Входит в альбом «Nigredo» (1994)
КОММЕНТАРИИ к ПЕСНЕ:
Рис. из буклета альбома «Nigredo».
***
Из интервью с С. Калугиным, сентябрь 1994;
опубликовано в журнале «RockFor» (Москва) №3, зима 1999 — весна 2000:
Сергей: «Луна Над Кармелем» — это Испания, век эдак XVI, пласт католической мистики того времени.
***
Из интервью с С. Калугиным для журнала «Волшебная гора», VII выпуск, 1997:
Артур Медведев. Насколько мне известно, в 1992 году ты совершил паломничество в католический монастырь Тэзэ. Если можно, расскажи об этом подробнее.
Сергей Калугин. …я … принадлежу к генерации христиан которая пришла в Церковь около 1990 года. Это было достаточно счастливое время, когда христиане различных конфессий не столько были озабочены проблемой собственной самоиндентификации в рамках Церкви, а скорее пытались проникнуть в суть того, что мы называем христианством. И некоторые цивилизационные различия, которые исторически сложились, нас особо не интересовали. Поэтому в 1992 году я с друзьями католиками совершил паломничество в монастырь Тэзэ во Францию. Это уникальный монастырь, который не является строго бенедиктинским или цисцерцианским, скорей его можно позвать экуменическим. Другое слово в данном случае трудно подобрать, хотя я понимаю на сколько оно сейчас дискредитировано. Обитель основал брат Рожэ. Изначально он протестант, но сильно тяготеющий к католицизму. В годы второй мировой войны он был священником в маленькой деревушке Тэзэ и прятал там евреев. После окончания войны местные жители обратились к нему с просьбой не уезжать. Первоначальной идеей монастыря была идея способствовать взаимопониманию католиков и протестантов. Был сформирован орден, в который вошли как первые так и вторые. Затем монастырь перешел под патронаж святейшего престола. Вообще это древняя деревушка, здания там VI века, крыты они даже не черепицей, а плоскими камнями. Там находится несколько храмов, а в центре деревни расположен гигантский палаточный храм рассчитанный на пять тысяч молящихся. В подвале храма две крипты — католическая и православная, для тех, кто считает для себя невозможным участвовать в общей молитве. Над храмом три купола — один с восьмиконечным крестом, а два с четырехконечными, символизирующие православие, католицизм и протестантизм. Во время богослужения используются исключительно древние, до-халкидонские тексты молитв, способные только объединять, а не разобщать. Это попытка вернуться к духу первых трех веков христианства, и эта попытка удалась.
…А.М. Наверное именно после этого паломничества пошел слух, что Сергей Калугин если не католик, то человек весьма прокатолических взглядов.
С.К. Не могу отрицать. Мне действительно очень близка религиозная культура Запада. В свое время мы с друзьями даже мечтали об открытии православного храма латинского обряда. Так же трудно отрицать огромное влияние западной религиозной культуры на мое творчество.
А.М. В результате появилась во многом на мой взгляд знаковая для твоего творчества песня «Луна над Кармелем».
С.К. Безусловно. Она родилась во Франции. Во время пребывания в Тэзэ. В художественном плане на меня большое влияние оказали Хуан де ла Крус, Мейстер Экхарт и Тереза Великая. В православии принято обвинять католический мистицизм и богословие в некоторой чувственности, но это нормально. Если посмотреть на Блаженного Августина, то это весь католицизм в свернутом виде. Просто есть некоторый психологический тип которому близко такое мироощущение. Оно не лучше и не хуже, чем ментальные, трезвенческие, характерные для Востока пути. Это действительно работа с душевными энергиями, работа с сердцем. Соответственно меня не пугают эротические всплески, которые могут сюда подмешиваться.
[……….]
С.К. По поводу разных видов посвящения, получения информации и могу рассказать об истории создания песни «Луна над Кармелем». В мои руки попала книга Мейстера Экхарта. Открыл ее, закрыл, в тот момент ничего в ней не понял и отправился на дежурство. Я тогда сторожил католический журнал «Истина и жизнь». Как раз перед поездкой в Тэзэ. В течении ночи там со мной произошли определенные события. Утром придя домой открыл Мейстера Экхарта и мне стало все совершенно понятно, потому что это теперь отражало мой персональный опыт. Чуть позже появилась «Луна над Кармелем», явившаяся попыткой малосведущего в мистической символогии человека отразить нечто как казалось невыразимое. И когда мне было необходимо в третьем куплете дать момент выхода за пределы тварного, то совершенно неожиданно появилась строчка «распадение сферических тел». Только через год я узнал, что существуют Пифагорейская и Оригеновская линии, где сферические тела, являются телами совершенства и телами до грехопадения. У Пифагора сферическое тело — тело совершенное, не ущербное, то каким оно по идее должно быть. Ориген развивал ту же идею, полагая, что в результате грехопадения мы имеем, то что имеем: все предметы без конкретной формы, в то время, как идеальное тело — сферическое.
***
Интервью с Сергеем Калугиным, Портал Castalia.RU, 15.01.2009:
— Сергей, скажите пожалуйста, когда вы писали строку «Это магия рвется из рук, трепеща в переливах Сапфира», вы знали о ритуале «Звездный Сапфир», который в западной магии считается связанным с одним из высших достижений? И если нет, вспомните пожалуйста, какие чувства вас посещали когда вы писали эту строку? Что вообще для вас «пламя сапфира».
— Я бредил наяву, как и полагается поэту в 24 года:) «Пламя сапфира» — это ещё семечки, я там же про «распадение сферических тел», не имея ни малейшего представления о Платоне, засадил:).
***
Из интервью с С. Калугиным, «Ровесник» №1, 2000 г.
— Сложные и не слишком понятные тесты не мешали доведению до сведения?
— Мешали. Но я всегда привожу такой пример. Есть у меня такая строчка: «распадение сферических тел». Когда я ее написал, она казалось мне полным бредом, то есть я более-менее осознавал, что пишу о трех степенях мистического восхождения. Но откуда вылезли «сферические тела» понять не мог совершенно, очень долго хотел изменить эту строчку, но она не менялась. И где-то полгода я маялся до тех пор, пока не ознакомился с платоновской традицией и узнал, что сферический человек — это человек до грехопадения, то есть совершенный. Я к тому, что делается это все не из соображений понта. Из соображений понта, наоборот, пишется легкое и ненавязчивое. Я же передаю то, что приходит ко мне свыше, и сам иногда не сразу понимаю, что именно пришло.
***
Из интервью с С. Калугиным, январь 1995 г.:
— А насчет «Луны над Кармелем», — почему Фредди?
СК: Сложная очень игра с этой песней получилась. Эта песня написана на энергетике, которая в меня попала в связи со смертью Фредди. Он ведь действительно феноменально стартовал в небеса с этой последней вещью «Шоу…», это уметь надо, ведь человек всю жизнь прожил, как сыграл, — и такой финал, что просто я рыдал на знаю сколько раз. Вот тыщу раз ее слышу — тыщу раз рыдаю. И плюс там «Unuendo», где первая вещь начинается испанскими мотивами. Лом совершеннейший. И эта энергия — ощущение боли и счастья, — связанные со смертью Фредди, она, в смысле музыки, выплеснулась в эту песню ( «Луна над Кармелем»). Причем, когда я ее писал, — я сидел в католическом монастыре во Франции, и писал я ее, основываясь на неких внутренних ощущениях от мистики Дионисия Ареопагита, а песня получалась испанская. И в результате тут же всплыл Хуан де ла Круст, а я совершенно не знал, что Хуан де ла Круст
считал Дионисия Ареопагита своим учителем, поэтому попадания было… Та же мистическая традиция… Плюс я в конце всадил туда стихи Хуана де ла Круста… Плюс такая странная игра получилась, я хохотал, когда ее писал — вещь, написанная языком чистейшей католической мистики, в результате — она многими воспринимается как «голубой» гимн. А Фредди был «голубой». Вот такие какие-то переплетения… «Unuendo» с испанскими мотивами, Дионисий, Хуан де ла Круст — все переверчено, перекручено… Эта голубизна, диким образом откуда-то выплывающая… Представь, сидит такой католический монах и сидит там простая честная крестьянка — у честной крестьянки волосы дыбом, потому
что она слышит, что это — «голубая» песня, а монах рыдает: ой как хорошо, какой ништяк… И она с ужасом смотрит на этого монаха: что к чему?! Ну вот действительно я был когда-то так смел, у меня был такой период счастья, когда я был внутренне свободен и мог в такие игры играть… и делать это нормально.
— А еще зороастризм…
СК: Да там страшная мешанина! А! вот что я еще… Господи боже мой! я ведь писал ее после первого просветления. Оно у меня случилось… а работал я тогда в редакции католического журнала «Истинная жизнь». И там со мной эта петрушка и приключилась. Я с раскрытой башней пришел домой, думаю: боже мой, что это? А я тогда как раз Экхарта купил и еще не успел его прочесть. Я прихожу домой, раскрываю Экхарта и читаю полное описание того, что со мной произошло. «Три духовные смерти», о которых он там пишет. Я совершенно обалдеваю… И вот песня, в которой я рассказал об этом самом счастливом событии. То есть, действительно, там три куплета, и каждый куплет — попытка описания одной из этих духовных смертей: на первой ступени убивается мир в себе, на второй — убивается «ты» в боге, на третьей — убивается все во имя незнания. Так что там мешанина получилась дай бог… Но это, на самом деле, нормальный христианский ход, потому что первые христианские писатели — они же были очень свободны в использовании всевозможных культурных традиций, например,»Апокалипсис» — там же перемешано бог знает что, чего там только нет! И это приблизительно на том же уровне — разговор языком различных традиций, и все об одном, все о нем родимом.
Сергей позвал старых друзей по «Дню Гнева» – Настю Гронскую и басиста «Дня» Сергея Томилина, к тому времени переквалифицировавшегося в лидер-гитаристы. Прочих музыкантов сосватал Мишель, если не считать старого приятеля по Бельгии – Гарика Смирнова, тоже писавшего на «Рок-Академии» альбом.
Гарика выхватила Настя в тот момент, когда выяснилось, что некому петь «фламенковую» вокальную импровизацию в «Кармель» (грузинский музыкант, на которого ребята рассчитывали, улетел в Штаты). Гарику предложили встать к микрофону, и он с первого дубля проорал страшным голосом завывания «мальчика». Эффект чудовищной голубизны, возникшей в результате его стараний, оставил злодеев крайне удоволетворенными результатом.
***
Из интервью с С. Калугиным в г. Тюмени:
— К кому вы обращаетесь «мальчик» в своих песнях в «Нигредо», по крайней мере в двух из них — в «Луне над Кармелем» и в последней?
— Достаточно сложный вопрос… В каждом из нас присутствуют, очень грубо и очень условно, но можем так сказать, присутствуют две неких ипостаси. Первая, это то, что существовало предвечно и всегда будет существовать и второе — то, что возникло во времени и развивается. И в принципе, расположено к тому, чтобы развиться из точки абсолютного небытия в точку абсолютного бытия. То есть слиться с этим предвечным.
В этом смысле каждый человек двусоставен, и возникают моменты, когда его предвечное «я» обращается к его временному «я». Зачастую это субъективно переживается как богообщение. И как может то, что находится вне времени, было и будет всегда, обращаться к тому, что родилось во времени и проистекает во времени, и конечно в конечном счете? Скорее всего да, оно так именно и будет обращаться: «мальчик». То бесконечно частое, что родилось во всеобщем, и то, что в конечном итоге выльется в это всеобщее. Можно говорить, что это взаимоотношение бессмертного духа и смертной души. Что-то в этом роде.
***
Из интервью с С. Калугиным, декабрь 1998 (Петрозаводск) — Январь 1999 (Москва):
— …если в «Нигредо» чувствуется определенное «активное начало», этакое «эволианство» в отношении к Божественному, личностное его освоение, оттого и ужас такого прямого контакта; то в новых вещах — обращение к Богу как вышестоящему началу, какая-то «страдательность», но не «субъектность».
С.К.: Если ты говоришь о взаимоотношениях типа «Руку, Мастер! Мы можем лететь…», то знаешь, тут не совсем известно, кто к кому обращается. Параллель подобным взаимоотношениям — диалог, вернее монолог психопомпа из «Луны над Кармелем». Это диалог между субъектом и его богоподобностью, которая еще не реализована, но реализуется. Вообще диалог есть там, где Запредельное уже адаптировано как проявление твоей собственной богоподобности (а иначе и Запредельное не воспримешь в принципе — рецепторов нет). Так что разница несущественная — монолог или диалог — это в принципе одно, рассматриваются чуть разные аспекты одной проблемы.
***
В финале песни использованы фрагменты 17-го псалма и стихотворения испанского монаха и поэта-мистика XVI в. Св. Иоанна Креста.
***
Из интервью с С. Калугиным, Портал ShadeLynx.ru, сентябрь 2004 г.:
— «Луна над Кармелем». Вы там использовали испанский, латинский, иврит. Каковы вообще ваши взаимоотношения с иностранными языками?
Сергей: Ты знаешь, мне вообще очень нравится акустически иностранные языки. Я не полиглот отнюдь, и знатоки очень смеются над тем, как я там на иврите что-то несу, потому что это очень приблизительно всё. Но у меня, слава Богу, много друзей-филологов, и когда мне шлея под хвост попадает вставить кусок на каком-то другом языке, то я просто обращаюсь за консультацией и вот, таким образом, это дело использую.
***
Ответы и комментарии Сергея Калугина из гостевой книги почившего сайта Дмитрия Урюпина:
— На НИГРЕДО в конце «Кармеля» вы говорите какие-то слова, которые напоминают молитву на иврите. Но они могут быть и древним наречием носящим название «арамит». Отчетливо разобрал слова на иврите:
Руах = ветер
хошев = думаю
Адонай Элох`им = Господь Бог
Не могли бы вы подсказать точно на каком? Из-за произношения и акцента не понять.. И при возможности привести текст. Интересно:)
C.K.: Это произнесенный на чудовищном иврите отрывок из 17 псалма: «И воссел на крыльях ветра, и мрак соделал покровом своим»+»Господь сил, Господь Единый». Я там брякнул «яхат» вместо «яшет» и т.п. Зато испанский удался — его мне ставил отец Мигель, испанский католический священник; говорит, что по крайней мере разобрать о чем речь можно…
***
Фаррух Балсара — настоящее имя Фредди Меркури — вокалиста и лидера группы QUEEN. Фредди родился на острове Занзибар в семье парсов (почитателей древней иранской религии зороастризм).
***
Кармель — гора в Палестине.
***
облатка — в данном случае, лепешка из пресного теста для причащения в католических и лютеранских церквах.
***
олеандр — вечнозеленый кустарник семейства кутровых, распространенный в Средиземноморье и субтропиках Азии.
***
пантакль — то же, что и пентаграмма — пятиконечная звезда, вписанная в правильный пятиугольник или круг. Ныне популярный оккультный символ.
Уже в древности он трактовался двояко. С одной стороны, пентаграмма была широко известна как оберегающий от всякого зла знак (допустим, она была начертана на входе жилища Фауста из поэмы И. В. Гете), с другой стороны, для посвященных она являлсась могущественным знаком власти над земным миром.
Если вписать в нее человеческую фигуру, связав её с пятью элементами (Огнем, Водой, Воздухом, Землей и Духом), то получится изображение микрокосма — знака оккультной Духовной Работы на материальном плане.
Считается, что пять концов звезды соответствуют четырем элементам (земля, воздух, огонь, вода) и пятому элементу — духу.
Адепты черной магии используют пентакль, перевернутым вершиной вниз, символизируя превосходство материи над духом.
***
меандр — геометрический орнамент из непрерывной кривой или ломаной под прямым углом линии, образующей ряд спиралей. Разработан в искусстве Др. Греции.
***
мистический брак — В христианстве мистическим браком называется символический союз Христа и смертной женщины или Девы Марии и мужчины (метафора духовного единения с Богом). Этой теме посвящено множество картин. В общем случае — это особый вид духовного родства, духовной близости.
Аннибала Караччи (1585-87) «Мистический брак св. Екатерины».
_______________________________________________________________________
Текст песни «Луна над Кармелем»:
Памяти Фарруха Балсара
Ночь на краю волшебства-
Ветер пьян от Луны,
Воздух полон жасмина.
Мальчик, уйдем естества,
Отлучимся неслышно,
Как мать от уснувшего сына.Шаг сторожек, и тени,
И факел, что плещет тюльпаном…
Луч надежды, скользнув по губам
Горло сдавит арканом
Дай мне взгляд — я тобою пленен.
Дай мне руку — я таял облаткой
в твоей воспаленной гортани…Жизнь слепила погоней
В потоке расплывшихся истин
Ты ведь так и не понял
Какой в этом смысл — бери,
Я даю тебе смыслТак прими, проколи мне хребет копием
Почерпни меня лжицей
Пролей мою душу
В прогорклые соты столетий —
Холод и Пламень! —Веруй, пусть вырвана воля из вен,
Но артерия вымокла кровью
И каплями кормит грудину и Камень.
Пронзенный, стучащийся Камень
Боль! Воды бредят пролиться вовне
Но преграда при устье легла
Сон твой тягостно влажен и сладок
Вверх,
на взметнувшейся к звездам волне
Что пролиться вовне не смогла
Распадайся на взвесь и осадок!..Тихо плывем над Землей.
Под бесплотною, нервной стопой
Не преклонятся травы…
Мальчик, я болен тобой.Я веду тебя тропами ветра
Сквозь кроны дубравы
Мы у грани могущества, мальчик,
мы в жерле погони
И не лги, что ты волен и свят —
Ты пленен и неволен.
Я раскрыл пред тобой небосвод!
Времена изменяют свай ход —
Посмотри на ладони…Беспредельная сладость свободы
Отринуть свободу
Лишь во властном объятии
Солнцем пронизанных рук
Ты пройдешь
За хрустальные сводыО, ты прав, эти пальцы так больно тонки,
Но смотри — обнажаю предплечье —
ты видишь?
Расплавленным блеском
Обвил мне запястье
Браслет саламандры
Там, внизу,
У излучины мертвой реки,
Тростниковою флейтой на черном песке
Мной начертана ветвь олеандра,
Бьется пламя в пантакле меандра —
Прочь! В этом пламени — морока плен,
Это магия рвется из рук,
Трепеща в переливах сапфира
Ночь! Адаманты на черном крыле
Путь изогнут, как царственный лук,
Пронизай средоточие мира!..Холодно плыть за чертой
Отвергаясь блаженства и славы
Во имя незнанья
Все, что могло быть тобой
Стало тенью Того,
В Ком ты начал свое опознанье.
Времена расступаются, мальчик,
Ступи на дорогу.
Раскаленною точкой в луче
Приближайся к чертогу
Твой Жених полон страсти и ждет,
Ты стремителен, ты у ворот,
Ты стоишь у порога…О, какими потерями, мальчик,
Ты шел к обретенью!
Беспощаден полет,
Как томительно-сладко бы было
Отдаться паденью,Убежать, раствориться в животном тепле,
На века позабывши о Том,
Кто возлюблен,Чей лик — за покровами тьмы,
В Ослепительном Мраке…Мальчик, начни продвиженье во мгле.
Стань стрелою, пробившей доспех,
будь свиреп и бесстрашен в атаке —
О слиянье в мистическом браке!Свет! Распаденье сферических тел,
И космический ветер взорвал твою грудь
Клочья снов разметав по вселенной!
В Свет, за отмеренный твари предел!
Обнажилась предмирная суть —Ты есть Он, только Он Изреченный…
июль 1992 г.
_______________________________________________________________________
<<< Вернуться на главную страницу группы ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ
<<< Вернуться на страницу «Дискография группы ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ»
<<< Вернуться на страницу «Песни группы ОРГИЯ ПРАВЕДНИКОВ по алфавиту»
Автор и координатор проекта «РОК-ПЕСНИ: толкование» — © Сергей Курий