Автор статьи: Сергей Курий
Рубрика: «Наши хиты»
Алла Борисовна Пугачёва стала не только последней народной артисткой СССР, но и последней крупной «звездой» советской эстрады. Главная конкурентка певицы — София Михайловна Ротару — всё-таки уступала Пугачёвой и в популярности, и в количестве народных хитов. А, возможно, ещё и потому, что не вызывала в публике ту горючую смесь восхищения и раздражения, которая только подстёгивает интерес.
Раздражать и провоцировать Пугачёва умела, но я здесь не буду подробно разбирать недостатки певицы (и повод не тот, и претензии у каждого свои). Гораздо важнее отметить сильные стороны, которые сделали её творчество своеобразным явлением в позднем СССР.
Конечно, вокальный диапазон Пугачёвой был достаточно широк (особенно в начале карьеры), но не это выделяло её среди прочих певиц. Есть такое понятие — актёрское пение, где доминирует эмоциональность исполнения, при этом обычно — в ущерб мелодичности. А вот Пугачёва умела удивительно гармонично сочетать в голосе артистизм и пение, как таковое. Чаще всего это достигалось за счёт (не побоюсь этого слова) гениального умения расставлять акценты. Взять, хотя бы, смех в «Арлекино», «хо-хо» во «Всё могут короли» или то, как певица произносит фразу «Н’ст’ящий полковник!» (главную «изюминку» песни). Именно по этим причинам перепеть песни Пугачёвой по-другому крайне трудно — уж слишком хорошо и тщательно проработаны оригиналы.
Разумеется, артистичность певицы проявлялась не только в голосе (хотя это самое сложное), но и на сцене. Для каждой песни была своя подача и пластика. В дело шли даже наряды — например, знаменитое платье-балахон, специально придуманное модельером Вячеславом Зайцевым, которое можно было по-разному «обыграть». За один концерт Пугачёва могла сменить множество масок: от робкой лирической героини — до разбитной бабёнки, от озорной девчонки до неприступной светской дамы.
Другим секретом успеха певицы стало её свободное, раскованное и непринуждённое поведение на сцене. Большинство советских певцов вели себя крайне зажато и редко напрямую контактировали с залом. Пугачёва же, наоборот, пыталась разрушить барьер между ней и публикой. За всё это певицу нередко обвиняли в вульгарности.
Ещё одной особенностью Пугачёвой я бы назвал умение улавливать «дух времени» и быстро реагировать на свежие музыкальные тенденции. Не все смены образа и стиля можно назвать удачными, но без этого творчество любого исполнителя обречено на «застой» и угасание.
Надо сказать, что я никогда не «млел» от творчества Пугачёвой, и то, как поп-тусовка «лебезит» перед «звездой» вызывало у меня чувство глубокого отвращения. Но, как бы то ни было, всё моё детство прошло под песни Аллы Борисовны. Поэтому я решил ограничить свой рассказ хитами советского периода певицы, который хорошо знаю и помню.
Итак, поехали!
«На Тихорецкую», «Мне нравится, что вы больны не мной» (1975)
Успех пришёл к Пугачёвой вовсе не на блюдечке. К тому моменту, как вся страна узнала имя исполнительницы «Арлекино», ей исполнилось, ни много, ни мало, 26 лет. За спиной певицы уже были бесконечные гастроли в составе самых разных коллективов и немало исполненных (и даже записанных) песен. Некоторые песни становились очень популярными — вот только лицо их настоящей исполнительницы какое-то время было скрыто под «масками» киноактрис.
А. Пугачёва:
«Долгое время мы с кино строго соблюдали обоюдное соглашение. Суть его: я постоянно за кадром».
Первым «закадровым» опытом Пугачёвой стало исполнение песен Микаэла Таривердиева в фильме-сказке «Король-олень» (1974). После записи певица и композитор распрощались, но им было суждено поработать ещё один раз…
Началось всё с того, что, у входа в столовую Таривердиев встретил, сидящего на ступеньках, Эльдара Рязанова, который напевал, хорошо знакомые нам, строчки:
На Тихорецкую состав отправится.
Вагончик тронется, перрон останется…
«Эта народная песенка войдёт в мой новый фильм» — заявил режиссёр, на что композитор удивлённо сказал: «Какая же она народная, если это я её написал!».
Действительно, эту мелодию, стилизованную в духе «дворовой песни», Таривердиев сочинил ещё в 1962 году для пьесы «Друг детства». Сами же куплетики про грустную пассажирку и любопытное «купе курящее» написал поэт Михаил Львовский.
Михаил Львовский:
«Сюжет пьесы в том, что одного мальчика берут в армию, он очень плохо служит, потому что интеллигентный, щупленький, но своей бывшей однокласснице, которую в школе звали «Царица Ирина» и в которую он влюблен, врёт про свои похождения в армии. А в него влюблена подруга Царицы Ирины. Это она поёт: «На Тихорецкую состав отправится…». Станция Тихорецкая, сейчас город Тихорецк, находится в часе езды от моего родного города Краснодара, с которым я связываю все, что пишу».
Интересно, что этот же текст Львовского впоследствии исполнит Татьяна Доронина в к-ф «Капель» — на совсем другую мелодию, написанную композитором Игорем Грановым.
Однако вернёмся на ступеньки столовой…
«Ну, раз это ты сочинил «На Тихорецкую», то давай вместе и поработаем» — сказал Рязанов и вручил Таривердиеву сценарий будущего фильма «Ирония судьбы». Известно, что режиссёр очень любил использовать в своих фильмах поэзию классиков (да и сам периодически пописывал), поэтому в сценарии уже были проставлены некоторые стихи. Правда, поначалу Рязанов надеялся привлечь к работе над саундтреком несколько композиторов — мол, хочу, чтобы все песни стали шлягерами, а одному творцу такое не под силу.
Таривердиев пришёл домой, дополнительно покопался в поэтических сборниках и при следующей встрече выдал режиссёру аж 12 песен. Шесть из них явно тянули на шлягеры, и потребность в других композиторах отпала.
Зато встал вопрос об исполнителях. На мужские партии определили барда Сергея Никитина, а для женских композитор перепробовал множество певиц, пока не вспомнил о Пугачёвой. Как вы прекрасно знаете, певица исполнила за актрису Барбару Брыльску четыре песни: «На Тихорецкую», «По улице моей» (на ст. Б. Ахмадуллиной), «У зеркала» и «Мне нравится» (на ст. М. Цветаевой). Несмотря на то, что песен было немного, их запись заняла целый месяц. Пугачёву заставляли делать по 30 дублей в день и, по словам Таривердиева, «совсем замучили». Певица ещё не была «звездой», поэтому пыталась угодить и режиссёру, и композитору.
А. Пугачёва:
«Я записывалась по семь часов: три часа с композитором, потом приходил режиссёр, все браковал, и три часа я записывалась с ним, и в последний час — седьмой — их мнения совпадали, я записывала — уже глубокой ночью — то, что было нужно. И оба оставались довольны. А может быть, просто уставали».
Свой творческий норов Пугачёва проявила уже позже.
М. Таривердиев, из автобиографии «Я просто живу»:
«Когда фильм вышел, прошло буквально несколько месяцев, нас пригласили на телевидение, где Пугачёва должна была спеть романс из фильма не под фонограмму, а вживую. Я должен был ей аккомпанировать. И вдруг она стала петь совершенно по-другому. Она пела жёстко, очень жёстко — «Мне НРАВИТСЯ, что вы больны не мной». Я не мог заставить её спеть, как три месяца назад, в фильме. Я уговаривал: «Алла, тебе же не нравится, что «вы больны не мной», у Цветаевой именно этот смысл. А ты сейчас поёшь, что тебе нравится… Она-то хочет, чтобы были больны ею, а говорит другое — и возникает глубина». Я был раздражён и поэтому не прав. Мы с ней поссорились.
…Через год или два, на каком-то фестивале в Сочи, она подошла ко мне и сказала: «Микаэл Леонович, мне НРАВИТСЯ, что вы больны не мной». Повернулась и ушла».
Как ни странно, трактовка Пугачёвой полностью совпала с трактовкой Анастасии Цветаевой — младшей сестры поэтессы. В 1980 году Анастасия Ивановна поведала, что это парадоксальное стихотворение 1915 года Марина посвятила её второму супругу — Маврикию Минцу.
Анастасия Цветаева:
«Когда Маврикий Александрович познакомился с Мариной — он ахнул! Марине 22 года, и она уже автор двух поэтических сборников, у неё прекрасный муж и двухлетняя дочь. Марина в те счастливые годы была хороша собой, белоснежная кожа с легким румянцем, красивые вьющиеся волосы. Маврикий Александрович любовался Мариной, она это чувствовала и… краснела. Марина была благодарна Маврикию Александровичу, что я не одинока, что меня любят… Вот об этом стихотворение. Марине «нравилось», и никакого второго смысла в нём нет».
Слева — Анастасия и Марина Цветаевы.
Справа — они же с мужьями и детьми (усатый мужчина в форме — Маврикий Минц).
Правда, мнения самой поэтессы, отличавшейся влюбчивостью, мы не знаем, поэтому и трактовка Таривердиева имеет место быть. Недаром же в последних строчках стихотворения встречается нотка сожаления — слово «увы». Кстати, из оригинала в песню не попал второй куплет — то ли из-за композиторского замысла, то ли из-за религиозных мотивов.
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью — всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
Был записан, но не попал в фильм и второй куплет из песни «На Тихорецкую» (тот, что про «корочку арбузную») — эта купюра в кадре хорошо слышна из-за внезапной модуляции.
Полную версию фонограммы Пугачёва впервые представит в телепередаче «Старые песни о главном 3» в 1998 году.
А за год до этого на концерте «Сюрприз до Аллы» группа НОГУ СВЕЛО исполнит «На Тихорецкую» в стёбово-панковском варианте.
Интересно, что даже после того, как Пугачёва стала широко известной, далеко не все слушатели могли узнать её голос в фильме Рязанова.
М. Таривердиев, из автобиографии «Я просто живу»:
«…когда показывают «Иронию судьбы» и я слышу её пение, то вспоминаю, как это было очаровательно. Какая в ней была тонкость, нежность и ранимость. И как жаль, что все это ушло. Или спряталось, что не имеет значения. Однако народу-то нравится!»
Автор: Сергей Курий
апрель 2017 г.
Хиты Аллы Пугачёвой, ч. 2: история песен «Волшебник-недоучка» (1976) и «Куда уходит детство» (1977)
Хиты Аллы Пугачёвой, ч. 3: история песни «Арлекино» (1975)
Хиты Аллы Пугачёвой, ч. 7: история песен «Маэстро» (1980) и «Старинные часы» (1981)
Хиты Аллы Пугачёвой, ч. 8 история песни «Миллион алых роз» (1982)
Хиты Аллы Пугачёвой, ч. 9: история песен «Расскажите, птицы» (1983) и «Айсберг» (1983)
Хиты Аллы Пугачёвой, ч. 11: «Две звезды» (1986), «Надо же» (1986)