые и устричные деревья растут гораздо выше и толще прочих; а улитковые растения подобны нашему хмелю и вьются по большей части около дубов.
Во время сего путешествия видел я редкое и удивительное действие одного разбитого бурею корабля. Несчастье сие случилось неподалеку от вершины одного высокого пригорка, на котором росли устричные деревья; когда корабль стукнулся об одно такое дерево, то несколько упавших с него плодов упали на растущее под ним раковое дерево, и сбили с него падением своим несколько созревших раков; от смешения двух сих упавших плодов вышло совсем особливого рода дерево, приносящее плоды подобные как ракам, так и устрицам. Хотелось мне чрезвычайно взять такую редкость с собою для показа в наших землях; но они были чрезвычайно тяжелы, и сверх того и Пегас[44] мой не хотел никак ни на минуту остановиться.
Проехав большую половину пути, находился я от поверхности моря по крайней мере вёрст около пятидесяти, и за недостатком свежего воздуха чувствовал некоторую тягость и беспокойство. Дорогою встречались мне по временам чрезвычайной величины рыбы, которые весьма бы охотно в состоянии были пожрать меня с моею клячею, как то я легко мог приметить и догадаться по растворённым их пастям. Буцефал[45] мой был смел, и всё моё спасение от голодных тех водяных обитателей зависело от одной моей прозорливости. Я скакал во всю прыть и старался как можно достигнуть до матёрой земли проехавши жидкую сию стихию.
|
Примечания Сергея Курия: .43 — покойнейшим (устар.) — в данном контексте «самым удобным». 44 — Пегас — мифический крылатый конь из лревнегреческих мифов. 45 — Буцефал («Бычьеголовый») — кличка любимого коня Александра Македонского |
Спасает от утопления жену швейцарского капитана
Неподалеку от берегов Голландии, расстоянием от морской поверхности сажен около двадцати, увидел я лежащего на песке человека в женском платье. Хотя не примечал в ней ни малейшего знака жизни, но казалось мне, будто шевелит она рукою. Я схватив её вывез на берег. Хотя в то время искусство возвращать жизнь утопшим не было ещё в таком совершенстве, как ныне в наши времена; однако ж попечением и старанием тамошнего деревенского аптекаря утопленница моя была оживлена. Она была дражайшая супруга одного Швейцарского корабельного капитана, который по несчастью заторопившись ехать в дорогу в суете взял с собою вместо своей жены чужую. Она сие узнала чрез одну свою приятельницу, пекущуюся о сохранении семейственной тишины и согласия; и надеясь, что супружеские права столь же твёрдо сохраняются и в море как на земле, поехала за ним вслед в небольшом рыбачьем челноке, которой волнами был опрокинут и она очутилась на дне моря.
Никто не может сомневаться, сколько был мне обязан её муж, когда по возвращении своём узнал, что любезная его супруга избавлена мною от неизбежной смерти.
Выстреливается из пушки и попадает в сенную копну
После того поехал я в Англию на морской берег посмотреть на отправляющийся в Гамбург купеческий с разными товарами флот. Случилось то в самый полдень, и зной от солнечных лучей был так силён и несносен, что я не стерпев оного, залез в одну пушку, чтобы там несколько отдохнуть и прохолодиться. Влезши туда одолел меня богатырский сон, и я уснул прямо по-молодецки. В тот день случилось в том городе не знаю какое-то торжество, и приказано было палить из пушек, которые были заряжены ещё по утру. Выстрелом бросило меня на противный берег реки на находящуюся во дворе одного откупщика[46] сенную копну, где я и пролежал долгое время без всякого чувства и памяти. Спустя потом месяца три вздорожало сено чрезвычайным образом; откупщик хотел воспользоваться тем случаем и продать своё сено. Копна, на которой я лежал была из всех самая большая, и составляла в себе по крайней мере возов около полутораста. Начали ту копну разбивать и навивать по возам. Ош произошедшего при том шума я пробудился, и испугавшись хотел бежать; соскочив попал на самого откупщика, которого сбил с ног и ушиб собою до смерти. К счастью однако ж откупщик тот был великий скупец, барышник и жидомор[47], и за копейку рад был хотя весь свет уморить с голоду набивая одни только свои карманы.
Судите сами, сколь велико было моё удивление, как я образумившись вспомнил что спал от выстрела и полёта целые три месяца; и как удивились и обрадовались мне мои друзья, когда я опять к ним возвратился.
|
Примечания Сергея Курия: 46 — откупщик — тот, кто за деньги приобрёл право на какой-либо вид государственных доходов, налогов. 47 — жидомор (учтар.) — в вульгарно-бытовом просторечии — страшный скряга. |