Автор статьи: Сергей Курий
Рубрика «Культовые Сказки»
«Мы с вами книги детские видали,
Пробитые насквозь гвоздем морали.
От этих дидактических гвоздей
Нередко сохнут книжки для детей…
Мораль нужна, но прибивать не надо
Ее гвоздем к живым деревьям сада,
К живым страницам детских повестей.
Мораль нужна. Но — никаких гвоздей!»
(С. Маршак)
Чтобы понять, какое наследие оставил после себя Самуил Яковлевич Маршак, достаточно привести небольшой коллаж из строчек его произведений. Итак, поехали…
«Вот какой рассеянный с улицы Бассейной», «Мистер Твистер — бывший министр, владелец заводов, газет, пароходов», «Приходи к нам, тётя лошадь, нашу детку покачать», «Кто стучится в дверь ко мне…», «Усатый-полосатый», «Что ни делает дурак, всё он делает не так», «Ищут пожарные, ищет милиция», «Шалтай-Болтай сидел на стене», «Дом, который построил Джек», «Будь самой горькой из моих потерь, но только не последней каплей горя», «Любовь и бедность навсегда меня поймали в сети», «А мне костёр не страшен, пускай со мной умрёт моя святая тайна – мой вересковый мёд», «…Картину, корзину, картонку и маленькую собачонку».
Уф! Думаю, этого вполне достаточно. Недаром Корней Чуковский (сам известный «многостаночник») как-то сказал, что знает не одного, а пять Маршаков: поэта для детей, поэта для взрослых, переводчика, сатирика и драматурга.
Но уж, коль я задался целью писать о сказках, придётся для этой статьи Маршака «сузить». Я отложу в сторону не только замечательные переводы, но и большую часть детских произведений.
Основной рассказ пойдёт только о двух сказках – «Кошкин дом» и «Двенадцать месяцев». Но начать придётся издалека…
Начало
«К детской литературе я пришел странным путем…».
(С. Маршак)
Как и Чуковский, Маршак в юности даже не подозревал, что ему придётся стать классиком детской литературы да ещё и в новой стране под названием Советский Союз.
Дружеский шарж Кукрыниксов на Маршака.
Родился Самуил Яковлевич в Воронеже 22 октября 1887 года в семье потомков известного еврея-талмудиста XVII века Аарона Самуила бен Израиля Койдановера. По сути, необычная фамилия «Маршак» — это сокращенное имя-звание его предка: «М» – море (учитель), «Р» – раввин, «Ш» – Шмуэль (Самуил), «К» – от местечка Койданов.
О еврейской сути Маршака нынче пишут достаточно часто и много — и о его юношеском сборнике стихов «Сиониды», и о паломничестве в Святую Землю. Всё это, конечно, интересно, но темы моей статьи касается мало. Ни сионизма, ни талмудизма в сказках Маршака нет. Зато там видна горячая любовь к русскому фольклору и умение с ним обращаться.
Пишут, что эту любовь Самуилу привил критик и искусствовед — Владимир Стасов. Заметив талантливого мальчика, пишущего неплохие стихи, Стасов взял его под свою опеку и даже помог перевестись в Петербургскую гимназию.
С.Я. Маршак, В.В. Стасов и Г. Герцовский. 1904 г.
Вторым «крёстным отцом» Маршака стал Алексей Горький. Теперь уже он хлопочет о переводе Самуила в гимназию города Ялта, где у писателя была дача. После 1906 года, когда «пролетарский» писатель стал «неблагонадёжным», Маршак уезжает учиться в английский университет. Именно там начинается его горячая любовь к потешному английскому фольклору («Робин Бобин…» и т.д.). Там начинают делаться первые переводы Шекспира, Бернса, Блейка. И там же Маршак впервые сталкивается с английским подобием скаутов.
Маршак в Англии. 1913 г.
С. Маршак, из письма М. Горькому 09.03.1927.:
«В 1913 году я познакомился с очень любопытной школой в южном Уэльсе. Дети жили там почти круглый год в палатках, легко одевались, вели спартанский образ жизни, участвовали в постройке школьного дома. Я прожил с ними около года – и это было счастливейшим временем моей жизни».
Маршак и Горький.
Время возвращения Маршака в Россию — это ещё и время начала Первой Мировой войны. Маршак работает в газетах, но не забывает и свой «скаутский» опыт, участвуя в устройстве детей-беженцев.
В переломный 1917 год отец Маршака (по профессии химик-мыловар) вместе с семьёй переезжает на новое место работы – в Екатеринодар (вскоре он станет Краснодаром). Интересно, что во время Гражданской войны Самуилу Яковлевичу доводилось работать в деникинской газете «Звезда Юга» и печатать соответствующие фельетоны и стишки под псевдонимом «д-р Фрикен». До тех пор, пока город не отбили «красные».
Впрочем, антисоветских грешков Маршаку не припомнили (писали, что за него вступилась какая-то революционерка, которую он укрывал). Мало того, бывшему журналисту тот час поручили ответственное задание. Именно оно в корне изменило его писательскую судьбу…
«Детский городок»
«…Городок, наш Городок,
Ты хоть краснодарский,
Но тебя, наш Городок,
Знает Луначарский».
(из частушек «Детского городка»)
Трагические события Гражданской войны привели к появлению на улицах российских городов огромного количества беспризорных детей. И надо сказать, что советская власть сразу подошла к решению этой проблемы довольно серьёзно. Так как Маршак уже имел опыт работы с детьми, его назначили заведующим секцией детдомов и колоний Краснодарского отдела народного образования.
Но Самуил Яковлевич понимал, что несчастным детям нужны не только кров и пайки, но и духовная пища. Поэтому в 1920 году при содействии завотдела народного образования М. Алексинского он вместе с другими творческими людьми организует детский театр – наверное, один из первых в стране. Вскоре он разрастётся в целый «Детский городок» со своей школой, детсадом, библиотекой, мастерскими и кружками, где дети могли снова вернуться в полноценную социальную жизнь.
С. Маршак:
«Вспоминая эти годы, не знаешь, чему больше удивляться: тому ли, что в стране, истощенной интервенцией и гражданской войной, мог возникнуть и существовать несколько лет «Детский городок», или же самоотверженности его работников, довольствовавшихся скудным пайком и заработком».
Организаторы «Детского городка»: Б.А. Леман, Л.Р. Свирский, С.Я. Маршак, Е.И. Васильева, 1921.
Если есть театр – должны быть пьесы. Сначала для постановок перерабатываются сказки известных писателей (первой стала пьеса по «Молодому королю» О. Уайльда). Но постепенно возникает и оригинальный репертуар. Его создавали два работника «Городка»: Маршак и Елизавета Ивановна Васильева.
Надо сказать, что Елизавета Ивановна была довольно известной личностью для «серебряного века» поэзии. Именно она в своё время была главным лицом известнейшей литературной мистификации, скрываясь под маской поэтессы «Черубины де Габриак». Именно в таинственную и обольстительную Черубину «заочно» влюблялись многие известные поэты, и именно за её честь М. Волошин бился на дуэли с Н. Гумилёвым.
Черубина де Габриак (Елизавета Дмитриева-Васильева).
Сотрудничество Васильевой с Маршаком в театре было настолько плотным, что некоторые пьесы были написаны ими совместно. По этому поводу работники «Детского Городка» даже сочинили шуточные частушки:
Пишет пьесы нам Маршак
Вместе с Черубиной.
В старину играли так
Лишь на пианино.Нет резонов никаких
Им писать совместно,
Кто неграмотный из них —
Это неизвестно…
Титульный лист сборника С. Маршака и Е. Васильевой «Театр для детей», 1922 г.
«Детский городок» стал настоящим событием для молодого советского государства. В 1922 году на него обращает внимание сам нарком просвещения А. Луначарский. Он говорит, что Краснодарский детский театр – это явление всероссийского масштаба, и тут же отзывает Маршака и Васильеву в Петроград.
Журнал «Новый Робинзон» 1924 г.
Сначала Самуил Яковлевич работает в ТЮЗе (1922-24), затем в детском журнале «Новый Робинзон» (1924-25), и наконец, руководит редакцией Ленинградского Детгиза. Так, постепенно и неожиданно для самого себя Маршак становится флагманом русской детской литературы, которая была создана в СССР практически «с нуля».
С. Маршак:
«Детский театр» мыслился до сих пор как театр, в котором участвуют дети. …О создании особого детского репертуара думали и думают до сих пор очень мало. В случае надобности берется с запыленной полки какая-нибудь пьеска про зайчиков, фей, гномов или из якобы «детской жизни», в слащавой и фальшивой трактовке. Постановка пьесы носит обыкновенно все черты любительщины, плохого подражания театру взрослых».
Детской сказке вообще и Маршаку в частности пришлось пережить в конце 1920 — начале 1930-х годов настоящую битву с педологами и РАППовцами, которые пытались убрать из детской книжки выдумку и фантазию, вытравить веселье и развлекательность. Впрочем, об этом я подробно писал в статье про Чуковского.
Битва была окончательно выиграна в 1934 году, когда Маршак при поддержке Горького выступил на 1-м съезде союза писателей с докладом о детской литературе.
С. Маршак:
«Помню, как после одного из совещаний о детской литературе Горький спросил меня своим мягким, приглушенным баском:
— Ну, что, позволили, наконец, разговаривать чернильнице со свечкой?
И добавил, покашливая, совершенно серьезно:
— Сошлитесь на меня. Я сам слышал, как они разговаривали. Ей-богу!»«Героическая биография – еще не сказка. Очерк о новом блюминге и комбайне – это тоже не сказка.
…Возьмем на выборку несколько названий: «Зрей, ячмень!» (стихи); «Ваняткина курочка» (рассказ); «Похождения разбойника Капризки» (из рассказов дедушки); «Молебен или трактор?» (что нужно знать каждому ребенку на праздник рождества Христова); «Сказку — на пионерский суд!» (детская пьеса); «Будь почище!» (шутка).
Каждый человек, который небезразлично относится к искусству и к детям, сразу почувствует, как много в этих названиях фальши и как мало вкуса, как много тенденциозности и как мало идейности».«Ребенку нужен не суррогат искусства, а настоящее искусство, – конечно, доступное его пониманию».
С.Я.Маршак, К.И. Чуковский и А.С. Бубнов на совещании по детской литературе при ЦК ВЛКСМ 1936 г.
Маршак вообще оказался везунчиком. Он избегнул репрессий даже в 1937 году, когда был разгромлено его детище – Ленинградское отделение Детгиза. По легенде его спас лично сам Сталин, вычеркнув имя писателя из подсунутого «чёрного списка» со словами «Почему враг? Прекрасный детский писатель».
Поэт С.Я.Маршак среди пионеров на празднике 1930 г.
С.Я. Маршак после вручения орденов в Кремле 1939 г.
«Кошкин Дом»
«…самодовольное тунеядство мне всегда было отвратительно,
будь его носителем мистер Твистер или свиное семейство из «Кошкина
дома» («Я свинья, и ты свинья, все мы, братцы, свиньи…»)».
(С. Маршак)
Одна из популярнейших детских пьес была создана Маршаком ещё во время работы в «Детском городке» Краснодара. Там же она была поставлена, там же и издана в сборнике 1922 года «Театр для детей». А началось всё с коротенькой фольклорной прибаутки:
«Тили-бом! Тили-бом!
Загорелся кошкин дом!
Загорелся кошкин дом,
Идет дым столбом!
Кошка выскочила!
Глаза выпучила.
Бежит курочка с ведром
Заливает кошкин дом,
А лошадка — с фонарем,
А собачка — с помелом,
Серый заюшка — с листом.
Раз! Раз!
Раз! Раз!
И огонь погас!»
История кошкиного дома из дореволюционного издания.
Надо сказать, что Маршак был не единственным, кто использовал этот стишок для детской книжки. Есть дореволюционное издание с историей погорелой кошки, которой пришлось идти жить к бабушке. Есть, изданная в 1926 году книжка под названием «Пожар в кошкином доме», которую написала Софья Захаровна Федорченко.
Софья Захаровна Федорченко.
Из книги В. Денисова и С. Федорченко.
Но, конечно, эти произведения написаны для совсем маленьких детей, и не идут ни в какое сравнение с пьесой Маршака. Впрочем, и его «Кошкин Дом» первоначально был значительно проще и короче.
С. Маршак:
«Автор с трудом расстается со своим сюжетом и героями. Книга напечатана, а начатая игра чувств и воображения еще не закончена. И в результате книга растет и изменяется, включая новые мысли, новые ситуации, новые персонажи. …Сказка-пьеса «Кошкин дом», которая занимала сначала 5-6 страничек, превратилась в целое большое представление, в бытовую комедию с большим числом действующих лиц (Маршак переделывал «Кошкин дом» два раза — в 1945 и 1948 году — С.К.)».
Кроме прибаутки одним из источников вдохновения для Маршака была сама тема пожара, имеющая для писателя какую-то особенную эстетическую привлекательность. Недаром он будет возвращаться к ней ещё не раз (стихотворения «Пожар», «Рассказ о неизвестном герое»).
Рис. Ю. Зальцмана.
С. Маршак:
«Первое воспоминание детства – пожар во дворе. Раннее утро, мать торопливо одевает меня. Занавески на окнах краснеют от полыхающего зарева. Должно быть, это впечатление первых лет моей жизни и было причиной того, что в моих сказках для детей так много места уделено огню».«Кошкин дом»:
«С треском, щелканьем и громом
Встал огонь над новым домом,
Озирается кругом,
Машет красным рукавом».
Кадр из м-ф 1958 г.
Собственно сказочного в «Кошкином доме» немного. Хотя герои пьесы и животные, на их месте легко представить человеческих персонажей. Вот зажиточная мещанка кошка, думающая только о том, чтобы произвести впечатление на окружающих.
«У неё, у кошки,
На ногах сапожки,
На ногах сапожки,
А в ушах серёжки.
На сапожках —
Лак, лак.
А серёжки —
Бряк-бряк».
Рис. Ю. Васнецова.
Вот властная жена и её недалёкий муженёк.
«КОЗЁЛ:
Нет, начнем игру сначала!
Кто останется из нас
В дураках на этот раз?КОЗА:
И без карт я это знаю!КОЗЁЛ:
Ты потише!.. Забодаю!КОЗА:
Борода твоя долга,
Да не выросли рога.
У меня длиннее вдвое —
Живо справлюсь я с тобою».
Чувствуются даже время и обстоятельства создания сказки.
«КОШКА:
Чего от нас они хотят,
Бездельники и плуты?
Для голодающих котят
Есть в городе приюты!»
Кадры из м-ф «Кошкин дом» 1958 г.
Хотя, конечно, нет-нет, а кто-то из героев и проявит свою зоологическую сущность.
«КОЗА (козлу, тихо):
Слушай, дурень, перестань
Есть хозяйскую герань!»«ПЕТУХ (тихо — курице):
Смотри, перина — чистый пух!
КУРИЦА (тихо):
Она цыплят крадёт, петух!»
Кадры из м-ф «Кошкин дом» 1958 г.
Но, конечно, прежде всего, сказка Маршака – это сатира. Сатира на пошлость и обывательщину. Сатира на сытость, которая делает людей невосприимчивыми к чужим несчастьям. Сатира на лицемерие «друзей», которое в миг исчезает, когда Кошка выпадает из «элиты» и оказывается нищей погорелицей.
«КОШКА:
А зачем же в эту среду
Ты звала меня к обеду?КУРИЦА:
Я звала не навсегда,
И сегодня не среда».
Единственные, кто соглашаются приютить тётю Кошку, это отторгнутые ею, племянники – беспризорные котята. У них хватает сил забыть обиды и проявить милосердие.
«Ну, что поделать! В дождь и снег
Нельзя же быть без крова.
Кто сам просился на ночлег —
Скорей поймёт другого».
Вот так Маршак превратил детскую прибаутку в увлекательную и одновременно актуальную сказку. Надо сказать, он вообще не любил, когда сказки были слишком оторваны от жизни и от эпохи.
Вот отрывок из другой сказки Маршака «Умные вещи», где явно просматривается намёк на ядерное противостояние СССР и США:
«ПЕРЕВОДЧИК. На волшебные вещи управы нет, ваше величество. Господин посол еще не знает, как будет угодно поступить его государю, а сам-то он думает, что надо бы оба зинг-зенга — и наш и ваш — ежели он у вас имеется, поглубже в землю закопать или в море утопить, пока они всех не изрубили.
НАСЛЕДНИК. Наш зинг-зенг в море утопить?! Нет, ни за что! Пускай они свой утопят!»
На «Кошкин дом» было снято два мультфильма (рисованный – 1958 г. и кукольный 1982 г.), о бесчисленных театральных постановках я вообще молчу.
Нельзя не отметить и ещё одну сказочную пьесу (теперь в прозе), которая берёт свои истоки в постановках «Детского городка». Тогда она называлась «Горе-злосчастье» и, подобно «Кошкиному дому» была поначалу короткой.
В свойственной ему манере, Маршак почерпнул из фольклора только образ Горя-злосчастия и создал на его основе оригинальное произведение.
«ДРОВОСЕК. Экий голосок-то жалобный! Да кто же ты?
ГОРЕ. Горе-злосчастье твое. Вот кто. Зачем зовешь?
ДРОВОСЕК. Горе-злосчастье? Где же ты? Слышу, а не вижу. Хоть на глаза покажись!
ГОРЕ. Тут я, в дупле сижу, тебя сторожу. Жду, пока дерево на тебя свалится».
В оригинале Горе имело облик старухи, а в фильме 1972 г. — мужчины.
(Рис. В. Алфеевского)
Прежде всего, его привлёк сам принцип передачи Горя из рук в руки, который напоминал детскую игру.
С. Маршак, из воспоминаний Б. Галанова:
«Когда персонажи втихомолку подбрасывают друг другу горе, они, в сущности, поступают, как дети, которые, играя, незаметно из рук в руки передают какую-нибудь вещь. Я буду очень доволен, если по ходу действия юный зритель, не удержавшись, вдруг крикнет из зала солдату или дровосеку: «Эй, берегись! Царь хочет тебе подсунуть Горе-злосчастье». Ведь это будет означать, что в спектакле действительно удалось добиться живости, непосредственности, темперамента и азарта детской игры».
К пьесе «Горе-злосчастие» Маршак вернулся спустя 30 лет, хотя работа над новой редакцией шла очень тяжело.
С. Маршак, из письма Т. Габбе, 16.07.1952.:
«Взяться за сказку? «Горе-злосчастье» у меня как будто достаточно обдумано, но как бы не получилось сейчас — в том состоянии, в каком я нахожусь — малокровно и худосочно. Нет ощущения, что эта сказка нужна, необходима сейчас. Нет предчувствия стиля сказки».
Маршак всегда считал, что для детских произведений форма и стиль играют не менее важное значение, чем для взрослых. Он долго не мог написать свою знаменитую «Сказку о глупом мышонке», пока не отыскал нужный колыбельный ритм.
«Отвечает ей мышонок:
— Голосок твой слишком тонок.
Лучше, мама, не пищи,
Ты мне няньку поищи!»
Не менее блестящий стиль мы видим и в «Тихой сказке». Здесь есть и игра слов («Съежься, милый ежик!», «Завертелся волк волчком»), и завораживающий ритм:
«Эту сказку ты прочтешь
Тихо, тихо, тихо…
Жили-были серый еж
И его ежиха.Серый еж был очень тих
И ежиха тоже.
И ребенок был у них —
Очень тихий ежик…»
Но я отвлекся.
К 1955 году коротенькая пьеса о Горе-злосчастии превратилась у Маршака в сказку-комедию в 3-х действиях под названием «Горя боятся — счастья не видать». По сюжету сказки переходящие, как вымпел, Горе нарывается на солдата Ивана Тарабанова. Выясняется, что новый хозяин не только не желает передавать Горе другим людям обманом, но ещё и доводит его до белого каления своим неунывающим характерам.
Кстати, герои сказок Маршака обычно лишены лубочной картонности и выглядят вполне живыми — поэтому порой вызывать сочувствие могут даже отрицательные персонажи.
С. Маршак, из письма К. Заброде в связи с постановкой пьесы в театре, 25.05.1958.:
«…я хотел бы предостеречь Вас от излишней карикатурности в обрисовке отрицательных персонажей. Они жадны, лукавы, готовы сбыть горе другому любой ценой. Но у них проскальзывают иной раз нотки человечности. Царь в те минуты, когда горе хозяйничает у него во дворе, меняется. Когда он снимает корону, перед нами просто плешивый старичок, всеми брошенный, одинокий, растерявшийся. Это не мешает ему хитрить в разговоре с солдатом. Он подсовывает горе единственному честному человеку, который не покинул своего поста подобно другим.
А потом, сбыв горе, он становится еще спесивее и надменнее.
…Конечно, горе — существо фантастическое, но и ему народ придает некоторые реалистические черты. Оно приобретает окраску той среды, в которой находится. Надо заботиться о том, чтобы лирическая героиня — Настя — не была слащава, мелодраматична. Она — нежная, но сильная девушка, под стать ее другу-солдату…».
Р.Н. Симонов в роли царя Домидонта (пьеса «Горя бояться — счастья»), С.Я. Маршак, Е.Р. Симонов.
На сказку «Горя боятся — счастья не видать» в 1973 году был снят одноименный фильм (реж. В. Туров). Фильм вышел неплохой, но режиссёр уж сильно переборщил с формой и концепцией. Затяжные балаганные вступления и множество песен (на стихи… Роберта Бернса в переводе того же Маршака), чаще тормозят сюжет, а не украшают его. Зато очень любопытно посмотреть на Мулявина с ПЕСНЯРАМИ, которые эти песни собственно и исполняют в кадре.
Кадры из к-ф «Горя боятся — счастья не видать» 1972 г.
«Двенадцать месяцев»
«Кто отрицать посмеет,
Что ласточка летит,
Что травка зеленеет
И солнышко блестит?»
(С. Маршак «12 месяцев»)
Как я уже писал, Маршак страстно любил фольклор, и считал его главным кладезем своего творчества. Самуил Яковлевич вообще всю жизнь был сторонником ясного стиля, лишённого надуманности и излишних украшательств.
С. Маршак:
«Подлинная, проникнутая жизнью поэзия не ищет дешевых эффектов, не занимается трюками. Ей недосуг этим заниматься, ей не до того.
…Работая над собой, над своим стилем, писатель – особенно автор сказки – должен оставаться простодушным и непосредственным, как дети».Слова С. Маршака из воспоминаний Л. Кассиля:
«Ты пойми, милый, настоящая сказка родится не так. Она – от мечты народа, от его мудрого опыта, веками обобщаемого в поэтический образ. Она в гиперболе, которая утоляет мечту или, наоборот, выводит за ушко да на солнышко то, что народу хочется пригвоздить, припечатать крепко, что не отвечает нравственным представлениям народа. И у народа сказка всегда строится на плотном быте. А литературная сказка – это, имей в виду, большею частью дешевая стилизация, лубочная подделка. Конечно, писатель, который верно чувствует народ, знает глубоко былины, сказания, слышит сказки, самые сокровенные для народа, – он может написать настоящую сказку, опираясь на великолепный поэтический опыт народа-сказочника. Пушкин это умел».
Русский фольклор писатель знал особенно хорошо. Читая его сказки, порой трудно установить, какие пословицы и прибаутки он взял из народа, а какие сочинил сам — настолько всё органично и аутентично.
С. Маршак:
«В книжках для маленьких мы избегаем «сюсюканья» — подлаживанья к детям. Нет ничего лучше народных детских прибауток, песенок, считалок, скороговорок-тараторок, «дразнилок». Очень важно достигнуть в детской книге четкости, пословичности. Как говорит мой товарищ по работе – художник Лебедев, текст книжки дети должны запомнить, картинки вырезать, – вот почетная и естественная смерть хорошей детской книжки».
Поэтому Маршак всегда настаивал на том, что далеко не все его «фольклорные» сюжеты являются обычным пересказом.
С. Маршак, из письма А. Аваковой, 02.04.1958.:
«Среди упоминаемых Вами стихотворений есть переводы в точном смысле этого слова, но есть также свободные поэтические пересказы, а также оригинальные сказки, написанные по мотивам народных, или такие, где народная сказка или песенка послужила только толчком к созданию оригинального произведения. Нельзя все это включать в одну рубрику».
Ярким примером свежего подхода к фольклорному сюжету, создания нового на основе старого, является пьеса Маршака «Двенадцать месяцев», хорошо известная, как по новогодним утренникам, так и по многочисленным экранизациям. Сам помню, как разучивал в детском садике строчки: «Пробирается медведь / Сквозь лесной валежник. / Стали птицы песни петь, / И расцвел подснежник!».
Как это не удивительно, но история создания этой сказки началась в совсем «несказочные» времена – в разгар Великой Отечественной войны. В то время Маршак отошёл от детской литературы – он писал военные очерки, стихи и антифашистские эпиграммы. Приведу лишь одно, наиболее запомнившееся мне, четверостишие, написанное перед самым окончанием войны в апреле 1945-го:
«Год восемнадцатый не повторится ныне!» —
Кричат со стен слова фашистских лидеров.
А сверху надпись мелом: «Я в Берлине».
И подпись выразительная: «Сидоров».
Но вернёмся в начало 1943 года, когда в газете «Литература и искусство» Маршак опубликовал обращение «Моему читателю»: «Мой шестилетний корреспондент спрашивает меня, почему я, которого дети считают своим собственным писателем, изменил им и в последний год писал только для больших – в газетах, на плакатах, в журналах, – почему мои последние книжки изданы не для детей, а для взрослых. Я хотел бы ответить шестилетнему художнику и другим моим читателям так.
Я по-прежнему верен детям, для которых всю жизнь писал сказки, песни, смешные книжки. По-прежнему я очень много думаю о них. Думать о детях – это значит думать о будущем. И вот, думая о будущем, я не могу не отдавать себя целиком простой и скромной службе писателя военного времени».
Тем не менее, это просьба ребёнка, видимо, произвела на писателя впечатление. Маршак урывками находит время для создания своей пьесы о двенадцати месяцах, собравшихся у костра в новогоднюю ночь.
С. Маршак, из письма И. С. Маршаку, 23.01.1943.:
«Я очень много работаю, сплю мало. Работаю и в газетах, и над стихами для нового сборника «Баллад и песен», и над большой сказочной пьесой «Двенадцать месяцев». Две трети пьесы написано уже».
Маршак за работой, 1947 г.
С. Маршак:
«Двенадцать месяцев» я писал в суровой, затемненной, военной Москве — в часы отдыха от работы в газете и «Окнах ТАСС».
…Мне казалось, что в суровые времена дети – да, пожалуй, и взрослые – нуждаются в веселом праздничном представлении, в поэтической сказке…».
Нередко пишут, что в основе пьесы Маршака лежит словацкая сказка Божены Немцовой. Сам Маршак утверждал, что о Немцовой узнал гораздо позже, а «задолго до того слышал чешскую или богемскую легенду о двенадцати месяцах в чьей-то устной передаче».
Кстати, писатель сделал и прозаический пересказ первоисточника с подзаголовком «Славянская сказка».
Обложка издания «Двенадцать месяцев (славянская сказка)» 1948 г.
(Рис. В.Лебедева)
По нему видно, что для своей пьесы Маршак взял лишь завязку сюжета. Концовка же в первоисточнике напоминала эпилог сказки «Морозко» – решив потребовать у месяцев побольше добра, в лес отправляется дочка мачехи да там и замерзает. Никакой королевы с её указом в народной сказке нет, а значит, по сути, нет основной сюжетной пружины пьесы Маршака.
В самой же королеве легко узнаётся современница – непосредственная и избалованная школьница, разве что наделённая большой властью.
«КОРОЛЕВА (нетерпеливо). Что же я должна написать?
КАНЦЛЕР. Одно из двух, ваше величество: либо «казнить», либо «помиловать».
КОРОЛЕВА (про себя). По-ми-ло-вать… Каз-нить… Лучше напишу «казнить» – это короче».
Кадры из м-ф «12 месяцев» 1956 г.
Именно поэтому вздорной девчонке взбредает в голову издавать указы против законов природы.
«КОРОЛЕВА. А если бы я захотела, чтобы сейчас наступил апрель?
ПРОФЕССОР. Это невозможно, ваше величество.
КОРОЛЕВА. Вы — опять?
ПРОФЕССОР (умоляюще). Это не я возражаю вашему величеству. Это наука и природа!
КОРОЛЕВА. Скажите пожалуйста! А если я издам такой закон и поставлю большую печать?»
Кадры из к-ф «12 месяцев» 1972 г.
И природа, действительно, нарушает свои законы — но не ради королевы, а ради падчерицы. Заметьте, месяцы делают это не просто из жалости, а и потому что уважают девушку. Каждый из них видел её где-нибудь за работой — на грядке, в поле, в лесу.
Да и сами месяцы похожи на рачительных хозяйственников («Что, у тебя на речках да на озерах крепко лед стал?» – «Ничего, держится. А не мешает еще подморозить»).
С. Маршак:
«…Сейчас о труде пишут немало, но несколько однообразно и подчас назидательно. А между тем о труде можно и должно говорить совершенно по-разному.
…Очень нелегко было построить четкий и стройный сюжет пьесы. Основное заключается в том, что в дремучем лесу после разгула стихий королевой оказывается скорей падчерица, чем сама королева, учителем – солдат с его житейским опытом, а не профессор, наделенный книжной премудростью. Все, что обещала королева за подснежники – шубу, наряды, катанье в санях, – она получает в трудную минуту от великодушной падчерицы.
Я долго думал над финалом. Нельзя же было оставить падчерицу в царстве месяцев и выдать ее замуж за Апреля-месяца. Я решил вернуть ее домой – из сказки в реальную жизнь – с тем, чтобы все месяцы гостили у нее по очереди и приносили ей в подарок то, чем каждый из них богат (цветы, плоды и т. д.).
…Я старался избегнуть в своей сказке навязчивой морали. Но мне хотелось, чтобы сказка рассказала о том, что только простодушным и честным людям открывается природа, ибо постичь ее тайны может только тот, кто соприкасается с трудом».
Кадры из м-ф «12 месяцев» 1956 г.
Нетрудно заметить, что в сказке всему искусственному «придворному», оторванному от реальной жизни, противопоставлено естественное, народное, близкое к природе. Так книжной мудрости Профессора противостоит житейская мудрость Солдата, а стишкам вроде «Травка зеленеет, солнышко блестит…» (автор — Алексей Плещеев) – поэзия в народном духе: «Гори-гори ясно, чтобы не погасло!..».
В июне 1943 года Маршак уже читает пьесу труппе МХАТ. К сожалению, воплотить «12 месяцев» на сцене удалось только после войны – в 1947 году.
Военное время помешало и ещё одному замыслу. Дело в том, что к Самуилу Яковлевичу обратился сам Уолт Дисней. Каким-то образом знаменитому американцу попалась в руки сказка Маршака, и он захотел снять по ней мультфильм. К сожалению, письмо Диснея из-за военного времени дошло с большим опозданием. Маршак всё же попытался спасти проект и решил обратиться за помощью к министру кинематографии А. Большакову. Большаков встречу назначил, но сам не пришёл. Прождав два часа в приёмной, Маршак плюнул и ушёл, оставив на двери записку: «У Вас, товарищ Большаков, Не так уж много Маршаков».
Впрочем, сказку экранизировали и без Диснея. И не раз. В 1956 году вышел, рисованный в классической манере, мультфильм И. Иванова-Вано и М. Ботова. А в 1980-м «12 месяцев» уже экранизировали в жанре «анимэ» японцы Т. Имадзава и Я. Кимио (совместно с «Союзмультфильмом»). Интересно, что в японском прокате сказка шла под несколько мистическим названием «Ва Мори – ва Икэтэйру» («Лес – живой»).
Кадры из японского м-ф «12 месяцев» 1980 г.
Но, конечно, самой известной экранизацией стал фильм Анатолия Граника, вышедший в 1972 году. Съёмки проходили летом, в павильоне, поэтому и зима, и подснежники были стопроцентно искусственными. Это совершенно не сказалось на популярности фильма, благодаря замечательной игре актёров. Тут и бывший «Старик Хоттабыч» Н. Волков в роли Профессора, и Л. Куравлёв в роли Солдата, и Т. Пельтцер в роли Гофмейстерины. А как позабыть блестящий дуэт Мачехи и шепелявящей дочки (О. Викландт и М. Мальцева)!
Кадры из к-ф «12 месяцев» 1972 г.
«ДОЧКА. Ну, так вы сами в лес ступайте. Наберите подснежников, а я их во дворец отнесу.
МАЧЕХА. Что же тебе, доченька, родной матери не жалко?
ДОЧКА. И вас жалко, и золота жалко, а больше всего себя жалко!»
Интересно сложилась судьба исполнителей ролей Падчерицы (Н. Попова) и Апреля (А. Быкова). То, что Маршак запретил делать героям в сказке, актёры воплотили в реальной жизни — то есть, взяли и поженились. Что до Королевы (в исполнении Лианы Жвании), то в неё был влюблён (правда, платонически) сын автора пьесы – Иммануэль Самуилович, который всячески опекал съёмки фильма.
Кадры из к-ф «12 месяцев» 1972 г.
Ну, и, конечно, главная заслуга в успехе экранизации принадлежит режиссёру — Анатолию Гранику, который, кстати, снимет ещё один замечательный фильм по сказке Маршака «Умные Вещи».
Но его фильмы сам Маршак уже не увидит. Он умрёт 4 июля 1964 года. Текст сказки «12 месяцев» Самуил Яковлевич пытался улучшить вплоть до своей смерти.
Газета «Советская культура», 7 июля 1964 г.
Маргарита Алигер:
«Эта сказка вселяет в душу радость и веселье, заставляет снова и снова, как в детстве, поверить в то, что чудеса обязательно случаются в жизни, что, только пожелай, только будь хорошим, чистым, честным, зацветут для тебя подснежники в январе и будешь ты счастлив…».
Рис. В.Алфеевского.
Автор: Сергей Курий
июль 2013 г.
<<< «Бэмби» Феликса Зальтена | Содержание | «Три толстяка» Ю. Олеши >>>