Входит в альбом «Сто Лет Одиночества» (1993)

КОММЕНТАРИИ к ПЕСНЕ:

***

Е. Летов, авторские комментарии из буклета переиздания альбома «Сто Лет Одиночества», 15.04.2005:

«Сто лет одиночества». Главный мой стих того времени. Манифест. Ни разу, к сожалению, не был издан так, как надо по тем или иным причинам. На CD и других носителях была выпущена лишь версия с моим «голым» (без сопровождения) голосом.

***
«Сто Лет Одиночества» — эффектный образ позаимствован из одноименного романа колумбийского писателя Г. Гарсиа Маркеса.

Интервью с Егором Летовым «200 ЛЕТ ОДИНОЧЕСТВА», 1990г.:

— А ты не боишься цитировать Маркеса? Ведь это же он сочинил. А не ты.
— Да какая разница — кто сочинил! Я уверен, что это и не Маркес сочинил. Все это и до него было. Вообще — ВСЕ ВСЕГДА БЫЛО И БУДЕТ — это ЗНАНИЕ. Оно кругом. Вот — в деревне за окошком. В коте моем, который на матрасике спит. Знание не принадлежит ни кому лично. Так же как и мои песни в высшем смысле не принадлежат лично мне. Или наоборот  — Знание принадлежит всем. Мне вот постоянно кажется, когда я встречаю что-нибудь НАСТОЯЩЕЕ — что это — я.

***
Назывались груздями, полезали в кузова… — ср. с рус. пословицей «Назвался груздем — полезай в кузов».

***
Кипучая, могучая никем непобедимая… <Земля моя, страна моя — ты самая любимая> — строка из советской песни «Москва майская» (муз. — Дм. и Дан. Покрасс, сл. — В.Лебедева-Кумач).

***
Словно обожженые богами горшки… — ср. с поговоркой «Не боги горшки обжигают».

***
Арабески — европейское название витиеватого арабского орнамента.

***
Свидригайлов — герой романа Ф. Достоевского «Преступление и наказание».

http://www.fedordostoevsky.ru/works/characters/Svidrigailov_A_I/

Этот персонаж — первый настоящий, безусловный и, так сказать, логический самоубийца в мире Достоевского: продумавший самоубийство, подготовивший его, обосновавший и совершивший. Свидригайлов и сам знает, что он погибший — и не только в пороках, но и в самом прямом смысле слова погибший человек.
…Он так мистически боится смерти, что придумал для своего грядущего самоубийства своеобразный эвфемизм — вояж в Америку. Об этом «вояже» он говорит-поминает в разговорах с Раскольниковым, с Соней Мармеладовой.

Из романа Ф. Достоевского «Преступление и наказание»:

«Свидригайлов сел к столу, а Соню попросил сесть подле. Та робко приготовилась слушать.
— Я, Софья Семеновна, может, в Америку уеду, — сказал Свидригайлов, — и так как мы видимся с вами, вероятно, в последний раз, то я пришел кой-какие распоряжения сделать».

….

«Оба они, Свидригайлов и Ахиллес, несколько времени, молча, рассматривали один другого. Ахиллесу наконец показалось непорядком, что человек не пьян, а стоит перед ним в трех шагах, глядит в упор и ничего не говорит.
— А-зе, сто-зе вам и здеся на-а-до? — проговорил он, всё еще не шевелясь и не изменяя своего положения.
— Да ничего, брат, здравствуй! — ответил Свидригайлов.
— Здеся не места.
— Я, брат, еду в чужие краи.
— В чужие краи?
— В Америку.
— В Америку?
Свидригайлов вынул револьвер и взвел курок. Ахиллес приподнял брови.
— А-зе, сто-зе, эти сутки (шутки) здеся не места!
— Да почему же бы и не место?
— А потому-зе, сто не места.
— Ну, брат, это всё равно. Место хорошее; коли тебя станут спрашивать, так и отвечай, что поехал, дескать, в Америку.
Он приставил револьвер к своему правому виску.
— А-зе здеся нельзя, здеся не места! — встрепенулся Ахиллес, расширяя всё больше и больше зрачки.
Свидригайлов спустил курок».

***
Грустная сказочка про свинью-копилку… — скорее всего, имеется сказка Х. К. Андерсена «Свинья-копилка».

.

 

_______________________________________________________________________

Текст «Сто Лет Одиночества»:

И будет целебный хлеб
Словно нипочём
Словно многоточие
И напроломное лето моё
Однофамильное
Одноимённое
Губы в трубочку
Нить — в иголочку
Не жисть — а сорочинская ярмарка!
Заскорузло любили
Освинело горевали
Подбрасывали вверх догорелую искорку
Раскрашивали домики нетрезвыми красочками
Назывались груздями, полезали в кузова
Блуждали по мирам, словно вши по затылкам
Триумфально кочевали по невымытым стаканам,
по натруженным умам
По испуганным телам
По отсыревшим потолкам
Выпадали друг за другом как молочные зубы
Испускали дух и крик
Пузырылись топкой мелочью
В оттопыренных карманах деревянных пиджаков
Кипучие могучие никем не победимые
Словно обожжённые богами горшки
А за спинами таились
Лыжи в сенях
Санки
Салазки
Сказки
Арабески
На седьмой день ему всё остопиздело:
Пусть будет внезапно
Пусть будет неслыханно
Пусть прямо из глотки
Пусть прямо из зеркала
Безобразно рванёт из-под кожи
древесно-мясные волокна
Моя самовольная вздорная радость
ЧУДОВИЩНАЯ весна!…
Чтоб клевать пучеглазое зерно на закате
Целовать неудержимые ладони на заре
Топни ногою
и вылетят на хуй все стёкла и двери
глаза вилки ложки
и складные карманные ножички
Ещё одна свирепая история любви
Грустная сказочка про свинью-копилку
Развесёлый анекдотец про то как Свидригайлов
собирался в Америку
Везучий, как зеркало, отразившее пожар
Новогодний, как полнолуние, потно зажатое в кулаке
Долгожданный, словно звонкое змеиное колечко
Единственный, словно вскользь брошенное словечко
Замечательный, словно сто добровольных лет
Одиночества.

1992

.

_______________________________________________________________________

<<< Вернуться на главную страницу группы ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА

<<< Вернуться на страницу «Дискография группы ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА«

<<< Вернуться на страницу «Песни группы ГРАЖДАНСКАЯ ОБОРОНА по алфавиту»

Автор и координатор проекта «РОК-ПЕСНИ: толкование» — © Сергей Курий