Автор статьи: Сергей Курий
Рубрика «Зарубежные хиты»

Чтобы никого не путать, скажу сразу, что DEREK — это «зашифрованный» Эрик. Тот самый Эрик Клэптон, который играл в знаменитых CREAM и про которого восторженные поклонники писали на стенах, что он ни много, ни мало, «бог».

Однако сам «бог» всегда был личностью скромной и, прежде всего, творческой. Славу и деньги он воспринимал довольно спокойно, хотя относительно славы… она, скорей всего, мешала. Богатые «боги», как выяснилось, тоже плачут, и в конце 1960-х Эрик чуть было совсем не упал духом — как в профессиональной сфере, так и в делах сердечных.

Уйдя из перессорившихся CREAM, Клэптон попытался создать новую группу — BLIND FAITH (Блайнд Файт), но громкое имя гитариста превратило её в машину для выбивания денег. Поклонники были в восторге уже от одного появления «бога» на сцене, а собственно творчество отошло на третий план. Проект пришлось закрыть.

Эрик в 1970 году.

В личной же жизни Эрик попал в крайне неприятную ситуацию классического любовного треугольника, а именно — по уши влюбился в Патти Бойд. Мало того, что Патти была женой «битла» Джорджа Хариссона, так еще и сам Хариссон приходился Эрику другом. 

Патти Бойд с БИТЛЗ.

Гитарист БИТЛЗ познакомился с очаровательной моделью в 1964 году — во время совместных съёмок знаменитого фильма «Вечер трудного дня» (там она играла одну из юных фанаток группы). Хотя в фильме девушку «кадрил» Пол Маккартни, вышла она всё-таки за молчаливого Харрисона.

Патти и Джордж.

Что касается Эрика Клэптона, то его роковое знакомство с Патти произошло в июле 1967 г. после концерта CREAM…

Э. Клэптон:
«Я ездил в Эшер несколько раз, и каждый раз, уходя, проведя приятный вечер, чувствовал страшную пустоту. Я знал, что никогда подобную женщину больше не встречу. Я был влюблён, влюблён в первого взгляда и чувство это становилось день ото дня тяжелее. Я поставил себя в безвыходное положение, потому что уводить жену у одного из BEATLES было нельзя, так не делается. Все они были видными, известными людьми, награжденные Орденом Кавалеров Британской Империи. А тут, понимаете ли, какой-то заезжий молодец вроде меня пытается влезть в семью с черного хода. Ситуация была невозможной как для меня, так и для Патти. Для меня был выход один — забыться».

Получив очередной «от ворот поворот» Клэптон начал забываться традиционным для той эпохи способом — то бишь с помощью наркоты. А его душевные терзания вылились в песню «layla» — настоящую неистовую мольбу, обращенную именно к Патти.

Патти Бойд.

перевод Tanya Grimm из СПб (amalgama-lab.com):
Лайла, из-за тебя я стою на коленях.
Лайла, я умоляю тебя, пожалуйста, дорогая.
Лайла, дорогая, не облегчишь ли ты мои напряженные думы?

Отрывок из книги Патти Бойд «Wonderful Tonight»:
«Мы тайно встретились с Эриком в квартире в Южном Кенсингтоне. Он позвал меня оценить его новую песню. Он включил магнитофон, сделал погромче, и я услышала самую пронзительно красивую песню на свете. Это была  «Layla», песня о любви мужчины к женщине, которая несвободна. Он сыграл её несколько раз и все время внимательно следил за моей реакцией. А я думала – О боже, все же поймут, что эта песня про меня».

Эрик и Патти.

«Но почему же тогда «Лэйла»? — спросите вы. — «Откуда в песне взялось арабское имя, хорошо знакомое по фильму «Белое солнце пустыни»? (помните «…Лэйла! Зульфия! Гюльчатай!»).

Э. Клэптон:
«Суфи*, вернее, один англичанин, который стал называть себя Суфи, дал мне книжку с персидской поэзией. Меня потрясло сходство истории, описанной в книге, с тем, что происходило со мной в жизни».

Примечание: * — Суфизм — направление в исламе, где большое внимание уделено чувству, так называемой мистической любви.

    

Речь шла об «Истории Лэйлы и Меджнуна», написанной великим персидским поэтом Низами. «Лэйла» в переводе с арабского значит «темная ночь», а «Меджнун» — «безумец». Легенда берет свои истоки аж с VII века и представляет собой арабский вариант темы «Ромео и Джульетта». Юноша Кайс ибн аль-Мулаввах полюбил девушку из враждебного рода, но ее выдали замуж за другого. После этого он совершенно «обезумел» от горя и посвятил всю свою жизнь слаганию песен о своей несчастной любви.

Меджнун среди диких зверей.

Его даже возят в Мекку, чтобы исцелить от пагубной страсти, но безумец-Меджнун просит Бога не лишать «больного» его «высокой болезни»:

Из поэмы «История Лэйлы и Меджнуна»:
«…Они спросили: «Где река?» А я: «Не лучше ль два колодца?
Смотрите: влага чистых слёз из глаз моих всё время льётся!»
Они спросили: «Отчего?» А я ответил им: «От страсти».
Они: «Позор тебе!» А я: «О нет, — мой свет, мое несчастье!
Поймите: Лэйла — светоч мой, моя печаль, моя отрада,
Как только Лэйлы вспыхнет лик, — мне солнца и луны не надо.
Одно лишь горе у меня, один недуг неисцелимый:
Тоска во взоре у меня, когда не вижу я любимой!»

В итоге оба любовника погибли от тоски, а суфии, в характерной для них манере, стали трактовать эту историю символично, как разлуку души с божеством. Подобным образом иудеи трактовали любовную «Песнь Песней» царя Соломона.

Барельеф c изображением Лейли и Меджнуна на памятнике Низами в Баку.

Свое воплощение песня обрела в 1970 г., когда Клэптон собрал очередную группу под названием DEREK & the DOMINOS. Группа представляла собой компанию друзей и знакомых, которые постоянно тусовались в огромном особняке Эрика. Там они пили-курили, но, в отличие от многих других компаний, еще и беспрерывно творили. Они могли «долбить» одну и ту же песню в течение пяти дней, создавая сразу несколько вариантов. Песня «Лэйла» обрела свой законченный вид именно во время таких сейшенов, превратившись из неторопливого блюза в энергичный «хардовичок».

Э. Клэптон:
«Я понятия не имел, какой в ней будет Лэйла. Это была просто еще одна песенка. Когда доходишь в ней до конца, тогда и энтузиазм растет, и ты понимаешь, что у тебя появляется нечто мощное. А когда я её начинал, она мне не казалась чем-то особенным».

Вряд ли бы песня обрела такой успех, если бы в ее создании не приняли участие еще два музыканта. Решающий штрих внес Дуэйн Оллмэн — гитарист группы ALLMAN BROTHERS BAND. Именно он сыграл заглавный гитарный рифф «Лэйлы», и именно визг его гитары мы слышим в проигрыше.

Гитара визжала потому, что Оллмэн играл на ней «слайдом» — то есть, прижимал струны с помощью специального колпачка, надетого на палец. В результате получился этакий «скользящий», плавно вибрирующий, звук.
Более того — с помощью «слайда» гитаристу удавалось прижимать струны за пределами грифа — прямо на деке гитары. Недаром звукоинженер Том Дауд говорил, что Оллмен умудрился взять ноты, которых на инструменте… нет.

В конце песни хардовое неистовство неожиданно сменяется размеренным и длительным фортепианным проигрышем. Этот эпилог вообще-то был поздней «посторонней» вставкой. Его написал Джим Гордон — участник DEREK & the DOMINOS.

Э. Клэптон:
«Эту мелодию он написал сам по себе и хотел сыграть ее на своем сольном альбоме. Я тогда как-то обнаружил, что Джим Гордон каждый день рано утром приходит в студию и записывает свои песни. Он играл на клавишных инструментах, на гитаре и на барабанах. И на самом деле, пока мы все вместе записывали наш альбом, он успел сделать еще и свой собственный!»

Лично мне фортепианный проигрыш кажется лишним. Но в то время любили большие и хитроумные музыкальные формы…

В 1970 году группа разродилась целым двойным альбомом «Layla and Other Assorted Lovesongs» («Лэйла и другие избранные любовные песни»). Помня о тяжком бремени славы времен BLIND FAITH, Эрик выпустил пластинку без всяких сопроводительных надписей, чтобы его имя не стало искусственным катализатором успеха.

Ну так оно и не стало. Эрика в Дэреке не узнали, в США альбом поднялся не выше 16-го места, а в английские «топы» не попал вообще. С заглавной песней вышло ещё хуже. Её сокращённый вариант издали на сингле в марте 1971-го, но выше 51-го места американского хит-парада она не прыгнула.

Лишь спустя год, когда шифры были вскрыты, а на полки лёг альбом «The History of Eric Clapton», «Лэйла» получила заслуженную славу (7-е место в чартах США и 10-е в чартах Британии). Штука только в том, что группа DEREK & the DOMINOS к тому времени уже не существовала. Клэптон начал сольную карьеру, и к 1974 году вышел на новый виток славы.

Отрывок из интервью с Э. Клэптоном:
«— Не могли бы вы назвать несколько своих любимых песен? Вероятно это «Layla»…
— Вы имеете в виду мои собственные песни? Нет, только не «Layla», потому что меня каждый раз вынуждают ее играть.
— Однако похоже, что на последних двух концертах вы играли «Layla» лучше, чем когда-либо.
— Это просто оттого, что группа наконец научилась играть эту песню; она очень сложная, потому что в ней много изменений. Я все-таки думаю, что на пластинке она звучит лучше.
— Если оглянуться сейчас назад, то что вы думаете об альбоме «Layla»? Считаете ли вы его шедевром?
— Это прекрасный альбом, но не знаю, шедевр ли он — он очень грубый.
— Но его грубость — это достоинство; музыка «Лейлы» очень открытая и прочувствованная. Даже спустя десять лет страсть этого альбома по-прежнему не оставляет слушателя спокойным.
— Да, страсть скрывает многие недостатки».

К 1992 году грубость из хита Клэптона выветрилась, и он записал неторопливо-меланхоличную версию «Лэйлы» на акустическом концерте «MTV Unplugged». Сам гитарист шутил, что уже сильно стар, чтобы играть быстрые риффы.

Стар — не стар, но за акустическую «Лэйлу» Эрик отхватил премию «Грэмми» — «лучшая рок-песня», обойдя молодую и быструю NIRVANA с их «Smells Like Teen Spirit».

На этом можно было бы и закончить, но читатель вправе спросить, чем же закончилась история с Патти. Ну что же… Вернемся снова назад.
В 1974 году, не в силах дальше мучиться, Клэптон прямо говорит Хариссону, что любит его жену. Бывший «битл» философски сказал нечто вроде «Поступайте, как знаете». Отношения Хариссона с Патти к тому времени и так не фонтанировали, а тут «Лэйла» на муженька и вовсе обиделась и переехала к Клэптону.

Все эти перипетии обросли легендами, самую известную из которых озвучил Сева Новгородцев в своей радиопередаче «Рок-посевы» 1987 года:

«Вскоре Джордж Харрисон пригласил их обоих к себе на серьезный разговор. Когда Эрик и Патти пришли к нему, выяснилось, что они не одни, что там собралась группа друзей (всего человек 6) и когда Эрик и Патти, наконец, заявились, в некотором подпитии, в гостиной стояло два усилителя и лежали две гитары. Харрисон пригласил Эрика поиграть.
По словам очевидцев, все это выглядело как дуэль в стиле 18 века, только вместо холодного оружия у участников дуэли в руках были гитары. Более того — состязание было не очень честным, потому что Харрисон подсунул Клэптону гитару и усилитель похуже. Все происходило почти без слов, оба музыканта играли подряд два часа, напряжение в воздухе висело как электрический заряд, никто не произносил ни слова. По воспоминаниям очевидцев, Харрисон был возбужден и давил мелкой техникой, а Клэптон, хоть и навеселе, в общем правильно оценил обстановку и сосредоточился на музыкальной сути, мелодичности и фразировке».

А вот что сам Хариссон говорил о разводе с Патти:

«…я бы сказал, что сдал свою жену с рук на руки. Когда это произошло, мои отношения с Патти уже прекратились, так что, с моей точки зрения, никакой особой проблемы не было. Он женился на ней, и это факт, но вот настоящая проблема возникла у Эрика: его страшно злило, что я на него совсем не злился! Как любой нормальный мужчина, который уложил в постель жену друга, он в глубине души мечтал о страданиях друга, он никакой не злодей и не садист, просто это нормальный ход мыслей. А я был счастлив, что она, наконец, убралась из моего дома!
Если бы не Эрик, нам пришлось бы пройти через кучу всяких неприятных вещей, которые обычно сопровождают развод, — склоки, ссоры, битье посуды и раздел черепков. А так она оказалась в надежных руках и, что самое главное, ей не пришлось менять образ жизни, к которому она привыкла: виски, приемы, новые машины и платья, не очень здоровое веселье и музыка — все то же самое, только в других местах и под руку с другим музыкантом».

Как бы то ни было, но известно одно — Джордж и Эрик остались друзьями. И когда весной 1979 г. Клэптон и Патти все же сыграли свадьбу, на ней, в числе прочих, присутствовал и Хариссон.

Впрочем, супружеское счастье длилось недолго. Эрик излечился от пристрастия к наркотиком, но крепко запил. В 1988 году — после череды алкоголических делириумов и взаимных измен — Эрик и Патти расстались.

Дальше тянет произнести банальность, вроде «Любовь преходяща, искусство — вечно». История любви, длившаяся 20 лет, закончилась, зато осталась замечательная песня. Да не одна…
В 1991 году прошло концертное турне, где Хариссон и Клэптон выступали вместе. На нём Джордж спел свою знаменитую песню «Something», а Клэптон — «Layla» и «Wonderful Tonight» — т.е. произведения, связанные с именем Патти (хотя Джордж по поводу источника вдохновения «Something» имел другое мнение).

Э. Клэптон о песне «Layla»:
«Я ужасно горжусь этой песней. Владеть чем-то настолько мощным — я к этому не привыкну никогда. Я пытался воссоздать это ощущение снова и снова. Повторить это нельзя, и я понял, что нет смысла и пытаться. Нужно просто оставить всё как есть».