Рубрика «Параллельные переводы Льюиса Кэрролла»
<<< пред. | СОДЕРЖАНИЕ | след. >>>
Рис. M. Peake.
(больше иллюстраций см. в «Галерее Льюиса Кэрролла»)
ОРИГИНАЛ на английском (1865):
“Is that all?” Alice timidly asked.
“That’s all,” said Humpty Dumpty. “Good-bye.”
This was rather sudden, Alice thought: but, after such a very strong hint that she ought to be going, she felt that it would hardly be civil to stay. So she got up, and held out her hand. “Good-bye, till we meet again!” she said as cheerfully as she could.
“I shouldn’t know you again if we did meet,” Humpty Dumpty replied in a discontented tone, giving her one of his fingers to shake; “you’re so exactly like other people.”
“The face is what one goes by, generally,” Alice remarked in a thoughtful tone.
“That’s just what I complain of,” said Humpty Dumpty. “Your face is the same as everybody has—the two eyes, so—” (marking their places in the air with this thumb) “nose in the middle, mouth under. It’s always the same. Now if you had the two eyes on the same side of the nose, for instance—or the mouth at the top—that would be some help.”
“It wouldn’t look nice,” Alice objected. But Humpty Dumpty only shut his eyes and said “Wait till you’ve tried.”
Alice waited a minute to see if he would speak again, but as he never opened his eyes or took any further notice of her, she said “Good-bye!” once more, and, getting no answer to this, she quietly walked away: but she couldn’t help saying to herself as she went, “Of all the unsatisfactory—” (she repeated this aloud, as it was a great comfort to have such a long word to say) “of all the unsatisfactory people I ever met—” She never finished the sentence, for at this moment a heavy crash shook the forest from end to end.
____________________________________________________
Перевод Нины Демуровой (1967, 1978):
— И это все? — спросила робко Алиса.
— Да, — сказал Шалтай-Болтай. — Прощай!
Этого Алиса не ожидала, но после такого прозрачного намека оставаться было бы невежливо. Она встала и протянула Шалтаю руку.
— До свидания, — сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал бодро. Надеюсь, мы еще встретимся.
— Даже если встретимся, я тебя все равно не узнаю, — недовольно проворчал Шалтай и подал ей один палец. — Ты так похожа на всех людей!
— Обычно людей различают по лицам, — заметила задумчиво Алиса.
— Вот я и говорю, — сказал Шалтай-Болтай. — Все на одно лицо: два глаза (и он дважды ткнул большим пальцем в воздухе)… в середине — нос, а под ним — рот. У всех всегда одно и то же! Вот если бы у тебя оба глаза были на одной стороне, а рот на лбу, тогда я, возможно, тебя бы запомнил.
— Но это было бы так некрасиво! — возразила Алиса.
В ответ Шалтай-Болтай только закрыл глаза и сказал:
— Попробуй — увидишь!
Алиса немножко подождала, не скажет ли он еще что-нибудь, но он не открывал глаз и вел себя так, словно ее здесь и не было.
— До свидания, — сказала она снова и, не получив ответа, тихонько пошла прочь.
Она шла и шептала:
— В жизни не встречала такого препротивнейшего…
Она остановилась и громко повторила это слово — оно было такое длинное, что произносить его было необычайно приятно.
— В жизни не встречала такого препротивнейшего…
Но ей не суждено было закончить эту фразу: страшный грохот прокатился по лесу.
.
____________________________________________________
Адаптированный перевод (без упрощения текста оригинала)
из серии «Метод обучающего чтения Ильи Франка»
(«Английский с Льюисом Кэрроллом. Алиса в Зазеркалье» —
М.: Школа иностранных языков Ильи Франка, Восточная книга, 2009)
Пособие подготовила Ольга Ламонова:
“Это все?” робко спросила Алиса. “Это все,” сказал Шалтай-Болтай. “До свидания.”
Это было довольно неожиданно, подумала Алиса: но после такого очень прямого намека, что ей следует уйти, она поняла, что вряд ли было бы вежливым остаться. Поэтому она встала и протянула руку. “До свидания, до встречи <«до /следующего раза, когда/ мы встретимся снова»>!” сказала она так бодро, как только могла.
“Я не узнал бы тебя снова, если бы мы действительно встретились,” ответил Шалтай-Болтай недовольным тоном, протягивая ей для пожатия один палец; “ты так сильно похожа на других людей.”
“Лицо это то, по чему обычно и различают /людей/,” заметила Алиса задумчивым тоном.
“Вот как раз на это я и жалуюсь,” сказал Шалтай-Болтай. “Твое лицо совершенно такое же, как и у всех — два глаза, так вот…” (и он отметил их место в воздухе большим пальцем) “нос посредине, рот под /ним/. Всегда одно и то же. Вот если бы у тебя было два глаза с одной стороны от носа, например — или рот на лбу — /то от/ этого была бы /хоть/ какая-то польза <«помощь»>.”
“Это бы выглядело некрасиво,” возразила Алиса. А Шалтай-Болтай только закрыл глаза и сказал: “Подожди, пока не попробуешь» <= попробуй — узнаешь.>”
Алиса подождала с минуту, чтобы посмотреть, не заговорит ли он снова, но, так как он больше не открывал глаза и не обращал никакого внимания на нее, она сказала: «До свидания!» еще раз и, не получив на это никакого ответа, она спокойно зашагала прочь. Она не могла удержаться, чтобы не говорить себе, пока она шла, “Из всех неприятнейших <«неудовлетворительных»>…” (она повторяла это вслух, словно большим утешением для нее было произносить такое длинное слово) “из всех неприятнейших людей, которых я когда-либо встречала…” Она так никогда и не закончила это предложение, потому что в этот момент сильный грохот сотряс лес от одного края до другого.
.
____________________________________________________
Перевод Владимира Азова (Ашкенази) (1924):
— Это все? — робко спросила Алиса.
— Все, — сказал Ванька-Встанька. — Прощай.
Это было несколько неожиданно. Но намек на то, что ей следует уйти, был чересчур ясный. Оставаться после этого было неприлично. Алиса встала и протянула Ваньке-Встаньке руку.
— Прощайте, — сказала она приветливо, — до скорого свидания.
— Я тебя не узнаю, если мы опять встретимся, — недовольным тоном сказал Ванька-Встанька и протянул ей один палец. — Ты так похожа на всех девочек на свете.
— Дело не в наружности, — сказала внушительно Алиса.
— Об этом-то я и сокрушаюсь, — сказал Ванька-Встанька. — У тебя такое же лицо, как у всех — два глаза (он нарисовал в воздухе большим пальцем два глаза), между ними нос, под носом рот. Всегда одно и то же. Вот если бы у тебя оба глаза были с одной стороны носа или рот наверху — это было бы уже другое дело.
— Но это было бы некрасиво! — возразила Алиса.
Ванька-Встанька только зажмурил глаза и сказал:
— А ты попробуй!
Алиса подождала минутку, не заговорит ли он опять, но увидела, что он не открывает большие глаза и вообще не обращает на нее больше никакого внимания. Она еще раз сказала: «Прощайте!» — и, не получив на это никакого ответа, спокойно пошла прочь. Но она не могла удержаться, чтобы не сказать самой себе:
— Из всех пренесимпатичных людей, с которыми мне приходилось когда-либо встречаться, этот…
Она не кончила предложения, потому что в этот момент громкий треск потряс лес от края до края.
____________________________________________________
Перевод Александра Щербакова (1977):
Молчание затягивалось, и Алиса наконец робко спросила:
— Это все?
— Все,- сказал Пустик-Дутик. — Всего хорошего.
«Как неожиданно»,- подумала Алиса. После столь ясного намека на то, что ей следует удалиться, было бы крайне неучтиво не уйти немедленно. Она встала и протянула Пустику-Дутику руку.
— Всего хорошего, до новой встречи, — сказала она как могла веселей.
— Если мы и встретимся, то я тебя не узнаю, — сказал Пустик-Дутик скучным голосом и протянул ей два пальца для пожатия. — Тебя от других не отличить.
— Отличают по лицу, — рассудительно заметила Алиса.
— Вот то-то и жалость, — сказал Пустик-Дутик. — У тебя лицо такое же, как у всех; два глаза,- он ткнул пальцем в ее сторону,- посредине нос, под ним рот. Все как у всех. Если б у тебя хоть глаза были бы с одного боку или рот над носом, тогда другое дело, а так…
— Это было бы некрасиво, — возразила Алиса.
Но Пустик-Дутик закрыл глаза и пробормотал:
— Сначала попробуй, потом говори.
Алиса немножко подождала, не скажет ли он чего-нибудь еще, но он так и не открыл больше глаз и не произнес ни единого слова; тогда она еще раз попрощалась и, не получив никакого ответа, потихоньку пошла прочь; но не удержалась и на ходу стала говорить себе самой: «Из всех наипренеприятнейших (она повторила это вслух, ведь это большое удовольствие — произносить такие длиннющие слова), из всех наипренеприятнейших существ, каких я только видела…» Но не успела договорить, потому что в этот миг тяжелый удар сотряс весь лес от края до края.
____________________________________________________
Перевод Владимира Орла (1980):
— Это конец? — робко спросила Алиса.
— Конец, — сухо ответил Шалтай-Болтай. — Всего наилучшего. Всех благ.
«Ну и ну!» — подумала Алиса. После такого намека на то, что ей пора уходить, задерживаться было просто невежливо. Она встала и протянула Шалтаю руку.
— До свидания,- сказала она как можно беззаботнее. — До скорой встречи.
— Если мы с тобой встретимся, лично я тебя не узнаю, — недовольно ответил Шалтай-Болтай, подавая ей мизинец. — Все люди друг на друга похожи.
— Ну, обычно человека можно узнать по лицу, — задумчиво произнесла Алиса.
— Именно, именно. Об этом я и говорю, — сказал Шалтай-Болтай. — У тебя слишком обыкновенное лицо. Два глаза… два уха, посередине нос… под ним, как водится, рот… Всегда, всегда одно и то же! Вот если бы у тебя один глаз был на ухе, а другой — на подбородке… или, скажем, рот на лбу… тогда я, может быть, тебя бы узнал.
— Рот на лбу — это некрасиво, — возразила Алиса. — И глаз на подбородке тоже.
Но Шалтай-Болтай только пробормотал: «Семь раз примерь…» — и закрыл глаза.
Алиса еще подождала, не заговорит ли он с ней, но Шалтай сидел с закрытыми глазами и не обращал на нее никакого внимания. Поэтому она сказала «До свидания!» и, не получив ответа, потихоньку пошла дальше, бормоча: «Из всех неблаговоспитанных (тут она повторила это слово вслух, потому что очень приятно, когда попадаются такие серьезные длинные слова)… из всех неблаговоспитанных людей, с которыми мне приходилось встречаться, этот…» Она так и не успела додумать эту фразу до конца, потому что в этот момент по Лесу раздался оглушительный треск.
____________________________________________________
Перевод Леонида Яхнина (1991):
— Это все? — недоуменно спросила Алиса.
— Все! — буркнул Желток-Белток. — Всего хорошего! Пока!
От неожиданности Алиса замерла. «После такого явного намека, — решила она, — оставаться глупо. Меня просто-напросто выпроваживают». Она встала и протянула руку Желтку-Белтку.
— До свидания, — сказала она, стараясь скрыть обиду. — Надеюсь, как-нибудь встретимся.
— Я бы не хотел надеяться! — проворчал Желток-Белток, протягивая Алисе один палец. — К тому же мне трудно будет узнать тебя в лицо. Все вы, люди, на одно лицо.
— Как раз по лицу и различают, — возразила Алиса.
— Именно различают! — воскликнул Желток-Белток. — А человеческие лица не различимы. Два глаза, — он раздвинул два пальца рогаточкой, — посредине нос, под ним рот. И так у всех. Вот если бы у тебя глаза были на носу, а рот, к примеру, на макушке, мне удалось бы тебя узнать при встрече.
— Тогда я была бы уродиной, — рассердилась Алиса.
Но Желток-Белток равнодушно отвернулся и невнятно пробормотал:
— Сначала попробуй, потом говори.
Алиса подождала минутку, надеясь услышать еще что-нибудь. Но Желток-Белток сидел неподвижно, с закрытыми глазами, словно ее здесь уже и не было.
— До свидания! — еще раз на всякий случай попрощалась Алиса и, не дождавшись ответа, пошла восвояси. Она шла и шептала: — Фу, какой он ужасно… ужасно… грубиятельный! — Ей так понравилось придуманное слово, что она его повторила громко: — ГРУ-БИ-Я-ТЕЛЬНЫЙ!..
И тут в лесу так загрохотало, что все вокруг буквально содрогнулось от этого грохота.
____________________________________________________
— Это все? — робко спросила Алиса.
— Да это все, — ответил Шалтай-Болтай. — Всего хорошего.
Это было настолько неожиданно, что Алиса растерялась, но потом она решила что после такого ясного намека будет неприлично задерживаться, поэтому она встала и протянула руку:
— Прощайте. И до встречи! — сказала она так бодро как только могла.
— Вряд ли я узнал бы тебя, если бы мы встретились снова, — ответил Шалтай-Болтай недовольным тоном, протягивая ей один палец для прощания. — Ты так похожа на всех остальных людей.
— Лицо, вот что отличает людей… в общем. — заметила Алиса глубокомысленно.
— Как раз об этом я и говорю, — сказал Шалтай-Болтай. — Твое лицо точно такое же как у всех — два глаза, — он ткнул перед собой двумя пальцами, — посредине нос, под ним рот. Как у всех. Вот если бы у тебя оба глаза были с одной стороны или рот на макушке — это было бы совсем другое дело.
— Это было бы ужасно некрасиво, — возразила Алиса. Но Шалтай-Болтай только закрыл глаза и произнес:
— А ты попробуй.
Алиса с минуту ждала не заговорит ли он снова, но так как он больше не открывал глаз и не делал никаких замечаний в ее адрес, она сказала:
— Прощайте! — еще раз и, не получив ответа, не спеша пошла прочь, но она не смогла удержаться, чтобы не высказать вслух свое мнение:
— Из всех несносных (и она повторила это слово погромче, получая удовольствие от его произнесения вслух) — из всех несносных людей, которых я когда-либо встречала… — Но ей так никогда и не пришлось закончить свою мысль, потому что в этот момент мощный удар потряс лес до основания.
____________________________________________________
Пересказ Александра Флори (1992, 2003):
– Это все? – робко спросила Алиса.
– Да, — ответил Янус. – Всего…
После столь прозрачного намека оставаться было бы невежливо. Алиса поднялась и протянула Янусу руку:
. До свидания.
. Если оно и состоится, – ответил Янус, подавая Алисе мизинец, – я тебя все равно не узнаю. У тебя такая заурядная внешность.
Алиса проглотила и это.
. А что такое, по-вашему, внешность незаурядная? – спросила она.
. Допустим, когда рот на лбу. Или оба глаза с одной стороны, – пояснил Янус.
. Это, быть может, и незаурядно, – возразила Алиса, – зато некрасиво до ужаса!
Янус закрыл глаза и пробормотал:
. Не знаю. Попробуй.
Алиса еще немного постояла, но, не дождавшись больше ни звука от своего не слишком любезного собеседника, пошла своей дорогой.
. Никогда в жизни еще не встречала столь архиодиознейшего…
Это слово так ей понравилось, что она с огромным удовольствием повторила:
. … а р х и о д и о з н е й ш е г о …
Закончить эту фразу она не успела: лес содрогнулся от чудовищнейшего грохота…
____________________________________________________
– Всё? – робко спросила Алис.
– Всё. До свидания.
Довольно внезапное прощанье, подумала Алис; однако после столь толстого намёка, дескать пора ей отчаливать, чувствует, что дольше оставаться вряд ли вежливо.
В общем, встала, протягивает руку: «До свиданья, до следующей встречи!» говорит по мере сил бодро.
– Даже коль впрямь встретимся, я тебя в следующий раз не узнаю, – недовольно бормочет Увалень-Телепень, подавая ей для пожатья один палец, – ты как две капли похожа на всех остальных людей.
– Обычно различают по лицам, – задумчиво молвит Алис.
– Именно ими я и недоволен. Твоё лицо точь-в-точь как у других… два глаза, эдак… (большим пальцем отмечает в воздухе их расположенье) посерёдке нос, под ним рот. Вечно одно и то ж. А вот находись, например, у тебя оба глаза по одну сторону от носа… или рот на затылке… хоть немного помогло б.
– Выглядело бы непривлекательно, – возражает Алис.
Но Увалень-Телепень лишь смежил веки и говорит: «Сперва надо проверить».
Алис подождала с минуту, не заговорит ли опять, но поскольку глаза так и не открыл, то бишь её больше не замечает, ещё раз сказала «До свиданья!» и, не получив ответа, тихонько пошла прочь; однако невольно говорит себе по пути: «Из всех пренеудовлетворительнейших…(и даже громко повторила, точно произносить столь длинное слово – великое утешенье) из всех пренеудовлетворительнейших людей, в жизни мне попавшихся…»
Предложение закончить не удалось, ибо в тот миг лес от опушки до опушки сотряс обалденный грохот.
____________________________________________________
Перевод Ирины Трудолюбовой (2016):
— Это все? — робко спросила Алиса.
— Все, — ответил Умпти. — Всего наилучшего.
» Как-то неожиданно, — подумала Алиса. — Но мне довольно недвусмысленно указали на дверь, поэтому оставаться здесь дальше просто неприлично»
Она поднялась и протянула руку.
— Всего доброго, до встречи, — сказала Алиса как можно бодрее.
— Если мы и встретимся еще когда-нибудь, я тебя все равно не узнаю, — сухо бросил Умпти, протягивая ей один палец. — Ведь на тебе нет лица.
— У каждого есть лицо, — возразила Алиса.
— Ну вот в том-то и дело. У тебя такое же лицо, как и у всех прочих. Два глаза (тут он что-то начертил в воздухе), посредине нос, под носом рот. Вечно одно и то же. Вот если бы у тебя глаза были по одну сторону носа, ну, хотя бы… или рот не внизу, а наверху… ну, тогда было бы легче запомнить.
— Но это же некрасиво! — возразила Алиса.
Однако Умпти лишь закрыл глаза и бросил:
— Попробуй, тогда узнаешь.
Алиса подождала минуту, надеясь, что он заговорит вновь, но он ничего не сказал и глаза не открыл. Она еще раз повторила: «Прощайте» — и, не дождавшись ответа, пошла прочь. И тут невольно заговорила вслух: «Из всех нупростотакиневыносимых (длиннейшее слово ей понравилось)….из всех нупростотакиневыносимых особ, когда-либо мною встреченных….»
Но договорить она не успела. Потому что в этот миг лес содрогнулся от страшнейшего грохота.
.
____________________________________________________
Перевод Евгения Клюева (2018):
— Это конец? — осторожно спросила Алиса.
— Это конец, -— ответил Сэр Шар. — Прощай.
Он распрощался до того внезапно, что Алиса подумала: когда тебе так толсто намекают — пора, дескать, уходить, — оставаться в высшей степени невежливо. И она протянула Сэру Шару руку: «До свидания, увидимся!» — произнеся это со всей сердечностью, на какую только была способна.
— Боюсь, что при свидании я тебя не узнаю, — колючим голосом ответил Сэр Шар и подал Алисе палец для пожатия. — Ты такая же, как и все остальные.
— Ну, положим, лица у всех нас разные, — сказала в ответ рассудительная Алиса. — Людей по лицам различают.
— Лица! — скривился Сэр Шар. — Я как раз про это… Лица у вас одинаковые: два глаза (большим пальцем он поставил в воздухе две точки), нос посередине, рог под носом. И никогда — иначе. Имей ты, скажем, оба глаза по одну сторону носа или рот на макушке — это немножко облегчило бы задачу узнавания
— Так было бы некрасиво, — не согласилась Алиса.
Но Сэр Шар только закрыл глаза и произнес:
— Сначала попробуй, а потом говори.
Алиса подождала, не добавит ли он что-нибудь, но поскольку глаз он не открывал и никакого внимания на нее больше не обращал, сказала еще раз «До свидания!» — и, не получив ответа, тихо отправилась восвояси. В пути она по привычке говорила сама с собой: «Да уж, из всех малопривлекательных (это слово Алиса даже вслух произнесла: ей нравились длинные слова)… да, из всех малопривлекательных особ, каких я когда-либо…» Но предложения она так и не закончила, ибо в этот самый момент из конца в конец леса вдруг прокатился ужасающий грохот.
____________________________________________________
— Это все? — робко спросила Аня.
— Это все, — сказал Ванька-Встанька. — Прощай.
Последнее слово прозвучало совсем неожиданно (подумала Аня), но после такого прозрачного намека на то, что ей пора уходить, она посчитала, что было бы невежливо злоупотреблять его гостеприимством. Поэтому она встала и протянула руку.
— До свиданья, — сказала она как можно бодрее, — до встречи!
— При следующей встрече я не узнаю тебя, — кисло ответил Ванька-Встанька, протягивая ей палец для пожатья. — Ты точно такая же, как и все остальные.
— А лицо тогда зачем? — заметила Аня, подумав.
— То-то и оно, — промолвил Ванька-Встанька. — Твое лицо ничем не отличается от прочих лиц: два глаза, вот так… — (рисуя этим же пальцем в воздухе) — …нос посередине, а под ним — рот. Каждый раз одно и то же. Будь у тебя, скажем, пара глаз сбоку от носа, или рот на месте глаз, было бы проще.
— Это было бы уродливо, — возразила Аня.
Но Ванька-Встанька только закрыл глаза и сказал:
— Не попробовав, не узнаешь.
Аня подождала еще минутку, чтобы увидеть, заговорит ли он опять, но так как глаза его оставались закрытыми и он не обращал на нее никакого внимания, она произнесла «до свиданья» еще раз и, не получив никакого ответа, ушла прочь. Но уходя, не могла не думать: «Это был наипренеприятнейший… (она даже вслух это повторила, чтобы как следует просмаковать такое длинное слово) …это был на-и-пре-не-при-я-тней-ший из всех, кого я когда-либо…» Но ей так и не удалось договорить до конца, поскольку в это самое мгновение лес наполнился треском и гулом.
____________________________________________________
Украинский перевод Галины Бушиной (1960):
— Це все? — несміло запитала Аліса.
— Це все, — відповів Хитун-Бовтун. — До побачення. Такий кінець, на думку Аліси, був дещо непередбачений.
Але після такого надто відвертого натяку на те, що їй пора вже іти, вона вирішила, ідо залишатися далі буде нечемно. Отже, вона підвелася і простягла йому руку.
— До побачення, до наступної зустрічі! — промовила вона як могла веселіше.
— Я не впізнаю тебе, якщо ми навіть І зустрінемося знову, — відповів Хитун-Бовтун незадоволеним голосом і простяг їй один палець. — Ти надто схожа на інших людей.
— Звичайно кожного впізнають по обличчю, — зауважила Аліса розсудливо.
— Саме в цьому й справа, — сказав Хитун-Бовтун. — V тебе таке самісіньке обличчя, як у всякого іншого: очі тут (він ткнув великим пальцем а повітря), ніс посередині, рот під носом. В кожного так. От якби, наприклад, у тебе очі були по один бік носа або рот над носом, це б могло трохи допомогти.
— Від нього я, мабуть, не стану кращою! — заперечила Аліса.
Хнгун-Бовтун лише заплющив очі і запропонував:
— А ти спочатку спробуй.
Аліса очікувала, чи не заговорить він знову. Але Хитун-Бовтун не розплющував очей і зовсім не звертав на неї уваги. Тоді вона повторила: «До побачення!» І, не одержавши відповіді, повільно пішла собі. При цьому вона не могла втриматися І сказала собі:
— 3 усіх несимпатичних (вона повторила не слово вголос, бо їй було приємно вимовляти такс довге слово)… з усіх несимпатичних людей, яких мені доводилося знати будь-коли…
їй не вдалося скінчити речення, бо в цю мить страшний гуркіт струснув весь ліс.
____________________________________________________
Украинский перевод Валентина Корниенко (2001):
— Це все? — обережно поцікавилася Аліса.
— Усе, — відповів Шалам-Балам. — Бувай здорова!
«Що й казати, несподіваний поворот», — подумала Аліса, однак після такого прозорого натяку залишатися тут надалі, звісно, не випадало. Тож вона підвелася і простягла йому руку.
— Бувайте здорові! — сказала вона якомога веселіше. — До зустрічі!
— Навіть коли б ми зустрілися ще раз, я б тебе однаково не впізнав, — буркнув Шалам-Балам і подав їй одного пальця. — Ти — точна копія інших людей.
— Зазвичай людей розпізнають по обличчю, — задумливо промовила Аліса.
— Саме це мене й дратує, — сказав Шалам-Балам. — Ви всі на один копил: двоє очей (і він двічі тицьнув пальцем перед собою)… посередині — ніс, а під носом — рот. Завжди одне й те саме! От коли б очі в тебе були по один бік носа, а рот, наприклад… на лобі, — це вже було б дещо.
— Але ж це було б так негарно! — заперечила Аліса.
Але Шалам-Балам тільки заплющився й відрубав:
— Не бачила — не кажи!
Аліса почекала, чи не скаже він іще чогось, але Шалам-Балам уперто не розплющував очей і зовсім на неї не зважав.
— Бувайте здорові! — повторила вона знову і, не почувши відповіді, тихенько пішла собі далі.
Дорогою вона таки не втерпіла й прошепотіла:
— З усіх щонайнесимпатичніших… — І повторила вголос, рада, що знайшла таке довге слово:
— З усіх щонайнесимпатичніших людей, які мені зустрічалися…
Але закінчити це речення їй так і не судилося, бо тієї миті щось оглушливо бебехнуло, струсонувши лісом від краю до краю.
.
____________________________________________________
Украинский перевод Виктории Нарижной (2008):
— Це все? — несміливо спитала Аліса.
— Це все, — сказав Бовтун-Товстун. — До побачення.
Це було трохи несподівано, подумалося Алісі, але після такого ВЕЛЬМИ прозорого натяку на те, що вона має відкланятися, було б не надто ввічливо залишатися. Тож вона встала й простягла руку.
— На все добре й до зустрічі! — сказала Аліса якомога привітніше.
— Якби ми зустрілися, я б тебе однаково не впізнав, — невдоволено сказав Бовтун-Товстун, простягаючи їй одного-єдиного пальчика для прощання, — ти така схожа на інших людей.
— Зазвичай людей впізнають по обличчю, — задумливо зауважила Аліса.
— Так я ж на це і скаржуся, — сказав Бовтун-Товстун. — У тебе таке самісіньке обличчя, як в інших: отут двоє очей (він намітив їхнє місце пальцем у повітрі), ніс посередині, внизу рот. Усі однаковісінькі. От якби в тебе було два ока з одного боку носа, а рот — згори, було б ТРОХИ краще.
— Це було б негарно, — запротестувала Аліса.
Але Бовтун-Товстун тільки замружив очі й промовив:
— Не пробувала — не кажи.
Аліса почекала хвилинку, чи він не заговорить знову. Та оскільки Бовтун-Товстун так і не розплющив очей і взагалі ніяк не зважав на її присутність, то вона ще раз сказала: «На все добре!» — й тихенько пішла геть, так і не дочекавшись відповіді. Втім, Аліса не утрималася й промурмотіла сама до себе, відходячи:
— З усіх найнепривабливіших… (це вона повторила вголос, бо промовляти таке довге слово було справжньою насолодою) з усіх найнепривабливіших осіб, яких я БУДЬ-КОЛИ зустрічала…
Але закінчити речення їй не вдалося, бо в цю мить лісом струснув оглушливий гуркіт.
.
____________________________________________________
Белорусский перевод Дениса Мусского (Дзяніса Мускі):
— І гэта ўсё?- баязліва спыталася дзяўчынка.
— Так. Гэта ўсё!- адказаў Ханьці-Данці.- Бывай!
Гэта прагучала настолькі нечакана, што спачатку Аліса разгубілася, але вырашыла, што ёй падобным чынам паказваюць, што болей не жадаюць яе бачыць, і заставацца тут далей не надта шляхетна. Таму паднялася і працягнула яму руку.
— Да хуткай сустрэчы!- як мага больш вясёлым тонам прамовіла яна.
— Нават калі мы сустрэнемся зноў, не ўпэўнены, што пазнаю цябе,- незадаволена адказаў Ханьці, працягваючы дзяўчынцы толькі адзін палец,- вы людзі так падобныя адно да аднаго.
— Але ж твары ў нас розныя.- задумліва прамовіла Аліса.
— Не кажы ерунды,- адказаў ён.- Усе вашы твары выглядаюць заўжды аднолькава — два вока (ён намаляваў іх у паветры пальцам), пасярэдзіне нос, а пад ім рот. Заўсёды адно і тое ж. Але, калі б у цябе абодвы вокі былі з аднаго боку ад носа, альбо рот на ілбе… пазнаць цябе было б даволі лёгка.
— Гэта выглядала б даволі брыдка,- заўважыла дзяўчынка. Але Ханьці-Данці толькі заплюшчыў вочы і спытаў:
— А хіба ж ты спрабавала?
Аліса крыху пастаяла, каб упэўніцца, што з ёй больш не размаўляюць. Але паколькі вочы Ханьці больш не расплюшчваліся, і здавалася, што ён забыўся аб дзяўчынцы, яна яшчэ раз развіталася і, не атрымаўшы аніякага адказу, спакойна пайшла прэч, разважаючы сам-насам:
— Ён самы непрыемнейшы!- Аліса сказала гэта громка, адчуваючы задавальненне ад таго, што ужывае гэткае доўгае слова,- самы брыдотнейшы з тых, каго я колісь сустракала…
Яна не паспела скончыць сваю думку, паколькі адчула ў лесе мацнейшы гук нечага падзення.
____________________________________________________