Автор статьи: Сергей Курий
Рубрика «Наши хиты»
В предыдущей статье я уже писал, что замечательный альбом АКВАРИУМА «День Серебра» (1984) страдал лишь одним недостатком — чрезмерной «успокоенностью». Следующий альбом получился не столь цельным. Недаром поначалу Борис Гребенщиков (далее — БГ) хотел сделать его полностью «мифологичным» и назвать «Жизнь с точки зрения деревьев». Однако, увидев, что трек-лист слишком выбивается из общей концепции, переименовал запись в «Дети Декабря» (привет группе The ROLLING STONES с их пластинкой «December’s Children» 1965 года!).
Зато энергетически «Дети Декабря» были выстроены гораздо удачнее «Дня Серебра». Здесь нашлось место, как заводным боевикам, так и камерным композициям, как абсурдному «хулиганству», так и романтической лирике. Впрочем, на дебютный виниловый «гигант» АКВАРИУМА ни одна заводная песня так и не попала.
БГ:
«Сначала был один худсовет, на котором сказали, что «2128506» не пойдёт из-за Брюса Ли, «Жажда» из-за православного хора, а «Змея» — потому что вызывает отрицательные эмоции».
Правда, уже через год мне удалось всё-таки приобрести виниловый миньон с той самой «Жаждой».
«Жажда» (1985)
В то время я ещё считал АКВАРИУМ очаровательной, но несколько «пасторальной», группой, поэтому «Жажда» меня, мягко говоря, шокировала. Песня начиналась с душераздирающих воплей «Дюши» Романова, атональных звуков синтезаторов и индустриального грохота.
По словам БГ, изначально «Жажда» задумывалась, как минималистическая электронная композиция, но технических возможностей воплотить это у группы тогда не было (достаточно послушать «сырую» концертную версию 1984 года). В итоге, на записи пришлось обходиться тем, что под рукой. Например, БГ играл на гитаре со спущенными струнами, а для создания урбанистического шума музыканты колотили по железу и переворачивали перед микрофонном металлические листы.
Главная суть песни была выражена словами:
Наши руки привыкли к пластмассе,
Наши руки боятся держать серебро;
Но кто сказал, что мы не можем стать чище?
Кто сказал, что мы не можем стать чище?
(впоследствии, даже шутили, что неплохо бы сделать последнюю строчку лозунгом на питерской бане — С.К.)
В конце песни шум неожиданно стихал и сменялся чистым церковным песнопением. Эта идея возникла случайно, когда звукорежиссёр Андрей Тропилло обнаружил на одном из каналов списанной магнитофонной бобины запись хора Полянского.
Из-за этого многие посчитали, что финальная строчка-заклинание «Вода очисти нас ещё один раз» прямо намекает на христианский обряд крещения. Однако в тот момент автор ещё не погрузился в пучины православия и закладывал в текст более широкую символику.
БГ:
«Вода для меня — элемент, имеющий огромное значение на всех уровнях. Начиная с символики «Дао дэ цзин» и кончая просто символом воды. Вода — это огромная тайна, мы к ней привыкли, мы этого просто не замечаем!
…Это — очень многослойная фраза, в ней очень много символики, включая пласт несимволический, а просто чистый, естественный…».
Остальной текст песни нет смысла пояснять — тут уж слушателю надо включить собственное восприятие. Напомню лишь о двух, упомянутых в «Жажде» персонажах («Ты можешь цитировать Брайана Ино с Дэвидом Бирном…»). Ино — это известный музыкант и продюсер, чья композиция «Here he comes», судя по всему, оказала влияние на песню АКВАРИУМА «Плоскость». Ну, а Бирн — лидер группы TALKING HEADS, у которого БГ позаимствовал строчки «Take me to the river, drop me in the water» («Возьми меня к реке, положи меня в воду») для своей песни «Искусство быть смирным».
«Сны о чём-то Большем» (1985)
После жутковатой «Жажды» шёл спокойный трек под названием «Сны о чём-то Большем». Здесь снова пригодились списанные, но нестёртые бобины с фирмы «Мелодия». Если верить БГ, то окончательной аранжировкой песня обязана просто мистическому случаю…
Как и на альбоме «День Серебра», для записи использовался 8-канальный магнитофон. «Снам о чём-то Большем» хватило шести каналов, после чего музыканты решили проверить оставшиеся два нестёртых. Там оказались флейты и хор, которые по чудесному совпадению идеально наложились на песню АКВАРИУМА «в точной тональности и нужных местах».
Курёхин, Гребенщиков, Трощенков, Титов.
Слушая все эти хоры и хрустальные переливы клавиш Курёхина, далеко не сразу осознаёшь, что «Сны о чём-то Большем» — песня достаточно грустная и даже депрессивная:
Видимо, что-то прошло мимо,
И я не знаю, как мне сказать об этом.
Недаром в доме все зеркала из глины,
Чтобы с утра не разглядеть в глазах
Снов о чем-то большем…
В 1998 году БГ вместе с группой DEADУШКИ запишет новую версию песни в чисто электронной аранжировке.
«Кад Годдо» (1985)
Наверное, это одна из самых загадочных композиций альбома. С её третьим куплетом я разобрался сравнительно быстро. Он оказался почти дословной калькой эпиграфа к фэнтези-книге Урсулы Ле Гуин «Волшебник Земноморья». Сравните:
«Only in silence the word
Only in dark the light
Only in dying life:
Bright the hawk’s flight
On the empty sky…»«Только во тьме — свет;
Только в молчании — слово.
Смотри, как сверкают крылья
Ястреба в ясном небе…»
А вот название песни изрядно озадачивало. Поначалу я даже искал параллели с абсурдной пьесой Сэмюэля Беккета «В ожидании Годо», но так их и не нашёл.
Как оказалось, «Кад Годдо» (или «Кад Годдеу») в переводе с гаэльского означает «Битва Деревьев». Так называлась поэма из средневековой «Книги Талиесина», впоследствии использованная в сборнике валлийских легенд «Мабиногион». В песне БГ никакой битвы деревьев нет (ну, разве что «кровь тростника на песке…» как бы намекает), зато есть схожий принцип построения поэтического текста. Сравните:
«Я был острием меча — поистине это было;
Я был дождевою каплей, и был я звездным лучом;
Я был книгой и буквой заглавною в этой книге;
Я фонарем светил, разгоняя ночную темень…»«Я был сияющим ветром,
Я был полетом стрелы,
Я шел по следу оленя
Среди высоких деревьев…»
Никак не поддавалась пониманию и строчка «Помни, что кроме семи никто не вышел из дома / Той, что приносит дождь…». Я даже поначалу думал, что поётся «к той, что приносит дождь» — так появлялась хоть какой-то, пускай и метафорический, смысл.
БГ приоткрыл завесу тайны лишь в 1997 году — в интервью, посвящённом выходу альбома «Гиперборея»:
«Гиперборея — по европейской мифологии — страна за северным ветром. Вроде бы туда отправляются мертвые — во всяком случае, там находится «замок колеса» или замок на стеклянном холме, принадлежавший Арианрод — давней знакомой АКВАРИУМА («никто не выйдет из дома / той, что приносит дождь»). Страна европейской и праевропейской магии — во всяком случае связь есть. Подробнее — у Грейвса в «Белой богине»».
Арианрод – это героиня всё того же «Мабиногиона», пленившая в своём замке барда Талиесина. Откуда взялись ещё шесть «пленников» я так и не выяснил.
Что касается «Белой Богини» — то так назывался трактат Роберта Грейвса, в котором он показывал, что за всеми мифологиями скрывается лик общего женского начала. Оно же является и основным источником поэтического вдохновения. Вот один из отрывков книги, касательно Арианрод:
«Арианрод — это еще одна ипостась Каридвен, то есть той Керридвен, которая является Белой Богиней Жизни-в-Смерти и Смерти-в-Жизни, и пребывание в крепости Арианрод означает пребывание в королевском чистилище в ожидании воскрешения. Согласно примитивным европейским верованиям, только короли, вожди и поэты или колдуны имели привилегию возрождаться к жизни».
Данный трактат настолько перегружён перекрёстными отсылками к мифологии и собственными умозаключениями автора, что неподготовленный читатель может впасть в ступор. Впрочем, учёные-мифологи тоже не склонны воспринимать выводы Грейвса всерьёз и отказываются считать «Белую богиню» научной работой.
Тем не менее, трактат оказал на БГ огромное влияние, что и неудивительно — он ведь поэт и музыкант, а не учёный.
«Деревня» (1985)
То же магическое настроение витает и в песне «Деревня», которую особенно расхваливал Андрей Вознесенский в своей аннотации к дебютной пластинке АКВАРИУМА.
«Ах, эта постпинкфлойдовская деревня, тонко оркестрованная кваканьем лягушек, ночными вздохами и потусторонней скрипкой Куссуля, где протяжные северные российские распевы переплетаются с кельтскими, это отнюдь не полуграмотная «дура-деревня» стиля «а-ля русс», а новая загадка, в которой есть судьба, свобода, душа и свой язык — о чем ты, вечно вечная и новая природа?».
Тут надо сказать, что в позднем СССР деревенская тема стала неким социальным заказом и была весьма востребована в кино, литературе и эстраде. Дело в том, что сельское население закономерно перетекало в города, и многие опасались, что неповторимый мир деревни вскоре уйдёт в прошлое… На ум тот час приходит умильная до тошнотворности песня Сергея Беликова со словами:
Сам себя считаю городским теперь я,
Здесь моя работа, здесь мои друзья,
Но все также ночью снится мне деревня,
Отпустить меня не хочет родина моя…
«Ну, так езжай обратно!» — так и хотелось мне выкрикнуть «страдающему» певцу. Данную тенденцию пытались навязать и песне «Деревня», на что БГ парировал:
«В «Деревне» нет мотива возвращения. Для меня эта песня — приключение, песня-открытие. Я «приезжаю», а не «возвращаюсь» в деревню».
Деревня у БГ — это некое место, где можно в полной мере ощутить магию природы — отсюда и упоминание народных языческих обрядов.
…Я брошу в огонь душистый чабрец.
Дым поднимается вверх, и значит, я прав.Я отыщу корень дягиля — сделай меня веселей;
Ветви березы, прочь, демоны, прочь…
Как объяснял критик Илья Смирнов, «корень дягиля пили от нервного истощения, чабрец бросали, чтобы выяснить волю богов — если дым поднимается вверх — значит всё в порядке; берёза — одновременно и баня, и средство от злых духов…».
Недаром БГ вспоминал, что сочинил песню, когда гостил летом в карельском посёлке и наблюдал вокруг «совершенно толкиеновские пейзажи».
Лично мне, «Деревня» всегда казалась скучноватой, хотя я очень любил очаровательный фрагмент с последующим звуком падающих капель:
Я открываю дверь, и там стоит ночь.
Кто говорит со мной;
Кто говорит со мной здесь?
Ну, а слова финального куплета («Радости тем, кто ищет; мужества тем, кто спит…») — явное переосмысление автором строчек своей старой и малоизвестной песни «Замок» («Удачи тем, кто ищет, покоя тем, кто спит…»).
«2128506» (1985)
Были на альбоме «Дети декабря» и более энергичные песни — романтические «Танцы на гране весны», рок-н-ролл «Она может двигать», ритм-энд-бдюз «Я — змея» и, наконец, весёлая «2-12-85-06».
Последняя стала своеобразным хитом альбома (по-моему, я даже слышал, как в каком-то перестроечном фильме она играла на… дискотеке).
А началось всё с незатейливого куплета, который БГ сочинил, как некий речитатив, когда бродил туда-сюда по Невскому проспекту.
Если бы я знал, что такое электричество,
Я сделал бы шаг, я вышел на улицу,
Зашел бы в телефон, набрал бы твой номер
И услышал бы твой голос, голос, голос…
Алексей Вишня — даже утверждал, что лидер АКВАРИУМА предлагал ему написать на этот набросок свою песню и горько сожалел, что этого не сделал.
Попав в студию Андрея Тропилло, эта простенькая речёвка превратилась в песню-карнавал, под завязку набитую звуковыми эффектами, импровизациями, абсурдом, цитатами и шутками.
В мире есть семь, и в мире есть три,
Есть люди, у которых капитан внутри,
Есть люди, у которых хризолитовые ноги,
Есть люди, у которых между ног Брюс Ли…
Чего туда только не попало — и строчка из «Дхаммапады» («Недолго это тело будет жить на земле…»), и загадочные «Ерхо и Лабадай» (переиначенные фамилиии авторов учебника латинского языка Ярхо и Лободы), и название композиции Сергея Курёхина «Дварцы Кур Мяф», и, прочитанная Тропилло, частушка «Меня били-колотили…», и цитаты из советских фильмов «Собака Баскервилей» («Что это, Бэримор?») и «Адъютант его превосходительства» («Это ты, Мирон, Павла убил?», «Фитилек-то притуши, коптит!»).
Кстати, доскональное знание диалогов из «Адьютанта» было фишкой художественного объединения «Митьки». БГ тогда как раз крепко сдружился с «митькаии» и заодно активно заимствовал их сленг вроде «Дык, ёлы-палы!».
Что касается словечка «даб» («- Это даб, сэр!»), то Илья Смирнов в своей рецензии для журнала «Рокси» написал, что оно переводиться, как «скороговорка». Ну, а мне кажется, что в данном случае подразумевался dub, как определённая разновидность стиля регги, в котором песня и была сыграна.
Кстати, о регги… Не секрет, что БГ написал за свою жизнь такое количество песен, что среди них нередко попадаются музыкальные «близнецы». Человек, начавший играть «2-12-85-06» может, не меняя аккордов, перейти к исполнению другой песни — «Вавилон», продолжить «Аристократом», а закончить «Иваном и Данилой». Сам БГ по этому поводу не особо парился и нередко сам играл такие «попурри» на своих концертах…
Кому точно было не до смеха, так это обладателям того самого телефонного номера, заявленного в названии песни. Желающих узнать, кому же звонил её герой, оказалось так много, что БГ пришлось извиняться.
БГ:
«…номер «2-12-85-06» из одноименной песни придуман случайно. Не слушайте тех, кто утверждает обратное. Эти люди сами не знают, о чем пишут. Честно говоря, я совсем не предполагал, что песню «2-12-85-06» будет слушать так много людей, и она станет известной. Содержание текста — всего лишь шутка. Но, к сожалению, для людей, у которых был такой номер телефона, это оказалось не шуткой, а настоящей катастрофой. Если из-за моей шалости я усложнил кому-то жизнь, это очень плохо».
В начале клипа группы АЛИСА «Трасса Е-95» можно увидеть, как Кинчев звонит по номеру «2128506» и слышит в трубке голос: «Ожидайте ответа…». Однако, говорят, что, на самом деле, набрав эти цифры, вы, скорее всего, услышите, что такого номера не существует…
Автор: Сергей Курий
ноябрь 2019 г.
Хиты Бориса Гребенщикова и группы АКВАРИУМ, ч.6: история песни «Город Золотой» (1986)
Хиты Бориса Гребенщикова и группы АКВАРИУМ, ч. 8: история песни «Поезд в огне» (1988)
См. также: