<<< пред. | СОДЕРЖАНИЕ | след. >>>
Рис. McManus.
(больше иллюстраций см. в «Галерее Льюиса Кэрролла»)
ОРИГИНАЛ на английском (1865):
“What a beautiful belt you’ve got on!” Alice suddenly remarked.
(They had had quite enough of the subject of age, she thought: and if they really were to take turns in choosing subjects, it was her turn now.) “At least,” she corrected herself on second thoughts, “a beautiful cravat, I should have said—no, a belt, I mean—I beg your pardon!<82>” she added in dismay, for Humpty Dumpty looked thoroughly offended, and she began to wish she hadn’t chosen that subject. “If I only knew,” she thought to herself, “which was neck and which was waist!”
Evidently Humpty Dumpty was very angry, though he said nothing for a minute or two. When he did speak again, it was in a deep growl.
“It is a—most—provoking—thing,” he said at last, “when a person doesn’t know a cravat from a belt!”
“I know it’s very ignorant of me,” Alice said, in so humble a tone that Humpty Dumpty relented.
“It’s a cravat, child, and a beautiful one, as you say. It’s a present from the White King and Queen. There now!”
“Is it really?” said Alice, quite pleased to find that she had chosen a good subject, after all.
“They gave it me,” Humpty Dumpty continued thoughtfully, as he crossed one knee over the other and clasped his hands round it, “they gave it me—for an un-birthday present.”
“I beg your pardon?<82>” Alice said with a puzzled air.
“I’m not offended,” said Humpty Dumpty.
“I mean, what is an un-birthday present?”
“A present given when it isn’t your birthday, of course.”
Alice considered a little. “I like birthday presents best,” she said at last.
“You don’t know what you’re talking about!” cried Humpty Dumpty. “How many days are there in a year?”
“Three hundred and sixty-five,” said Alice.
“And how many birthdays have you?”
“One.”
“And if you take one from three hundred and sixty-five, what remains?”
“Three hundred and sixty-four, of course.”
Humpty Dumpty looked doubtful. “I’d rather see that done on paper,” he said.
Alice couldn’t help smiling as she took out her memorandum-book, and worked the sum for him:
365
—
1
___
364
Humpty Dumpty took the book, and looked at it carefully. “That seems to be done right—” he began.
“You’re holding it upside down!” Alice interrupted.
“To be sure I was!” Humpty Dumpty said gaily, as she turned it round for him. “I thought it looked a little queer. As I was saying, that seems to be done right—though I haven’t time to look it over thoroughly just now—and that shows that there are three hundred and sixty-four days when you might get un-birthday presents—”
“Certainly,” said Alice.
“And only one for birthday presents, you know. There’s glory for you!”
—-
Из примечаний к интерактивной образовательной программе «Зазеркалье»
(Изд-во «Комтех», 1998):
82 — Игра слов, основанная на буквальном понимании выражения «I beg your pardon?». Реплика Алисы (с интонационным вопросительным знаком) означает вовсе не извинение, а просьбу повторить то, что сказал Humpty Dumpty.
____________________________________________________
Перевод Нины Демуровой (1967, 1978):
— Какой у вас красивый пояс! — заметила вдруг Алиса.
(Достаточно уже они поговорили о возрасте, и если они и вправду по очереди выбирали темы для беседы, то теперь был ее черед.)
— Нет, не пояс, а галстук! — тут же поправилась она. — Ведь это, конечно, галстук… Или нет… Я, кажется, опять ошиблась. Это пояс!
Шалтай-Болтай нахмурился.
— Пожалуйста, простите!
Вид у Шалтая был такой обиженный, что Алиса подумала: «Зачем только я заговорила про это!»
— Если б только я могла разобрать, где у него шея, а где талия, сказала она про себя.
Судя по всему, Шалтай-Болтай очень рассердился. С минуту он молчал, а потом просипел глубоким басом:
— Как мне… надоели… все, кто не может отличить пояса от галстука!
— Я страшно необразованная, я знаю! — сказала Алиса с таким смирением, что Шалтай мгновенно смягчился.
— Это галстук, дитя мое! И очень красивый! Тут ты совершенно права! Подарок от Белого Короля и Королевы! Понятно?
— Неужели? — воскликнула Алиса, радуясь, что тема для разговора была все же выбрана удачно.
— Они подарили его мне, — продолжал задумчиво Шалтай-Болтай, закинув ногу за ногу и обхватывая колено руками, — они подарили его мне на день… на день нерожденья.
— Простите? — переспросила Алиса, растерявшись.
— Я не обиделся, — отвечал Шалтай-Болтай. — Можешь не извиняться!
— Простите, но я не поняла: подарок на день нерожденья? Что это такое?
— Подарок, который тебе дарят не на день рожденья, конечно.
Алиса задумалась.
— Мне больше нравятся подарки на день рожденья, — сказала она наконец.
— А вот и зря! — вскричал Шалтай-Болтай. — Сколько в году дней?
— Триста шестьдесят пять.
— А сколько у тебя дней рожденья?
— Один.
— Триста шестьдесят пять минус один — сколько это будет?
— Триста шестьдесят четыре, конечно.
Шалтай-Болтай поглядел на Алису с недоверием.
— Ну-ка, посчитай на бумажке, — сказал он <58>.
Алиса улыбнулась, вынула из кармана записную книжку и написала:
365 — 1 = 364
Шалтай-Болтай взял книжку и уставился в нее.
— Кажется, здесь нет ошиб… — начал он.
— Вы ее держите вверх ногами, — прервала его Алиса.
— Ну, конечно, — весело заметил Шалтай-Болтай и взял перевернутую Алисой книжку. — То-то я смотрю, как странно все это выглядит! Поэтому я и сказал: «Кажется, здесь нет ошибки!», — хоть я и не успел разобраться как следует… Значит, так: триста шестьдесят четыре дня в году ты можешь получать подарки на день нерожденья.
— Совершенно верно, — сказала Алиса.
— И только один раз на день рожденья! Вот тебе и слава!
—-
Из примечаний М. Гарднера:
58 — Шалтай-Болтай — филолог и философ, искушенный в основном в лингвистических тонкостях. Кэрролл, возможно, здесь намекает, что люди этого склада, а их немало было и до сих пор осталось в Оксфорде, редко бывают одарены и в математическом отношения.
____________________________________________________
Адаптированный перевод (без упрощения текста оригинала)
из серии «Метод обучающего чтения Ильи Франка»
(«Английский с Льюисом Кэрроллом. Алиса в Зазеркалье» —
М.: Школа иностранных языков Ильи Франка, Восточная книга, 2009)
Пособие подготовила Ольга Ламонова:
“Какой красивый пояс на вас!” вдруг заметила Алиса.
Они вполне достаточно /поговорили/ на тему возраста, подумала она: и, если они действительно собирались по очереди выбирать темы для разговора, /то/ теперь была ее очередь. “Во всяком случае,” поправила она себя после раздумья <«после вторых мыслей»>, “прекрасный галстук, я хотела сказать — нет, ремень, я хочу сказать — прошу прощения!” добавила она в смятении, потому что Шалтай-Болтай выглядел чрезвычайно обиженным, и она начала жалеть, что она выбрала <«желать, /чтобы/ она не выбирала»> эту тему для разговора. “Если бы я только знала,” подумала она про себя, “где шея, а где талия <«что было шеей и что было талией»>!”
Очевидно, Шалтай-Болтай был очень сердит, хотя он ничего не говорил минуту или две. Когда он заговорил снова, он издал глухое ворчание <«это было глухое ворчание»>.
“Это чрезвычайно раздражает,” сказал он наконец, “когда человек не может отличить галстук от ремня!”
“Я знаю, что это очень невежественно с моей стороны,” сказала Алиса таким смиренным тоном, что Шалтай-Болтай смилостивился.
“Это галстук, девочка, и прекрасный галстук, как ты говоришь. Это подарок от Белого Короля и Королевы. Вот видишь!”
“Правда?” сказала Алиса, /которая была/ очень <«вполне»> рада обнаружить, что она выбрала хорошую тему, в конце концов <= все-таки>.
“Они подарили его мне,” продолжил задумчиво Шалтай-Болтай, закинув одну ногу на другую <«одно колено на другое»> и обхватив /колено/ руками, “они подарили его мне в качестве подарка не ко дню рождения.”
“Прошу прощения?” сказала Алиса с озадаченным видом.
“Я не обиделся,” сказал Шалтай-Болтай.
“Я хочу сказать, что такое подарок не ко дню рождения?”
“Подарок, который подарили тогда, когда это не твой день рождения, конечно же.”
Алиса ненадолго задумалась. “Мне больше нравятся подарки на день рождения,” сказала она наконец.
“Ты не знаешь, о чем говоришь!” воскликнул Шалтай-Болтай. “Сколько дней в году?”
“Триста шестьдесят пять,” сказала Алиса.
“А сколько у тебя дней рождения?”
“Один.”
“И если ты отнимешь один из трехсот шестидесяти пяти, что останется?”
“Триста шестьдесят четыре, конечно же.”
Шалтай-Болтай сомневался <«выглядел сомневающимся»>. “Я бы предпочел увидеть эту задачку решенной на бумаге,” сказал он.
Алиса не смогла не улыбнуться, когда она достала свою записную книжку, и вывела для него этот результат:
_ 365
1
_____
364
Шалтай-Болтай взял книжку и внимательно посмотрел на нее. “Кажется, что она решена правильно” начал он.
“Вы держите ее вверх ногами!” перебила /его/ Алиса.
“Конечно, я /держу ее вверх ногами/!” весело сказал Шалтай-Болтай, когда она повернула /книжку/ для него.
“Мне показалось, что она выглядит немного странно. Как я и говорил, кажется, что она решена правильно — хотя у меня и нет времени тщательно просмотреть ее прямо сейчас — и это показывает, что есть триста шестьдесят четыре дня, когда ты могла бы получить подарки не ко дню рождения.”
“Конечно,” сказала Алиса.
“И только один день для подарков ко дню рождения, знаешь ли. Вот тебе и слава!”
.
____________________________________________________
Перевод Владимира Азова (Ашкенази) (1924):
— Какой у вас красивый пояс! — заметила вдруг Алиса
(Довольно, подумала она, они поговорили о возрасте. И если действительно предметы для разговора следовало предлагать по очереди, так очередь была ее). — То есть, — поправилась она, — я хотела сказать — галстук красивый… то есть, я хочу сказать, пояс… извините, — прибавила она, расстроенная, потому что на лице у Ваньки-Встаньки отразилась обида. Алисе хотелось бы теперь, чтобы лучше она не коснулась никогда этой темы.
«Если бы я могла понять, — сказала она про себя, — где у него затылок и где талия».
Ванька-Встанька, очевидно, очень рассердился, хотя минуту или две он не сказал ничего. Зато, когда он заговорил, это было хриплое ворчанье.
— Это страшная наглость, — сказал он, — когда не могут отличить галстука от пояса.
— Я знаю, это с моей стороны большое невежество, — сказала Алиса. У нее был такой кроткий и сконфуженный тон, что Ванька-Встанька не мог не смягчиться.
— Это галстук, дитя, и красивый, как ты сама сказала. Это подарок от Белого Короля и Королевы. Вот теперь подарили.
— Серьезно? — сказала Алиса, довольная, что наконец-то она напала на хорошую тему.
— Они подарили мне его, — задумчиво продолжал Ванька-Встанька, заложив ногу за ногу и обняв руками колена, — они подарили его мне — ко дню моего нерождения.
— Виновата… — сказала озадаченная Алиса.
— Виноватых бьют! — сказал Ванька-Встанька.
— Виновата, я не поняла, что значит подарок ко дню нерождения.
— Подарок, который вам делают в обыкновенный день, когда нет вашего рождения. Кажется, совершенно ясно.
Алиса немного подумала.
— Мне больше нравятся подарки ко дню рождения, — сказала она наконец.
— Ты сама не понимаешь, что ты говоришь! — воскликнул Ванька-Встанька.- Сколько всего дней в году?
— Триста шестьдесят пять, — сказала Алиса.
— А сколько дней рождения у тебя в году?
— Один.
— А если ты вычтешь один из трехсот шестидесяти пяти, сколько останется?
— Триста шестьдесят четыре, конечно.
Ванька-Встанька смотрел на нее с выражением сомнения.
— Надо бы мне проверить это на бумаге, — сказал он.
Алиса не могла победить улыбку, когда ей пришлось достать из кармана записную книжку и карандаш и произвести это вычитание на бумаге:
365
— 1
_____
364
Ванька-Встанька взял книжку и, наморщив лоб, углубился в вычисления.
— По-видимому, ты вычла правильно… — начал он.
— Вы держите книжку вверх ногами, — прервала его Алиса.
— Конечно, держу, — весело сказал Ванька-Встанька, когда Алиса перевернула книжку в его руках как следует. — То-то я и думал, что как-то странно немного выходит. Как я уже сказал, вычисление, по-видимому, произведено правильно, хотя я и не имел времени проверить его хорошенько. И выходит, что в году есть триста шестьдесят четыре дня, когда ты можешь получить подарок ко дню нерождения.
— Совершенно верно! — сказала Алиса.
— И только один день для получения подарков ко дню рождения, — продолжал Ванька-Встанька. — Понимаешь? Это недурной фунт изюму.
____________________________________________________
Перевод Александра Щербакова (1977):
— Какой у вас красивый пояс! — вдруг объявила Алиса (она решила, что про возраст уже хватит говорить, и если они действительно по очереди выбирают, о чем беседовать, то теперь настал ее черед). — То есть красивый галстук, я хотела сказать. Ой, нет, пояс… простите, пожалуйста,- растерянно закончила она, потому что Пустик-Дутик выглядел вконец оскорбленным. И пожалела, что затеяла такой разговор. «Как тут знать, где у него шея, а где талия»,- подумала она.
Было совершенно ясно, что Пустик-Дутик очень рассердился. Некоторое время он молчал. Когда же он заговорил, это было похоже на утробное рычание.
— Любой не-ве-ро-ят-но разозлится, — произнес Пустик-Дутик, — если галстук на нем спутают с поясом!
— Ой, я такая несообразительная, — сказала Алиса умоляющим голосом, и Пустик-Дутик смягчился.
— Это галстук, дитя, он очень красивый, ты правильно заметила. Это подарок от Короля и Королевы Белых. Вот так!
— Правда? — сказала Алиса, очень обрадованная тем, что она все-таки правильно выбрала, о чем говорить.
— Они преподнесли его мне, — продолжал Пустик-Дутик задумчиво, закинув ногу на ногу и охватив колено руками. — Это был мне от них невденьрождарок.
— Простите, как? — озадаченно переспросила Алиса.
— А я не обиделся,- ответил Пустик-Дутик,
— Я про невденьрождарок. Это что такое?
— Просто-напросто подарок, который тебе преподносят не в день рождения.
Алиса призадумалась.
— Мне больше нравятся вденьрождарки, — сказала она,
— Да ты понимаешь, что говоришь? — завопил Пустик-Дутик. — Сколько в году дней?
— Триста шестьдесят пять, — ответила Алиса.
— А сколько дней рождения?
— Один.
— А если отнять от трехсот шестидесяти пяти один, сколько останется?
— Триста шестьдесят четыре.
Пустик-Дутик, видимо, засомневался.
— Сосчитаем-ка на бумажке, — предложил он.
Алиса не могла не улыбнуться, доставая свою записную книжку и выводя:
365
—
1
____
364
Пустик-Дутик взял книжку и внимательно посмотрел на листок.
— Как будто бы и верно…- начал он.
— Вы держите книжку вверх ногами,- вмешалась Алиса.
— Ну конечно же! — весело сказал Пустик-Дутик, когда она повернула ему книжку как следует.- То-то я смотрю, что-то не так! Недаром я сказал «как будто бы», хотя еще и не успел основательно проверить. Значит, в году есть триста шестьдесят четыре дня, когда ты можешь получать невденьрождарки.
— Совершенно верно,- подтвердила Алиса.
— И только один день вденьрождарки! Вот тебе и привет!
____________________________________________________
Перевод Владимира Орла (1980):
— Какой у вас изумительный поясок! — внезапно произнесла Алиса (ей казалось, что про ее возраст они уже поговорили более чем достаточно; и потом, они же по очереди выбирают, о чем разговаривать, а сейчас была как раз ее очередь). — То есть, — секунду поразмыслив, поправилась она, — изумительный галстук. Ой, то есть нет, я имела в виду поясок… Ох, извините, пожалуйста! — И в ужасе она замолчала, потому что Шалтай изменился в лице, и Алиса уже начала жалеть, что завела этот разговор.
«Как бы мне узнать, — подумала она,- где у него шея, а где талия!»
Судя по всему, Шалтай-Болтай страшно рассердился. Сперва он сидел совершенно молча, потом что-то проворчал и только потом заговорил.
— Весьма… оскорбительно, — сказал он наконец, — когда Кое-Кто не может отличить галстук от пояска!
— Да, это ужасно невежливо с моей стороны, — покорно призналась Алиса, и Шалтай смягчился.
— Это галстук, девочка, и притом очень красивый галстук. Мне его подарили Белый Король и Белая Королева. Вот!
— Так это подарок? — сказала Алиса, очень довольная тем, что наконец-то нашла подходящую тему для разговора.
— Я получил этот галстук, — задумчиво продолжал Шалтай-Болтай, скрестив ноги и упершись локтями в коленки,- в качестве неденьрожденного подарка.
— Простите… — поразилась Алиса.
— Ничего, ничего, я ничуть не обижен,- сказал Шалтай.
— Нет, я хотела бы узнать, что такое неденьрожденный подарок?
— Ну, просто такой подарок, который дарят не в день твоего рождения.
Алиса задумалась.
— Мне больше нравятся деньрожденные подарки, — сказала она наконец.
— Ты сама не понимаешь, что говоришь! — закричал Шалтай-Болтай. — Сколько дней в году?
— Триста шестьдесят пять, — ответила Алиса.
— А сколько у тебя дней рождения?
— Один.
— А сколько получится, если отнять один от трехсот шестидесяти пяти?
— Ну, это просто. Триста шестьдесят четыре.
Шалтай-Болтай нахмурился.
— Предпочел бы проверить твои подсчеты письменно, — промолвил он с сомнением.
Алиса улыбнулась, но вынула записную книжку и посчитала в столбик:
_ 365
1
______
364
Шалтай-Болтай взял записную книжку и долго смотрел на то, что написала Алиса.
— Вроде бы сосчитано верно… — начал он.
— Вы смотрите вверх ногами! — перебила его Алиса и перевернула книжку.
— Так и есть! — воскликнул Шалтай. — Мне сразу показалось, что в твоих расчетах что-то немного непривычно. Как я и сказал, вроде бы сосчитано верно… но теперь, когда все стало вниз ногами, можно сказать… Хотя как раз сейчас у меня нет времени, чтобы все тщательно проверить, но все-таки можно уверенно сказать, что… для неденьрожденных подарков у нас остается триста шестьдесят четыре дня.
— Конечно, — согласилась Алиса.
— И только один день, когда можно получать деньрожденные. Вот видишь! Ничего себе огород!
____________________________________________________
Перевод Леонида Яхнина (1991):
— Откуда у вас такой красивый ремешок?! — неожиданно воскликнула Алиса. Ей надоело говорить про возраст. К тому же была ее очередь задавать вопросы. — То есть, — тут же поправилась она, — такой прелестный галстук… я хотела сказать, очаровательный поясок… или все же ремешок?..
Она виновато посмотрела на Желтка-Белтка, который хмуро молчал. Кажется, она здорово промахнулась с этими поясками и галстуками.
«Ну как догадаться, где у этого круглобокого талия, а где шея?» — расстроенно думала Алиса.
Ясно было, что Желток-Белток ужасно разозлился. Он не вымолвил ни слова и хранил суровое молчание две или три минуты подряд. А потом глухо пробубнил:
— Возмутительно! Уже галстука от пояска не отличают!
— Я жуткая, я ужасная невежда! — смиренно пропела Алиса.
Желток-Белток смягчился.
— Глупышка, — проворковал он. — Это, конечно же, галстук. И, как ты правильно заметила, один из самых прекрасных. Кстати говоря, подарок их Белых Величеств Короля и Королевы.
— Ах-ах, надо же! — восхищенно ахнула Алиса, обрадованная, что наконец-то найдена приятная для собеседника тема.
— Они подарили мне его, — продолжал польщенный Желток-Белток, — на недень рождения.
— Что-что? — изумилась Алиса.
— Ничего-ничего, — вежливо ответил Желток-Белток, — не беспокойтесь.
— Но я не поняла. Что значит НЕДЕНЬ рождения? — переспросила Алиса.
— Это не тот день, когда ты родился, а совсем наоборот, — путано пояснил Желток-Белток. — Именно на такой НЕДЕНЬ рождения я и получил подарок.
Алиса покачала головой:
— Я предпочитаю получать подарки на ДЕНЬ рождения.
— И напрасно! — вскричал Желток-Белток. — Скажи, сколько всего дней в году?
— Триста шестьдесят пять, — сказала Алиса.
— А сколько дней рождения у тебя в году? — продолжал допытываться Желток-Белток.
— Один, конечно!
— Теперь отними один от трехсот шестидесяти пяти, — потребовал Желток-Белток. — Что получается?
— Триста шестьдесят четыре, разумеется, — уверенно ответила Алиса.
Желток-Белток недоверчиво поглядел на нее.
— Посчитай-ка для верности на бумажке, — потребовал он.
Алиса сдержала улыбку и послушно вынула записную книжку. Она написала на чистой страничке столбиком:
365
—
1
____
364
Желток-Белток взял у нее из рук записную книжку и старательно стал ее изучать.
— Как будто все правильно, — неуверенно пробормотал он.
— Но вы держите книжку вверх ногами, — заметила Алиса.
— Вот в чем дело! — весело сказал Желток-Белток. — Недаром я сказал — как будто! С этими записными книжками просто беда — никогда не знаешь, где у них ноги, где голова. Итак, результат — триста шестьдесят четыре НЕДНЯ рождения. И в каждый из них ты можешь получать подарки. Кому нужен после этого твой один-единственный ДЕНЬ рождения?
— Я с вами совершенно согласна, — поддакнула Алиса.
— Такая вот петрушка, — со значением сказал Желток-Белток.
____________________________________________________
— Какой у вас замечательный пояс, — неожиданно сказала Алиса (она решила, что они уже достаточно обсудили ее возраст, и если темы для беседы они и в самом деле выбирали по очереди, то теперь настала ее очередь).
— Я хотела сказать, — добавила она, поразмыслив, — галстук… э… нет, пояс, конечно, прошу прощения! — добавила она, забеспокоившись, потому что вид у Шалтая-Болтая был чрезвычайно оскорбленный, и Алиса пожалела, что решила выбирать тему для разговора. «Ах, если бы я могла понять, — подумала она, — где у него шея и где талия!»
Шалтай-Болтай был явно рассержен, но молчал в течение нескольких минут. Когда же он заговорил, то это было больше похоже на глухое рычание.
— Это…это… самое МЕРЗКОЕ, — наконец выговорил он, — когда НЕКОТОРЫЕ не могут отличить галстук от пояса!
— Я понимаю, что с моей стороны это очень невежественно, — произнесла Алиса таким смиренным голоском, что Шалтай-Болтай сменил гнев на милость.
— Это галстук, дитя мое, и это не просто галстук, должен я тебе сказать! Это подарок Белого Короля и Королевы. Так-то вот!
— Правда? — сказала Алиса, очень довольная тем, что ей все же удалось найти хорошую тему для беседы.
— Они преподнесли мне его, — продолжил Шалтай-Болтай задумчиво, закидывая ногу на ногу и обхватив колени ладонями, — Они преподнесли мне его — в качестве подарка на день нерождения.
— Прошу прощения? — переспросила Алиса озадаченно.
— За что? — спросил Шалтай-Болтай.
— Я хотела спросить, что это такое — подарок на день «нерождения»?
— Подарок, который тебе преподносят, когда у тебя не день рождения, это же ясно.
Алиса немного подумала и сказала:
— Подарок на день рождения мне все-таки нравится больше.
— Ты сама не знаешь, что говоришь! — закричал Шалтай-Болтай. — Ну-ка, скажи сколько дней в году?
— Триста шестьдесят пять.
— А сколько у тебя дней рождения?
— Один.
— Если ты отнимешь один от трехсот шестидесяти пяти, что останется?
— Триста шестьдесят четыре, конечно.
Шалтай-Болтай посмотрел на нее с сомнением и сказал:
— Я бы предпочел, чтобы ты посчитала в столбик.
Стараясь не рассмеяться, Алиса достала свой блокнотик для заметок и написала:
365
—
1
____
364
Шалтай-Болтай взял блокнот, внимательно посмотрел на него и сказал:
— Похоже, все сделано правильно…
— Вы держите его вверх ногами! — прервала его Алиса.
— А как же иначе? — бодро сказал Шалтай-Болтай, пока она переворачивала ему блокнот. — Я просто подумал, что это выглядит немного странно. Как я уже сказал, было ПОХОЖЕ на то, что все сделано правильно — но мне нужно было время, чтобы в этом убедиться. Как бы там ни было — теперь вам ясно, что есть целых триста шестьдесят четыре дня, когда вы можете получить подарки на день нерождения.
— Понятно, — сказала Алиса.
— И только ОДИН для подарков на день рожденья. Слава, слава вам!
____________________________________________________
Пересказ Александра Флори (1992, 2003):
— Какой у вас модный пояс! – Алисе показалось, что о возрасте они поговорили более чем достаточно, и теперь ее очередь предлагать тему. – Или нет, кажется, это галстук… Или…(Ох, если бы еще знать, где у него шея, а где талия!»)
— Неужели так трудно отличить галстук от пояса! – оскорбился до глубины души Янус.
— Да! – со слезами на глазах воскликнула Алиса. – Я очень невежлива… и невежественна, я знаю!
Янус тут же смягчился:
— Это, конечно же, галстук, деточка. Мне его подарили Король и Королева на день нерожденья.
— Простите… – опешила Алиса.
— Я не обиделся, – снисходительно ответил Янус. – Можешь не извиняться.
— Простите, но я не совсем поняла: какой день?
— День НЕРОЖДЕНЬЯ. То есть день, когда ты НЕ родился. Очень хороший день, между прочим.
— По-моему, – задумчиво произнесла Алиса, – день рождения гораздо лучше. Это же праздник.
— Ты, как всегда, не права, – снисходительно молвил Янус. – Вот скажи. Сколько у тебя дней рождения?
— Один, – с улыбкой ответила Алиса. – И, думаю, не только у меня.
— Вот видишь! – восторжествовал Янус. – Не только у тебя, но, возможно, ЕЩЕ У КОГО-ТО, только по одному дню рождения! А сколько дней в году?
— Триста шестьдесят пять, – тут же ответила Алиса.
— Так быстро сосчитала? – недоверчиво спросил Янус. – Ну ладно, допустим , ты права. Итак, триста шестьдесят пять минус один – сколько это будет?
— Триста шестьдесят четыре! – отчеканила Алиса.
— Нет, нет и еще раз нет! – вскричал Янус. – Никогда не поверю, чтобы ТЫ могла оперировать такими большими числами. Что-то здесь не так. Ну-ка проверь письменно!
Алиса опять улыбнулась, однако взяла блокнот (протянутый Янусом) и записала в столбик:
365
–
1
______
364
— Нет, ты проверь сложением! – не унимался Янус.
Алиса проверила. Янус заглянул в блокнот:
— Кажется, здесь нет… — начал он было, однако Алиса его же прервала:
— Вы держите блокнот вверх ногами!
— А-а! – воскликнул Янус. – То-то я смотрю, что-то НЕ СОВСЕМ так. И заметь – я понял это, еще не вчитываясь. Одного беглого взгляда мне было до-статочно, чтобы заподозрить неладное. Поэтому я и сказал: КАЖЕТСЯ… Итак, ты можешь получать подарки на день рождения один раз в году, а на день не-рождения – 364. Это же не просто праздник, а праздник, который всегда с тобой! Ну, почти всегда… Вот тебе и барометр!
____________________________________________________
– Какой на вас красивый ремень! – ни с того ни с сего заявляет Алис. (По её мненью, возраст обсудили довольно подробно, а коль предмет обсуждения впрямь положено выбирать по очереди, то теперь слово за ней.) – Вообще-то, – поправляет себя, подумав, – следовало сказать красивый галстук… нет, в смысле, ремень… прошу прощенья! – добавляет с тревогой, ибо Увалень-Телепень выглядит смертельно оскорблённым; аж начала жалеть, мол выбрала сей предмет обсуждения.
«Ещё бы знать», думает, «где у него шея, а где пояс!»
Увалень-Телепень явно очень разозлён, хотя минуту-другую молчит. Заговорив же, слова не произносил, а прям глухо вырыкивал:
– Больше… всего… жутко… раздражает неспособность отличать галстук от ремня!
– Понимаю: чрезвычайно невежественна, – столь смиренно сказала Алис, что Увалень-Телепень оттаял:
– Сие галстук, дитя, причём, по твоим же словам, красивый. Подарок от Белых Короля с Королевой. Вот так-то!
– Правда? – Алис страшно довольна: выходит, в итоге предмет обсуждения выбрался просто замечательно.
– Подарили мне, – задумчиво продолжает Увалень-Телепень, кладя ногу на ногу и обхватывая руками колено, – подарили мне… на не-день-рожденья.
– Простите! – озадачена Алис.
– Да я вовсе не обижен.
– Я в смысле, чего вы называете подарком на не-день-рожденья?
– Конечно же, подарок, преподносимый не на день рожденья.
Алис чуток подумала.
– Мне больше нравятся подарки на день рожденья, – говорит, наконец.
– Сама не понимаешь, о чём толкуешь! – заводится Увалень-Телепень. – Сколько в году дней?
– Триста шестьдесят пять.
– А твоих дней-рождений?
– Один.
– Триста шестьдесят пять отнять один – сколько останется?
– Само собой, триста шестьдесят четыре.
Лицо Увальня-Телепня отражает сомненье:
– Я бы лучше поглядел, как ты вычтешь на бумажке столбиком.
Невольно улыбнувшись, Алис достаёт записную книжку и решает по его просьбе пример:
_365
1
––––
364
Взяв записную книжку, Увалень-Телепень внимательно его рассмотрел: «Вроде бы вычислено правильно…», начал он.
– Вы держите кверх ногами! – перебила Алис.
– Ну конечно! – обрадовался Увалень-Телепень, чуть только она ему перевернула. – То-то смотрю, выглядит несколько мудрёно. Как я уже сказал, вроде бы вычислено правильно… хотя сейчас тщательно пересчитывать нет времени… то бишь показано, дескать получать подарки на не-день-рожденья имеешь основание триста шестьдесят четыре дня…
– Безусловно.
– А для подарков на день рожденья, видишь ли, – только один. Вот тебе торжество!
____________________________________________________
Перевод Ирины Трудолюбовой (2016):
— Какой на вас пояс красивый! — не в лад воскликнула Алиса ( С нее было уже довольно разговоров о возрасте. К тому же, если они и в самом деле играют в «выбери тему», то сейчас ее черед). — То есть, я хотела сказать, галстук, то есть, пояс…о, простите! — добавила она поспешно, видя, что собеседника ее речи обидели.. » Знать бы, — подумала она, — где у него шея, а где талия».
Умпти-Бумпти молчал несколько минут. Очевидно, он был чрезвычайно обижен. И начал он вновь очень хмуро-наставительно.
— Весьма прискорбно, — изрек он, — что иные не могут отличить галстух от пояса!
— Я понимаю свою непросвещенность, — сказала Алиса голосом столь униженным, что Умпти соизволил сменить гнев на милость
— Это галстух, дитя мое, и галстух, как ты уже успела заметить, моднейший. Его мне презентовали. Я принял сей дар из рук Белого Короля и Белой Королевы.
— Это великая честь! — подхватила Алиса, радуясь, что наконец-то найдена подходящая тема.
— Подарок этот был мне подарен, — продолжил Умпти, закинув ножку за ножку и обхватив их ладонями, — был мне подарен…на мой день нерождения.
— Простите, на что? — с удивлением переспросила Алиса
— Не стоит извиняться.
— А как это подарок «на день нерождения»?
— Это подарок в день, когда ты не родился, — пояснил Умпти.
Алиса задумалась.
— — Мне больше нравятся подарки на день рождения, — наконец сказала она.
— Да ты сама не знаешь, о чем говоришь! — вскричал Умпти. — Вот сколько в году дней?
-365
— А дней рождения сколько?
— Один..
— А теперь отними один от 365. Что остается?
— 364, конечно.
Умпти явно растерялся.
— Мне бы хотелось увидеть это вычисление на бумаге,- сказал он.
Алиса с невольной улыбкой достала свой блокнотик и написала:
365 -1= 364
Умпти взял блокнот и проверил.
— Какое-то непонятное вычисление…- начал было он.
— Да вы же держите блокнот вверх ногами! — воскликнула Алиса.
— И то правда! — с готовностью согласился Умпти — А то я гляжу, как то странно. Ну, теперь все правильно, впрочем, надо бы еще раз пересчитать, но и без этого подтвердилась моя мысль, что ты можешь получать подарки на дни нерождения 364 дня в году.
— Ну, допустим, — сказала Алиса.
— И всего лишь один подарок на день рождения. Вот такие пироги.
.
____________________________________________________
Перевод Евгения Клюева (2018):
— Симпатичный какой у вас поясок! — внезапно произнесла Алиса (ей показалось, что тему возраста они уже обсудили достаточно подробно, и если темы тут и в самом деле выбирают по очереди, то теперь ее очередь). — То есть не поясок, конечно, — быстро поправилась она, — а галстук… нет, все-таки поясок… о, простите, умоляю вас! — добавила Алиса с испугом, заметив, что Сэр Шар выглядит сильно обиженным: ей явно следовало выбрать другую тему для разговора. «Поди разберись, где у него талия, а где шея!» — вздохнула она про себя.
Сэр Шар явно разозлился, но минуту-другую не произносил ни слова. А когда произнес’, голос его напоминал рык раненого зверя.
— Больше всего… меня бесит, когда не отличают галстук от пояска!
— Я знаю, что проявила крайнее невежество, — сказала Алиса так безропотно, что Сэр Шар смилостивился.
— Это галстук, детка, причем действительно очень симпатичный, как ты и отметила. Подарок Белого Короля и Белой Королевы. Не больше и не меньше!
— Ах, правда? — прощебетала Алиса, страшно довольная тем, что выбранная ею тема оказалась все-таки приемлемой.
— И они вручили его мне, — добавил Сэр Шар, забрасывая ногу на ногу и обвив руками колени, — в честь дня моего нерождения.
— Это как, извините? — растерялась Алиса.
— Не извиняйся, я же не в обиде, — сказал Сэр Шар.
— Но как понимать «день вашего нерождения»?
— Как день, когда я не родился, естественно!
Алиса немножко подумала и сказала:
— А я вот гораздо больше люблю подарки ко дню моего рождения.
— Да ты просто сама не знаешь, что говоришь! — воскликнул Сэр Шар. — Сколько всего дней в году?
— Триста шестьдесят пять, — ответила Алиса.
— И сколько же в году дней твоего рождения?
— Один.
— А если ты отнимешь один день от трехсот шестидесяти пяти, сколько получится?
— Триста шестьдесят четыре, конечно.
Сэр Шар усомнился.
— Я бы предпочел видеть расчеты на бумаге, — сказал он. Алиса, невольно улыбнувшись, вынула записную книжку
и сделала для него расчет:
365
—
1
___
364
Сэр Шар взял у Алисы записную книжку и принялся внимательно изучать запись.
— Все как будто правильно… — начал он.
— Вы книжку вверх ногами держите, — остановила его Алиса и помогла перевернуть книжку.
— Точно подмечено! — похвалил ее Сэр Шар. — Мне и самому показалось, здесь что-то не то. Я ведь сказал «как будто правильно», даже не вглядываясь особенно… значит, триста шестьдесят четыре раза в год ты можешь получать подарки ко дню твоего нерождения…
— Ну да, — кивнула Алиса.
— И только один раз в год — подарок ко дню твоего рождения. Это ли не триумф!
____________________________________________________
— Какой у вас замечательный пояс! — внезапно подметила Аня (достаточно было сказано на тему возраста, решила она, и коль они и впрямь по очереди выбирали темы для разговора, то сейчас пришел ее черед выбирать тему). — Впрочем, — подумав, поправила себя Аня, — замечательный галстух, надо полагать… нет, я хотела сказать, пояс… Простите, пожалуйста! — добавила она в смятении, заметив обиженный взгляд Ваньки-Встаньки (ей так захотелось, чтобы она этой темы не касалась вовсе!). «Знала бы я только, — сказала она себе, — где у него шея, а где талия».
Ванька-Встанька ничего не ответил, но было очевидно, что он очень рассердился на нее. И когда он все-таки заговорил, минуты через две, то проворчал следующее:
— Ну это уже вообще та-а-ак вызывающе, когда кто-то не может отличить пояс от галстуха!
— Знаю, это очень невежественно с моей стороны.
Ванька-Встанька не устоял перед таким глубоким раскаяньем.
— Это галстух, дитя мое, — замечательный галстух, как ты сказала. Мне его вручили Белые Король и Королева. Видишь какой!
— Правда? — улыбнулась Аня, обрадовавшись тому, что выбранная ею тема все же оказалась удачной.
— Они мне его вручили, — задумчиво продолжал Ванька-Встанька, перебросив ногу на ногу и обхватив колено руками, — вручили в качестве подарка на день не-рожденья.
— Извините? — переспросила Аня.
— Ничего, я не обиделся, — сказал Ванька-Встанька.
— Я хотела спросить, что такое подарок на день не-рожденья?
— Подарок, который дарят не на твой день рожденья, разумеется.
Аня призадумалась.
— Мне больше нравится, когда дарят подарок на мой день рожденья, — сказала она в итоге.
— Ты не знаешь, о чем говоришь! — воскликнул Ванька-Встанька. — Сколько дней в году?
— Триста шестьдесят пять, — ответила Аня.
— А сколько у тебя дней рождений?
— Один.
— И если ты отнимешь один от трехсот шестидесяти пяти — сколько останется?
— Триста шестьдесят четыре, разумеется.
Ванька-Встанька недоверчиво взглянул на нее.
— Я бы предпочел увидеть расчет на бумаге, — сказал он.
Аня не могла не улыбнуться, доставая записную книжку, чтобы записать в столбик:
_365
1
____
364
Ванька-Встанька взял книжку и бережно взглянул на цифры.
— Кажется, все верно… — начал он.
— Вы держите ее вверх ногами! — вставила Аня.
— Конечно же, вверх ногами! — весело сказал Ванька-Встанька, когда Аня перевернула ему записную книжку. — То-то я и подумал, что цифры выглядят странновато. Как я говорил, кажется, все верно… сейчас у меня нет времени изучить все внимательно… следовательно, всего имеется триста шестьдесят четыре дня, когда подарки получаются не на день рожденья.
— Определенно, — согласилась Аня.
— И только один день для подарка на день рожденья, знаешь ли. Слава тебе!
____________________________________________________
Украинский перевод Галины Бушиной (1960):
— Який у вас чудовий пасок! — раптом зауважила Аліса.
(Вона подумала, що вже досить розмовляти про вік. Якщо вони мають по черзі вибирати тему, то настала її черга).- Тобто,- поправила вона себе, подумавши, — чудова краватка, хотіла я сказати… Ні, я маю на увазі пасок… Пробачте, будь ласка! — додала вона злякано, бо Хитун-Бовтун мав надзвичайно ображений вигляд, і вона почала жалкувати, що обрала саме цю тему для розмови.
«Якби я знала, — подумала вона, — де в нього шия, а де стан».
Видно було, що Хитун-Бовтун дуже сердиться, хоч він і мовчав кілька хвилин. Коли він, нарешті, заговорив, це було глухе ричання.
— Це дуже… неприємно…- нарешті видавив він з себе, — коли людина не вміє відрізнити краватку від паска.
— Я знаю, що з мого боку це справжнє неуцтво, — промовила Аліса таким покірним голосом, що Хитун-Бовтун подобрішав.
— Це краватка, дитино, і дуже гарна, ти правду кажеш. Це подарунок Білого Короля і Королеви. В тім-то й сила!
— Та невже? — вигукнула Аліса, дуже задоволена тим, що зрештою вона обрала гарну тему для розмови…
— Вони дали її мені,- замислено продовжував Хитун-Бовтун, закидаючи ногу на ногу і обхопивши коліно руками,- вони дали її мені… як подарунок не до дня народження.
— Пробачте, — розгублено сказала Аліса.
— Я не образився, — відповів Хитун-Бовтун.
— Я хотіла запитати, що таке подарунок не до дня народження?
— Ну, звичайно, подарунок, який одержують не в день народження!
Аліса трохи подумала.
— Мені більше подобаються подарунки до дня народження, — сказала вона нарешті.
— Ти сама не розумієш, що говориш! — вигукнув Хитун-Бовтун. — Скільки днів має рік?
— Триста шістдесят п’ять,- відповіла Аліса.
— А скільки в тебе днів народження?
— Один.
— Якщо відняти один від триста шістдесяти п’яти, скільки залишиться?
— Триста шістдесят чотири, звичайно. Хитун-Бовтун був не зовсім певен у цьому.
— Перевіримо на папері,- сказав він.
Аліса не могла втримати посмішку, коли діставала записку книжечку і писала задачу:
365
—
1
____
364
Хитун-Бовтун узяв записну книжку, уважно подивився в неї.
— Здається, вірно… — почав він.
— Але ви держите її догори ногами,- перебила його Аліса.
— Ай справді! — весело погодився Хитун-Бовтун, коли Аліса перевернула книжку.- А я ще подумав, чого вона така чудна! Як я вже сказав, задача, здається, вирішена вірно… У мене зараз немає часу уважно проглянути її. Як бачиш, залишається триста шістдесят чотири дні, в які ти можеш одержувати подарунки не до дня народження.
— Без сумніву,- погодилася АлІса.
— І лише один для подарунка до дня народження, розумієш. Хіба це не слава?
____________________________________________________
Украинский перевод Валентина Корниенко (2001):
— О! Який прегарний на вас пасок! — зненацька зауважила Аліса. (Про вік вони вже набалакались, і якщо й справді мали пильнувати черги у виборі теми, то тепер була її черга.)
— Точніше, — хапливо поправилася вона, — яка прегарна краватка!.. Е-е, тобто, пасок!.. Ой, перепрошую… — додала вона збентежено.
Шалам-Балам мав вигляд смертельно ображеного, й Аліса вже пошкодувала, що обрала цю тему.
«Якби ж то знаття, — думала вона собі, — де в нього шия, а де стан!»
Судячи з усього, Шалам-Балам з образи весь аж кипів, але мовчав. А коли озвався, мова його нагадувала грубий рик.
— Над-зви-чай-но прикро, коли деякі особи не відрізняють краватки від паска!
— Я знаю: я — жахлива невігласка! — відказала Аліса так сумирно, аж Шалам-Балам умить злагіднів.
— Це — краватка, дитино! І то прегарна краватка, як ти правильно кажеш. Дарунок від Білого Короля й Королеви. Отак-то!
— Справді? — запитала Аліса, щаслива, що нарешті вибрала вдалу тему.
— Вони ущедрили мене нею, — глибокодумно провадив Шалам-Балам, закладаючи ногу на ногу й обіймаючи коліно руками, — тобто зробили мені дарунок на… на день ненародження.
— Даруйте, на що? — спантеличено перепитала Аліса.
— Нічого, нічого, я не образився, — відказав Шалам-Балам.
— Я не зовсім збагнула, що таке дарунок на день ненародження?
— Подарований не на день народження, певна річ.
Аліса на мить замислилась.
— Мені більше до вподоби дарунки на день народження.
— Сама не знаєш, що кажеш! — крикнув Шалам-Балам. — Скільки в році днів?
— Триста шістдесят п’ять, — сказала Аліса.
— А скільки в тебе днів народжень?
— Один.
— А якщо від трьохсот шістдесяти п’яти відняти один — що залишиться?
— Триста шістдесят чотири, звичайно.
Шалам-Балам, здавалося, засумнівався.
— Я волів би порахувати це на папері, — сказав він.
Аліса всміхнулася, добула з кишені записника і написала:
_ 365
1
———
364
Шалам-Балам узяв записника і вп’яв у нього очі.
— Наче все правиль… — почав він.
— Ви ж тримаєте його догори ногами, — перебила Аліса.
— Авжеж, так я його й тримав! — весело погодився Шалам-Балам, дозволяючи Алісі пере-‘ вернути записника. — Я відразу побачив, що тут щось не те. То ж бо й сказав: «Наче все правильно» — бо ще не встиг переглянути до кінця… Так ось: виходить, що дарунки на день ненародження ти можеш отримувати триста шістдесят чотири дні на рік…
— Саме так, — підтвердила Аліса.
— І лише один день для дарунків на день народження. Ось тобі й слава!
.
____________________________________________________
Украинский перевод Виктории Нарижной (2008):
— Який у вас гарний пасок! — несподівано зауважила Аліса.
На її думку, вони вже доста наговорилися про вік, тож, якщо тему й справді задавали навперемінку, зараз була її черга.
— Насправді, — мовила вона, трохи подумавши, — я мала б сказати «гарна краватка»… тобто ні, таки пасок… пробачте, будь ласка! — злякано додала вона, позаяк Бовтун-Товстун здавався глибоко ображеним, і Аліса пошкодувала, що взагалі взялася міняти тему.
«Якби ж я знала, — подумала вона, — де в нього шия, а де талія!»
Бовтун-Товстун, вочевидь, сильно розлютився, хоча й мовчав наступні кілька хвилин. Та коли він ВРЕШТІ розтулив рота, то радше не заговорив, а глухо загарчав.
— Це дуже… НАДЗВИЧАЙНО… ДРАТУЄ… — прогарчав він, — коли людина не в змозі відрізнити краватку від паска!
— Я знаю, це жахливе неуцтво з мого боку, — сказала Аліса таким покірливим голосом, що Бовтун-Товстун одразу злагіднів.
— Це краватка, дитя моє, причому дуже гарна, як ти вже зауважила. Це подарунок від Білого Короля та Білої Королеви. Отак!
— Справді? — захоплено спитала Аліса, дуже рада виявити, що врешті ОБРАЛА-ТАКИ гарну тему для розмови.
— Це був їхній подарунок, — задумливо заговорив Бовтун-Товстун, закинувши одну ногу на іншу та обхопивши коліно руками, — подарунок… на день ненародження.
— Перепрошую? — розгублено сказала Аліса.
— Я не образився, — сказав Бовтун-Товстун.
— Та ні, я про те, що таке день ненародження?
— Це той день, коли в тебе немає дня народження, ясна річ, — відповів Бовтун-Товстун.
Аліса трохи подумала та врешті сказала:
— Подарунки на День народження мені подобаються більше.
— Ти не розумієш, про що говориш! — вигукнув Бовтун-Товстун. — Скільки днів у році?
— Триста шістдесят п’ять, — відповіла Аліса.
— А скільки в ньому твоїх днів народжень?
— Один.
— А якщо відняти один від трьохсот шістдесяти п’яти, що залишиться?
— Триста шістдесят чотири, само собою.
Бовтун-Товстун засумнівався.
— Я б хотів порахувати це на папері, — сказав він.
Аліса мимоволі посміхнулася, вийняла записника та порахувала:
_ 365 1
_________
364
Бовтун-Товстун узяв блокнота до рук й уважно роздивився написане.
— Нібито все правильно… — почав він.
— Ви тримаєте записник догори ногами! — перервала Аліса.
— Ще б пак, так і тримав! — радісно заявив Бовтун-Товстун, коли Аліса повернула блокнот у правильному напрямку. — Отож я й подумав, що воно якось дивно. Як я вже казав, усе НІБИТО правильно (хоч я й не маю часу як слід перевірити просто зараз), і це доводить, що ти можеш триста шістдесят чотири рази на рік отримувати подарунки на день ненародження…
— Звісно, — сказала Аліса.
— І тільки ОДИН раз — подарунок на день народження, як бачиш. От тобі й честь!
.
____________________________________________________
Белорусский перевод Дениса Мусского (Дзяніса Мускі):
— Які ў Вас прыгожы пас,- нечакана сказала Аліса.
(Яна вырашыла, што ўжо досыць наразмаўлялася на тэму ўзросту і размову трэба было працягваць далей, тым больш. што была яе чарга пачынаць.)
— Вой, не!- паправілася яна, крыху паразважаўшы,- я мела на ўвазе “прыгожы гальштук”, ці ўсё ж такі пас… прабачце мяне, калі ласка!- напалохалася дзяўчынка, Ханьці-Данці выглядаў смяротна пакрыўджаным, яна пачала шкадаваць аб тым што змяніла тэму.- Каб я ведала,- падумала Аліса,- дзе ў яго шыя, а дзе талія?
Ханьці-Данці, напэўна быў раззлаваны ўшчэнт, ён маўчаў хвіліну, ці дзве. Калі ён спрабаваў сказаць штось, яго голас больш нагадваў гыркатанне.
— Мяне яшчэ ніколі не крыўдзілі гэткім чынам,- ўрэшце прамовіў ён,- няўжо нельга адрозніць гальштук ад пасу?
— Каб Вы ведалі, наколькі я дурная,- прамовіла баязліва дзяўчо, каб супакоіць Ханьці-Данці.
— А маё ты дзіця, канечне ж гэта гальштук і вельмі прыгожы, як ты ўжо заўважыла. Гэта падарунак ад Белага Караля і яго Каралевы! Вось!
— Ды няўжо?- прамовіла Аліса, вельмі задаволеная тым, што звярнула на гэта ўвагу.
— Яны падаравалі яго мне,- глыбокадумна працягваў Ханьці-Данці, паклаўшы адну нагу на другую і трымаючы гальштук у руках, каб дзяўчынка магла лепш яго разгледзіць,- на нядзень нараджэння!
— Калі? Прабачце не зразумела!- разгубілася яна.
— Я не крыўдую,- адказаў Ханьці.- Што ты не зразумела?
— Аб падарунке на Нядзень нараджэння,- крыху падумаўшы адказала Аліса.- На Дзень нараджэння падарункі дораць, гэта я ведаю, а каб гэдак…
— Ты папросту ніколі аб гэтым не думала!- ускрыкнуў Ханьці-Данці.- Вось глядзі, колькі дзён доўжыцца год?
— Трыста шэсцьдзесят пяць!
— А колькі з іх ты святкуеш, Дзень нараджэння?
— Адзін.
— А калі ад трохсот шасцідзесяці пяці адняць адзін, колькі будзе?
— Трыста шэсцьдзесят чатыры, вядома!
— Палічы лепш на паперцы,- засумняваўся Ханьці-Данці.
Аліса, усмяхаючыся дастала з кішэні блакнот з алоўкам і палічыла ў слупок:
365
-1
_____
364
— Здаецца ўсё верна…- сказаў Ханьці, самым уважлівым чынам, разгледзеўшы Алісіны вылічэнні.
— Вы трымаеце яго да гары нагамі,- заўважыла Аліса.
— Аёечку!- узвесяліўшыся прамовіў Ханьці-Данці, калі дзяўчынка перагарнула блакнот.- А я гляджу, твае лічбы нейкія дзіўныя. Але, як я ўжо казаў, ўсё здаецца рэшана верна… Хаця я не маю часу, каб разгледзіць ўсё больш дакладна… Дык вось, ёсць трыста шэсцьдзесят чатыры дні, калі ты можаш атрымаць падарунак на Нядзень нараджэння…
— Так!
— І толькі адзін, каб атрымаць падарунак на Дзень нараджэння. Вось табе і хвала!
____________________________________________________