Рубрика «Параллельные переводы Льюиса Кэрролла»
<<< пред. | СОДЕРЖАНИЕ | след. >>>
Кадр из советского м-ф 1982 г.
(больше иллюстраций см. в «Галерее Льюиса Кэрролла»)
ОРИГИНАЛ на английском (1865):
All this time the Guard was looking at her, first through a telescope, then through a microscope, and then through an opera-glass. At last he said, “You’re travelling the wrong way,” and shut up the window and went away.
“So young a child,” said the gentleman sitting opposite to her (he was dressed in white paper)<42>, “ought to know which way she’s going, even if she doesn’t know her own name!”
A Goat, that was sitting next to the gentleman in white, shut his eyes and said in a loud voice, “She ought to know her way to the ticket-office, even if she doesn’t know her alphabet!”
There was a Beetle sitting next to the Goat (it was a very queer carriage-full of passengers altogether), and, as the rule seemed to be that they should all speak in turn, he went on with “She’ll have to go back from here as luggage!”
Alice couldn’t see who was sitting beyond the Beetle, but a hoarse voice spoke next. “Change engines—” it said, and was obliged to leave off.
“It sounds like a horse,” Alice thought to herself. And an extremely small voice, close to her ear, said, “You might make a joke on that—something about ‘horse’ and ‘hoarse,’ you know.”<43>
Then a very gentle voice in the distance said, “She must be labelled ‘Lass, with care,’ you know—”<44>
And after that other voices went on (What a number of people there are in the carriage!” thought Alice), saying, “She must go by post, as she’s got a head on her—”<45> “She must be sent as a message by the telegraph—” “She must draw the train herself the rest of the way—” and so on.
But the gentleman dressed in white paper leaned forwards and whispered in her ear, “Never mind what they all say, my dear, but take a return-ticket every time the train stops.”
—-
Из примечаний к интерактивной образовательной программе «Зазеркалье» (Изд-во «Комтех», 1998):
42 — Первый иллюстратор «Алисы», Дж. Тенниел, был известным карикатуристом, и его работы часто помещались в популярном в то время журнале «Панч». Внешность джентльмена в белом на рисунке Тенниела сильно напоминает его же работы карикатурные портреты Бенджамина Дизраэли из «Панч». Б. Дизраэли, лорд Биконсфилд (1804-1881), был лидером консервативной партии Великобритании во второй половине XIX века; дважды (в 1868 и 1874-80 гг.) он возглавлял правительство, несколько раз был министром финансов. Белая бумага, в которую одет персонаж Кэрролла — более чем прозрачный намек на «Белую книгу». Так назывались (и часто называются сейчас) сборники официальных документов, издававшиеся правительством Великобритании и правительствами ряда других стран.
43 — Игра слов, основанная на одинаковом звучании слов «hoarse» — хриплый и «horse» — лошадь.
44 — Lass, with care. — Игра слов, основанная на сходстве «glass» (стекло) и «lass» (девушка, молодая женщина). Обычная во многих странах маркировка хрупкого груза «Glass, with care» (Осторожно, стекло).
45 — She must go by post, as she’s got a head on her. — Имеется в виду почтовая марка с изображением головного портрета королевы. Игра слов основана на различных значениях слова «head»: почтовая марка и голова. Раз на Алисе имеется «почтовая марка» — ее можно отправить по почте.
—
Комментарии О. Гавриловой к англоязычному изданию
«Through the Looking-Glass and what Alice found there»
(изд. «Progress Publishers», 1966):
the gentleman… dressed in white paper — В рисунках Теннила (см. предисловие) джентльмену, одетому в белую бумагу, придано сходство с Дизраэли, английским реакционным государственным деятелем и писателем, который был премьер-министром в 1868 г. и с 1874 по 1880 гг. Это, вероятно, навело некоторых критиков на мысль, что Кэрролл имел в виду Дизраэли, вводя этот персонаж.
Lass, with care — па упаковке обычно пишется ‘Handle with care’
____________________________________________________
Перевод Нины Демуровой (1967, 1978):
А Контролер все это время внимательно ее разглядывал — сначала в телескоп, потом в микроскоп и, наконец, в театральный бинокль. Наконец, он сказал:
— И вообще ты едешь не в ту сторону!
Опустил окно и ушел.
Господин, сидевший напротив (одет он был в белую бумагу) <30>, произнес:
— Такая маленькая девочка должна знать, в какую сторону она едет, даже если она не знает, как ее зовут!
Козел, сидевший рядом с господином в белом, закрыл глаза и громко сказал:
— Она должна знать, как пройти в кассу, даже если она не умеет читать!
Рядом с Козлом сидел Жук (это был очень странный вагон, битком набитый пассажирами), и, так как говорить здесь, судя по всему, полагалось по очереди, он сказал:
— Придется отправить ее обратно с багажом.
Алисе не видно было, кто сидит за Жуком, она только услышала хриплый голос:
— Пусть пересядет на другой…
Тут голос закашлялся и замолк.
— Что это у него? Грипп? — подумала Алиса.
И тотчас же тоненький голосок прошептал ей прямо в ухо:
— Из этого вышла бы неплохая шутка: «Коль хрип — так грипп…» или еще что-нибудь в таком же духе…
В самом конце вагона кто-то ласково пропел:
— На ней надо написать: «Хрупкая девочка! Не кантовать!»
А голоса продолжали выкрикивать («Сколько их здесь!» — подумала Алиса):
— Надо отправить ее почтой! Налепить ей справа марку и отправить!
— Нет, лучше телеграфом!
— Пусть тянет поезд вместо паровоза!
Но господин в белой бумаге наклонился к Алисе и прошептал:
— Не слушай их, детка! Просто на каждой остановке покупай по обратному билету!
—-
Из примечаний М. Гарднера:
30 — Лицо «господина в белой бумаге» напоминает Дизраэли в политических карикатурах Тенниела в «Панче». Возможно, что «белая бумага» — намек на официальные документы (называемые по-английски white papers), с которыми имеют дело эти деятели.
Рис. Д. Тенниела к «Зазеркалью».
Карикатура Д. Тенниела на Дизпаэля в журнале «Панч».
____________________________________________________
Адаптированный перевод (без упрощения текста оригинала)
из серии «Метод обучающего чтения Ильи Франка»
(«Английский с Льюисом Кэрроллом. Алиса в Зазеркалье» —
М.: Школа иностранных языков Ильи Франка, Восточная книга, 2009)
Пособие подготовила Ольга Ламонова:
Все это время Кондуктор смотрел на нее, сперва в телескоп, после чего в микроскоп, а затем и в театральный бинокль. Наконец он сказал: “Ты едешь не в ту сторону,” и, захлопнув окно, ушел.
“Такая маленькая девочка,” сказал господин, сидевший напротив нее (он был одет в белую бумагу), “должна бы знать, в какую сторону она едет, даже если она не знает, как ее зовут <«свое собственное имя»>!”
Козел, сидевший рядом с господином в белом, закрыл глаза и сказал громким голосом: “Ей бы следовало знать, как пройти в кассу, даже если она не знает алфавит!”
Какой-то Жук сидел рядом с Козлом (это был очень странный вагон — переполненный пассажирами), и, так как правило, похоже, заключалось в том, что они все должны говорить по очереди, он продолжил, /сказав/: «Ей придется возвращаться отсюда в качестве багажа»!”
Алиса не видела, кто сидел за Жуком, но следующим заговорил какой-то хриплый голос. “Пересядь на другой паровоз —” произнес он и был вынужден замолчать.
“Похоже на лошадь <«он звучит как /голос/ лошади»>,” подумала про себя Алиса. И какой-то чрезвычайно тоненький голос, где-то рядом с ее ухом, сказал: “Ты могла бы пошутить на эту тему — что-нибудь о «хрипящей» и «лошади», знаешь ли”.
После чего очень тихий голос где-то вдалеке сказал: “На нее надо повесить ярлык: «Девочка, обращаться бережно», знаете ли…”
И вслед за этим подхватили и другие голоса (“какое же количество народа в этом вагоне!” подумала Алиса), говоря, “Ее надо отправить почтой, раз у нее голова на…” “Ее необходимо отправить сообщением по телеграфу…” “Она должна тащить поезд сама остаток пути…” и тому подобное.
А господин, одетый в белую бумагу, наклонился вперед и зашептал ей в ухо: “Не обращай внимание на то, что они говорят, моя дорогая, а покупай обратный билет каждый раз, как поезд остановится.”
.
____________________________________________________
Перевод Владимира Азова (Ашкенази) (1924):
Все это время Кондуктор смотрел на нее сначала в телескоп, потом в микроскоп и, наконец, в бинокль. Потом он сказал: «Вы не туда сели», опустил окно и удалился.
— Такая маленькая девочка, — сказал джентльмен, сидевший против нее (он был одет в белую писчую бумагу), — должна знать, куда она едет, даже если она не знает, как ее зовут.
Козел, который сидел рядом с господином в белом, закрыл глаза и сказал громким голосом:
— Она должна знать, где билетная касса, даже если она не знает азбуки.
Рядом с Козлом сидел Жук (это была в общем довольно странная компания пассажиров). Жук вступил, соблюдая, по-видимому, установленную очередь для замечаний, и сказал:
— Ее надо убрать отсюда в багажный вагон.
Алиса не могла разглядеть, кто сидел за Жуком, но некто хриплый произнес:
— Перемените паровоз, — запнулся, начал икать и вышел из вагона, шлепая калошами.
«Похоже, что это была лошадь», — подумала Алиса про себя, и необыкновенно тоненький голос у ее уха пропищал: «Не оттого ли лошадь, что она в калошах?».
Потом приятный чей-то голос произнес из-за угла:
— На нее надо наклеить ярлык: «Осторожно! Крюками не трогать».
И все время раздавались один за другим голоса («Сколько же тут набито народу в вагоне», — подумала Алиса): «Ясно, как мармелад: ее надо отослать по почте»… — «По телеграфу послать ее надо»… — «Она сама должна тащить поезд»… И много еще разных замечаний.
Но джентльмен в белой писчей бумаге наклонился к Алисе и шепнул ей на ушко:
— Не обращай, детка, внимания на то, что они говорят, но каждый раз, как поезд остановится, бери обратный билет.
____________________________________________________
Перевод Александра Щербакова (1977):
А Контролер все это время смотрел на нее сначала через телескоп, потом через микроскоп, а потом через театральный бинокль. Наконец он сказал: «Не туда ты едешь!» — со стуком закрыл окно и ушел.
— Таким маленьким детям,- сказал почтенный господин, сидевший напротив Алисы (он был одет в костюм из белой бумаги),- таким маленьким детям, пусть они даже не знают, как их зовут, надо бы знать, куда им ехать.
Козел, который сидел рядом с ним, закрыл глаза и громко сказал:
— Пусть они даже не знают ни единой буквочки в букваре, но, где касса, им следует знать.
За Козлом сидел Жучок (в купе полно было очень странных пассажиров), и, словно так и полагалось всем говорить по очереди, он добавил: «Обратно ее придется отправить багажом».
Алиса не смогла разглядеть, кто сидел за Жучком, но его голос прозвучал хрипло и протяжно. «Лишь один им…» — протянул он, не закончил и умолк.
«Как ржание»,- подумала Алиса.
И тут тонюсенький голосишко возле самого ее уха сказал:
— А ты поразительно могла бы сострить: «лишь один им — лошадиным», а?
Тем временем новый голос мягко произнес в отдалении: «На ней нужно написать «оДВЕСТИрожно! Не бросать!»
И дальше все говорили и говорили по очереди («Сколько тут в купе народу!» — подумала Алиса): «Отправить ее по почте», «Послать ее телеграфом», «Пусть она сама теперь тащит поезд всю дорогу»,- и так далее.
Но почтенный господин в костюме из белой бумаги наклонился вперед и прошептал Алисе на ухо:
— Не обращайте внимания на все эти разговоры, милое дитя! Просто на каждой остановке покупайте обратный билет, и все!
____________________________________________________
Перевод Владимира Орла (1980):
Все это время ее внимательно рассматривал Кондуктор: сперва в телескоп, потом в микроскоп, а потом в театральный бинокль. В конце концов он сказал:
— Ты едешь не в ту сторону,- закрыл окно и ушел.
— Девочки,- сказал Джентльмен, сидевший напротив Алисы (он весь был завернут в белую бумагу), — девочки обязаны знать, куда они едут, даже если они не знают, который час.
Козел, дремавший слева от Бумажного Джентльмена, открыл глаза и сказал:
— Девочки обязаны знать, где находится касса, даже если они не знают, сколько будет дважды два!
Рядом с Козлом сидел Жук (это был очень странный поезд, и ехали в нем самые разные пассажиры). Все говорили по очереди, и теперь настала очередь Жука. Поэтому он небрежно заметил:
— Ее нужно отправить обратно. В багажном вагоне.
Алиса не видела, кто сидит рядом с Жуком, но тут она услышала, как чей-то голос игриво произнес:
— Скажите, неужели нельзя прицепить второй паровоз?
После этого послышался кашель, и игривый голос замолк.
«По-моему, это Лошадь», — решила Алиса. В то же время у самого ее уха раздался невероятно тоненький голосок:
— Вы могли бы изумительно пошутить… в том духе, что вот у Лошади грива, а выражается она игриво… Что-то в этом роде.
На другом конце вагона чей-то голос тихо сказал:
— Наклеим на нее бумажку: «Алиса, не кантовать». А другие голоса («Сколько же здесь народу!»- подумала Алиса) заговорили в ответ:
— Давайте отправим ее заказным письмом… Или пошлем по телеграфу… Или заставим тянуть наш вагон вместо паровоза! — и так далее, и тому подобное.
Но Джентльмен, Завернутый в Белую Бумагу, наклонился к ней и прошептал:
— Ничего не бойся, девочка, и на каждой остановке бери два обратных билета…
____________________________________________________
Перевод Леонида Яхнина (1991):
Контролер тем временем упорно разглядывал Алису. Сначала он ее изучал в телескоп. Потом рассматривал в микроскоп. А затем уставился через бинокль. Насмотревшись, он сказал:
— Откровенно говоря, ты едешь в обратную сторону. — И ушел.
Джентльмен, сидевший напротив Алисы и, словно посылка, упакованный в плотную бумагу, проворчал:
— Такая маленькая девочка, а УЖЕ не знает, куда едет! Хорошо еще, что она имени своего не помнит.
Козел, примостившийся рядом с джентльменом Посылкой, прищурился и проблеял:
— Такие маленькие девочки ЕЩЕ должны помнить, где находится касса. Даже если они ни бе ни ме в грамоте.
Сбоку от Козла на сиденье втерся Жук — купе было просто битком набито. Вероятно, здесь полагалось говорить строго по очереди, потому что Жук в свою очередь проскрипел:
— Ее следует упаковать и отправить багажом с обратным адресом.
Кто-то невидимый для Алисы просипел из-за спины Жука:
— Пора сменить паровоз…
Этот кто-то не договорил, а длинно, переливисто закашлялся и смолк.
«Его кашель похож на конское ржание. Простужен, бедняга», — подумала Алиса.
И вдруг над ее ухом прозвенел Тоненький голосок:
— Неплохая шутка получается: коняга-бедняга. И даже в рифму!
Из дальнего угла купе донесся добродушный бас:
— Упаковать и написать: «ОСТОРОЖНО! ДЕВОЧКА! НЕ БРОСАТЬ!»
И тут на Алису обрушился водопад голосов. «Сколько же их здесь поместилось?» — подумала Алиса, оглушенная криками: «Отправить по почте!.. Лучше срочной телеграммой!.. Прицепить ее к поезду вместо паровоза!..»
Но джентльмен Посылка наклонился к ней и прошептал:
— Не обращай внимания, детка! Пусть себе болтают. Главное, покупай на каждой станции обратный билет.
.
____________________________________________________
Перевод Юрия Лифшица (1991, опубликовано в 2017):
Проводник, который все это время разглядывал ее (в телескоп, в микроскоп и наконец в театральный бинокль), поменял гнев на милость:
– Ладно, оставайся. Все равно ты едешь не в ту сторону!
Господин, который сидел напротив Алисы и был закутан в белую бумагу, внушительно изрек:
– Лучше забыть собственное имя, чем место своего назначения!
Козел, расположившийся подле бумажного господина, зажмурился и проблеял:
– Лучше не учиться в школе, чем ехать без билета!
Какой то Жук, сидевший возле Козла (вообще в поезде подобралась довольно странная компания), тоже, видимо, принял решение высказаться:
– Сдать бы ее в багажное отделение! – прожужжал он.
Кто сидел рядом с Жуком, Алиса не видела, зато отчетливо услышала, как кто то хрипло возразил (если не сказать – pжанул):
– Нет, ее надо высадить и… – кашель помешал ему закончить фразу.
«Очень похоже на конское ржание», – сделал вывод Алиса.
Вдруг чей то тоненький голосок пискнул ей прямо в ухо:
– Вы упустили возможность неплохо скаламбурить: дескать, Конь не возразил, а возоpжал…
Затем до Алисы донесся нежный голос:
– Надо написать на ней мелом: «Осторожно! Алиса!»
После чего голоса заговорили наперебой («Какой многоместный вагон!» – подумала Алиса):
– По почте ее отправить! Заказной бандеролью!
– Нет, лучше по телеграфу!
– Нет, лучше прицепить ее к поезду вместо паровоза!
И тому подобную дребедень.
Господин в белой бумаге качнулся в сторону Алисы и шепнул ей на ухо:
– Не обращай внимания, девочка. И мой тебе совет: на каждой станции бери билет в обратную сторону. На всякий случай…
____________________________________________________
Все это время Кондуктор смотрел на нее, сначала через подзорную трубу, потом через микроскоп, а потом через театральный бинокль.
Наконец, он сказал: » Вы едете не в ту сторону», — закрыл окно и ушел.
— Такой маленький ребенок, — сказал джентльмен, сидевший напротив нее (он был обернут в белую бумагу) — обязан знать, куда он едет, даже если не знает собственного имени!
Козел, сидевший рядом с джентльменом в белом, закрыл глаза и громко сказал:
— Она должна знать дорогу к кассе, даже если не знает вообще ничего!
Рядом с Козлом сидел Жук ( это был очень странный поезд — кого в нем только не было и похоже, это было у них правилом — выступать по очереди). Он продолжал так:
— Ее надо вернуть назад багажом!
Алисе было не видно, кто сидит за Жуком, но следующим послышался хриплый голос:
— Смените пластинку, — сказал он, и тут же был выкинут из вагона.
— Это было похоже на лошадиное ржание, — подумала про себя Алиса, и едва слышный голосочек у самого ее уха сказал: » Из этого может получиться неплохая шутка, что-нибудь вроде «ржал как лошадь». А?
А вдалеке уже послышался очень кроткий голосок: «Ей обязательно нужно повесить табличку «Девочка! Не кантовать!»
Тут уж и остальные не утерпели («Сколько же тут народа!» — подумала Алиса):
— Ее надо послать по почте!
— Нет, телеграфом!
— Она сама должна дальше вести поезд! — и так далее.
Но джентльмен в бумаге, очень похожий на «Белую книгу» парламента, наклонился вперед и прошептал ей в ухо:
— Не слушайте их трескотню, дорогая, просто берите билет туда и обратно на каждой остановке.
____________________________________________________
Пересказ Александра Флори (1992, 2003):
Кондуктор навел на нее телескоп, затем микроскоп, затем перископ и, наконец, лорнет, а потом сказал:
— И вообще ты едешь не в ту сторону.
А затем он закрыл окно и ушел.
— Маленькие дети, — назидательно сказал Некто в сером костюме (из оберточной бумаги), — обязаны знать, куда они едут, даже если не знают, как их зовут!
— Маленькие дети, — проблеял Козел в пенсне, — обязаны знать, где находится касса, даже если они не знают алфавита.
Сидевший рядом с ним Скарабей в свою очередь добавил:
— Ее нужно отправить обратно в контейнере.
Затем какой-то осипший голос предложил:
— Ее следует посадить в другой вагон – и пусть едет, куда ей надо.
«Отчего он так осип?» – подумала Алиса – и тут же тоненький голосок пропел возле ее уха:
— Можно было бы отлично скаламбурить: Архип охрип, а Осип осип. Это каламбур.
В самом конце вагона кто-то предложил:
— На нее надо наклеить ярлык: «Алиса. Не кантовать!»
А другие голоса (кто бы мог подумать, что здесь так много народу!), перебивая друг друга, закричали:
— Отправить ее бандеролью!
— Нет, лучше телеграфом!
— Или прицепить вместо локомотива!
А некто в сером задушевно прошептал:
— Не обращай на них внимания, девочка: они все ненормальные. Лучше сходи на каждой станции и покупай по обратному билету.
____________________________________________________
Тем временем Проводник разглядывал её сперва в подзорную трубу, затем через мелкоскоп, а после – сквозь складные очки с ручкой. Наконец говорит: «Ты едешь не в ту сторону», захлопнул окно и ушёл.
– Столь юное дитя, – сказал сидящий напротив господин (одетый в белую бумагу), – обязано понимать, в какую сторону едет, даже коль имени собственного не знает!
Расположившийся рядом с господином в белом Козёл закрыл глаза и громко говорит: «Обязано знать, где купить проездной, даже коль не умеет читать!»
Обочь Козла сидит Жук (вообще-то путешественники в вагоне подобрались предиковиннейшие), а так как вроде бы согласно правилам выступать им надо по очереди, то он и говорит: «Придётся отправить её обратно в качестве поклажи!»
Алис не видно сидящего за Жуком, но голос его (а скорее, её) прошамкал сипло: «Пересадить на встречный…», и, поперхнувшись, замолк.
– По звуку похоже на Сипуху, – подумала Алис.
А чрезвычайно тоненький голосок возле уха пропищал: «Хорошая, понимаешь ли, получилась бы шуточка – чего-нибудь насчёт сиплой Сипухи».
Тут издали долетело весьма ласковое: «Надо только бирку, понимаешь ли, привесить: ‘Осторожно: девочка’»…
Но другие голоса перебили (‘как же много их набилось в вагон!’, думает Алис):
«Лучше через узел связи, в узелок только связать…»,
«Лучше по проводам молнией послать…»,
«Лучше пущай остаток пути поезд сама тащит…»,
и всё такое прочее.
Однако господин, одетый в белую бумагу, наклонившись, шепнул ей на ушко: «Дорогая, не придавай значенья ихнему трёпу, но на каждой остановке бери билет туда и обратно».
____________________________________________________
Перевод Ирины Трудолюбовой (2016):
Все это время Кондуктор наблюдал за ней.
Сначала в пенсне.
Потом в монокль.
И далее в бинокль.
Наконец сказал:
– Ты не туда едешь, – захлопнул оконце и удалился.
– Ты хоть и мала еще, – произнес господин, сидевший напротив (господин в бумажной треуголке) – но уже должна знать, куда направляешься, пусть даже еще не знаешь собственного имени.
Козел, который сидел рядом с джентльменом в треуголке, прикрыл глаза и громко произнес:
– Она должна знать путь к билетной кассе, даже если не знает букв!
Рядом с Козлом сидел Жук (ну и странная же публика собралась в этом самом купе!)
И, по всей видимости, соблюдая правило говорения по очереди, подхватил:
– Ее нужно отправит назад багажом!
Алиса не видела, кто сидит за Жуком, но там кто-то всхрапнул:
– Другим паровозом…
«Наверное, лось» – подумала Алиса.
И в этот миг кто-то тихо прошептал ей в самое ухо:
– Всхрапну, сказал лось. А ведь неплохо сказалось.
Потом поодаль чей-то голосок насмешливо бросил:
– Ее нужно снабдить этикеткой «Осторожно, хрусталь»!
И тут же очередной голос вступил (сколько же народу в этом купе! – удивилась Алиса).
– Ее нужно послать по почте. Снабдив маркой!
– Телеграфом!
– Пусть бежит за вагоном!
И так далее.
Но господин в треуголке наклонился к ней и прошептал на ухо:
– Не обращай внимания на их разговоры и каждый раз на остановке бери билет в оба конца.
.
____________________________________________________
Все это время Кондуктор смотрел на нее сперва через телескоп, затем через микроскоп и, наконец, через двойной лорнет. Потом он сказал: «Ты неправильно едешь», закрыл окно и ушел прочь.
— Такая кроха, — произнес господин, сидящий напротив Ани (одеждой ему служила белая бумага), — должна знать правильное направленье, даже если она не знает собственного имени!
Козел, сидящий рядом с господином в белом, прикрыл глаза и прогорланил:
— Она должна знать дорогу к билетной ка-ассе, даже если она не знает а-азбуки!
Возле Козла сидел Жук (в вагоне было много странных пассажиров), и поскольку здесь, похоже, действовало правило, согласно которому все говорили по очереди, он — в свою очередь — произнес:
— Нуж-жно вернуть ее обратно в качестве багаж-жа!
Аня не могла видеть того, кто сидел за Жуком, но кто-то заржал нечеловеческим голосом: «Поезд смени-и-го-го!», а потом вдруг весело захихикал, как ребенок.
«Да это жеребенок», — подумала Аня, и чрезвычайно тоненький голосочек прозвенел около ее уха: «Ты могла бы сочинить про это шуточку, — ну, знаешь, что-нибудь про ребенка-жеребенка».
Затем вдали раздался очень учтивый голос:
— Хорошо бы, знаете ли, прицепить на нее бирочку: «Хрупкая девочка! Не кантовать!»
И другие голоса продолжали («Сколько же их в этом вагоне?» — подумала Аня): «Если она умеет держать марку, ее надо отправить по почте», «Ее надо как можно скорее телеграфировать», «Она должна тащить поезд за собой остаток пути» и так далее, и так далее.
Но господин, одетый в белую бумагу, наклонился к Ане и прошептал на ухо:
— Не бери в голову то, что они говорят, дорогуша, однако покупай обратный билет всякий раз, когда поезд останавливается.
____________________________________________________
Украинский перевод Галины Бушиной (1960):
Весь цей час Кондуктор розглядав її, спочатку в телескоп, потім в мікроскоп і, нарешті, в бінокль. Тоді він заявив: — Ти їдеш не в тому напрямі,- закрив вікно і пішов собі.
— Така мала дівчинка,- сказав джентльмен, що сидів напроти (він був загорнутий в білий папір), — повинна знати, в якому напрямі вона їде, навіть якщо не знає, як її звуть!
Цап, що сидів поруч з джентльменом в білому, заплющив очі і сказав голосно:
— Вона повинна знати дорогу до каси, якщо навіть не знає абетки.
Поряд з Цапом сидів Жук (взагалі вагон був набитий найдивовижнішими пасажирами). Оскільки, як видно, вони говорили по черзі, Жук сказав:
— Її треба послати звідси багажем!
Алісі не видно було, хто сидів за Жуком, але звідти почувся хрипкий голос:
— Пересядь на інший…- сказав він і замовк, наче вдавився.
«Який голос хрипкий, наче хріп кінь», подумала Аліса. Тонюсінький голосок над самим її) вухом пропищав:
— Ти можеш на цьому побудувати каламбур — «хрипкий» і «хріп кінь», розумієш.
Потім здалеку почувся дуже лагідний голос:
— Тільки, розумієте, треба надписати: «Обережно! Тендітна річ…»
Інші голоси продовжували («Скільки їх тут є!» подумала Аліса) давати поради:
— її треба послати по пошті, у неї ж є голова…
— її треба послати телеграфною посилкою…
— Хай вона тепер сама тягне поїзд… — і так далі.
Але джентльмен в білому нахилився і шепнув їй на вухо:
— Не звертай уваги на те, що вони там базікають, моя люба, але на кожній зупинці поїзда купуй зворотний квиток.
____________________________________________________
Украинский перевод Валентина Корниенко (2001):
А Контролер тим часом уважно її розглядав — спершу в телескоп, далі в мікроскоп, а тоді в театральний бінокль. Нарешті він сказав: «Ти їдеш не туди!», зачинив вікно і подався геть.
— Авжеж, така мала дитина, — озвався пан, що сидів навпроти (зодягнутий у білий папір), — мусить знати, куди вона їде, хоч би навіть не знала й свого імені!
А Цап, — він сидів поруч із паном у білому, — заплющився й гучно промовив:
— Вона мусить знати дорогу до залізничної каси, хоч би й не вміла читати!
Ще далі, за Цапом, сидів Жук (та й чудернацькі ж пасажири зібралися у вагоні!), а що тут, здається, було заведено говорити всім по черзі, то Жук підпрягся й собі:
— Доведеться їй вертатися назад багажем!
Алісі не було видно, хто сидів за Жуком, вона тільки почула хрипкий голос:
— Нехай пересяде на інший…
Тут голос закашлявся й замовк.
«З голосу ніби охриплий кінь», — подумала Аліса.
І враз тонісінький-претонісінький голосочок пропищав у неї над самим вухом:
— Маєш слушну нагоду скаламбурити, скажімо: «Де хрип — там грип…»
Інший, напрочуд лагідний голос озвався з глибини вагона:
-На ній треба написати: «Обережно, дівчинка».
До цих голосів долучилися нові («Як багато тут пасажирів!» — подумала Аліса):
— Її треба відіслати поштою… і краще з головпошти, поки вона — з головою…
— Ні, треба телеграмою, в телеграфному стилі…
— Хай сама тягне цей самотяг…
І так далі.
Але білопапірний добродій нахилився вперед і шепнув їй на вухо:
— Не слухай їх, дитино! Краще купляй на кожній зупинці зворотній квиток.
.
____________________________________________________
Белорусский перевод Дениса Мусского (Дзяніса Мускі):
Увесь гэты час, Кантралёр працягваў глядзець на Алісу: спачатку праз тэлескоп, потым праз мікраскоп, потым праз тэатральны бінокль.
— Ты едзеш не ў тым напрамку, ані,- урэшце прамовіў ён і, зачыніўшы сваё акенца, адыйшоў.
— Такая дарослая асоба,- сказаў Джэнтльмен, які сядзеў насупраць Алісы (ён быў апрануты ў белую паперу),- павінна ведаць, куды едзе, нават, калі не памятае ўласнага імя!
Казёл, што сядзеў ля Джэнтльмена ў белым, закрыўшы вочы гучна заявіў:
— Такая дарослая асоба, павінна знайсці шлях да касы, нават, калі не ведае абэцэды!
Жук, які сядзеў за Казлом (ўсе пасажыры ў вагоне ўяўлялі сабой, даволі дзівосныя стварэнні і здавалася размаўлялі выключна па чарзе), вымавіў:
— Адаслаць яе назад у багажы!
Таго, хто сядзеў за Жуком, і якога Аліса ўжо не бачыла, высокім дрыжачым голасам прапанаваў:
— Хай едзе іншым цягніком!
— Голас, як у каня,- вырашыла Аліса.
— З гэтага мог бы атрымацца неблагі жарт,- паведаміў дзяўчынцы нейкі маленечкі голас на самае вуха,- “Голас дрыжачы, нібыта канячы.”
Нехта вельмі ціхім голасам прапанаваў:
— На яе трэба наляпіць этыкетку: “Асцярожна! Хрупкая дзяўчынка”
Пасля, перапыняючы адзін аднаго (“Колькі ж тут едзе народу?”- падумала Аліса), раздаліся наступныя прапановы:
“Адаслаць яе па пошце…”; “Не, лепш тэлеграфам…”; “Няхай цягне вагоны ўвесь астатні шлях…” і г.д.
А Джэнтльмен, апрануты ў белую паперу нахіліўся ды прашапатаў ёй на вуха:
— Не звяртай ўвагі на тое, што яны кажуць, мае дзіця. Бяры квіток у абодва напрамку на кожным прыпынку.
____________________________________________________