«Agnus Dei» на Евфразиевой базилике в г. Пореч, Хорватия.
Автор статьи: Сергей Курий
Статья из рубрики «Культурная зоология»
Если язычники-греки превратили козла и барана в небесные созвездия, то христиане пошли ещё дальше. В их традиции ягнёнок (агнец) стал символом не абы кого, а самого Иисуса Христа.
Традиция берёт своё начало в давние — ещё ветхозаветные — времена, когда овцы исполняли неблагодарную роль жертвы в религиозных ритуалах. Широко известна библейская история про Авраама, которому Бог назначил довольно жестокое испытание — потребовал принести в жертву его сына Исаака. Но в самый последний момент, когда над Исааком уже был занесён нож, Бог удержал руку Авраама — мол, в преданности твоей я убедился — и благословил его род на процветание. Ну, а Авраам на радостях таки принёс в жертву Богу традиционного барашка.
Рембрандт «Жертвоприношение Авраамом Исаака».
До разрушения Иерусалимского храма жертвенный ягнёнок обязательно сопровождал празднование еврейской Пасхи — Песах. Эта жертва приносилась в память о днях, когда еврейский Бог всячески терроризировал египтян, чтобы заставить их отпустить еврейский народ из плена. Последней и самой страшной «казнью египетской» стало убиение в семьях египтян их первенцев. Чтобы ненароком не покарать правоверных, Бог приказал евреям вымазать двери своих домов кровью ягнёнка.
Однако, для христиан большее значение имел другой ветхозаветный ягнёнок — тот, о котором упоминал в своём пророчестве, пророк Исайя. В его устах агнец стал аллегорией грядущего Мессии Христа, который возьмёт на себя грехи еврейского народа и будет принесён в жертву.
Ис. 53:3-7:
«Он был презрен и умален пред людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; Он был презираем, и мы ни во что ставили Его.
Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом.
Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились.
Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас.
Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих; как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих».
Это пророчество, по мнению христиан, и воплотил в жизнь Иисус из Назарета. В Евангелии от Иоанна Богослова другой пророк — Иоанн Креститель — своим авторитетом недвусмысленно даёт понять: Иисус и есть тот Мессия, о котором говорил Исайя.
Ин. 1:29:
«На другой день видит Иоанн идущего к нему Иисуса и говорит: вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира».
Иисус исполнил пророчество — был не понят, презрен и распят. Здесь, по сути, повторилась история Авраама, вот только христианский Бог послал на заклание не чужого сына, а своего собственного. К тому же Он позволил Сыну умереть и лишь потом воскресил. Именно в этой переломной точке суровый и далёкий Господь максимально сближается с человечеством. Как говорили, Отцы Церкви «Бог вочеловечился, чтобы человек стал Богом«. Очень важно помнить и то, что жертвой Христос стал не случайно, а целиком осознанно.
Упоминание об Иисусе, как чистом и непорочном Агнце встречается в Новом Завете ещё не раз. Наиболее часто Агнец упоминается в т.н. Апокалипсисе (Откровении Иоанна Богослова). Здесь он уже не невинная жертва, а величественный судья в белых одеждах, снимающий семь печатей и открывающий последнюю страницу земной истории.
«Поклонение Богу и Агнцу». Гравюра из цикла «Апокалипсис» Альбрехта Дюрера.
Откр. 5:6-8:
«И я взглянул, и вот, посреди престола и четырех животных и посреди старцев стоял Агнец как бы закланный, имеющий семь рогов и семь очей, которые суть семь духов Божиих, посланных во всю землю.
И Он пришел и взял книгу из десницы Сидящего на престоле.
И когда Он взял книгу, тогда четыре животных и двадцать четыре старца пали пред Агнцем, имея каждый гусли и золотые чаши, полные фимиама, которые суть молитвы святых».
Ян Ван Эйк «Поклонение мистическому Агнцу».
Так Агнец Божий (по латыни «Agnus Dei») становится одним из самых популярных христианских символов — прежде всего, в католичестве. Изображение царственного Агнца с крестовым флагом можно увидеть на средневековых миниатюрах и витражах готических соборов.
К.С. Льюис «Хроники Нарнии»:
«- Пожалуйста, Ягненок, скажите нам, — попросила Люси, — здесь ли лежит путь в страну Аслана?
— Не для вас, — ответил Ягненок. — Для вас дверь в страну Аслана открывается лишь из вашего мира.
— Как! — удивился Эдмунд. — Разве из нашего мира тоже есть путь в страну Аслана?
— В мою страну ведут дороги из всех миров, — ответил Ягненок, и, когда он сказал это, его белоснежная шерстка превратилась в рыже-золотую, он увеличился в размерах и оказался самим Асланом. Лев возвышался над детьми, грива его излучала сияние».
У. Блейк «Агнец»:
«Агнец, агнец белый!
Как ты, агнец, сделан?
Кто пастись тебя привел
В наш зеленый вешний дол,
Дал тебе волнистый пух,
Голосок, что нежит слух?
Кто он, агнец милый?
Кто он, агнец милый?Слушай, агнец кроткий,
Мой рассказ короткий.
Был, как ты, он слаб и мал.
Он себя ягненком звал.
Ты — ягненок, я — дитя.
Он такой, как ты и я.
Агнец, агнец милый,
Бог тебя помилуй!»
Другим христианским символом стало изображение Христа в образе Доброго Пастыря. Кстати, в Евангелиях Иисус сам себя ягнёнком ни разу не называет, однако в Его проповедях немало «овечьих» аллегорий. Так лжепророков Он сравнивает с «волками в овечьей шкуре» (Мат. 7:15).
Наказание волка в овечьей шкуре на гравюре Фрэнсис Барлоу, 1687 г.
А самую широкую известность получила притча о заблудшей овце (человеке, сбившемся с истинного пути), которую рачительный пастух (читай, Бог) никогда не бросит, обязательно отыщет и вернёт в праведное стадо.
Изображения Христа в виде Доброго Пастыря, несущего на плечах овцу, возникли даже раньше символа «Агнус Деи» — ещё в первые века христианства.
Добрый Пастырь из римских катакомб. Христос тогда ещё изображался безбородым юношей.
С тех пор, в западной традиции христианских священников стали называть «пасторами», а верующих — «паствой».
Конечно, овец в жертву приносили не только евреи, но и эллины. По мнению многих лингвистов, хорошо нам известное, слово «овация» происходит от латинского «ovis» — овца. Дело в том, что древние римляне любили чествовать своих победоносных полководцев, устраивая торжественные парады — т.н. триумфы. Триумфы были разные. Во время большого триумфа герой украшался лавровым венком, ехал по городу на колеснице, а в жертву богам приносили целого быка. Если заслуги были поменьше, то и триумф назывался «малым». В этом случае обходились без колесницы, венок был миртовым, а вместо быка закалывали овцу. Видимо, приветственные возгласы толпы во время этого мероприятия и окрестили словом «ovatio».
Что касается грехов еврейского народа, то в давние времена для избавления от них использовали не овечку, а козла. В еврейский праздник Йом-Киппур первосвященник возлагал на животное руки, передавая грехи, а затем изгонял в пустыню (нафига он с грехами нужен?). По другой версии, для надёжности козла сбрасывали в пропасть под названием Азазель. Традиция уйдёт в прошлое, но про козла и Азазель не забудут. «Козлом отпущения» станут называть человека, на которого сваливают вину за чужие ошибки.
Вильям Хольман Хант «Козел отпущения». 1854.
В 1972 году козёл отпущения стал героем сатирической песни Владимира Высоцкого, которую сам бард называл «басней». Начинается с традиционной идиомы про козла, который играет в лесу роль «мальчика для битья» за грехи «сильных мира сего».
Жил на выпасе, возле озерка,
Не вторгаясь в чужие владения, —
Но заметили скромного Козлика
И избрали в козлы отпущения!Например, Медведь — баламут и плут —
Обхамит кого-нибудь по-медвежьему, —
Враз Козла найдут, приведут и бьют :
По рогам ему и промеж ему…
Однако, постепенно козёл начинает находить в своей позиции «официального страдальца» выгоды и вместе с грехами перенимает повадки медведей и волков.
А когда очередное отпущенье получал –
Все за то, что волки лишку откусили, –
Он, как будто бы случайно, по-медвежьи зарычал,
Но внимания тогда не обратили…«…Не один из вас будет землю жрать,
Все подохнете без прошения, –
Отпускать грехи кому – это мне решать:
Это я – Козёл отпущения!»
Что касается слова «Азазель», то им прозвали одного из падших ангелов. По Книге Еноха именно он научил людей делать оружие и драгоценные украшения, чтобы распалить страсть к убийству и разврату. Как «демон безводной пустыни, демон-убийца» и член Сатанинской свиты этот персонаж присутствует в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита» (там его зовут Азазелло). Название «Азазель» носит и первый роман Б. Акунина о сыщике Фандорине. Там именем мятежного демона названа могущественная тайная организация, опутавшая своими сетями весь мир.
Козлу в христианстве, надо сказать, вообще крупно не повезло.
Автор: Сергей Курий
январь 2015 г.
Козлы и бараны в зоологии, мифологии и культуре, ч.1 — Как отличить козу от овцы?
Козлы и бараны в зоологии, мифологии и культуре, ч.2 — Как овцы съели людей, а козы — Грецию?
Козлы и бараны в зоологии, мифологии и культуре, ч.3 — Почему надо «отвечать за козла»?