Информацию об отдельной песне и комментарии к ней можно прочесть, открыв страничку этой песни.

1. Мы из Уфы
(Ю. Шевчук)

2. Наполним небо добротой
(Ю. Шевчук)

3. Понедельник
(Ю. Шевчук)

4. Памятник (Пушкину)
(Ю. Шевчук)

5. Хиппаны
(Ю. Шевчук)

6. Я получил эту роль
(Ю. Шевчук)

7. Периферия
(Ю. Шевчук)

8. Частушки
(Ю. Шевчук)

 

 

Юрий Шевчук — гитара, вокал, текст, музыка.
Сергей Рудой — ударные, декламация.
Рустам Ризванов — лидер-гитара.
Геннадий Родин — бас-гитара, рыба, пиво.
Синчилло — KORG POLY-61.
Игорь Верещака — звук.

Записан в 1984 г. на Башкирской студии телевидения. Запись восстановлена Владимиром Кузнецовым.
All rights reserved. © ® DDT Records, 1991.

* * *

Ю. Шевчук, «Время начала», 1992-93?:

В холодном январе 1983 года, вернувшись в Уфу с победой в кармане, мы начали вновь реанимировать группу. Базой нашей стал только что построенный, новенький, хрустящий Дворец культуры «Нефтяник», с ног до головы оклеенный мрамором и японскими никелированными замками, во главе с «безумным» директором Петром Шейным, который был к тому же и драматическим режиссером. Человек несгибаемых убеждений, похожий на революционера 20-х годов, Шеин ставил оглушительные, злободневные политические спектакли, где фраза «Дайте спичек» выкрикивалась как «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». С ним мы так и не нашли общий язык, ибо его позиция «натяни веревку на палку и играй так, чтобы все буржуи перевернулись» нас не устраивала. Через три месяца мы вылетели из Дворца, и начались долгие мытарства в поисках работы, базы для репетиций и т. д.
9 мая 1984 года в час ночи, просквозив ночным ветерком мимо спящего охранника, мы проникли в студию местного (башкирского) телевидения. За три ночи был записан самый дорогой мне альбом «Периферия». Дорогой во всех отношениях. Выражение лица, запечатленное на этом альбоме, мы стараемся сохранить до сих пор. В записи участвовали молодые башкирские джигиты Вадик Сенчилло и Рустик Ризванов.
«Периферия» принесла нам в кругах отечественного андеграунда настоящую популярность. Музыкально и словесно «Периферия» была написана в оригинальной тогда форме «новой волны». Обратили на нее внимание и местные башкирские власти. «Дело» мое пошло по цепочке: обком ВЛКСМ, обком КПСС, и потом КГБ. Наступили опять тяжелые времена.
Однажды вечером, когда телефон мой уже давно молчал, и многие люди, которых я считал своими друзьями, при виде меня переходили на другую сторону улицы, в моей квартире раздался оглушительный звонок. «Алло, это Юра?»-«Да.»- «Тебе звонят из Свердловска, группа УРФИН ДЖЮС. Мы знаем, тебе тяжело. Приезжай к нам, пересидишь тут пару месяцев, поживем, поиграем…» В ту же ночь, «сбрив бороду», я сел на паровоз с моим другом Вовкой Дворником и утром был в Свердловске, где познакомился с замечательными парнями из групп УРФИН ДЖЮС, ТРЕК и НАУТИЛУС ПОМПИЛИУС.
Благодаря многим моим замечательным землякам, родне по юности, собиравшим подписи на улицах Уфы в мою защиту, меня так и не посадили.

***
Ю. Шевчук об альбомах ДДТ:

Лето и осень 1983 года я работал художником-оформителем, мотался по многочисленным башкирским колхозам (до сих пор могу Брежнева и Ленина нарисовать с закрытыми глазами). Параллельно писал песни, обдумывал «Периферию». Ее мы записали на БашГосТВ в мае 1984. Музыканты поменялись, за гитару стал Р. Ризванов, клавиши — Вл. Сенчило, ударные — С. Рудой, от старого состава ДДТ — я и Гена Родин. Звукорежиссером был все тот же И. Верещагин («Свинья на радуге»). Помню, как на цыпочках пробирались мы поздно вечером мимо спящего охранника… Так за три ночи и был записан этот альбом.
«Периферия» — первая наша магнитозапись, успешно разошедшаяся по всей стране (потом в КГБ меня допрашивали — как так, ее уже слушают на Дальнем Востоке, давайте нам адреса, явки распространителей; какие явки? — удивляюсь — дал другу переписать, он другому — и пошло по стране, и это было правдой). По признанию самиздатовских рок-журналов, песня «Я получил эту роль» была признана песней 1984 года. Альбом был придуман и сыгран в манере «новой волны», т.е. так, как мы ее себе и представляли, хотя и остались любимые хард- и блюзовые интонации. Впервые в стране и в мире мы использовали РЭП (тогда и слова этого не было) — слушай частушки в конце диска. Короче, много было открытий , так сказать. М-да… Но, конечно, если серьезно, много мы и получили.
Через 2-3 недели я уже отшучивался в обкоме партии, ругался в обкоме ВЛКСМ, комсомола и т. д. Не знал, что и делать (без комсомола). Осиротел. Вдруг ночью — телефонный звонок, странно, думаю, кто это? (мне уже не звонили, боялись): «Юра, это группа «Урфин Джюс» из Свердловска, мы знаем — тебе тяжело, приезжай к нам, отсидишься, поиграем, поговорим». Ночью собрал кое-какие вещички, гитару, и мы вместе с моим близким другом В. Дворником (ныне бессменный художник ДДТ) рванули в Свердловск. А что там было — отдельная история…

***
А. Кушнир «100 магнитоальбомов советского рока»:

…зимой 83-го Шевчук записывал свой следующий альбом в Череповце, а летом и осенью работал художником-оформителем в башкирских деревнях. «Я как проклятый мотался по той самой периферии — делая то, что тогда называлось «наглядной агитацией», — вспоминает Шевчук. — Думаю, и сегодня я смог бы нарисовать Брежнева или Ленина даже с закрытыми глазами, но, надеюсь, больше мне это умение не потребуется. Попутно обдумывал новые песни — благо, впечатлений хватало». Большинство сочинений Шевчука представляли собой социальные зарисовки «текущего момента» в башкирском контексте: начиная от сатирического взгляда на Уфу и заканчивая периферийными нравами Черноземья.
…Новая программа изначально создавалась Шевчуком в акустике — с потаенной надеждой на последующую реализацию ее основной части в электричестве. К тому моменту состав группы в очередной раз претерпел значительные изменения. Клавишник и основной аранжировщик «ДДТ» Владимир Сигачев после записи череповецкого альбома уехал в Ленинград, где уже успел отсидеть в тюрьме «за нарушение паспортного режима». Гитарист первого созыва Рустем Асанбаев отошел в сторону и записывал в подпольных условиях сольный хард-роковый альбом. Последний из могикан, оставшийся в «ДДТ» вместе с Шевчуком, был басист Геннадий Родин — человек, который в самом начале восьмидесятых собрал первоначальный состав группы.
Из новобранцев «ДДТ» наибольшие надежды подавал Сергей Рудой — будущий врач-анестезиолог, по жизни — энергичный молодой человек с развитым чувством юмора и с нетипичным для барабанщика рок-группы кругозором. Поскольку в «ДДТ» всегда культивировалось коллективное творчество, Рудой с неподдельным энтузиазмом начал дополнять концепцию будущего альбома собственными изобретениями — особенно на уровне смысловой части и декламаций.
«После первых проб стало ясно, что Юра пытается выстроить цельный альбом с явным социальным подтекстом, — вспоминает Рудой. — Общую тематику работы определяло название «Периферия», в котором была немалая доля сарказма. Шевчук любил повторять фразу о том, что на планете Земля не может быть периферии. «Луна — вот это периферия, — говорил он. — А на Земле самородки часто рождаются в весьма отдаленных от цивилизации местах».
…В МАЕ 84-го года Игорь Верещака нашел способ этот альбом записать. Его звукооператорские смены на телецентре длились с 14 до 20 часов, а после восьми вечера студия теоретически была свободна. И Верещака решил рискнуть. «Никто в здании гостелерадио не знал, что там будет писаться «ДДТ», — вспоминает Шевчук. — Верещака делал все это незаконно, на свой страх и риск. И мы пробирались в здание на цыпочках мимо спящего охранника».
…Цейтнот, строжайшая конспирация (из помещения студии нельзя было никуда выходить) и сверхинтенсивная работа делали сам процесс записи чрезвычайно тяжелым физически. Всех участников этих ночных бдений спустя годы можно было бы смело наградить медалями «За боевые заслуги». Из-за отсутствия предварительных репетиций многие композиции выглядели достаточно сырыми и доаранжировывались непосредственно в студии. Каждую ночь масса времени, сил и нервов уходила на настройку инструментов — неудивительно, что к концу каждой смены музыканты просто вырубались от усталости. К примеру, под утро второго дня приглашенный на запись гитарист Рустем Ризванов от перенапряжения свалился спать прямо под рояль.
Все знали, что Рустем крайне тяжел на подъем, но время давило, а на альбоме еще надо было сыграть повторным наложением несколько гитарных запилов. Когда Шевчук с Верещакой начали будить героя, Ризванов долго сопротивлялся и отказывался вставать — не до конца понимая, что происходит вокруг. «Достали, чуваки! Достали!» — сонно огрызался он. «Ночью прошел весенний дождь, — вспоминает Верещака. — Воздух под утро был пропитан озоном, и небо выглядело удивительно красивым — смесь красного с синим. И тогда Шевчук, который в этом бессонном марафоне держался до победного конца, говорит: «Старик, давай запишем еще одну песню!» И на отдельную пленку мы записали не вошедшую в альбом композицию «Дождь», которую Шевчук спел под аккомпанемент рояля».
На третью ночь всех участников записи ожидал неприятный сюрприз. Внезапно выяснилось, что данная смена — последняя, поскольку с утра в здании ожидались какая-то проверка и внеочередные рейды КГБ. К этому моменту группа успела записать лишь часть инструментальных болванок, а ни одна из вокальных партий еще не была готова. Кроме того, Шевчук не взял с собой в студию папку с текстами финальных «Частушек». Куплетов в «Частушках» было значительно больше, и на пленке оказались зафиксированными только те четверостишия, тексты которых музыканты смогли вспомнить в студии. В итоге частушки получились недопетыми, а получасовой альбом — незавершенным, резко обрываясь после одного из куплетов. Также осталась нереализованной идея закончить альбом теми же звуками, что и в начале, а именно — ревом баранов и очередной монументальной фразой на татарском языке. Несмотря на отчаянный штурм и предельную мобилизацию сил, Шевчук физически не успевал наложить вокал на композицию «Периферия». Более того, и текст в ней был написан не до конца. Поскольку в студии появляться уже было нельзя, на четвертый день работы текст и вокал «Периферии» дописывались дома у Шевчука, а именно в его ванной.
…Через несколько дней после завершения работы Шевчуку исполнилось 24 года. Друзья подарили ему несколько десятков катушек «Периферии», специально оформленных в виде коллажа из фотоснимков музыкантов «ДДТ», сделанных во время записи альбома фотографом Анатолием Воиновым.
«Юра опасался, что по этим снимкам можно будет распознать, где именно производилась запись, — вспоминает Воинов. — Поэтому впоследствии он просил меня ретушировать на фотографиях те места, по которым можно было идентифицировать студию телевидения». Но, несмотря на все меры предосторожности, копия альбома вскоре попала в уфимское отделение КГБ. Шевчука с завидной оперативностью уволили с работы, вызывали «на собеседование» в обком партии, обком комсомола и непосредственно в КГБ, предупредив напоследок: «Еще одна запись — и решетка».
Затем все внимание сотрудники госбезопасности перенесли на поиски предполагаемых соорганизаторов записи. Как уже упоминалось, выбор у КГБ был небольшой. Не имея на руках вещественных доказательств, они устроили Верещаке психологический прессинг — начиная от ежедневных росписей в журнале, фиксирующем время появления и ухода с работы, и заканчивая тремя выговорами «за нарушение трудовой дисциплины».
«КГБ всегда очень четко умел поставить человека в тупик, — говорит Верещака. — Если бы в тот момент за меня не заступились именитые башкирские композиторы, трудно представить, что могло произойти».
Когда в связи с резко усилившимся стремом Шевчук решил перепрятать оригинал, Верещака сказал, что отдал его на хранение в надежное место. Шевчук, подозревая, что оригинал уничтожен, злился и говорил: «Дурак, лучше бы ты его закопал!»
Все гонения на основных действующих лиц этой истории закончились тем, что Шевчук рванул из Уфы в Свердловск, а Верещака был вынужден уехать на несколько лет работать в Сибирь. Имя звукорежиссера «Периферии» держалось в секрете около десяти лет. К примеру, в одном из интервью, датированном концом 80-х, Владимир Сигачев — к слову, соавтор большинства аранжировок на альбоме — наотрез отказался раскрывать «тайну записи». Под предлогом, что «в Уфе такого понятия, как гласность, не существует», фамилия Верещака впервые была обнародована лишь в 1996 году — в связи с переизданием фирмой «DDT Records» альбома «Периферия» на кассетах и компакт-дисках. Примечательно, что пластинки выпускались с экземпляра, сохраненного в свое время в Уфе человеком по имени Джимми и отреставрированного в Ленинграде Владимиром Кузнецовым.
В заключение отметим, что во время очередных гастролей «ДДТ» в Уфе в конце 80-х годов за кулисами встретились восходящая питерская рок-звезда Шевчук и вернувшийся из «ссылки» Верещака. «Ко мне подходил тот парень… звукооператор с телевидения, с которым мы писали «Периферию». Просил прощения, — вспоминает Шевчук. — Признался, что сжег оригинал, когда начались эти таски по КГБ. Черт, до чего жаль — ведь идеальная была запись, с нее можно было бы сразу пластинку выпускать! Ладно, чего уж там. Руку подал ему: «Господь с тобой, старик». Я всем простил сейчас. По-христиански».
У ВСЕЙ этой истории есть красивое послесловие. Не так давно, уже после выхода «Периферии» на компакт-дисках, «ДДТ» в очередной раз гастролировало в Уфе. Пользуясь случаем, Шевчука пригласили на местное телевидение, где ему вручили профессионально сделанную копию с оригинала «Периферии», которая была спрятана во время гэбистского стрема 84-го года кем-то из сотрудников телевидения. Довольно долго эта пленка хранилась в земле, глубоко закопанная и завернутая в несколько слоев бумаги и целлофана. К своему законному владельцу она вернулась спустя двенадцать лет.

***
Из интервью с Ю. Шевчуком, «Комсомольская правда», 18.12.1990:

Тогда в Уфе все началось с «Периферии». Мы записали этот альбом в 84-м году, в мае. Писали подпольно, ночью. Просто детектив. Альбом разошелся быстро. Мы его не распространяли, но все, кто хотел, слышали его и запоминали. И вот звонок из обкома ВЛКСМ — мы вас вызываем, велели одеться поприличнее. В общем, исключили меня из комсомола. Потом меня вызывали в обком партии, к секретарю по идеологии. Их всех сейчас поснимали. В брежневские времена построили дом правительства. Богатое здание! Можно снимать фильм об осаде дворца Сальвадора Альенде. Кабинет в американском стиле, на столе магнитофон.
«Расскажите нам, Юрий, как вы до жизни такой докатились? Один наш человек был на семинаре на Камчатке и слышал там ваши песни. Другой пошел чинить ботинки, а сапожники стучат молотками под вашу «Периферию». Министр культуры, вытирая потный лоб, говорит: «Меня в Москве взгрели, говорят, у вас какая-то группа ДДТ, антисоветская. Я в филармонию — что за группа? Никто не знает. Всю неделю искал.»
У них на столе лежали стопки моих текстов, они создали комиссию, пригласили филолога, народного башкирского композитора, разбирали мое творчество.
«Вы, конечно, талантливый человек, почему бы вам не петь на гражданские темы, вы же должны государственно мыслить. Есть же у вас темы военно-патриотические? ..» Они хором всплакнули про Афганистан. «Революция, БАМ.» Я молчал, потом не выдержал: «Почему вы ко мне с такими вопросами обратились? Я что, диссидент, шпион? Я отравляю колодцы? Оглянитесь вокруг себя. У нас этого нет, того — нет, войдите в любой подъезд, где стоят пацаны, куда им деваться? Я просто знаю, что Родину любить — это не березку целовать. А о чем поют те, кого вы мне ставите в пример?»
Расстались мы дружно, а через месяц меня уже вызывали в КГБ. Там уже разговор другой. Попугали, потыкали носом в статью о клевете на Советский Союз. Я должен был письменно объяснить каждую строку своих песен. Потом мне дали бумагу с тремя пунктами: Я обязуюсь никогда не петь своих песен. Я обязуюсь всячески препятствовать их распространению. Я обязуюсь впредь таких песен никогда не сочинять.
Так и я не подписал эту бумагу. Объявили меня практически врагом страны, который поет с чужого голоса, агентом Ватикана. Надо ж до такого додуматься…

.

***
В.М. Суханов, руководитель пресс-центра КГБ, «Время навсегда» (приложение к газете «Волга-Урал»):

Документы? Опубликовать хотите в газете? А документы-то уничтожены. За ненадобностью. Да и зачем они, документы-то? Я и так все помню прекрасно. Было дело. Как же. Я даже сказать могу, что сам, лично, говорил с Юрой. Да-да. Кончено, это все было сфабриковано, сделано. Время, сами понимаете… Его, Шевчука, всего один раз вызывали, в декабре 1984 года. Это не допрос был, а профилактическая беседа. Повод? Песни, естественно. Тогда это просто делалось: устное указание из обкома КПСС… и готово. Особенно такие песни, как «Я получил эту роль» и «Периферия». Могли статью «натянуть», — 190 прим.: «Распространение клеветы, порочащей советскую действительность»…

.

***
Из интервью с Ю. Шевчуком, «Юность» №11 1991:

— С праздником! — выходом в виде пластинки лучшего альбома русского рока. Серьезно, я считаю, что «Периферия» (ДДТ-84) — как альбом, как цельное явление, до сих пор не имеет себе равных.

ЮШ. Писали мы ее три ночи на Башкирском ТВ. А потом человек, у которого хранился оригинал, смертельно заболел. Заболел таким страхом перед всеми уважаемой организацией КГБ, что даже не спрятал этот оригинал, а просто-напросто уничтожил. В то время по Уфе прошла целая волна судебных шоу. Нормальный фестивальчик. Судили за длинные волосы, за наркотики, за антисоветскую литературу.

— Вот так — через запятую?

— Да. А Сигачев, наш неизменный в то время клавишник, где-то потом нашел пленочку. Мы ее отреставрировали. И выпустили пластиночку.

.

***
Статья «Менестрель с чужим голосом»:

   Есть у нас в Уфе небезызвестный ансамбль «ДДТ», Репертуар его под стать дихлофосному названию, гимн алкоголю, безделью. Однако мой товарищ считает: когда звучит рок-музыка, можно не обращать внимание на слова песен. Так ли это? Кто из нас прав?
Белобородов, учащийся ПТУ.
   О литературных достоинствах нескладушек Шевчука — они просто безграмотны — говорить не приходится. Важнее, думается, рассмотреть позицию автора. Нашего современника, идейную направленность его песен. Какими заботами живет он, как  откликается на острые вопросы сегодняшнего дня. В этом отношении авторская позиция предельно примитивна и однозначна: «А я лежал, плюя на потолок. Работа эта шла благополучно». Когда это занятие современному Обломову явно надоедает, он пускается в громкое брюзжание и нытье по поводу нависшей судьбы, своей роли в большом труде, «непонятном смыслом своим». Где же понять Шевчуку радость и ликование молодых строителей, собравших «золотое звено» БАМа, трудовой подвиг монтажников газопровода Уренгой — Помары — Ужгород, высокий энтузиазм комсомольских десантов, возрождающих Нечерноземье! Ведь сам он, закончив Башкирский пединститут, уже через несколько месяцев сбежал из села, в котором его ждали, где он должен был учить детей
  Западные радиодиверсанты, проводя музыкальную диверсию, стараются насаждать любыми способами среди молодых радиослушателей так называемое рок-мышление.
Хорошая песня воспитывает характер, делает нас духовно богаче, ведет нас в бой за правое дело, воспитывает любовь к Родине. Творчество же дустовских ансамблей — помеха в целенаправленной работе по формированию активной жизненной позиции, здорового эстетического вкуса и правильных нравственных ориентиров подрастающего поколения.
Согласно принятому Министерством культуры БаССР решению об улучшении клубной работы и помощи клубам самодеятельной песни, самодеятельные авторы должны иметь репертуар, утвержденный Межсоюзным домом самодеятельного творчества и Республиканским методическим центром Министерства культуры БаССР. На поверку же выходит, что это серьезное препятствие можно и обойти. Например, тому же Шевчуку, по вине отдельных безответственных работников, беспрекословно предоставляли сцену в мединституте, в Уфимском Доме моделей. Более того, были созданы предпосылки для многократного тиражирования его песен в магнитофонных записях, которые имеют хождение в Уфе. Хотелось бы узнать через газету, как руководители этих организаций, учреждений оценивают происшедшее?
   Большую обеспокоенность авторов понять можно: и у нас в Уфе появились охотники за дешевой популярностью — те, что живут по принципу: не талантом, так скандалом имя наживу. Кто он такой, Шевчук? Стал в свое время с антивоенной песней «Не стреляй» лауреатом конкурса «Золотой камертон», объявленного газетой «Комсомольская правда». Обладая музыкальными способностями, он, несомненно, мог бы пойти дальше в своем творческом росте. И кто знает, может быть, мы сейчас и гордились бы им, как гордимся Радиком Гареевым и Геннадием Родионовым? Но, увы, — этого не произошло.
   Кстати, в числе лауреатов «Золотого камертона» были популярные ныне на молодежной эстраде Екатерина Семенова, ансамбль «Сага». А где же Шевчук?

.

***
Из интервью с Юрием Шевчуком, «Эхо планеты», июль 2000:

— Откуда же комсомольцы узнали про существование ваших песен? Кто-нибудь стукнул?

— Дело в том, что меня тогда уже весь город слушал, подпольные записи звучали из каждой квартиры и подворотни. Ну а лидеры наши комсомольские не были людьми, оторванными от реальности. И отреагировали они весьма оперативно, передав мое дело на откуп в КГБ.
Тогда ведь многих моих друзей посадили как антисоветчиков. И мне эту же статью припечатали. Я должен был отбыть в тюрьме три года, а потом еще и на пять лет отправиться в ссылку.

— Так и обещали: «Мы тебя, парень, посадим»?

— Конечно. По трое суток длились перекрестные допросы. У следователя на столе стоял магнитофон с моими песнями, лежали тексты стихов. Дотошно разбирали буквально каждую строчку. «В небе радуга висела, а на ней свинья сидела». Они мне: «Свинья — это кто, Брежнев?». А я на полном серьезе: «Ой, а как вы догадались?». (Хохочет от души).

— А вы не пробовали на время лечь на дне, не высовываться, не раздражать? С этими ребятами и штате время шутки плохи, а уж тогда..

— Нет, мне в прямом смысле пришлось эмигрировать, поскольку нормально жить в Уфе все равно бы не дали. Они же отсекали любую возможность устроиться на работу. Нашел я, к примеру, себе место художника. Они тотчас отыскали зацепку, чтобы на следующий же день меня уволить и тут же вызвать о КГБ предупредить, что через сутки посадят за тунеядство. Ну как вам это нравится? И так было постоянно. Я устроюсь — они уволят.

.

***
«Столица» №31-32, 1991:

ФОНОГРАММЫ НЕ ГОРЯТ
Пластинка группы «ДДТ»
Фирма «ЭРИО»

Периодически ходят слухи, что скоро выйдет куча пластинок «ДДТ» — то ли три, то ли пять. Любители рок-музыки с таким нетерпением ждут этого изобилия, что выпуск фирмой «ЭРИО» легендарной «Периферии» может остаться незамеченным. Вернее, недооцененным. А ведь если отвлечься от бесплодных попыток сравнивать художественный уровень и достоинства, то выход этого диска в чем-то близок появлению из кагебешного небытия рукописей Василия Гроссмана. Дело в том, что оригинал записи, сделанной еще в 1984 году на Башкирском ТВ, был, как первоначально значилось на конверте пластинки, «уничтожен обосравшимся КГБ звукооператором». Действительно, когда у Шевчука начались неприятности со всемогущим Комитетом, оператор, не желая нарываться, размагнитил запись. Но текст, повествующий о сем злоключении, был вымаран в типографии «Правды», где печатался конверт пластинки. Впрочем, это, в конце концов, мелочи. Главное, что теперь мы можем услышать этот диск одной из наиболее популярных рок-групп нашей страны. А на вкладыше к пластинке можно ознакомиться со статьями, шельмующими Шевчука и его творчество.

_______________________________________________________________________

<<< Вернуться на главную страницу группы ДДТ

<<< Вернуться на страницу «Дискография группы ДДТ«

<<< Вернуться на страницу «Песни группы ДДТ по алфавиту»

Автор и координатор проекта «РОК-ПЕСНИ: толкование» — © Сергей Курий