Автор статьи: Сергей Курий
Рубрика: «Экранизации произведений Льюиса Кэрролла»
<<< часть 7 | СОДЕРЖАНИЕ | часть 9 >>>
Казалось бы, разве можно сделать такую странную сказку, как «Алиса в Стране чудес» ещё «страньше»? Оказывается, ещё как, можно! Сказка давно уже стала благодатным полем для поиска «глубинных смыслов» и всяческих интерпретаций. Хиппи видели в «Алисе» метафору наркотического изменения сознания, а психоаналитики — «подавленную сексуальность».
Ничего не имею против интерпретаций (ведь, по сути, каждый читатель воспринимает текст по-своему) — однако, при условии, что интерпретатор не приписывает свои собственные фантазии автору и не претендует на «истинное понимание» художественного произведения.
Как вы уже догадались, в этой статье я коснусь самых странных экранизаций «Алисы», которые условно можно отнести к «арт-хаусу» — жанру, претендующему на элитарность, оригинальное режиссёрское видение и глубокомысленность.
«Алиса в Стране чудес» / «Alice in Wonderland» (к-ф 1966)
Русский перевод: есть.
Первой подобной экранизацией стал фильм режиссёра Джонатана Миллера, выпущенный британской компанией BBC в конце 1966 года. Миллер изначально не собирался пересказывать сказку Кэрролла. Его целью было донести посредством «Алисы» свою собственную авторскую идею.
Фильм не случайно был снят в чёрно-белой гамме. Она должна была погрузить зрителя в ретро-атмосферу Англии XIX века. При этом режиссёр сознательно не стал подражать классическим образам из гравюр Тенниела. Его Алиса вместо привычного фартука носит тяжёлое платье, призванное подчеркнуть чопорность викторианской эпохи. Обитатели Страны Чудес тоже выглядят, как обычные люди того времени, облачённые во фраки и цилиндры. Догадаться, кто из них Белый Кролик, а кто Додо, может лишь зритель, хорошо знакомый с оригинальной сказкой.
Белый Кролик в к-ф Миллера.
Единственным исключением является Чеширский Кот — да и того мы большую часть фильма не видим, а только слышим (лишь в сцене крокета в небе на какое-то время появляется изображение обычной кошачьей головы).
В фильме приняло участие множество известных и колоритных британских актёров — таких, как Майкл Редгрейв (Гусеница), Питер Кук (Шляпник), Джон Гилгуд (Черепаха), Питер Селлерс (Король Червей)… Интересно, что Герцогиню здесь играет мужчина (Лео МакКерн), что изрядно добавляет образу безобразности (в дальнейшем это даже станет некой традицией).
Очень удачным оказался и выбор исполнительницы главной роли. Ею стала 14-летняя Анна-Мария Малик — девочка с нестандартной и очень запоминающейся внешностью. Правда, в контексте режиссёрского замысла много «играть» ей не пришлось — большую часть времени Алиса молчит и имеет отсутствующее выражение лица.
Надо сказать, что диалогов в фильме вообще не очень много. Большую часть кэрролловского текста читает закадровый голос. Сюжет фильма в общих чертах следует оригиналу, но визуальная подача придаёт сказке совершенно новые смыслы и измерения. Например, Алиса следует за Кроликом не через нору, а через тёмный туннель под мостом, после чего попадает внутрь огромного особняка. Сюрреализм происходящего режиссёр передаёт безо всяких спецэффектов — когда Алиса бежит по длинному коридору с развевающимися белыми занавесками, мы уже ощущаем, что она попала в некое иное измерение.
Необычную атмосферу создаёт и музыка индийского музыканта Рави Шанкара, играющего на ситаре (этакий культурный маркер второй половины 1960-х годов).
Надо отметить, что, несмотря на специфический и сложный киноязык, Миллер довольно внятно доносит до зрителя основную идею фильма (а это удаётся далеко не всякому арт-хаусному фильму). Как говорил сам режиссёр, он хотел снять фильм о конфликте между взрослой жизнью, где всё подчинено условностям, и детством; показать, что невинный ребёнок более чувствителен и мудр в своём восприятии мира, нежели закостеневшие взрослые.
Впрочем, как я уже сказал, особой «чувствительностью» Алиса у Миллера не отличается. В отличие от любопытной героини Кэрролла, она почти не проявляет интереса к своим приключением, откровенно скучает и часто вообще смотрит куда-то в сторону. То есть, как бы, старается отстраниться от Страны Чудес – этой гротескной метафоры мира взрослых. Действия её обитателей — все эти разговоры, споры, суды, пикники, беготня по кругу и прочие ритуалы — предстают в глазах девочки (и зрителя) бессмысленными, нелепыми и унылыми.
Джонатан Миллер:
«Маленький ребенок, окружённый спешащими, взволнованными людьми, думает: «Неужели это то, что называют взрослением?»»
Свою идею Миллер обрамляет отрывком из оды английского классика Вильяма Вордсвотра «Отголоски бессмертия из воспоминаний раннего детства», которое звучит в прологе и эпилоге фильма:
Была пора, когда и лес, и речка, и поляна
Земля, и все привычные пейзажи
Мне казались
Света небесного коллажем,
Мечтанья свежести сияньем.
Теперь же всё не так, как было —
Куда ни кину взгляд,
Во время ночи, дня
Что видел раньше, ныне бытие укрыло…
Конечный результат не очень понравился директору BBC — Хью Уэлдону. Он заявил, что фильм «ужасно длинный» и попросили вырезать из хронометража полчаса. Свою обеспокоенность высказала и внучка Алисы Лидделл — Мэри Джин Сен-Клер. Ей показалось, что её бабушка показана в фильме «чересчур странной, а она таковой не была».
Лично мне подобная подача сказки Кэрролла никогда не была близка. Из всей гаммы «Алисы в Стране чудес» Миллер оставил лишь две краски — гротеск и ностальгию по детству. Тем не менее, фильм добротно поставлен, замечательно снят и в особой атмосфере ему точно не откажешь. Детям такое показывать, конечно, не стоит (скорее всего, они впадут в такой же ступор, как и героиня), а вот взрослым киногурманам вполне может понравиться.
Подробную информацию о фильме см. здесь
«Злоба в Стране чудес» / «Malice in Wonderland» (м-ф 1982)
Русский перевод: не требуется.
Моя неприязнь к жанру «арт-хаус» (в современном понимании этого термина) вызвана не столько специфическим киноязыком, сколько болезненной тягой режиссёров к «тёмным», патологическим и уродливым сторонам жизни (фильмы вроде «Амели» здесь, скорее, исключение, чем правило).
К подобным провокационным творениям можно отнести и мультфильм 1982 года, снятый режиссёром Винсом Коллинзом в содружестве с японским аниматором Мивако. О концепции мультфильма говорит уже его название «Malice in Wonderland» («Злоба в Стране чудес») — остроумный каламбур, до этого уже не раз использованный в рок-музыке 1970-х (см. альбомы таких групп, как PAICE, ASHTON & LORD и NAZARETH).
Эстетика мультфильма — во многом дань психоделии 1960-х, которую обильно сдобрили попсовым психоанализом. Мы видим череду непрерывно трансформирующихся образов, многие из которых имеют явный сексуальный подтекст. Все образы без исключения жуткие и неприятные, а Алиса откровенно уродлива.
Хотя мультик длится всего 4 минуты, он успевает стремительно пронестись по многим сценам оригинальной сказки — правда, сильно искажённым авторским видением. Достаточно упомянуть первую сцену, где Белый Кролик, напоминающий инопланетного мутанта, подобно ракете влетает в нору, которая оказывается… влагалищем главной героини.
Если вас это не шокирует, мультик вполне годен к просмотру — в изобретательности аниматорам не откажешь.
Подробную информацию о фильме см. здесь
«Алиса в Стране чудес» / «Alicia en el pais de las maravillas» (1976)
Русский перевод: отсутствует
Этот фильм я обнаружил случайно — по наводке своей испанской коллеги — Ирэн Мартинез, которая тоже ведёт блог, посвящённый творчеству Льюиса Кэрролла. К счастью, на YouTube фильм присутствовал — правда, без перевода, а рецензия Ирэн помогла прояснить многие моменты.
Начну с того, что снята эта картина в Аргентине, а режиссёром и сценаристом выступил Эдуардо Пла, более известный, как художник и скульптор. Ещё в 1972 году он снял по мотивам Кэрролла короткометражку «Los suenos de Alicia», а в 1976 году решил замахнуться на полноценный фильм.
Эдуардо Пла.
Снималось всё буквально на коленке и за сущие гроши. Дело в том, что в то время Аргентина вообще не могла похвастаться развитой киноиндустрией. Плюс ко всему, страна переживала смену одной диктатуры на другую, и все произведения искусства подвергались жёсткой цензуре.
Дешевизну и отсутствие должного режиссёрского опыта Пла пытался компенсировать оригинальным подходом. Изначально фильм планировалось назвать «Алиса в отсталой Стране» и превратить его в, завуалированную модернизмом, критику правящего режима. Ведь Пла искренне полагал, что и Кэрролл в своей сказке «критиковал викторианскую эпоху» (то-то бы автор «Страны чудес» удивился!).
Однако, как только режиссёр начал снимать сцену, где Алиса бродит в противогазе на фоне свалки с горящим мусором, как всю съёмочную группу загребла полиция.
В итоге, режиссёр решил не рисковать и снял более традиционную версию, где политическую сатиру можно углядеть лишь в сценах крокета (где играют отрубленными головами) и Суда (где Белый Кролик раскрашен в цвета аргентинского флага, а Шляпник носит густую бороду — символ неблагонадёжных латиноамериканских бунтарей). Впрочем, Пла настаивал и на других аналогиях:
«Я связал Кролика, одержимого временем с бизнесменом, а Королеву Червей — с офицером той эпохи».
Слова «более традиционная версия» — надо понимать весьма относительно. На самом деле фильм вышел предельно странным, причём зачастую режиссёрские находки выглядят в нём нелепым интеллигентским позёрством.
Начинается фильм неплохо и оригинально. Алиса (её сыграла Моника фон Раутенстраух) бежит за Белым Кроликом по современному Буэнос-Айресу. Они встречают по пути праздничный парад, забегают в здание, едут на эскалаторе, а в Страну чудес спускаются на лифте. Говорят, что на то время это были единственное в Аргентине здание с эскалатором и лифтом (дверь последнего даже закрывалась вручную).
А вот далее начинается какая-то примитивная психоделия. Алиса пьёт из скляночки, и неожиданно видит персонажей из Моря Слёз — в пугающем гриме и кривляющихся, подобно мимам. По задумке режиссёра, они должны были символизировать знаки зодиака, а их странный танец изображать некий «космический шабаш».
Додо дарит Алисе яйцо, объясняя, что, если приложить его к уху, она услышит прекрасную музыку. Алиса слушает музыку и оказывается в лесу. Яйцо исчезает, превращаясь в Шалтая-Болтая. Шалтай после короткой беседы с Алисой уплывает с королевским гонцом на лодке и падает в воду (впрочем, без трагических последствий).
Затем героиня встречает Белого Кролика, который, аки нинзя-Коперфильд, постоянно исчезает в клубах дыма. Всё выглядит откровенно любительски и смешно — даже радостные «па» Алисы в лесу, символизирующие «свободу и счастье».
Эдуардо Пла:
«Мы снимали всё по выходным, когда могли. И у нас было мало денег».
В результате съёмки 66-минутного фильма заняли у режиссёра два с половиной года.
Ирэн Мартинез:
https://estudioscarrolianos.blogspot.com/2019/03/alicia-de-eduardo-pla-1976.html
«Тот факт, что Кролик остаётся без ушей в середине, заставляет меня думать, что актёр просто потерял их в лесу, и не было денег, чтобы пойти в магазин и купить себе другие».
Та же Ирэн подметила, что одежда у Алисы постоянно меняется — то она босая, то обутая, то в чулках, то без чулок — и это, скорее, режиссёрское упущение, чем сознательный приём.
Разумеется, за весь фильм героиня ни разу не меняется в размерах. Хотя и умудряется на суде опрокинуть присяжных и запугать королевскую чету (неужели своими внезапно почерневшими губами?). Когда Алиса произносит: «Вы всего лишь колода карт», то карты не налетают на неё, а просто поочерёдно исчезают (на опустевших местах мы можем увидеть ещё одну астрологическую отсылку — символы планет).
Впрочем, учитывая дешевизну постановки, некоторые приёмы можно счесть даже остроумными – например, Мартовского Зайца играет девушка с косичками, а улыбка Чеширского Кота – это картонная маска, которую актёр периодически прикладывает к лицу.
По иронии судьбы, этот, во многом нелепый, фильм так и осталась на сегодняшний день единственной испаноязычной экранизацией сказки.
Подробную информацию о фильме см. здесь
«Алиса» / «Neco z Alenky» (к-ф 1988)
Русский перевод: есть.
Совсем другое дело — фильм чешского режиссёр Яна Шванкмайера, вышедший в 1988 году. Наверное, это одна из самых оригинальных и талантливых АВТОРСКИХ адаптаций «Алисы в Стране чудес». Я не зря выделил слово «авторских», ибо Шванкмайера в этой экранизации несоизмеримо больше, чем Кэрролла.
В англоязычной и русскоязычной версиях фильм называется просто «Алиса». Хотя в оригинале главную героиню зовут на славянский манер — Алёнкой, а полное название звучит, как «Neco z Alenky» («Что-то от Алёнки» или «Нечто из Алёнки»).
Надо сказать, что это было не первое обращение режиссёра к творчеству Кэрролла. Ещё в 1971 году он снял короткометражку «Бармаглот, или Одежда соломенного Губерта». Правда, если убрать из названия слово «Бармаглот», а из фильма — авторский голос, читающий сие знаменитое стихотворение, то зритель не найдёт ни одной отсылки к Кэрроллу. По сути, это своеобразный мультфильм, главными героями которого являются оживающие вещи маленького мальчика (из реальных персонажей там присутствует только чёрный кот).
Понять, что хотел сказать режиссёр, мне крайне трудно, хотя, скорее всего, речь идёт о неком детском мировосприятии и последующем взрослении. При этом почти ничего от «светлой поры детства» там не осталось, зато полно пугающих сцен — вроде кукол, которые варятся в кастрюле и поедаются другими куклами.
В похожей эстетике была снята и «Алёнка». Природной натуры в фильме очень мало — почти всё действие происходит в комнатах заброшенного дома. Главную роль сыграла Кристина Кохоутова — и, надо сказать, сыграла отлично. Я так и не смог установить год её рождения, но на вид девочке около 7-9 лет, что делает Кристину самой юной Алисой в истории кинематографа.
Если не считать поросёнка и старшую сестру (мы даже не видим лица последней), то Алёнка — единственный живой персонаж в фильме. А, окружающая её, Страна чудес — целиком искусственный мир, населённый куклами, чучелами и рукотворными предметами. Более того — героиня сама периодически перевоплощается в куклу (когда пьёт уменьшительный напиток) или даже оказывается внутри куклы, как бабочка внутри кокона.
Ещё одной «фишкой» фильма является полное отсутствие музыкального сопровождения. Мы слышим только естественные звуки — вроде скрипа, шелеста, звона… Прямых диалогов здесь тоже нет. Всё происходящее комментирует закадровый голос Алёнки, зачитывающий в основном оригинальные отрывки из текста Кэрролла. В связи с этим, режиссёр строит фильм больше на фантасмагории происходящего, чем на фантасмагории произносимого.
В отличие от шванкмайеровского «Бармаглота», сюжет фильма в общих чертах следует первоисточнику, хотя даже знакомые сцены поданы здесь предельно необычно. Например, поедая гриб, Алёнка уменьшает и увеличивает не себя, а, окружающие её, предметы.
По словам режиссёра он стремился воплотить на экране эстетику сновидения с его «текучестью», неожиданными сюжетными поворотами и кошмарами. Недаром фильм начинается с фразы: «Сейчас вы должны закрыть глаза, иначе ничего не увидите». Шванкмайер заявлял, что ему не нравилось, что режиссёры, снимающие «Алису», относились к ней, как к обычной морализаторской сказке. Он говорил:
«В то время, как для сказки свойственен поучающий аспект — назидательно поднятый указательный палец («добро побеждает зло»), то сон, как крайнее выражение бессознательного, бескомпромиссно реализует лишь самые тайные желания в обход рациональных и моральных запретов, потому что следует принципу удовольствия. Моя «Алиса» — это воплощённое сновидение».
О каком «принципе удовольствия» идёт речь, лично я так и не понял. А вот кошмаров в фильме, действительно, хоть отбавляй.
Белый Кролик здесь не забавный чудесный зверёк, пробегающий по лугу, а жутковатое таксидермистское чучело из стеклянного ящика. Чучело оживает, отрывает прибитые гвоздями лапы и, разбив стекло, удирает из дома по перекопанной пашне. Посреди пашни стоит письменный стол, ящик которого — своеобразный портал в Страну чудес. Нырнув в ящик, вслед за Кроликом, Алиса попадает в некую комнату, а затем через хозяйственное ведро (!) — в лифт, на котором спускается под землю.
Дальнейшие её приключения выглядят одновременно забавными и жутковатыми. Здесь вам и банка с повидлом, в которой плавают канцелярские кнопки, и Мышь, которая пытается разжечь костёр прямо на голове Алёнки, и Гусеница в виде ожившего носка со вставными зубами, и пугающие зверушки-скелетики.
По силе эмоционального воздействия я бы выделил сцену Безумного Чаепития, где Шляпник представлен деревянной марионеткой, Мартовский Заяц — заводной игрушкой на инвалидной коляске, а Соня — чучелом хорька. Бессмысленная ритуальная методичность, с которой герои в течении 5 минут пересаживаются с места на место, повторяя одни и те же действия, производит какое-то особо гнетущее впечатление.
Если в сказке Кэрролла обитатели Страны чудес агрессивны только на словах, то в фильме Шванкмайера они по-настоящему жестоки. Наибольшую опасность представляет Белый Кролик, который постоянно угрожает Алёнке и отрезает ножницами головы других персонажей.
Расхождений с оригинальным сюжетом здесь столь много, что им пришлось бы посвятить отдельную статью. Однако в рамках заданной концепции все вольности смотрятся органично, превращая фильм в самоценное талантливое произведение.
И, пускай, это лишь крайне субъективная авторская фантазия на тему «Алисы», смотреть «Алёнку» безумно интересно. Чего всем вам и желаю…
Подробную информацию о фильме см. здесь
<<< часть 7 | СОДЕРЖАНИЕ | часть 9 >>>