Рубрика: «Культовые сказки»
<<< Пред. |ОГЛАВЛЕНИЕ| След. >>>
Посылает из Константинополя в Вену за токайским вином
После Египетского моего путешествия вошёл я у Султана в такую милость, что не мог он пробыть без меня ни минуты, и я всегда едал с ним за одним столом. Не безызвестно всякому, что закон Магометов не позволяет Туркам пить хмельных напитков, что они и сохраняют очень строго, когда находятся при них какие-нибудь старики. У Султана для сей самой причины никакого вина за стол не подавали; но после стола входили мы с ним обыкновенно в его кабинет, и там осушали по бутылке на брата изрядного вина.
В один день мигнул мне Султан идти за ним в кабинет, и затворив дверь сказал: теперь попотчую я тебя таким Токайским вином, какого ты думаю не пивал от роду. Сказав сие, вытащил из шкафа бутылку и налив по стакану стукнулись мы ими вместе. Ну! каково винцо? спросил Султан. — Изрядно, Государь! отвечал я, однако ж не из лучших. В Вене пивал я гораздо его лучше. — Нельзя тому статься, сказал он, и я сему никак не поверю. — Не изволите ли удариться об заклад, что я вам через час доставлю бутылку Токайского вина самого первого номера, которое гораздо будет сего лучше и вкуснее. — Слушай, брат! сказал мне Султан ты надо мною шутишь’, однако ж, смотри, не проиграй заклада , если не устоишь в своем слове, то знай, что я буду первым твоим злодеем, и ты непременно заплатишь за то твоею головою; а когда обещанное исполнишь, то из всего моего сокровища позволяю тебе взять столько богатства, сколько самой сильной человеке унести может.
Немедленно отправил я в Вену моего скорохода, с приказанием бежать как можно скорее и принести мне бутылку самого лучшего и старого Токайского вина, стараясь возвратиться непременно через час. После того достукали[34] мы с Султаном начатую бутылку. Между тем пробила на часах четверть, потом и другая, наконец и третья. Скороход мой ещё не возвращался. Я того и смотрел, что Султан кликнет людей и прикажет срубить c меня голову; просил у Султана позволения выйти прогуляться, за мною вышли двое провожатых, которые не спускали меня с глаз.
Не зная в отчаянии что делать, послал я поскорей за моим Чутком и Стрелком. Чутко прилегши к земле, сказал мне, что посланный мой растянувшись спит и храпит во всю мочь. Стрелок лишь только то услышал как взлезши на высокое дерево и осмотревшись в ту сторону, сказал мне, что мой скороход спал под дубом неподалеку от Белграда, а бутылка стояла у него в головах. Однако ж постой! продолжал он; я его немножко пощекочу. Сказав сие, зарядил ружьё своё мелкою дробью, и приложившись выстрелил и попал в самое то дерево под которым он спал. С дерева посыпались жёлуди и листья как град; скороход мой от того проснулся, и испугавшись подхватил бутылку, ударился бежать со всех ног и прибежал ко мне до сроку за три минуты.
Я понёс немедленно полученную бутылку к Султану. Какая ж была у него радость! Слушай брат! сказал он мне; ты на меня не прогневаешься, что я бутылку сию спрячу для меня; ты для себя сыщешь и другую. При сих словах запер бутылку в свой шкаф, положил ключ себе в кармане, и велел позвать своего казнохранителя, которому приказал дать мне столько сокровища, сколько самый сильнейший человек унести может. Казнохранитель поклонился Султану так низко, что чуть носом не сунулся в землю, и вышел; за ним конечно не преминул последовать и я.
|
Примечания Сергея Курия: 34 — достукали — в данном случае, докончили, прикончили. |
Опустошает султанскую кладовую
Вы можете угадать, что послал я тотчас за моим силачом с его верёвкою, с которым и пошёл в кладовую. Силач мой опутал там верёвкою своею всё, что ему в глаза ни попалось, и потащил за собою. Я с добычею моею пошёл прямо на корабельную пристань, где нагрузив тем судно, сел в него с моими служителями, поднял паруса, и пустился наутёк, опасался за собою погони.
Опасение моё было не напрасно; казнохранитель видя кладовую очищенной как нельзя лучше, побежал сломя голову к Султану, и пересказал ему всё что ни случилось. Султан приказал тот час вооружить флот, и погнаться за мною в погоню. Я был уже в море очень далеко, как оную за собою увидел; но надувальщик мой вывел меня из опасности; стал на корму нашего судна и нос свой поднял так что одна его ноздря пришлась прямо на наши паруса, а другая против Турецкого флота, потом начал дуть с такою силою, что погоню нашу почти всю перетопил, а судно наше доставил благополучно до Италии. Однако ж от сокровища моего почти ничего у меня не осталось; нищие, приятели, мошенники и красавицы очистили меня как липку и пустили почти в одной рубашке.
Переплывает с пушкою через море
Позабыл я вам еще сказать о случившем со мною в Царьграде одном удивительном приключении. Неподалеку от города на батарее стояла одна чрезвычайной величины пушка, которую заряжать надобно было полуторастапудовым ядром. Мне вздумалось из неё выстрелить, на что выпросил я у Султана позволение. Весь около меня стоящий народ трепетал от ужаса, думая что тем выстрелом разрушу весь город. В заряде положено было пороху триста пудов, и закатили полуторастапудовое ядро. Я принужден был зажечь затравку[35] сам, потому что никто того учинить не осмелился. Ядро вылетев разорвалось на три части и упав в море привело его в такое волнение, что оно колебалось целые трое суток.
Сего ещё показалось для меня не довольно. Подхватил я пушку ту со станком[36] себе в охапку; бросился с нею в море и переплыл на другой береге; оттуда поплыл также и назад; но по несчастью пушка соскользнув у меня из рук упала в море и потонула; и никаким уже образом достать её было не можно. Султан рассердился на меня за сие настолько, что приказал было отрубить голову:, но по счастью был я в отменной милости у первой Султанши, которая выпросила мне прощение.
Теперь покамест не буду вам больше рассказывать собственные мои приключения, но расскажу похождения моего отца, которые против моих гораздо чуднее и невероятнее, если вы только от этого не заскучаете.
|
Примечания Сергея Курия: 35 — затравка — то же, что и «запал» — приспособление и средство для воспламенения заряда в старинных огнестрельных орудиях и ружьях. 36 — станок – то же, что и «лафет». |